Князь Лесной Земли

Прошло немного времени. Раны Стемира постепенно заживали, сломанная рука срасталась. Это время он проводил либо с невестой и ее братьями, мечтая о будущих успехах и счастливой семейной жизни, либо же за книгами. Шкурой побежденного княжичем лесного чудовища брониславцы обтянули щит, поднесенный избавителю в знак благодарности. Больше она ни на что не сгодилась - была слишком грубой и жесткой. Огромный череп зверя очистили в муравейнике, а затем выставили на полунощной стене Брониславля, как предупреждение другим порождениям холода и мрака, что будет с ними, если посмеют вторгнуться в земли людей. Как только выздоровел, Стемир сразу поехал в Тихомиров, просить у родителей дозволения жениться. Отца застал в горнице, где тот читал донесения своих наместников из разных городов Лесной Земли. Приветствовав сына, князь Мирослав сразу догадался, что тот хочет сказать о чем-то важном. Велел ему сесть напротив, улыбнулся. - Ты глядишь так, словно рвешься в новую битву, Стемир! Уж не объявилось ли в Лесной Земле еще одно чудовище? Стемир, и в самом деле взволнованный, нервно усмехнулся в ответ. - Нет, не слышал!.. Отец, я жениться хочу! Князь Мирослав вмиг стал серьезным. - И кто же она? - Вы с матушкой ее очень хорошо знаете! Это Любуша. Мы с ней любим друг друга и хотим пожениться. На суровом, с крупными чертами лице Мирослава промелькнуло вдруг мечтательное выражение. Он некоторое время молчал, уносясь мыслью к давно прошедшим временам, к невозвратным, но все-таки дорогим ему воспоминаниям. - Дочь покойной Есении... Ты знаешь, Стемир: когда-то я любил мать твоей невесты. Она тоже мечтала быть со мной... Не спеши нас осуждать: счастлив тот, кто встретит свою истинную судьбу в молодости, когда никто не стоит перед вами. Но так бывает не у всех! Нам было не суждено соединить наши судьбы. Она была светлой и ясной, как сама Весна, с глазами точно молодая листва... Пусть вам с Любушей боги подарят счастье вместо нас! И, пока отец говорит, Стемир сам точно наяву узнавал образ прекрасной женщины с чарующими зелеными глазами - но только сильнее и ярче, несгибаемой духом, способной рожать и воспитывать героев. - Батюшка, так ты согласен на нашу свадьбу? - с надеждой переспросил он. - Ты взрослый человек, имеешь право жениться! Я в тебе не сомневаюсь: ты не передумаешь через седьмицу, как бывает у молодых. Осенью заварим кашу на всю Лесную Землю! Князь не преувеличил: все лето и часть осени в тихомировском дворце готовились к первой свадьбе в княжеской семье. Вся челядь, все обитатели дворца суетились днями и ночами, доводя до блеска каждый уголок. Стемиру казалось, что они не успокоятся, пока не перевернут вверх ногами весь дворец. Ему самому порой даже некогда было повидаться с невестой, потому что с ними обоими чуть ли не каждый день занимались портные, шившие им свадебные наряды, сапожники, златокузнецы, готовившие новые драгоценности для молодой четы, и множество умельцев. Временами Стемир чувствовал себя куклой, которую люди украшают и вертят, как им вздумается. Свадьбу сыграли в конце вересня. Было еще тепло и солнечно, благо, сварожские жрецы умели видеть, какие дни будут благоприятны для праздников, не испортят торжества промозглым осенним дождем. Листья на деревьях едва начинали желтеть, одни лишь березы раньше всех надели золотой осенний наряд. В прозрачном воздухе пролетали серебристые паутинки. По сварожскому обряду, Стемир с Любушей трижды обошли вокруг священного ракитового куста в святилище Лады и присели на скамейку под ним. - О, великая, непобедимая Лада, ты правишь над богами, над людьми и над всеми земнородными существами! - провозгласил