***
Ханджи неженственно распласталась на стуле, когда их гениальный эксперимент в очередной раз провалился. — Я, конечно, всё понимаю, но не лучше ли мне вернуться к тренировкам? — осторожно спросил Эрен, сидящий рядом и вытирающий своё лицо от чёрной грязи. Когда Ханджи предложила ему поучаствовать в эксперименте, при этом пообещав освободить от тренировок на неделю, Йегер считал это просто манной небесной. Сейчас же он хотел снова вернуться к родному и любимому Леви. — Прошу, зови меня Ханджи, и на «ты», — с ноткой обиды попросила она, потягиваясь. Жидкость, стоящая рядом с ними на столе, отчего-то начала бурлить, и Ханджи с Эреном быстро отпрыгнули от стола, на ходу роняя стулья, на которых сидели. — Думаю, надо ещё крови, — задумчиво пробурчала учёная, почёсывая подбородок. Эрен нервно сглотнул и мечтательно посмотрел на дверь. — Ханджи? А как же ваша работа? Наверняка накопилось много бумаг, — пытаясь избавиться от общества учёной, начал напоминать Эрен. Нет, ему нравилось проводить время с Ханджи, в какой-то степени даже очень, но от постоянных заборов крови уже начинала кружиться голова. — Сейчас зима, поэтому пока работы не особо много… К тому же, если моя теория верна, мы получим ценное… — Жидкость булькнула, и Зоэ от неожиданности вздрогнула, косясь на колбу. Она хотела было подойти к ней, но Эрен схватил Зоэ за запястье и остановил. — Не стоит этого делать, — посоветовал Эрен, показывая на колбу, в которой начинали происходить метаморфозы. Всё произошло в одно мгновение. Резкий треск, и вот всё содержимое с чавкающим звуком вылетело, оставшись висеть соплями на белых стенах, но, слава всем святым, эта дрянь не успела задеть Ханджи и вовремя успевшего её склонить Йегера. — Это было близко, — выдохнула Зоэ, приходя в себя. Ей вдруг стало смешно, и она прыснула, стараясь не смотреть в глаза тяжело дышащему Йегеру. От учёной исходил тонкий запах, более похожий на аромат яблок с почти незаметными нотками корицы. Впервые он находился к ней так близко. Непозволительно близко для командующего и подчинённого. — У вас красивый смех, Ханджи, — донеслось до неё, и она повернула голову, с немым вопросом смотря в расширенные зрачки солдата. Эрен почувствовал сковавшую его неловкость и, быстро отвернувшись, поднялся с грязного пола. Ханджи, отогнав от себя непонятное ей наваждение, последовала его примеру. Почему-то Эрен показался ей невероятно мужественным, но всё это — лишь бред её мозга, больше ничего. Временное помутнение, нелепая оплошность, произошедшая в одно мгновение. Совершенно… — Ханджи, думаю, это единственное, на что пока мы способны, — подметил Эрен, осматривая теперь уже грязную лабораторию. — Действительно, — Зоэ потёрла виски, о чём-то сосредоточенно думая, — надо придумать что-то более… — Её глаза резко расширились, а губы вытянулись в торжествующей улыбке. — Я придумала, над чем мы поработаем, Эрен! — воскликнула Ханджи. Сейчас она выглядела весьма пугающе.***
Микаса и Редмонд прогуливались по снежной дороге, наблюдая за тренирующимися на холоде солдатами. По их раскрасневшимся лицам — у некоторых даже текли сопли — было видно, что холод, это последнее, о чём они сейчас думают. — Ничего, что ты гуляешь со мной вместо того, чтобы заниматься своим отрядом? — Микаса уже давно с позволения Брауна перешла на «ты» и разговаривала с ним привольно, хотя, по сути, оставалась всего лишь солдатом элитной группы. Хотя элитная группа Леви — это явно не «всего лишь», и все об этом прекрасно знали. — Капитан взял моих к себе под крыло, чтобы у меня появилось время выгулять