***
Кира лежала на животе и жевала шоколадку с карамелью внутри. И тут она услышала, как дверь палаты открылась. Девочка молниеносно засунула под подушку оставшуюся плитку и повернулась на бок, лицом к стене. Она же слышала, как цокают каблуки! Могла ведь догадаться, что кто-то зайдёт… — Кира! — позвал знакомый голос. Она его помнила, несмотря на то, что её разум был затуманен, а многие вещи всё ещё путались. Девочка резко села и повернулась, смотря на посетителя. — Андрей! — ответила она и улыбнулась. Уже не так слабо, как раньше. Спасатель быстрым шагом приблизился к ней, сел на край койки и обнял. Кира ответила ему тем же. — Не стыдно тебе еду под подушкой прятать? — прижимая маленькую головку к груди, с трудом сдерживая слёзы радости мужчина задал глупый вопрос, первым пришедший на ум, но увидев зарождающийся страх в глазах девочки сразу же добавил, отстранившись, — ты не бойся так, я шучу, — медик поцеловал девочку в нос и снова прижал к себе, — Аля, иди сюда! — позвал он, видя, ч то любимая так и стоит на пороге. Девушка подошла к ним и села с другой стороны от ребёнка. Кира, немного выпупавшись из объятий Андрея взяла Алевтину за руку и крепко её сжала. — Я скучала! Правда! Но… Как вас пустили? — Кира улыбалась. Она их помнит. И помнит всё, связанное с ними. Андрей понял, что длинные вступления ни к чему и медленно, подбирая слова произнёс. — Тут такое дело… Нам нужно задать тебе один вопрос. Очень важный… — мужчина посмотрел на свою невесту, и, увидев одобрение в её глазах, аккуратно положил руки на щёки ребёночка, прося посмотреть в глаза, и когда девочка поддалась, переложил рукина плечи и, глубоко вдохнув, на выдохе спросил, — Кира, малыш, поедешь жить к нам? — В смысле… — растерявшись ответила Кира через несколько секунд, опустив взгляд, — В смысле, к вам жить? — она снова подняла глаза, поочереди смотря то на Алю, то на Андрея, подняв бровки. — То-есть, в смысле, к вам домой? — увидев кивок Андрея, снова опустила глаза в пол. Раньше она даже и не замечала, какая красивая тут плитка. У неё, наверное долгая история… Может, она тут со времён Петра Первого лежит! А может, по ней ходил сам Брежнев! А может, точно такая же лежит в туалете у Сергея Лазарева? Оказывается, думать о кафеле — очень интересно! Но вспомнив, что она не одна, девочка тихо спросила, с опаской заглядывая в глаза мужчины, сидящего рядом. — А можно? — И ещё сильнее сжала Алину руку. А Аля смотрела на неё и улыбалась. Андрей тоже. Кира не знала, было ли это одобрение, или они просто готовятся посмеяться над её ответом, но всё же продолжила. Сначала тихо, но потом всё громче и громче — да… Да. Правда можно? Честно-честно? — тут она снова понизила голос. — а вы… Будете… Меня… Любить? — спросила она, и почувствовала, что краснеет. Ну да, действительно. А за что? За что её любить? Она никогда ничем не выделялась среди сверстников и никто не мог выбрать её… — Кира, посмотри на меня, — Аля, свободной рукой повернула всё ещё обнимаемую Андреем девочку, так, чтобы та смотрела ей в глаза, — Кира, мы всегда будем тебя любить, что бы ты не сделала, что бы мы не узнали о твоём прошлом, какой бы ты не была в настоящем, мы с Андреем тебя любим. — Оформляй, — сказала Антонина Елизавете. Они обе присутствовали при том разговоре. — А я схожу, найду её лечащего врача, попрошу, что бы отпустил их сегодня. Через полчаса документы по удочерению и выписке были готовы. Кира сидела на коленях у Андрея и держала Алю за руку. Они разговаривали о новой квартире, о работе спасателей. Потом на некоторое время Андрей вышел из кабинета, чтобы, поговорив с врачом узнать, какие таблетки давать девочке, какие препараты и в каких количествах вводить и остальные важные формальности. Когда он вернулся, Кира уже доела шоколадку, являвшуюся единственной её собственностью и была готова ехать. — Ну что, пойдём? — спросил Андрей, подойдя