верховный жрец молитву богине любви. - Ты соединяешь любящие сердца неразрывной золотой цепью! В знак ее каждая супружеская пара носит кольца из цепи Лады! При этих словах жрицы Лады поднесли молодым золотые кольца. Стемир легко надел сияющий золотой ободок на палец невесты, а сам по привычке протянул левую руку вместо правой. - Княжич, по обычаю кольцо носят на правой руке, которая зовется так, потому что она освящена Правью! - назидательно произнес жрец. Однако Стемир не переменил руку. - Я чту богов, как и все добрые сварожане! Однако для меня они сделали исключение, сотворив мне левую руку более сильной и умелой, чем правая. Стало быть, она - моя правая, и я повинуюсь воле богов! Кроме того, левая рука ближе к сердцу, значит, цепь Лады между мной и Любушей будет даже прочнее! Что и говорить, Стемир был подготовлен к умозрительным рассуждениям, и умел любое толкование обернуть в свою пользу. Верховный жрец только удивленно поднял брови, и не стал спорить с княжичем на его свадьбе. С тех пор обручальное кольцо Стемир носил на левой руке. После этой небольшой заминки княжич взглянул на невесту, а вернее, уже новобрачную. Она стояла об руку с ним, прямо и горделиво, в красно-белом платье невесты. Лицо у нее было, по обычаю, закрыто шелковой фатой, колеблемой взволнованным дыханием девушки. Не заглядывая под фату, Стемир был уверен, что щеки Любуши горят алее самой фаты, а глаза счастливо блестят. В княжеском дворце было все приготовлено для большого пира, которому надлежало длиться много дней. Над дверями и под потолком вились гирлянды из хмеля с цветами и плодами, в знак наилучших пожеланий молодой семье. Самыми первыми их встретили у ворот дети - младшие братья и сестры Стемира вместе с детьми дворцовых челядинцев, кто был еще слишком мал, чтобы приносить старшим посильную помощь в множестве забот. Для детей свадьба была веселым развлечением. Они плясали вокруг молодых, распевали песни, осыпали их мукой, зерном, кусочками меха, мелкими монетками, приговаривая: - Сколько шерстинок, столько вам в дом и скотинок! - Пусть боги вам подарят детишек, сколько зерен в колосе! - Каждое зернышко вам принесет сто снопов, а монета - тысячу гривен! Навсегда Стемиру почему-то запомнилось, как, среди общего шума и болтовни детей, пятилетняя Радмила прижалась к нему и обняла за пояс, проговорила, как, бывает, говорят дети, подражая взрослым: - Какой ты сегодня красивый, братец! Вот бы мне, когда буду большая, такого же мужа красивого! Над этой тирадой маленькой девочки смеялись до слез на глазах и ее родители, и сами новобрачные, и родные и гости, кто только слышал ее. Но сама девочка не поняла, что тут смешного, и стояла перед всеми, гордо вскинув голову. Солнце золотило ее медово-рыжие волосы. На свадебный пир собралась не только вся знать Лесной Земли, но и множество простого люду. Князь Мирослав Брониславич не скупился для своих подданных, и теперь на свадьбе его сына угощались все желающие. Особенно много приехало брониславцев, которых приглашал сам Стемир. Он хотел и свадьбу играть в Брониславле, но этого уж отец не позволил, да и чинные змеевские и тихомировские бояре не оценили бы такого приглашения. Зато брониславцы поднесли своему избавителю в подарок богато украшенный воинский доспех и сбрую для коня, а его молодой жене - диадему из золота с лазуритом, бирюзой и горным хрусталем, сверкающую, как снег под солнцем. По обычаю, новобрачные не ели и не пили, и в застольных беседах почти не участвовали, сидя среди гостей, как бы отделенные незримым кругом. Лишь тихонько разговаривали между собой да озирались вокруг. Стемиру не хватало возможности видеть