тебя. Завтра так же поступлю я, чтобы на этот раз ты гуляла с мужем, а не со мной, — с каким-то наигранным весельем ответил он. — Если хочешь, навестим их. Микаса укуталась в свой шарф. Как же ей не нравилось быть собачкой на выгуле. Какого фига они превратили её в беспомощную курицу-наседку? Да, выглядела она плохо, малость ослабла, ещё из-за вечной тошноты мало ела в первые месяцы, но это не означает, что теперь её надо сопровождать каждый раз, опасаясь обморока, которого, кстати, никогда не было! — Вот опять ты закрываешься, — расстроенно заметил Браун. — Вы с капитаном так похожи… — На последнее замечание Микаса улыбнулась, но, разумеется, скрыла это от капитана. — Вы оба такие холодные и замкнутые, но, если копнуть в самую суть, можно найти невероятное тепло. То, как вы заботитесь друг о друге, это доказывает сполна, — усмехнулся Браун, и в его глазах отразилась печаль. Микаса и на этот раз промолчала. Вдалеке девушка увидела Ханджи в тёмно-зелёном зимнем пальто из плотной ткани и в такой же одежде Эрена, покорно следующего за ней, пока та что-то, по-видимому очень впечатляющее, рассказывала то ли ему, то ли самой себе. — Так навестим Леви? — повторил своё предложение Редмонд, внимательно вглядываясь в застывшее лицо Микасы. — Может, посмотрим, чем главнокомандующий будет заниматься? — предложила она — Кажется, они решили проветриться. Редмонт согласно кивнул, и они оба направились навстречу Ханджи и Эрену. — Главнокомандующая Ханджи Зоэ! — Браун приложил кулак к сердцу и почтительно поклонился. Он не был Леви, чтобы так бестактно разговаривать с начальством, будто они наравне, и всегда удивлялся, когда Аккерман позволял себе колкую шутку в адрес Зоэ, хоть и понимал, что этих троих связывало нечто большее, чем просто служба. Хотя служба это и есть нечто большее. Настолько большее, что и представить сложно. — Капитан Браун, отставить все формальности, — скептически махнула рукой Зоэ. — Не хотите пройтись с нами до ямы? Микаса обеспокоенно посмотрела на Эрена. Она, как и прежде, переживала за него, хоть он давно не был маленьким мальчиком и доказал всю свою состоятельность. — Ханджи, может, не надо? — неуверенно спросила Микаса, смотря на искрящиеся глаза учёной. — Почему?! — удивилась Зоэ. Аккерман показала на бледного Йегера. — Он выглядит ещё хуже меня, — констатировала она, ловя на себе пытливый взгляд Брауна. Эрен лишь отмахнулся, мол, ничего страшного, подумаешь. Разумеется, переживания Микасы не были учтены, и они дружно направились к той самой яме, на ходу выслушивая объяснения Зоэ. — Смотрите, если Эрен позволит затвердеть своему правому кулаку, то в битве сможет использовать его как оружие! Ну разве это не гениально?! Ханджи подпрыгивала от нетерпения. Микаса же мрачно смотрела на неё, не говоря ни слова. — Ой, один раз превратится и всё, подумаешь. Не буду я сильно мучить его, заодно и на титанчика посмотрю! — пообещала она, на этот раз заметив на себе крайне скептический взгляд Эрена. Он с тех самых пор, как Ханджи забрала его у Леви для использования в своих целях, уже и не надеялся, что она отпустит его. Подойдя к обрыву огромной ямы, Ханджи без лишних церемоний столкнула туда зазевавшегося парня. Спустившись калачиком по снежному склону и распластавшись на снегу, Йегер недовольно уставился на учёную. — Ну, пожалуйста, — одними губами прошептала Зоэ, складывая ладони в умоляющем жесте и выпячивая нижнюю губу. Эрен, закатив глаза и немного поругавшись для приличия, всё же укусил себя за руку и уже через секунду почувствовал приятный жар, разрастающийся по телу. Минута, и