к девочке. Кира сначала смотрела на него каким-то непонятным взглядом, но потом отпустила Алину руку, которую сжимала уже почти час и начала вставать с кровати. Её коленки сразу же подогнулись, не успев перед этим выпрямиться и задрожали. Андрей молниеносно поймал девочку и аккуратно взял на руки. Чёрт, он же совсем забыл о раненых ногах… — Кира! Прости, не понял тебя сразу… Не делай так больше! В смысле, не молчи… На руках было так спокойно и тепло… Девочка впервые за долгое время ощутила какое-то странное чувство… Безопасность? Возможно, но равномерное покачивание шагов так успокаивало… И Кира сама не поняла, когда заснула.***
— Кира. Кира… — мужской голос звучал почти над ухом. — Может не надо её будить? — это был голос Али. А перед этим — Андрея. Кира спала. Она была закутана во что-то тёплое. Чья-то куртка? Стоп… Она опять заснула у него на руках! Опять! Блин… Они будут напоминать это ей до конца жизни! До конца жизни… С ними? Может, это тоже ей приснилось? — Последний раз, — сказал спасатель тихо, а потом снова заговорил громче — Малыш, просыпайся. Поспишь в машине — голос спасателя вырвал Киру из раздумий. Она резко открыла глаза и хотела встать. Может, её наругают за то, что она так долго не реагировала на попытки её разбудить… Хотела встать, но забыла, что всё это время она лежала на руках Андрея и полетела бы вниз головой, но этого не случилось, потому что спасатель крепко её держал. — Не надо так пугаться, ничего страшного не произошло. Садись в машину, сейчас поедем домой. Андрей купил чёрную иномарку с пробегом почти сразу после переезда в Ульяновск. Аля открыла заднюю дверь, а потом Андрей посадил девочку. — Пристегнёшься сама? — спросил Андрей. Кира кивнула, села по удобнее, поёрзав на сидении несколько секунд, пристегнулась и вопросительно посмотрела на Андрея. — Молодец, — сказал он и улыбнулся. О… ради этого Кира готова была сделать всё, что угодно. Пристегнуться — это меньшее на что она была способна в данной ситуации. Андрей, её новый папа, доволен ей. Неплохое начало отношений. Аля села на заднее сидение, поближе к дочке. Да. Теперь они были семьёй. — А я долго спала? — Нет, минут 15 максимум, — сказала Аля, — мы успели только пройтись по «лабиринтам» больницы, получить одежду в гардеробе и дойти до машины, — Аля улыбалась, располагая девочку к себе этим дружелюбным жестом. В это время Андрей сел за руль и протянул возлюбленной плед, который за полминуты до этого достал из багажника. Девушка заботливо укрыла им Киру, одетую только в больничную пижаму и завёрнутую в куртку спасателя. Они выехали с территории больницы. — Кира, ты очень спать хочешь? — спросил Андрей. — Нет. А что? — задала встречный вопрос Кира. — Понимаешь, мы только четыре дня назад переехали в новую квартиру. И сейчас там нет ничего, кроме коробки со всем самым нужным и надувного матраса, — говорил спасатель, не отвлекаясь от дороги. — Андрей хочет сказать, что на полу мы тебя не положим, и нам надо купить тебе кроватку и немного одежды на первое время, — перевела Аля. — И будет лучше, если мы будем покупать всё это с тобой. — Ну, я не усну, — Кире было жутко неудобно из-за того, что эти люди тратят на неё большие деньги. Люди, которые стали её родителями. -Тогда едем в торговый центр? — спросил Андрей. -Едем, — ответила Аля.***
