Спасённая жизнь

С тех пор Андрей, Аля или они вместе почти каждый день заезжали к девочке после работы. Киру больше никто не навещал. Родители даже не интересовались её здоровьем. Но теперь она хотя бы жила в нормальной палате. С раненым мальчиком Ваней из её школы, на год младше и тремя взрослыми людьми. Со своим ровесником она не общалась, так как у них были совершенно разные интересы и взгляды на жизнь. Он 24 на 7 сидел в телефоне и мог разговаривать только о бравл старсе. А она больше любила в тишине размышлять о смысле жизни. Да и телефон у неё был в рюкзаке, который полетел вниз вместе с партами и одноклассниками в тот роковой день. Кровать девочки располагалась как раз возле батареи (отопление включили через несколько дней после «переезда»). С каждым приездом спасателей Кира всё больше открывалась, но не переставала плакать каждую ночь и каждый приход родителей к Ване. Видя, какие у них хорошие отношения она не могла сдержать слёз. Она понимала, что то, что к ней приходят Андрей и Алевтина — очень здорово, но неправильно. Это их личное время, которое они зачем-то тратят на неё. И ладно бы, если только время, но они приносили ещё и приятные подарки вроде коробки конфет или цветных карандашей и альбома. Родители никогда не дарили ей столько подарков. А тут — каждый день, и главное — ни за что! Она не сдала ЕГЭ в свои 13, не выиграла первенство мира, и даже не убралась во всём доме (не перемыла всю посуду и полы, не перегладила и не перестирала всю одежду, не оттёрла до блеска все окна и зеркала и не приготовила ужин из четырех блюд на всю семью). Киру это удивляло и настораживало, но больше всего — пугало. А когда Кира боялась ей хотелось кричать. Но за последние пол года она привыкла душевную боль заглушать физической. Всё ещё слабой рукой она потянулась к тумбочке, на которой лежали подаренные Алей альбом, цветные карандаши и другие канцелярские принадлежности. С трудом, она дотянулась до точилки и залезла с головой под одеяло, крепко сжимая маленький предмет. Спустя час борьбы с винтиком и несколько сломанных ногтей, он всё же поддался. Кира аккуратно вытащила лезвие и сжала его в руке, а остальные запчасти убрала обратно на тумбочку. Ноги всё ещё отзывались резкой болью при любом прикосновении к ним, а о «дойти до туалета и сделать это подальше от лишних глаз» не могло быть и речи. В итоге она повернулась к стенке, с головой укрылась одеялом и начала. Сначала быстро и резко, как будто спичкой о коробок. Потом медленно и с нажимом, чтобы было больше крови, а потом она просто начала вырисовывать лезвием зигзаги и круги, причудливые узоры и просто полоски. Когда ей наконец то стало легче она сжала лезвие в руке и слизнула кровь с исцарапанного запястья. Она уже начала засыпать, но её разбудил голос Андрея. — Конечно. Я всё понимаю. Никаких сладостей и поощрений. Но только и вы, пожалуйста не рассказывайте родителям девочки о моих столь частых визитах, — голос Андрея звучал, как голос не очень профессионального актёра из фильма про средневековье. Кире это показалось забавным и она улыбнулась под одеялом. — Хорошо… Надеюсь я об этом не пожалею, — ответила медсестра, с которой разговаривал спасатель. И отправилась к выходу из палаты. Кира поняла это по характерному стуку каблуков. За неделю, проведённую здесь она знала, кто из сотрудников больницы в какой обуви ходит, кто с какой скоростью передвигает ноги и чьи каблуки цокают громче всего. Вспомнив об Андрее она откинула одеяло и села, попытавшись улыбнуться. Она боялась его, но ещё больше желала встречи с ним и его внимания. Ей было ужасно стыдно это признавать, но да. Ей действительно