***
Хотару несколько секунд стояла, уставившись на Хошино и надеясь, что парень просто глюк от переутомления. Но, к сожалению, тот был вполне себе реален и исчезать не собирался. — Вот же. — нахмурилась девушка, — Нарисовался – не сотрешь. Пойду узнаю, что его сиятельству звезде сцены от меня понадобилось. — Я с тобой, — моментально отреагировал Кисе, — Не думаю, что стоит оставлять тебя одну. — справедливо рассудил он. Аоки возражать не стала. В случае чего Кисе сможет удержать её от убийства, потому что девушка хотя и была сейчас внешне спокойна, но внутри у неё всё кипело. Мало того, что Хошино два года назад так подставил её на фестивале, так он ещё вконец обнаглел и приперся к ней в школу, как будто ничего и не было! — Привет, Хо… — начал было Акихико, когда та подошла, но увидев яростный взгляд в свою сторону, мгновенно подправил обращение, — Аоки-чан. Это тебе. — он протянул удивленной девушке коробку конфет. Впрочем, удивление Хотару длилось недолго. — Ух ты! Шоколадные, с шоколадной начинкой, — широко улыбнулась она, — Как мило, что ты помнишь мои предпочтения. Всё с той же улыбочкой Аоки взяла из рук Хошино коробку и, прицелившись, зашвырнула её в школьную урну у ворот. — Попала! — захлопала в ладоши она, повернувшись к Кисе и совершенно игнорируя изумленного Акихико, — Может мне всё же следовало в баскетбол идти, как нии-чан? — Отличный бросок! — поддержал её Рёта, первым справившись с удивлением. Акихико нахмурился и, скрестив руки на груди, спросил: — Ну и что ты сделала? — С конфетами? — мило улыбнулась Аоки, — Ничего особенного. То же самое, что ты сделал когда-то со мной – выбросила из своей жизни. По-моему, всё справедливо. — пожала плечами она. — Я не ругаться сюда пришел, — усилием воли сдержав гнев, произнёс парень. — А зачем тогда, Хошино-кун? — прищурилась Хотару, мгновенно ощетинившись и едва удерживаясь от того, чтобы послать парня куда подальше, — Надеюсь, у тебя есть веская причина, чтобы тратить мое время. Акихико перевел взгляд на Кисе и, сведя брови к переносице, заметил, кивнув на него: — Мне кажется, что мы могли бы поговорить и без посторонних. Пусть он уйдёт. — Кисе-кун не уйдёт, — скрестила руки на груди Хотару, — Если хочешь что-то сказать, говори при нём. — Не уйду, — согласился с ней Рёта, пристально глядя на парня. Хошино вздохнул, поняв, что спорить с этими двумя в данной ситуации бессмысленно. И заговорил, глядя в прищуренные зеленые глаза девушки, замечая, что с каждым его словом эти глаза суживаются всё больше. — Как ты знаешь, мы с тобой оба участвуем в полуфинале. Его темой будут дуэты из новичков и уже известных исполнителей. В финал пройдут лучшие дуэты, — сказал Акихико и, не выдержав тяжелого взгляда, отвел глаза в сторону, — В общем, нас с тобой поставили в пару… Не дождавшись ответной реакции, парень вновь посмотрел на Аоки. Девушка рассеянно наблюдала, как ветер перегоняет одинокий конфетный фантик по асфальту. Но если её внимание и было рассеянным, то молчание было тяжелым и плотным, как бетон. Акихико зябко поежился. Отчего-то парню показалось, что на улице заметно похолодало. Или это было из-за двух ледяных взглядов, которыми его одарили собеседники. — Эй, скажи уже что-нибудь… Между прочим, не я это придумал, — произнёс Хошино виновато, но с сердитой ноткой в голосе. Меньше всего ему сейчас хотелось уговаривать эту упрямую девчонку петь с ним дуэтом. Но он не мог провалиться только придя на конкурс. Что скажут его фанаты? Менеджер? Продюсеры? А потому оставалось лишь засунуть свою гордость куда подальше и сперва попытаться договориться мирным путем. — Я. Не. Буду. Петь. С тобой. Дуэтом. — отрывисто отчеканила каждое слово Хотару, бросив на парня сверхпрезрительный взгляд. — Послушай, — Хошино почувствовал, как в нем неумолимо нарастает холодная и тяжелая, словно ртуть, злость, но пока парню ещё удавалось чудом держать себя в руках, — Откажешься петь, проиграем оба. — Так, — Кисе, почувствовавший, что атмосфера накаляется всё сильнее, решил внести свой вклад в этот разговор и попытаться уладить всё с наименьшим количеством убитых нервных клеток, хотя желание придушить Хошино