невесту. Но он и так, оглядываясь по сторонам, с радостью замечал, что нигде нет женщины красивее его Любуши. Напротив них сидел Ярий со своей женой, боярыней Калиной - они только недавно поженились. Обильно набеленное и нарумяненное лицо холеной зрелой женщины показалось Стемиру ненастоящим в сравнении с юной свежестью Любуши. А та, проследив сквозь полупрозрачную фату взор своего супруга, вдруг толкнула его кулачком в бок. - Не заглядывайся на других! Стемир оглянулся с недоумением, решил, что она шутит. - Что ты, милая! Зачем бы мне? Я как раз думал о том, какая ты у меня красивая, лучше всех, - проговорил он шепотом, чтобы никто не слышал их беседу, кроме них двоих. Из-под фаты Любуши донесся глубокий умиротворенный вздох. - Если так - ладно! Среди гостей они просидели до вечера. Потом собрались женщины и девушки, подхватили Любушу под руки, повели с собой, сыпля шутками и распевая песни, нашептывая новобрачной советы напоследок. - Аой! Жених, иди отбивай свою невесту! - со смехом крикнул ему Белян, сам с гурьбой юношей собравшись провожать Стемира. В руках они держали зажженные свечи, так что княжич шел к невесте как бы среди движущихся огней. У дверей в ложницу их встретили девушки, накинувшие на головы такие же покрывала, как у невесты. - Угадай свою суженую! Иначе не отдадим! - Ни с чем проводим! Ступай прочь! Иные уже закружили хоровод вокруг жениха, пытаясь отвлечь его внимание. Но он времени не терял: легко узнал под фатой настоящую Любушу, подхватил ее на руки как пушинку и скрылся за дверью. Вмиг стало тихо. Только в переходе возле их брачной спальни будут всю ночь стеречь дружинники при оружии - тоже по обычаю, чтобы никакая нечисть не испортила молодым свадьбу. Оставшись, наконец, наедине, новобрачные неудержимо расхохотались, прямо как в детстве, во время их дерзких проделок. Особенно Любуша прямо-таки покатывалась со смеху, упав на ложе. - "Правая рука называется так, потому что освещена Правью", ой не могу! - воскликнула она, тараща глаза и надувая щеки, изображая верховного жреца, и тут же с заливистым визгом покатилась по постели. - А они-то! Хотели тебя спрятать, проверяли, узнаю ли! - лишь немного более сдержанно вторил Стемир. Он откинул фату с лица Любуши, долго разглядывал ее сияющее радостью лицо. Потом бросился целовать в глаза, в губы, в щеки. Девушка отвечала ему не менее страстными поцелуями. Голова у обоих закружилась, они уже не помнили, когда исчезла одежда, и кто кого раздевал в эту ночь. Они были молоды и полны сил, и чувствовали, будто летят на крыльях исполинской птицы, быстрее вихря, быстрее молнии. Сердце замирало, было жутко и весело... Когда Стемир проснулся, солнце уже заглядывало в спальню сквозь щель в оконных ставнях. По спальне расхаживала Любуша в его сорочке, распахнутой на груди. Длинные светло-русые волосы молодой женщины свободно падали на спину и на плечи. Стемиру не хотелось отводить от нее глаза. Заметив, что муж проснулся, она закружилась по комнате. - А я твоя жена! Я твоя жена! Ты веришь или нет? - Пока еще не очень, - признался Стемир. - Ты сейчас превратилась в прежнюю взбалмошную девчонку, и мне кажется, мы с тобой играем в свадьбу... Любуша издала возмущенное фырканье, прыгнула к нему на постель и стала целовать, жадно и горячо. - Ах, не верится?! А вот так?! А вот так? Стемир лениво перевернул ее на спину в шутливой борьбе. - Я подарю тебе полосатую кошку с зелеными глазами, - сообщил он. - С чего бы это вдруг? - Чтобы глаза у нее были, как у тебя. А полосатая - потому что дикая и неукротимая, как ты! Молодая женщина мурлыкнула, и тут же провела ногтями по обнаженной груди Стемира, подыгрывая