Когда машина подъехала к торговому центру, Аля заговорила: — Мне кажется, будет разумнее всего, если я сейчас схожу одна, куплю Кире одежду, а потом вернусь, и мы вместе пойдём выбирать кровать. — Да, мне кажется это хорошая идея, — ответил Андрей, паркуясь, — Кира? — А? Я… Да. Не против. — Тогда я пошла? Много одежды без тебя выбирать не буду. Куплю только то, в чём можно ходить сейчас, — сказала Аля и вышла из машины, — я быстро, — крикнула она и Кира осталась на едине с Андреем. — Но… Я… Не могу ходить, то есть… Мне очень сложно и ч… — Кира. Ты же не думаешь, что мы будем заставлять тебя ходить? Ты сейчас просто стоять не сможешь, а чтобы пойти тебе нужды будут недели, а то и месяцы тренировок, а перед этим — реабилитации, -проговорил, Андрей, потирая виски и внимательно посмотрел на девочку, а потом настроил зеркальце над лобовым стеклом так, чтобы видеть её глаза, — если ты стесняешься или тебе стыдно когда я ношу тебя на руках, то так и скажи. Мы с тогда либо отложим покупку, либо посмотрим в интернет-магазине. Или придумаем ещё что-нибудь. — Нет, я… Мне нормально. Просто… э. Просто родители всегда говорили мне, что я много ем. И что я очень тяжёлая. Андрей снова посмотрел на Киру. Её худенькие ножки были ненамного толще его запястья. А вес был не больше 45 килограммов, и это при росте не меньше 160. — Сколько весишь? — Ну… весила 41 перед… Ну, вы поняли. — Андрей достал из бардачка документы из больницы. — При поступлении в больницу ты весила 39,8. Я сомневаюсь, что ты набрала вес, питаясь шоколадом и больничной кхм… Едой — Кира непонимающе смотрела и Андрей продолжил — при росте 163 дети твоего возраста весят в среднем 46-48 килограмм! — девочка продолжала непонимающе смотреть, — Кира, ты не тяжёлая, а очень даже наоборот, — уставшим и безэмоциональным голосом говорил Андрей боясь сорваться, потому что причины были, — Солнце, ты и так по грани ходишь! Я понимаю, потеря крови, но даже учитывая это — это перебор. Хочешь ты этого, или нет, набирать придётся. И, да, я буду носить тебя на руках, даже если ты будешь весить все 60. — То есть, я нормально вешу? И вы можете поднять меня? — Кира-а-а. Я же это уже делал, — это не могло не вызвать улыбки. Несмотря на то, что девочке 13 она вела себя как маленький ребёнок. Как и говорил психолог. — А весишь — нет, не нормально. Тебе надо набрать пару килограммов — и это самый минимум. И не надо спорить, — добавил он прежде, чем девочка успела возразить. — И ещё одна просьба… Можно на ты… — В смысле? — Мы с Алей теперь — твои родители. И это неправильно, когда внутри семьи такие отношения, когда ребёнок постоянно «выкает». Она, кстати такого-же мнения. — Точно? — Точно. Возможно, тебе трудно это принять, но, Кира, это так. Мы теперь твои родители. Папа и мама. Всегда будем любить тебя такую, какая ты есть. И не будем кричать или бить тебя, — Андрей устало потёр переносицу. Трудно им будет… Но это только мотивация стараться сделать все ещё лучше. На улице начало темнеть, когда Аля вернулась с пакетом. Мужчина вышел из машины, что бы не смущать дам, а его возлюбленная помогла девочке переодеться. Больничная пижама Киры сменилась на свободную клетчатую рубашку горчичного цвета и синие джинсы с завышенной талией, которые сели на её ребёнка очень свободно. Помогая их надеть Аля заметила, что повязка окровавлена и отметила себе в голове, что нужно попросить Андрея сменить её, когда они вернуться домой. — Чуть не забыла, — сказала она и вытащила из пакета прозрачный ремень, отверстия которого были окаймлены разноцветными металлическими кружочками, Кира смогла самостоятельно вставить его в джинсы и затянуть. — Нравится? — спросила Аля своим спокойным и добрым голосом, улыбаясь. — Да! Конечно! Спасибо, Аля! Вы… — Кира вспомнила недавний разговор с Андреем и поспешила исправиться, — ты… Знала, чего я хочу? — Догадывалась. Это тебя Андрей так напугал, или ты и раньше боялась что-то не так сказать? — спросила Алевтина. Ей это было важно. — Нет, что в… ты. С чего ты взяла, что я чего-то б-боюсь? — С того, что ты вздрагиваешь от каждого шевеления руки или резкого движения. А ещё когда обращаешься на вы. Чёрт! Она заметила. Но как? А вот про резкие движения — это неправда. Наверное… — Кира, ты ответишь? — Аля взяла девочку за руку и начала легонько её массировать. — Андрей хороший. Он не пугал меня, и раньше я нич-чего не б-боялать-сь, — Кира не могла молчать. Она хотела быть хорошей. Даже