не хватало внимания. Через несколько секунд она поняла, то Андрей смотрит на окровавленный рукав пижамы и на кулак, всё ещё сжимающий лезвие. Спасатель подошёл, встал на против, подставил ладонь и выжидающе посмотрел. Почему-то, даже не успев подумать Кира положила лезвие в раскрытую ладонь и посмотрела на Андрея. Девочка хотела, чтобы он думал, что она хорошая. «Молодец» — сказал медик, после чего лезвие полетело в мусорное ведро. — Пошли. — Куда? -В туалет. Помоем тебе руки, — Андрей поднял девочку и понёс в ванную, где проделал все действия, которые были необходимы, чтобы защитить девочку от заражения крови. Когда Кира снова сидела на кровати, а спасатель на стуле напротив он начал: — Кира, пообещай, пожалуйста больше так не делать. Я не стану надоедать тебе с вопросами по типу «зачем ты это сделала?» или «что на тебя нашло?». Я уверен, ты сама мне это расскажешь, когда будешь готова, а сейчас… просто пообещай… — глаза Андрея выражали явную обеспокоенность, и, возможно, даже мольбу. Он двумя руками приподнял лицо девочки, чтобы она смотрела ему в глаза и услышал ответ. — Обещаю, — Кира сама не поняла, когда успела это сказать, и чем думала в этот момент, но она пообещала. А свои обещания она всегда держит. Что бы и кому бы она не пообещала, но она сдержит. — Хорошо. Надеюсь, ты не нарушить этого обещания, — спасатель смерил девочку строгим взглядом и потянулся к рюкзаку. Его взгляд снова стал самым дружелюбным, когда Андрей достал из рюкзака довольно большого плюшевого зайца, — дарю, — произнёс он и улыбнулся, наблюдая за реакцией ребёнка. Кира хотела завизжать от радости. Игрушка — это то, чего ей сейчас не хватало, то, без чего было страшно засыпать, то, что она привыкла обнимать в трудный момент, и то, что всегда будет её другом и никогда не предаст. — Но… Но откуда вы узнали? — её голос сочился радостью, которую Андрей слышал от неё впервые. — Мы с Алей приходили к тебе вчера. Ты в это время спала с подушкой в обнимку. Мы решили тебя не будить, оставили конфеты под подушкой, посидели немного и ушли. Но решили подарить тебе кого-то, кто будет заменять тебе подушку, которую, с этого момента ты будешь использовать по назначению. — Спасибо!!! Спасибо огромное! — тринадцатилетняя девочка радовалась игрушке, как пятилетний ребёнок, выглядела самой счастливой на свете и была готова броситься на шею своему спасителю, но рана в ноге дала о себе знать. К счастью, спасатель успел подхватить Киру на руки и посадил к себе на колени. Он почувствовал, как мышца за мышцей расслабляется тело девочки. Он обнимал её, она обнимала игрушечного зайца и улыбалась. Андрей подумал, что это самый счастливый момент за последний месяц, а то и десяток лет. — Кира, малыш, — начал он тяжёлую, но важную тему, — завтра к тебе придёт психолог. Ты поговори с ним, пожалуйста. Я хочу убедиться, что твоей жизни ничего не угрожает. — Андрей верил в её обещание, данное ему несколько минут назад, но перестраховаться всё же стоило. Кстати, у него была и другая причина для общения Киры с психологом. Он хотел лишить родителей девочки родительских прав, тем самым подарив ребёнку счастливую жизнь. Не факт, что над Кирой издевались и гнобили, но проверить надо было. — Хорошо, — сонно сказала сказала она. И так они сидели, пока Кира не заснула. *На следующий день* Спасатели собирались на базу после успешного вызова. Двадцать минут назад они спасли жизнь человеку, который чуть не провалился под лёд на середине реки. Как он там оказался спасатели не знали, но очень хотели узнать. Андрей осмотрел на наличие травм парня лет 23-ёх — 25-и, и не обнаружив внешних повреждений задал