ему. - А еще закажу тебе у златокузнеца Горазда парные браслеты-змеи с глазами из смарагдов. Хочешь такие? - спросил он. Новобрачная вытащила из рукавов сорочки свои белые нежные руки, представляя, как будут на них смотреться указанные им драгоценности. Затем снова поцеловала мужа, уже не спеша, входя во вкус, и их взаимные ласки были еще лучше, чем первые... Когда отдохнули, Стемир поинтересовался у молодой жены: - Ты хочешь есть? Она помотала растрепавшейся головой. - А туда, к людям, хочешь? - он показал в ту сторону, где на нижнем ярусе дворца остались пировать хозяева и гости. - Я думаю, мы сегодня можем побыть вдвоем! Сегодня, наверное, все отсыпаются после пиршества. Завтра спустимся и поедем охотиться с ловчими соколами. Видел, какую пару соколов нам привез боярин Ратибор? Говорит, что они ловки в полете и не упускают добычи! С удовольствием их опробую завтра. А сегодня мне никого не надо, кроме тебя!.. Таково же было и желание Стемира, и они весь день не нарушали своего уединения... Впрочем, к ночи молодой чете стало ясно, что одной любовью сыт не будешь, и они, совершенно в духе своих детских игр, по-разбойничьи пробрались в поварню. Стащить себе ужин в довершение всех приключений было интереснее, нежели чинно взять со стола! Однако, спустя всего несколько месяцев семейной жизни у Стемира появились иные заботы. Его отец давал все больше поручений выросшим старшим сыновьям, полагался на них, радовался, если они проявляли ум и разумную хватку в устроении Лесной Земли. Богуслав вскоре после свадьбы брата уехал в Волчанов распоряжаться строительством новой крепости. А Стемиру его отец сообщил, вызвав к себе: - Дошел до меня слух, что влесославцы зарятся на наши полунощные окраины! Они и прежде, когда еще в Лесной Земле жили больше местные племена, а сварожан селилось мало, не раз ходили в походы. И вот, опять взялись за свое! Что думаешь делать, сын? Воевать с ними не хотелось бы, все же один народ, от общего корня. - Воевать с другими сварожанами - крайняя мера, - согласился Стемир. - Но показать влесославцам нашу силу следует. Докажи им, что полунощные окраины у тебя не заброшены, а надежно охраняются! Князь Мирослав уважительно взглянул на сына. - Верно мыслишь! Одного Волчанова мало, чтобы охранять полунощные границы. Думаю возвести еще крепость на полунощь от Брониславля, за Черными Лесами. Поедешь со мной. Тебе я поручаю надзор за строительством. Стемир согласился сразу. В чем - в чем, а в необходимости укреплять границы его убеждать не требовалось. К тому же, он сразу подумал, что новый город Лесной Земли послужит к ее силе и украшению, как новая жемчужина в ожерелье. Когда собрался ехать с отцом и его свитой, князь Мирослав пошутил, заметив бледное, хмурое лицо сына: - Что ты невесел нынче? Еле расстался с молодой женой? Стемир лишь махнул рукой, не желая ни с кем, даже с отцом, делиться подробностями своей семейной жизни. На самом же деле Любуша едва отпустила его, и они даже всерьез поругались, потому что он отказался взять ее с собой. - Пойми, там же придется строиться на новом месте! - убеждал он жену. - Куда я тебя возьму - в походный шатер? В наскоро сколоченную избушку? Там холодно, сыро, неустроенно! Питаться придется из общего котла. Я о тебе же забочусь! Но Любуша долго спорила с ним, не желая ничего слушать. - Хороша забота - в первые же месяцы оставлять жену одну! А ты меня спросил, хочу ли я оставаться здесь без тебя? Если ты бросишь меня здесь, я буду думать, что вовсе не нужна тебе, что ты уже жалеешь, что женился на мне! Она говорила быстро, горячо, вовсе не слушая его попыток объяснить ей. Потом вдруг опомнилась, прыгнула