возникало и у него, — А почему бы вам не попросить поменять пары, чтобы вас поставили с кем-то другим? — внес он вполне разумное предложение. — Думаешь, я не пытался? — Акихико с нескрываемым раздражением посмотрел на парня, — Это я, само собой, постарался сделать в первую очередь. Вот только жюри у нас попалось принципиальное, особенно тот старый хрыч, — фыркнул Хошино и передразнил мужчину, — «Молодой человек, вы, похоже, считаете, что если вас знают не только соседи и родители, то вам закон не писан. Поспешу вас огорчить, правила равны для всех.» — О! У меня кажется появился любимый член жюри, — задумчиво произнесла Хотару, — Наконец-то хоть кто-то задвинул его эго, — кивнула девушка на Хошино. — Ага, классный дядька, — согласился с ней Кисе. — Да вы меня вообще слышите?! — возмутился парень их спокойному тону, — Если один откажется петь, дисквалифицируют обоих! — Что ж. Так даже лучше, — задумчиво заметила Аоки и неумолимо добавила, — Теперь, чтобы ты проиграл, мне просто не нужно ничего делать. Абсолютно. Меня всё устраивает. В её мрачном взгляде и безразлично-тусклом голосе было нечто такое, что заставило парня окончательно потерять самообладание. Хошино сам поразился своему раздражению. Это была настоящая злость, прямо-таки ярость. — Ты так сильно хочешь разрушить мою карьеру? — его голос звучал глухо от уже почти не сдерживаемого гнева. — В первый раз не удалось, решила попытаться во второй? Парня явно начинало заносить. Он знал, что на том музыкальном фестивале он поступил, мягко говоря, нехорошо. Но нельзя же чувствовать себя распоследней сволочью постоянно, и в какой-то момент Хошино начал думать, что не выйди тогда Хотару на сцену, всё было бы прекрасно. Ему не пришлось бы врать, извиваться, обвинять другого. Да и с самой девушкой он бы потом что-нибудь придумал, нашел бы как извиниться. И всё закончилось бы лучше не придумаешь. Но нет, Аоки нужно было обязательно вылезти на сцену! И кто ещё кого подставил спрашивается?! — Совсем сбрендил?! — возмущению Хотару не было предела, — Присвоил себе мою песню, выставил меня лгуньей, а теперь строишь из себя бедного-несчастного?! Просто здорово! — девушка подбоченилась и наклонила набок голову, — Может нам тебя ещё и пожалеть? — Да ты тоже на несчастную жертву обстоятельств не тянешь! — раздраженного Хошино несло всё дальше, и он произнёс с едкой злостью в голосе, — Я смотрю, у тебя всё прекрасно! Замену мне нашла быстро, — он метнул яростным взглядом в опешившего от такого заявления Рёту, — Притом, как я погляжу, тебя меньше, чем звёзды шоу-бизнеса в качестве парней не устраивают. Ну и как? Нравится новый утешитель? Слышал, у Кисе в таких делах большой опыт… Шлёп! Послышался удар хлесткой пощечины. Хошино почувствовал, как его голова мотнулась в сторону, а щеку словно огнём обожгло от болезненного удара. Мгновенная злость, охватившая парня до этого, разом утихла, ей на смену пришло удивление, и парень непонимающе посмотрел на Хотару. В глазах девушки сейчас стояла жгучая обида. Её буквально трясло от гнева. — Никогда… — голос Хотару звенел и дрожал от тихой ярости, — Слышишь, никогда… Не смей говорить плохо про моих друзей. Ты можешь думать и говорить обо мне, что угодно, но о них не смей! Ясно? — Хошино стало не по себе от лихорадочного огонька, горящего в глазах девушки. Не дожидаясь ответа, Аоки круто развернулась и, сжав губы в прямую линию, направилась в сторону станции. — Придурок, — презрительно бросил парню Кисе и поспешил догонять подругу. Хошино прикусил губу, постоял ещё секунду, а затем уныло побрел по улице, сердито стуча подошвами ботинок. — Вот и поговорили… — горько усмехнулся он, дотрагиваясь до щеки и болезненно морщась.***