мысль о том, что Аля может отпустить её руку и больше никогда не взять снова пугала девочку сильнее, чем любое резкое движение. И её новая мама это поняла. — Ладно. Не бойся ничего, когда мы рядом. — Алевтина поцеловала девочку в макушку и открыла дверь. И вот, они втроём уже идут по торговому центру. Точнее, взрослые идут, а Кира держится за шею Андрея, смотря по сторонам. Она была здесь два раза в жизни, и последний был лет пять назад. Девочка боялась, что встретит кого-нибудь из знакомых и ей будет стыдно, по тому, что они увидят её в таком беспомощном состоянии. И она постаралась сделать максимально гордое лицо, как будто это не Андрей несёт её на руках по тому, что она не может идти, а она «едет» на Андрее потому, что так хочет. Боже, как тупо это звучит! Она совсем не это имела ввиду. — Девочки, можете посидеть тут? — спросил Андрей, посадив Киру на скамейку и вопросительно посмотрев на Алю. — Я не на долго. — Иди, конечно, мы подождём. Правда, Кира? — Угу. — Кира с интересом посмотрела на Андрея, который потрепал её по голове и удалился вглубь толпы. — Хочешь чего-нибудь? Пить или кушать? — спросила Аля. — Если честно, то да, — засмущавшись ответила Кира, поняв, что действительно чувствует сильную жажду. Аля достала из сумочки кошелёк и спросила. — Что будешь? — она указала на несколько кафешек, располагавшихся рядом с ними. — А что можно? — Всё, что захочешь, — сказала Аля самым своим добрым голосом. Тут Кира вспомнила, как она единственный раз за прошедшее лето съездила погулять с подружкой. Это было самое приятное, что с ней происходило до знакомства со спасателями. И с тем днём у неё ассациировался… — А можно… Лимонад. Клубничный? — И всё? — Аля улыбнулась и посмотрела на девочку. — Да… — что значит «и всё»?! Этот лимонад не купили бы ей даже за пятьдесят пятёрок за неделю, живи она в другой семье, а тут ей предлагают что-то ещё, причём за просто так (но это не точно)! Ну уж нет. Тут точно что-то не так. — Хорошо. Я быстро, — Сказала Аля и ушла. У Киры было достаточно времени, чтобы собрать все силы и задать вернувшейся Алевтине вопрос. — Аля, — сказала девочка очень тихо, а голос её дрожал — а можно мне… — Аля присела на корточки и заглянула Кире в глаза, — можно мне называть вас мамой, — выпалила она и снова почувствовала, как выступает румянец на щеках. — Кира… — Аля обняла девочку, а та уткнулись ей в грудь, — конечно можно. Мы тебя удочерили. И теперь по-сути так и есть. Я — твоя мама, а Андрей — папа. Если тебе это не приятно, то не надо этого делать. Тебя никто не заставляет. Но если ты будешь так нас называть, нам, честно говоря будет приятно. — А Андрей не против? — после десяти секундного молчания спросила девочка. — Нет. Я уверена в этом. — Аля отстранилась и протянула Кире стаканчик с розовой жидкостью и кубиками льда и одноразовый контейнер с кусочком пепперони. — Но… — Никаких но, Кира. Ты с утра ничего не ела. А голодать тебе точно не следует — о, это Аля знала, как никто другой. Её личный опыт голодовки отрицательно повлиял на её состояние и она не желала подобного никакому ребёнку. Тем более своему. — И вообще, радуйся, что я кормлю тебя пиццей, а не супом. Кира не имела ничего против супа, но и не смогла устоять перед ароматной пиццей. Когда она была съедена, а от лимонада остался только лёд девочка, по неизвестно откуда взявшейся привычке, вытащила из стаканчика один кубик и захрустела им, пережовывая. Поймав на себе недоумевающие взгляд Али, Кира быстро поставила стакан на скамейку рядом с собой и приняла самый невинный вид. Ей было стыдно за это, но девочка не подала вида. — Правильно. Лучше так не делать.- сказала Аля с ноткой строгости в голосе. — тем более вон там Андрей идёт. Ему это точно не понравится. Действительно. Из толпы, в стороне, куда смотрела Аля начала выделятся фигура спасателя, который нёс в руках… Игрушечного зайца!