на шею Стемиру, целовала его, продолжая упрашивать: - Возьми меня с собой! Я сильна, я выдержу любые неудобства! На диком, необжитом месте я буду любить тебя еще сильней, и все люди нам удивятся! Прошу тебя, Стемир, позволь мне поехать с тобой! Я очень хочу поглядеть, как возводится город! Но Стемир был непреклонен. Он понимал, что его жене, привыкшей к дворцовым удобствам, не место среди глухого леса, где строители только начнут возводить крепость, среди простых и грубых людей. Ему и самому жаль было надолго расставаться с женой, однако не мог пойти у нее на поводу. Ему ясно было, что, если сейчас уступить Любуше, то после она, разочаровавшись в своей поездке, станет его же упрекать, что завез ее в глухой лес. - Жена, я люблю тебя! Но это не значит, что стану потакать любому твоему капризу. Мне надо ехать. А тебе лучше остаться дома, с моими родными. Как только можно будет, я приеду за тобой! Он поцеловал ее и вышел из покоев, где они жили в левом крыле дворца, отдельно от родительской семьи. Любуша не ответила на его поцелуй. Глаза у нее сверкали гневом. Стемира опечалила размолвка. Не так, по его мнению, следовало жене провожать мужа в дальний путь. Но он знал, что Любуша отходчива, и не очень тревожился. А дорога совсем развеяла его грусть. В избранном для строительства месте уже ютились несколько деревень, поставленных за последние годы переселенцами, в основном беглыми из Исконных Земель. Они обживали слабо заселенный лесной край, рубили и выжигали здесь леса, потом распахивали землю, сеяли хлеб, овощи, лен для одежды. Первые несколько лет неистощенная, да еще приправленная золой земля родила урожай лучше, чем в Исконных Землях. Князья со своей свитой, выехав на стук топоров к берегу Круглого озера, как раз застали ватагу мужиков-поселенцев за выжиганием пней. Оставшиеся в земли пни бывали широки как обеденный стол, с длинными узловатыми корнями. Вытащить такой не по силам и упряжке коней. И поселенцы придумали их выжигать прямо в земле, навалив пакли и всего, что хорошо горит. Смолистые пни и коренья медленно сгорали, еще больше удобряя будущее поле. Завидев вельможных всадников, мужики сперва забеспокоились, но князь Мирослав их успокоил. Завидев, как две женщины как раз варят что-то в огромном черном котле, поздоровался: - Доброго дня вам, работники! Я князь Тихомироский и Змеевский, Мирослав Брониславич. Думаю здесь, у Круглого озера, возвести крепость. Да и на вас взглянуть: как живете? Чем кормитесь? Вышедший вперед ладный русобородый мужик, назвавшийся Ясногором, кивнул в сторону котла: - Живем - не жалуемся: варево из репы, да в нем - кусок дикого кабана. Нам без мяса нельзя, сила нужна - вековой лес сводить. Если хочешь, князь, угостись и ты со своими людьми из нашего котла! Князь Мирослав переглянулся с сыном. И вправду спрыгнул с коня, подходя к разожженному смердами костру. Искоса поглядел на сына - что тот решит? Горделивый Богуслав побрезговал бы есть с простолюдинами их пищу. А Стемир, строгий в своем кругу, среди власть имущих, на приглашение смердов отозвался неожиданно приветливо. Сел вместе с лесорубами возле пока его сохранившегося пня огромной сосны, хлебал их нехитрый обед, да еще хвалил. За обедом князь Мирослав поинтересовался у поселенцев, откуда они родом, и что их привело в Лесную Землю. - По-разному у всех, государь, - с достоинством отозвался Ясногор. - Я вот с семьей, да еще трое мужиков - со Славгородщины. Команы совсем одолели те края, невмоготу жить стало! Другие из-под Червлянска, у них те же бедствия: то князья ратятся, то команы в набег идут. А вон сидит Срезень - он из Яргородской Земли, чуть не от