Немного пройдя вперед, Хотару остановилась, прислушиваясь к своим ощущениям. Торжества не было. Грусти тоже. Пустота – как и полагается. За такие вот эмоциональные всплески приходилось расплачиваться ощущением полнейшего вакуума внутри. Ну а чего она вообще хотела? Тем более, когда речь шла о Хошино. В отношении него всё и так было слишком. Слишком сильной была обида, слишком большой тоска, слишком жгучей досада. Ничего не осталось. Всё было давным-давно выжжено этими эмоциями. Перегорело, словно лампочка. Ветер перегонял сухие листья. Хотару какое-то время наблюдала за ними, а потом посмотрела на собственные ладони. Перевела взгляд на правую, всё ещё красную и горячую после удара. Девушку трясло, ей было не по себе. Если бы Хошино обиделся на пощечину, наорал, нагрубил, было бы легче. Но он лишь посмотрел с непониманием и удивлением. А щека была мягкая и теплая под её ладонью. Аоки закрыла глаза и ещё немного постояла, покачиваясь взад и вперед. Просигналила машина. Хотару вздрогнула от резкого звука, а затем рывком развернулась, услышав своё имя. — Ты как? — Кисе быстро подошел к ней, заглядывая в глаза девушке, которая сейчас смотрела на него с жалобным отчаянием. — Паршиво, — похоронным тоном честно откликнулась она. — Ты, похоже, плакать собралась, да? — взяв за узенькие плечи, развернул её к себе Кисе. — Нет. Но очень хочется. — горестно вздохнула Хотару. — Я ведь только что человека ударила… Сама не знаю, как так вышло… Сорвалась… — тихо пробормотала она. — По-моему, чем больше ты пытаешься перед собой оправдаться, тем тебе противнее, так? — голос Рёты звучал мягко и сочувственно. Он не осуждал девушку, просто озвучил её собственные мысли. — Угу. — Аоки вновь вздохнула. — Ну, тогда помолчи, — парень притянул её к себе, ласково обнимая. Хотару поначалу вздрогнула и съежила плечи, но мягкое и спокойное тепло тут же окутало её и взяло под свою защиту. С Кисе всё сразу стало по другому. Вроде бы в голове были всё те же мысли, а в сердце – всё та же боль. Но мысли были уже не такими резкими и тревожными, а боль притупленной и нестрашной. Аоки и правда не заплакала, лишь пару раз шмыгнула носом, да протяжно вздохнула. Затем, помолчав, сказала: — Прости… Опять я тебя в какой-то бред втянула… — Вот дурашка, — усмехнулся Кисе, ласково теребя её волосы, — Никто меня никуда не втягивал. Но заступаться за меня и впрямь было лишним. Ну и пусть бы болтал, что хочет. Не стоит так бурно реагировать на чужие слова, только нервы себе испортишь. — Ничего не могу с собой поделать, — вздохнула Хотару, утыкаясь в куртку парня, — Если кто-то говорит плохо про мою семью или друзей, у меня все предохранители летят. Сразу так и хочется по шеям надавать. Вот и Хошино меня выбесил… Теперь вздохнул уже Рёта. На его взгляд Акихико, конечно, пощёчину заслужил, притом уже давно, но если Хотару так болезненно всё воспринимает, а потом ещё и мучается чувством вины, это ж никаких нервов не хватит. Конечно, её самокопание можно понять: не чужому человеку ведь пощечину залепила, а тому, кто долгое время нравился и, находясь с кем рядом, она всем сердцем верила в долго и счастливо. Если бы Кисе только мог, то с радостью огородил бы её от всех тревожных мыслей и их причин – недоумков вроде Хошино. Но, к сожалению, он мог лишь выразить свою поддержку. Впрочем, очевидно теперь Акихико и сам не появится. Зачем ему? Хотару явно дала понять, что не будет принимать участия в конкурсе. Может так и лучше. Хотя, конечно, обидно. Разве справедливо, что девушка сойдет с дистанции из-за какого-то придурка?! Но решать, в любом случае, только ей. — Провожу тебя до станции, — сказал Рёта, выныривая из тягостных мыслей. Хотару сперва хотела ответить, что не стоит, и она дойдет сама, но потом поняла, что это был не вопрос, а утверждение, и кивнула. Какое-то время шли молча. Затем Аоки, чтобы прервать затянувшуюся паузу, с досадой произнесла: — Блин. Как же невовремя Хошино приперся! У меня ведь такие грандиозные планы на вечер были… — Какие? — с любопытством откликнулся Кисе. Он и сам хотел уже как-то прервать неожиданно возникшее молчание, но не мог придумать тему для разговора, чтобы немного отвлечь девушку от произошедшего. — Ми-чан на девичник пригласила с ночевкой, — пояснила Аоки, — Но теперь как-то уже не до веселья… — Глупости какие! — авторитетно заявил Рёта, — Уверен, это именно то, что тебе сейчас необходимо. Развеешься немного, отдохнешь. «Забудешь хоть на время о придурках», — мысленно добавил он. — Думаешь? — с сомнением отозвалась Хотару, в итоге, всё-таки решив послушать парня и пойти на вечеринку.***