он обернулся в восхитительного гиганта с чёрными волосами и острым носом. Эрен повернулся к раскрасневшейся Ханджи и присел перед ней на колени. Его горящие глаза в немом ожидании уставились на неё. — Отлично… Эрен! — выдавила из себя Ханджи, не скрывая своего безумного восхищения. От вида титанов у неё всегда тряслись ноги, а сознание спешило покинуть бренное тело. Её восхищали эти удивительные существа, наделённые невероятной силой. Бедное сердце всегда готово было выпрыгнуть из груди, когда на горизонте появлялось это чудо! Было много титанов. Маленькие, с милыми головками и острыми, как бритва, зубами, с непропорциональными телами, казалось, были невероятно смешными, хоть и опасными. Но были ещё и другие титаны: мужественные, сильные. Такой был и титан Эрена. Невероятно красивый и удивительно притягательный. — Ханджи, — Микаса подошла к учёной и похлопала её по плечу, — очнись, пожалуйста. Редмонд, наблюдавший за этой сценой, усмехнулся. Он разделял мнение о том, что титаны невероятно прекрасны, но в отличие от неё не чувствовал такой сумасшедшей привязанности. Всё же наблюдать за данной сценой было весьма интересно — Ханджи была похожа на восхищённого зрителя, смотрящего на невероятное произведение красоты. Произведение настолько странного характера, что только избранный ценитель прекрасного мог увидеть в нём что-то невероятное. Видимо, Зоэ была таким избранным ценителем. — Сожми кулак и пусть он затвердеет, — попросила Ханджи, немного очухавшись и нацепив на себя привычный образ серьёзного ученого. Эрен вытянул вперёд руку и сжал кулак, стараясь выполнить просьбу Зоэ. Сама же учёная с раскрытыми глазами наблюдала за тем, как кожа на пальцах Эрена начинает превращаться в камень. Кажется, она почти не дышала — так сильно восхищало её это зрелище. — Эрен, если для тебя это сложно, остановись, не стоит перенапрягать себя! — озадачилась Аккерман, когда титан сжал зубы. Эрен второй рукой изобразил «класс», давая понять, что всё нормально, хотя зубы не расцепил. Его тело напряглось, словно натянутая струна, и Микасе показалось, что титан покраснел. — Эрен! — разозлилась она, подходя ближе к краю, — ничего вот не хорошо. Она хотела было уже броситься к нему, но Редмонд успел схватить её за руку и оттянуть к себе. — Не нужно, тренировки для него же самого будут полезны, — прошептал он ей на ухо. Девушка перевела на него вопросительный взгляд. — Во время битвы он сможет отбиваться от других титанов при помощи своего кулака, лучше пусть сейчас немного напряжётся, чем потом перед титанами, — объяснил Браун, кивая в сторону Эрена. Микаса с грустью посмотрела на титана. Ей очень хотелось помочь ему, защитить от всех трудностей, уберечь от этой ужасной боли. Но капитан был прав: это ему же на пользу. Девушка смотрела на пыхтения Эрена с обливающимся кровью сердцем. Йегеру было сложно, намного легче провернуть подобное в экстренной ситуации, когда другого выхода нет. Сейчас же всё было сложнее. Дело было не в том, что окаменеть само по себе сложно, больше проблем было связано с контролем. Он не должен был превратить всё тело в камень, хотя так было бы значительно легче, окаменеть должен был лишь кулак, и Эрен осторожно выполнял просьбу Ханджи, медленно контролируя процесс. Окаменеть должен был только кулак, это не должно было дойти до запястья, и в этом была вся сложность. Сложно, ещё и больно, но он продолжал выполнять. Можно было наверняка остановиться на том малом, что он уже сделал, но, зная, какими глазами смотрит на него Ханджи, Эрен просто не мог остановиться сейчас. Не то чтобы