самых Драконовых Гор ушел. Хунгары у него брата да старшего сына посекли, ну он со своей да братовой семьей и ушел, где поспокойнее. Князь Мирослав выслушал печальные истории переселенцев сочувственно, но и с гордостью: ведь не к кому-нибудь - к нему в Лесную Землю переселились эти люди, да и не только они! - Вот, меня собратья-князья упрекают, будто я сманиваю у них народ! А ведь ни я, ни мои люди ни с одним переселенцем не говорили наперед. Беглые сами ко мне приходят, потому что знают: в Лесной Земле им будет безопасно, - воодушевленно произнес князь и обернулся к мужикам: - Обживайтесь на новом месте, Лесная Земля обширна! У нас старый обычай: где твой топор, лопата, плуг ходили, то твое. Команы сюда не доходят. А вот как новую крепость построим, так и от влесославцев в безопасности будете. Лица поселенцев, проехавших через все Сварожьи Земли в поисках пристанища, теперь заметно повеселели. - Мы согласны, государь! - О чем разговор! - Возведем крепость, чтобы никто больше к нам не полез! Стемир тоже ощущал благодарность своему отцу за Лесную Землю. Все-таки князь Мирослав Брониславич не зря отдал этому краю столько лет, почти всю жизнь. Не мог не врасти в ее холодную, сухую землю, как дерево, в юности пересаженное из полуденных широколиственных лесов. Сроднился с Лесной Землей, хоть когда-то на уме был один только Дедославль. Но едва Стемир успел такое подумать, как его отец, оглядев лежавшее за большой вырубкой Круглое озеро, заметил: - А хорошо тут! Немного даже похоже на окрестности Божедарова в Исконных Землях: тоже большое озеро поблизости, и лес. - Не знаю, отец. Может быть, - сухо ответил Стемир, меньше всего думавший сейчас о красотах далеких Исконных Земель. - Правда, Новым Божедаровым уже назван город выше по Оленьей реке. Там тоже живут беглецы, тоскующие о своих родных краях. А город, что здесь будет заложен... назовем просто Залесным, пока не нашлось другого имени! Вот, жители, - князь Мирослав положил руку на плечо сыну, - останется здесь от меня сын мой, княжич Стемир, надзирать будет за возведением города и крепости. На него я полагаюсь: он ничего не пожалеет ради укрепления Лесной Земли! Будущие строители с интересом глядели на молодого князя. Один юноша, удивленно распахнув глаза, спросил: - Ты - Стемир Сильный? Победитель чудовища? Дружинники добродушно рассмеялись, и сам Стемир не сдержал улыбку: - Говорят, что так! Но я не знал, что и здесь повторяют слухи. - Как же! О твоем поединке с чудовищем наслышана вся Лесная Земля! Оно ведь могло и сюда придти, и куда угодно. Поэтому все благодарны тебе! Стемир знал, как распространяются слухи, и не сомневался, что здешние жители представляли его велетом из сказаний, а он - обычный человек, хоть и посильней многих. Поэтому отрезал чуть раздраженно: - Пришло бы - встретили бы сами как подобает! Вон какие здоровенные сосны валите... Ну а теперь будем с вами строить! Вместе с приехавшими с князем мастерами спустились к озеру, вымеряли расстояние, необходимое для будущего строительства. Старший зодчий Брусень останавливался иногда, брал у ученика пергамент и перо, отмечал на чертеже будущие башни, ворота, бойницы Залесной крепости, помечал, какой высоты будет городская стена, где в городе заложат будущий терем-детинец и священную рощу. Стемир с интересом заглядывал в записи мастера. Одно дело - видеть чертежи укреплений старых городов, и совсем другое - своими глазами видеть, как будет возведен новый. На постройке Залесного Стемир прожил без малого полгода. Новое дело увлекло его, он почти уже забыл, что он - княжеский сын, и возиться с землей и камнем - не его дело. Совещался с