Они карие

Сережа усмехнулся, глядя в камеру. — Сегодня к нам пожаловал сам Сергей Разумовский. Вы знаете его как создателя социальной сети «Вместе». Миллиардера, жертвующего баснословные деньги на детские дома, реставрацию памятников культуры. Вы знаете его как ценителя живописи, хотя даже не догадываетесь о размерах его частной коллекции. — Чумной Доктор встал перед камерой, загораживая Сережу. — Вы, наверное, удивлены, почему именно его я выбрал следующей жертвой? Сергей возомнил себя Богом, решил, что может сам вершить судьбы. Он отказался от своего соулмейта! — С какой стороны посмотреть. — Сережа дернул рукой, цепи, которыми он был пристегнут к столбу, звякнули, привлекая внимание. — Я просто выбрал его сам. — И теперь поплатишься за это. — Чумной Доктор снял его лицо крупным планом, а после выключил камеру. — Я лучше сдохну, чем предам Олега. Но тебе этого не понять, — Сережа криво усмехнулся, а Чумной Доктор посмотрел на него и вышел. Сережа ни минуты не сомневался, что под маской скрывается Павел, но думать об этом сейчас не имело смысла. Он стоял на коленях, пристегнутый цепями к двум столбам, и это явно не сулило никаких хороших перспектив. Сережа даже удивился, что он до сих пор жив. С чего бы Чумному Доктору сразу не прикончить его? Он ведь всегда так делал. Или показательная казнь Сергея Разумовского должна выглядеть особенной? Сережа даже предположить не мог, что еще Павлу нужно от него. Чтобы он передумал? Отказался от Олега? Да черта с два он пойдет на подобное даже под страхом смертной казни. Можно было бы сблефовать, но единственное, что приходило в голову — заболтать Павла и попытаться сбежать. Правда, каким именно образом, Сережа не представлял. Единственное, что радовало — то, что Олега не было с ним рядом. При мысли, что Олег мог пострадать из-за него, а почему-то Сережа был уверен, что Павел не оставил бы его в живых, становилось дурно. Сережа снова остервенело дернул рукой: ему нужно было выбраться или сдохнуть, пока Олег не нашел его. Олег не должен был пострадать из-за него. Но после Сережиной смерти Олег хотя бы не останется один — это утешало. Олег заслужил быть счастливым. Почему-то от этих мыслей на душе становилось спокойнее, хоть и паршивее. Мысль, сколько всего еще они не сделали, ранила. А ведь мечтали объехать весь мир, но все время находились дела поважнее. Сережа уже и не помнил толком, когда они были в нормальном отпуске. Сережа огляделся по сторонам. Он явно находился в каком-то заброшенном здании. Больше всего походило на бассейн какого-нибудь пионерлагеря. Сережа бывал в одном из таких в детстве. На эту мысль натолкнули бортики, несколько возвышающиеся над ним. Тут, на удивление, даже не все окна были разбиты. Такие места практически не охранялись, поэтому Сережа нисколько не удивился подобному выбору. Дверь скрипнула, и в помещение вошел Павел собственной персоной. В идеальном костюме темно-синего цвета. — Ты решил явить лицо миру? — усмехнулся Сережа. — Не слишком ли пафосный наряд для такого места? Сережа был в домашних штанах и футболке, а ноги, если честно, уже замерзли, потому что об обуви для него его же соулмейт не позаботился. — Должен я выглядеть прилично во время смерти соулмейта? Торжественный момент как-никак. — Паша подошел к Сереже, взял его за подбородок и наклонился, глядя прямо в глаза. — Не передумал? — Думаешь, я поверю, что мой ответ «да» что-то изменит? — Ты умрешь раскаявшимся и принявшим судьбу? — Боюсь, этому не бывать. Я ни о чем не жалею. Мне не нужен соулмейт, потому что он у меня есть. И я выбрал его сам. Паша выпрямился, а через секунду наотмашь ударил Сережу по лицу, а затем еще раз. Сережа чувствовал, как ярость и ненависть выплескиваются из Павла. Казалось, он с радостью забил бы Сережу голыми руками прямо здесь и сейчас. Но после второго удара Павел успокоился и отошел. Сережа внимательно следил за ним, но пока предпочитал помалкивать. Павел излучал нервозность, складывалось ощущение, что что-то пошло не так, как ему нужно. Что-то не позволяло убить Сережу прямо сейчас, хотя, безусловно, тому хотелось. Сережа видел, как он нервно сжимал кулаки, как мерил шагами пространство бывшего бассейна. Как бросал на Сережу полные ненависти взгляды. Павел хотел его убить, но не мог. — Мы могли бы быть счастливы, — прошипел Павел, остановился и уставился на Сережу. — Ты про себя и мои деньги? — Ну, они стали бы приятным бонусом. — Павел махнул рукой. — Но я мечтал, понимаешь, всегда мечтал, что встречу соулмейта. Что буду ему нужен, а ты… Вышвырнул меня за порог, как ненужный хлам. Мои родители, воспитатели в детском доме, следом преподаватели ВУЗа… Все обращались со мной как с мусором под ногами. — Судя по костюму, ты сумел доказать им, что они были неправы. — Сережа изогнул бровь. Он прекрасно понимал все, что говорил Павел. Сам как-никак вырос в детском доме. Сам рос с полным осознанием, что никому не нужен. Никому, кроме Олега. В эту секунду Павла даже стало немного жаль. Судя по всему, у него не было никого. У Сережи был Олег. И это, пожалуй, сильно изменило его жизнь. Любовь Олега помогала не сдохнуть даже в самые тяжелые моменты жизни. — Доказал, но я хотел не этого. Я хотел, чтобы меня любили. И единственный человек, обязанный это делать, меня отверг. — Павел еле сдерживался от гнева. — Если смотреть правде в глаза, то я не был первым. — Думаешь, это смешно? — Павел склонил голову на бок. — Не понимаю, почему ты до сих пор меня не убил, — ответил Сережа. — Так просто? — усмехнулся Павел. — Нет, Сереж, я убью не тебя, а того, кто придет за тобой. Я заберу того, кто любит тебя. От этих слов Сережа похолодел, а следом снова дернул руками, пытаясь добраться до Павла: — Я убью тебя голыми руками. Придушу. — Не доберешься. Ты будешь смотреть, как он умирает. Умирает из-за тебя. Сережа снова и снова рвался с цепей, а Павел смотрел на это и смеялся. Нет ничего страшнее, чем потерять самое ценное в жизни, и Сережа был близок к этому.