ему хотелось довести дело до конца, нет, он хотел поразить Зоэ, оправдать её надежды, и это щемящее в груди желание заставляло пробовать дальше. Кулак превратился в камень, и рука Эрена слегка наклонилась под его тяжестью. Стоящие над обрывом люди с искренним изумлением смотрели на него. Ханджи и того открыла рот и, казалось, вскоре взорвётся. Она смотрела на него как на Бога, и это было для него лучшей наградой. Полюбовавшись учёной, он перевёл взгляд на Аккерман и Брауна. Если взгляд Редмонда ничего, кроме восхищения не выражал, то вот в глазах Микасы Эрен заметил нечто материнское, нет, не только волнение о его переживаниях, но и гордость. — Молодец, — одними губами прошептала Ханджи. Она не смогла сдержаться и сорвалась с места. Йегер еле успел подставить ладонь, чтобы незадачливая учёная не свалилась с обрыва. Кажется, её это вовсе не смутило. Зоэ продолжала, трясясь, восхвалять титана, пока тот не засмущался основательно. Холодный ветер принёс с собой новую порцию мелких снежинок, и они решили, что пора было бы и вернуться. Если капитан не встретит Микасу во время ужина, то выслушивать потом придётся всем.***
В столовой корпуса, как обычно, было шумно от галдящих солдат. Все были взволнованы, так как после ужина собирались устроить снежное побоище. Удивительно, вроде взрослые люди, относительно кадетов, а радуются снегу, словно дети малые. Леви сидел за столом и, ковыряясь в еде, мрачно смотрел на пустующие места рядом с собой. Раздражение незримыми серыми клубками парило над его головой и стреляло молниями. «Чёрт. — Капитан опустил ложку, что сразу же звякнула о края тарелки, и сделал глубокий глоток успокоительного чая. Мысли о том, где его жена, не давали покоя и понемногу сводили с ума. — А всё это её ужасная схожесть с Кушель». Он боялся, что однажды найдёт её мертвой, что не успеет ничего сделать. Однажды он уже наблюдал за смертью своей матери. Смотрел, как медленно по крупицам болезнь и голод высасывают из неё жизнь. Смотрел и ничего не мог сделать. Леви ненавидел это чувство. Чувство собственной беспомощности. Если бы не поддержка Эрвина, Леви бы просто сошёл с ума. Их частые переписки были для капитана настоящим спасением. Длинные откровения и горячие слова поддержки на листке бумаги хоть и не могли заменить тех тёплых разговоров за чашечкой чая, но они создавали хоть какое-то ощущение связи. Этого было достаточно. — Леви, извини, мы немного задержались, — красная, на этот раз от мороза, Ханджи, пыхтя, села на своё место. Вместе с ней примостился и довольный Редмонд. Микаса, снимая с чёрных волос платок, присела рядом с мужем. Леви сразу же развернулся к ней и, разглядывая родное лицо, с волнением спросил: — У тебя всё хорошо? Микаса кивнула и придвинула к себе тарелку с чем-то похожим на суп. Капитан распорядился, чтобы повара готовили для неё отдельно из подаренных Хисторией продуктов. Сам Леви в основном скупал заготовки, которые опытные хозяйки делали на зиму, и позже варил для жены питательные компоты, которые девушка пила вечером, наблюдая за работающим мужем и читая очередной глупый роман, которыми, кстати говоря, её снабжал тот же самый Леви. — Эрен сегодня смог, — заявила Ханджи после того, как согрела горло горячим чаем. — Рад за вас, — меланхолично отмахнулся Леви, продолжая ужинать, на этот раз спокойно. — Ну, Леви-и-и, — расстроилась Ханджи, — мы нашли новое оружие для боя с титанами, я же не просто так это говорю… И стоп, на что ты намекаешь?! Редмонд закашлялся, приковывая тем самым к себе внимание. — Думаю, понятно на что. Но это ведь просто шутка. Хотя