ему вопрос: — Молодой человек, что вы употребляли? — Андрей почти сразу понял, что пострадавший либо под наркотой, либо под другими запрещёнными препаратами. Алкоголем не пахло, по этом эту версию медик исключил. — Не пон-нимаю о ч-чём вы — заикаясь проговорил парень. — Что вы употребляли? — повторил свой вопрос спасатель. — Мне нужно знать, совместимо ли оно с лекарством, которое я собираюсь вам вколоть. — голос Андрея звучал спокойно, но с ноткой строгости. — Не надо мне ничего колоть! Вы. Вы не имеете п-права! — закричал парень, замахав руками и трясясь от холода и, судя по всему нехватки дозы. Андрей вздохнул, пробормотал что-то про кого-то, кто так не делает, думая о Кире, и хотел продолжить разговор, но у него зазвонил телефон. На экране высветился номер психолога, который должен был сегодня поговорить с девочкой. — Андрей, здравствуйте, можете говорить? — перед спасателем появился выбор: поговорить с психологом и узнать о состоянии девочки или идти и пытаться узнать каких именно наркотиков наглотался парень. Беспокойство за ребёнка взяло верх, тем более, что «утопленником» уже занялся Семечкин «он его точно разговорит. Или доведёт до нервного срыва» — подумал про себя Андрей и ответил: — Да, Евгений, здравствуйте. Десять минут у меня есть, — это был самый опытный и грамотный психолог, которого они с Алей нашли в Ульяновске. — Я разговаривал с девочкой. Могу сказать, что её состояние это длительная депрессия переросшая в дистимию, которую она каким-то образом до сих пор скрывает. Спровоцирована она негативным отношением к девочке со стороны родителей. Возможно, свою роль сыграла какая-то детская травма. Одно я могу сказать точно: отношение родителей к девочке это не строгость и дисциплина, а злоупотребление доверием ребёнка, внушение бесполезности и ничтожности его существования. Они заботились не о ней, а о своей репутации. — Скажите… Этого достаточно, что бы лишить этих людей родительских прав? Вы сможете как-то поставить диагноз? — Уже. Я выслал документы вам на электронную почту. А что касается лишения, то собранных мной материалов достаточно, что бы завести уголовное дело. Дальше будет разбираться полиция и органы опеки, но я думаю, всё пойдёт гладко. Андрей и сам был психологом. Правда специализировался он не на детях, а на людях, попавших в ЧС. И он догадывался, что болезнь не пройдёт бесследно. — Скажите, а что будет дальше? Как это скажется на психике Киры? — Ну, если девочка попадёт в детский дом или плохую семью, то негативнейшим образом. А если в семью к любящим родителям, которые готовы о ней заботиться, и объяснять всё как маленькому ребёнку (почему нельзя переходить дорогу на красный или зачем она ходит в школу) а не орать, говоря, что так надо, или называть её бесполезной и ничего не понимающей …кхм кхм… дурочкой, то всё сложится благополучно. Вы произвели на меня впечатление именно такого человека. Я считаю, что вы и ваша жена можете стать идеальными опекунами, учитывая, что у вас есть медицинское и психологическое образование. — Невеста. — Что? — Аля — моя невеста — на самом деле Аля не была даже ей, и спасатель решил, что это надо быстрее исправить. — Хм, ну это усложнит ситуацию с удочерением, но сильно ничего не изменит. — Вы действительно думаете что стоит? — Удочерять? Конечно. Сейчас это единственный шанс подарить девочке счастливое будущее. Спасти её жизнь. — Спасибо. Деньги я вам переведу — сказал Андрей. Он попрощался с психологом и пошел поговорить со своим начальником. — Сергей Саидович мне надо отъехать на час. Разрешите? Гиреев вопросительно посмотрел на медика, но решив не задавать лишних вопросов