мастерами, составившими чертеж крепости. Наблюдал, как работают старательные мужики, роя фундамент, а затем возводя каменные стены. Приказывал вовремя подвозить камень, считал расходы на строительство, не позволяя недобросовестным подрядчикам поживиться за счет княжеской казны. Его главной заботой было - устроить, чтобы всего хватало без перебоев: материала, инструментов, пищи, жилищ для работников и их семей, лекарств для больных или пострадавших на работе. Все это требовало неусыпного внимания, зоркого глаза и твердой руки. Иногда Стемир сам помогал таскать тяжелые камни или месить строительный раствор. Строители, увлеченные примером, работали тогда быстрее обычного. А то молодой князь, собрав охотничью ватагу, отправлялся в лес, за дичью для строителей новой крепости. Но, чем бы он ни был занят, к концу дня, придя в свою избу, разве лишь чуть побольше и почище прочих, где при нем обитали два дружинника, прислуживавших княжичу и выполнявших домашние работы, - перед сном с тоской вспоминал Любушу. Она, как живая, стояла у него перед глазами. И тем не менее, он знал, что поступил правильно, не взяв жену с собой. Ей бы не понравилось жить в избе с низким потолком, где дым из печи идет внутрь помещения, хотя бы поселяне и уверяли, что такой дым избавляет от всех болезней. А начинать строительство с удобств для себя и своей жены - не годится. И Стемир утешался тем, что с каждым посланным в Тихомиров с докладом гонцом посылал письмо к Любуше. Она же первые два письма оставила без ответа, лишь потом стала тоже писать, сменив гнев на милость. Прошло много времени, прежде чем Стемир смог на несколько дней вырваться домой. Едва въехав во двор, сразу разглядел на крыльце жену, радостно бросился к ней. Но едва он обнял ее, Любуша брезгливо фыркнула, отодвинувшись: - Фу, какой ты бородатый и колючий! И дымом весь пропах! Стемир укоризненно взглянул на жену. Все-таки он полгода не был дома, другая бы на радостях не знала, как приласкать, а она сразу выражает недовольство! Впрочем, чуть позже Любуша сама помыла мужа в бане, березовыми вениками изгоняя запах дыма. И всю ночь неустанно ласкала его, еще горячее и нежнее, чем сразу после свадьбы. И у Стемира прошла обида против нее. Он понял, что Любуша так же сильно скучала без него. Так, в строительстве и иных государственных заботах, миновали следующие несколько лет, приносившие Стемиру новый опыт, укоренявшие его, будто могучий дуб, в родной ему Лесной Земле. Росли новые крепости, заложенные князем Мирославом и его сыновьями. Росли и двое сыновей, которых подарила Стемиру Любуша: Острозор и Велигнев, младше брата на три года. Их шум и беготня заполонили все покои Стемира и его семьи. Нескончаемый и неизбежный ход жизни приносил, увы, не только радостные, но и горькие события. В год рождения первого внука умерла княгиня Цветана Уразовна, бывшая Айгюль-хатунь. Неведомую скоротечную болезнь ее не могло остановить искусство лучших врачей. Что виделось уроженке просторных степей, умирающей в далекой Лесной Земле, где из окна горницы виднелись высокие сосны? Кто мог об этом знать!.. Князь Мирослав, лишившись жены, с которой, как-никак, прожил почти всю сознательную жизнь, как-то сразу помрачнел. Меньше пировал со своими дружинниками, больше занимался общесварожскими заботами, словно решил делами доказать, что до старости ему еще далеко. И, если бы не события в Исконных Землях, далеких от Тихомирова или Брониславля, так и осталась бы Лесная Земля вдали от всех, занятая только своей жизнью. Однако пришло такое время, когда род Мирослава, тридцать лет таившийся в глуши, вдруг заявил о себе, став самым заметным в Сварожьих Землях.