Эрену же есть девятнадцать уже? Леви, не обращая внимания на непонимающие глаза Ханджи, смотрящие на него в поисках ответа, продолжил ужинать. — Ему есть девятнадцать, — ответила Микаса, бросая короткий взгляд на стол элитного отряда. Эрен сидел, придерживая голову рукой, и задумчиво ковырялся в еде, пока Армин, размахивая руками, что-то рассказывал. Он вёл себя странно, когда они дружной компанией возвращались в корпус. Постоянно смотрел на болтающую всю дорогу Зоэ и, смущаясь, отводил глаза, когда она замечала это. Микаса догадывалась, к чему это было, и вместо ожидаемой ревности была рада. Да, Эрен на много кого обращал внимание, и девушка всегда злилась, когда видела его с кем-то. Это болезненное чувство ревности, когда кровь закипает и хочется, ни о чём не думая, придушить соперницу было ей знакомо. Но на этот раз она не почувствовала этого и данный факт определённо доказывал, что любит она теперь капитана, а Эрен остался где-то далеко в её розовом — хотя больше сером с чёрными пятнами и хаотичными красными кляксами — прошлом. Он всё ещё был дорог ей, как и Армин, оставался самым лучшим другом, но прежней привязанности она больше не испытывала к нему. Сначала это пугало, но сейчас Микасе казалось, что всё весьма логично. — Эй, — Леви положил свою ладонь ей на руку, — о чём задумалась? Микаса развернулась и неожиданно для себя ответила: — Думаю, что Эрен заинтересовался Ханджи. Это здорово. Зоэ же любит титанов, а так личный титан. Услышав это, Ханджи выпустила ложку и, задыхаясь от волнения, начала расспрашивать: — Это правда, Микаса, не врёшь? Она снова покраснела, и выражение лица приняло восторженную гримасу. Редмонд хихикнул. — Ну, очкастая, вот и твой поезд пришёл, лови титана, — не удержался Леви, замечая, как Эрен посмотрел на Ханджи. Учёная, проследив за взглядом Леви, наткнулась на Эрена и совсем уж по-детски смутилась. — Ладно, — коротко ответила она и тут же напустила на себя всю серьёзность главнокомандующего, — тут слишком много солдат, надо держать марку. — Все и так знают, что ты сумасшедшая, — Леви отодвинул от себя пустую тарелку, — но именно за эту черту тебя любят. Если бы не твоё сумасшествие, у нас бы не было многих важных для битвы изобретений. Да и твои навыки управления совершенны. Все и так уважают тебя, поэтому не строй из себя серьёзную леди. Ты сейчас дома, Ханджи. Покажешь свою холодность врагам. Ребята, не ожидавшие такой тирады от Аккермана, удивлённо замерли, уставившись на него. — Леви… — изумленно заныла Ханджи. По её щекам потекли слёзы. — Леви! Капитан не стал дожидаться, пока Зоэ соскочит со своего места, чтобы накинуться на него с душными объятиями — он всё же женатый человек! — Леви спешно поднялся со своего места. — Я провожу, капитан, — улыбнулся Редмонд, замечая озадаченный взгляд Леви на Микасу. Капитан понимал, что Аккерман волнуется, но огромные завалы документов на его рабочем столе не давали возможности подождать пока Микаса доест суп. Он кивнул и, поцеловав жену в макушку под тысячами взглядов солдат, покинул столовую, предварительно отнеся посуду. Девушки завизжали, а Редмонд засмеялся. Капитан и Микаса всегда были на слуху у солдат. Они, словно герои любовного романа о несчастной доли жены солдата, обсуждались перед сном в девичьих казармах после отбоя. Капитан, казалось, специально начал показывать свои чувства на публику. Водил жену за руку, приносил еду, уносил за ней тарелки, мог приобнять за талию при всех. Однажды, когда Микаса захотела посмотреть на тренировку, и Редмонд сопроводил её на поле, Леви пришлось заменить