ответил: — Давай, только постарайся быстрее. И ничего незаконного там не делай. Если наверху узнают, что ты со службы уезжал проблемы и у тебя и у меня будут. — Спасибо. Обещаю, никто не узнает. После разговора Андрей без лишних слов отправился в сторону автобусной остановки. Он сел на автобус и поехал к ближайшему торговому центру, что бы зайти в один из лучших ювелирных магазинов Ульяновска. Как и обещал, через час он приехал на базу и направился к Гирееву, чтобы сообщить о своём возвращении. Сергей Саидович сидел на кухне и пил кофе. — Ну как? Ничего незаконного не натворил? — Никак нет, — ответил Андрей, улыбнувшись. — Расскажешь в чём причина того, что ты сбежал или, может быть оставишь в секрете? — ничего не говоря, Балашов достал из сумки маленькую синюю коробочку перевязанную тонкой ленточкой. Гиреев посмотрел сначала на коробочку, потом на Андрея и, приподняв бровь спросил, — Але? — Да, — ответил медик улыбаясь ещё шире. Потом Саид встал, хлопнул его по плечу и сказал. — Я думаю, это повод отпустить вас пораньше, если всё будет спокойно. Но на пару вызовов ты успеешь съездить. Андрей улыбался, показывая свои идеально белые зубы. Он уже прокручивал в голове все возможные варианты того, как он будет делать предложение диспетчеру. — Разрешите идти? — Разрешаю, — сказал Гиреев, смотря вслед уходящему медику. Через полтора часа поступил вызов. Человек говорил что задыхается и не может выйти. Откуда выйти он не сказал, но Аля успела отследить местоположение звонящего. Андрей, Вика и Лёша поехали на место. Это был старый жилой район в двух километрах от базы. Машина МЧС заехала во двор на окраине города и остановилась. — Ну и где нам его искать? — спросила Вика с явным недовольством. — Если он не может выйти, значит скорее всего в одном из этих домов — сказал Андрей изучая обстановку. — Или гаражей, — добавил Соколов, — за тем домом, — сказал он. — Задыхается… Да, возможно это и гараж, — сказал медик и дал команду, — Лёша, пошли посмотрим, что там за гаражи. Вика, если увидишь что-то подозрительное сообщай. Надо торопиться, а то если человек и правда задыхается, мы можем не успеть. Балашов и Соколов вытащили из багажника лом, аптечку и болгарку и побежали в сторону гаражей. Только они завернули за угол, сразу увидели струйки чёрного дыма над одним из маленьких строений. Лёша сразу сообщил об этом Вике по рации и они с Андреем, поочереди запрыгнули на ближний гараж, чтобы значительно сократить свой путь, пройдя по верху. Добежав до нужного им, медик крикнул: — Есть кто живой? — в ответ услышал кашель, а затем скомандовал Соколову — ломай. Дверь заклинило из-за выпавшего ночью снега. Утром он подтаял, образовав лёд и ржавчину, которые мешали двери открыться. А из всех возможных щелей сочился дым. Густой чёрный дым. Когда молодой спасатель с первой попытки сломал замок и Андрей помог ему снять дверь с петель на них вывалилось огромное чёрное облако. Лёша сразу же рванул внутрь. Андрей хотел пойти за ним, но решил что разумнее будет сначала зажечь фонарик, а потом прикрыть органы дыхания тканью. Он сделал это за считанные секунды и поспешил на помощь стажёру. Вместе они вытащили на улицу задыхавшегося мужчину и медик стал оказывать ему первую помощь. В это время прибежала Вика с огнетушителем и залетела внутрь гаража. — Стой, дурочка! — заорал Соколов и кинулся за ней. В итоге всё закончилось благополучно. Оказалось, что задымление произошло из-за упавшего на ковёр окурка. Ковёр не загорелся и начал дымиться, плавясь. Спасённый мужчина недавно поссорился с женой, после чего переехал жить в гараж, обеспечив в нём более-менее пригодные