инструктора и проводить тренировку не только со своим отрядом. Тогда капитан при всех недовольно цокнул и начал отчитывать госпожу Аккерман за то, что та недостаточно тепло оделась. Микаса начала упрямо доказывать, что ей хорошо, но Леви был непреклонен и в конечном итоге потащил её обратно, чтобы лично проследить за ней. Редмонду тогда пришлось вести тренировку вместо него. — Если он это сделал, чтобы показать, что Микаса принадлежит только ему, то это было не нужно. Я и так прекрасно это знаю, — усмехнулся капитан, пытаясь разрядить обстановку. — Леви просто кристальной души человек, — выдохнула Ханджи, отодвигая от себя тарелку. — После того, как Микаса начала болеть, он сразу превратился в заботливого мужа. Это не похоже на него. — Весьма похоже, — прошептала Микаса и, осушив кружку, поднялась с места. Капитан много делал для неё, и она давно уже поняла, что его внешняя холодность больше маска, чем настоящие чувства. Хотя то, что он стал проявлять эмоции на публике было странным. Только вот даже это легко объяснялось его заботой. Он не думал, как будет выглядеть со стороны, — когда это забота стала позорной или элементом слабости девушка не знала, но, видимо, в армии нельзя было выставлять личные отношения, — его волновало лишь то, как она одета и достаточно ли плотно поела. Эта забота вызывала у неё некую тоску по тем временам, когда её мать так же беспокоилась о её здоровье в период простуд. — Микаса, суп доешь. Кухарка же расскажет Леви, что ты не доела! — возмутился Редмонд. Раз он взял ответственность за Микасу, значит, должен исполнить свой долг в полной мере. Аккерман глубоко выдохнула, пытаясь успокоить бурлящее в ней разряжение, и снова села, с мрачным видом доедая отвратительный суп под пристальным взглядом зелёных глаз. Её слабость не нравилась ей, тем более не нравилось, что теперь она превратилась в загнанного в клетку животного, за которым трепетно следили, чтобы тот не погиб. Раньше она бы возмущалась, до последнего отстаивала свои права, как делала это в первую неделю, пока не сдалась под натиском холодных глаз, то сейчас просто смирилась, принимая это как очередную насмешку судьбы. Ханджи не разговаривала — постоянно подглядывала на Эрена и думала.***
Микаса и Редмонд шли по тёмному и холодному коридору. Факелы хоть и нагревали воздух, но всё же не могли полноценно согреть каменные коридоры разведкорпуса. — Замотайся получше, — посоветовал Браун, осматривая почти съехавший с плеч девушки платок. Микаса поправила красную ткань и укрыла остатками руки. — Почему ты вместо белой рубашки носишь зелёную футболку? — спросила она, искоса смотря на идущего рядом мужчину. В тусклом свете его персиковая кожа казалась ещё более загорелой, а зелёные глаза горели, как у кота, которого недавно она видела около корпуса. — Почему спрашиваешь? — с усмешкой спросил он, машинально поправляя куртку. — Заметная деталь, вот стало интересно, — пожала плечами Аккерман, сама не понимая, зачем спросила. Это нормально, когда хочется чем-то отличаться от других. Просто ей казалось, что в случае Редмонта это было что-то иное. Капитан был позитивным человеком, но от него веяло чем-то подозрительно горьким. Хотя боль для их мира — явление привычное. Покажите хоть одного солдата без душераздирающей истории. — Одна девушка сказала, что зелёный цвет мне очень идёт, — с горькой улыбкой ответил Редмонд, — якобы мои глаза становятся ярче. Она не стала спрашивать, хоть и чувствовала, что эта «особа» из прошлого, скорее всего, мертва. Редмонд же не настаивал, он тоже не особо любил откровенничать.