условия. Спасатели вернулись на базу за час до окончания рабочего дня. Гиреев, как и обещал, отпустил Алю и Андрея, попросив передать Кире привет. Влюблённые решили погулять полчасика по парку, находившемуся недалеко от больницы. Аля — в вязаных шапке и шарфе, клетчатом пальто и высоких сапогах и Андрей — в служебной форме, коричневой кожаной куртке, подходящей под цвет глаз и чёрных ботинках, купленных в Kari. Слишком много расходов на него свалилось за эту неделю. Шантаж Ромашкина, кольцо, мысли о новой квартире. Если так и дальше дело пойдёт, то одеваться он будет в секонд хенде — подумал он и улыбнулся. Они шли по узкой безлюдной аллее и разговаривали ни о чём. Но в какой-то момент… — Здесь красиво. Я не гуляла вот-так уже лет пять. — Да… Но вся эта красота никогда не сравнится с тобой, — Андрей понимал, что комплимент звучал банально, но он сказал правду. Остановившись, он взял девушку за плечи и, неотрывно смотря в серо-синие глаза, прислонил её к дереву. Не встретив в глазах возлюбленной протеста, прислонился к губы Алевтины нежным поцелуем. Она ответила тем же. Холодная кожа Али и горячие губы Андрея соприкасались, ведомые неизвестным никому чувством. Он целовал губы, глаза, шею. Она тоже пыталась что-то сделать но каждая её попытка заканчивалась тем, что медик прикусывал её язык и с ещё большей страстью впивался губами в нежную кожу диспетчера. Движения их языков были больше похожи на лезгинку горячих кавказцев, а дыхание напоминало биты славы мэрлоу. Когда они оба начали задыхаться Андрей отступил на шаг, сел на одно колено и сказал, смотря в глаза возлюбленной. — Аля, выходи за меня — в его руках появилась та самая синяя коробочка, которую он открыл, и, тяжело дыша, ждал ответа. Алевтина, увидев тонкое, аккуратное колечко с маленьким голубым камешком, широко открыла глаза и не менее широко улыбнулась, прикрыла нос и рот руками, сложенными лодочкой и несколько раз подпрыгнула от счастья. — Да! Я согласна! — тихо крикнула она. Именно крикнула, но очень тихо. В этот же момент Андрей выпрямился, захлопнул коробочку и подхватил девушку на руки, закружив вокруг себя. Она смеялась. Они были почти самыми счастливыми людьми на планете. Полному счастью мешала мысль о девочке, которая сейчас ждала помощи и внимания, а возможно лежала и плакала под одеялом. и Мусоргский, который случайно оказался рядом и хлопал в стороне. Но его никто не замечал. А зачем? Так они вышли из парка и снова зашли в «пятёрочку», чтобы купить шоколадку для Киры. В половину седьмого они уже шли по больничному коридору, держась за руки. Они зашли в палату к девочке. Она лежала, свернувшись калачиком. Ни зайца, ни конфет, ни карандашей рядом с ней не было. Спасателей это немного удивило, но они не придали этому значения. — Привет, — сказала Аля, но не услышала ответа. — Эээй. Малыш, это Земля, приём, — продолжил разговор Андрей, пытаясь заглянуть в открытые глаза девочки. Затуманенный взгляд смотрел, как будто сквозь него. Он аккуратно взял девочку за плечи и перевёл в сидячее положение. Она начала отклоняться назад, придерживаемая Андреем и упала на подушку, вовремя подстеленную Алей. Кира широко улыбнулась, но её взгляд не прояснился. Балашов окончательно понял, что тут что-то не так и стал искать причину. По трубке, проведённой в вену девочки стекала мутная жидкость. На стеклянной баночке, прикреплённой к капельнице пыла написана какая-то длинная формула. — Я, конечно, не уверен, но похоже это сильный нейролептик. Такой, вроде бы в психбольницах используют. Для усмирения слишком буйных пациентов, — понизив голос сказал Андрей. Улыбки окончательно покинули лица спасателей.