Они карие

Сережа потерял счет времени, лишь ощущал, как немеют руки и ноги. Он пытался найти выход из сложившейся ситуации, но все попытки вывести Павла на разговор и эмоции были обречены. После единственного срыва он великолепно держал себя в руках, лишь расхаживал из стороны в сторону, насвистывал себе под нос какой-то незамысловатый и веселый мотивчик да крутил пистолет в руках. Он явно был в приподнятом настроении, скорее всего, в мыслях уже раз сто представил, как убивает Олега. Это злило, заставляло чувствовать себя беспомощным, потому что Сережа знал: Олег придет. Вот только помочь ему Сережа не сможет. Эти мысли снова заставили дергать руками, хотя надежды, что цепи удастся ослабить, не было ровным счетом никакой. — Заждался? — Павел остановился и оскалился, посмотрел прямо в глаза Сережи, словно хотел разгадать, о чем он думает. Впервые Сережа задумался, что ему чертовски непривычно смотреть на собственные глаза. Сколько лет он провел, гадая, какие именно ему достались бы. Олегу больше нравился его голубой глаз, а вот Сереже казалось, что желтый — это как-то круче. Во всяком случае, в детстве. Что такие необычные глаза выделяли бы его среди толпы. Что будь у него оба глаза желтые, он не слился бы с серой массой детдомовских детей. Сейчас Сережа точно знал, что выделяет и делает особенным, не цвет глаз. Но все-таки желтый взгляд Павла завораживал, а еще пугал. Было в нем столько решимости, что Сережа снова убедился, что живым отсюда кто-то точно не выберется. Хотелось, чтобы это был он, а не Олег. — Не торопится твой соулмейт, — Павел выделил последнее слово, а следом подошел к Сереже и провел пальцами по его щеке. — Я бы хотел, чтобы он не пришел. — Сережа дернулся, уходя от прикосновения. Было неприятно, когда Павел прикасался к нему. Сережа чувствовал, что они связаны, но для него эта связь порождала лишь ненависть. Павел предстал перед ним с самых темных и неприглядных сторон. И это буквально раздирало Сережу — ненавидел, но при этом его тянуло к Паше, видел в нем самого себя. Того, кем мог бы стать. Озлобленным и жестоким, ненужным и одиноким. Это порождало в душе бурю непонятных эмоций, Сережа тонул в них, захлебывался. И только образ Олега оставался маяком, константой, якорем. Он выплывал из этой бури благодаря любви к нему. — Но ты и сам знаешь, что он придет. Противно? — Павел провел пальцами по губам Сережи, явно наслаждаясь тем, что он дергается, пытаясь не дать до него дотронуться. — Противно, — согласился Сережа, говоря не только и не столько о прикосновениях, сколько о навязчивой мысли, что он станет причиной смерти Олега. И самое дурацкое, что был прав холод, ощутившийся при первой встрече. Неважно, выстрелит Павел в него или в Олега — Сережа все равно умрет. Он не сможет жить без Олега, уничтожит себя чувством вины. Правда, сначала отомстит Павлу, не позволит ему уйти безнаказанным. И все же больше всего Сереже хотелось верить, что Олег не придет. Не узнает, где он, не найдет. Да пусть просто решит не спасать, лишь бы жил. У него будет Игорь, шанс на другую жизнь. — Ничего. Скоро все закончится, — усмехнулся Павел и отошел в сторону. Сереже же захотелось застонать. Он сам был уверен, что время играет против него. — Думаю, все закончится куда быстрее, чем ты думаешь. — Голос Игоря прозвучал громогласно, отражаясь от стен заброшенного здания. Сережа выдохнул, когда понял, что это не Олег. Он не сомневался, что и тот где-то рядом. Даже показалось, что Сережа заметил боковым зрением кого-то возле окна. Но Сережа не мог привлекать внимание Павла. — Неужели Олег послал своего соула вместо себя? Каково это, Игорь? Спасать того, кто забрал у тебя все? — спросил Павел. — Я спасаю человека. Делаю свою работу, а еще мечтаю посадить такого ублюдка, как ты, за решетку. Положи пистолет. — А Олег не пришел? Подумай, Игорь, ты можешь убить меня, но сперва я убью его. Слава, почет, а еще Олег, — предложил Павел, — разве ты не хочешь, чтобы он перестал тебе мешать? Сейчас Сережа отчетливо услышал шорох справа — хорошо, что Павел был слишком занят собой, чтобы это заметить. Самолюбование погубило не одного злодея. Сережа лишь надеялся, что Игорь пристрелит Павла раньше, чем тот заметит Олега. С другой стороны, он понимал, что Игорь не сделает этого просто так. — Просто положи пистолет, — сказал Игорь, — уж таким способом я точно не собираюсь избавляться от конкурента. — Думаю, я, с удовольствием сделаю это за тебя, раз Олег не пришел. — Павел резко вскинул пистолет и развернулся к Сереже. — Хоть один из них, но будет страдать. Сереже показалось, что время замерло. Он лишь заметил, что движение сбоку стало активнее. Он догадывался, что Олег там, но не хотел верить, что тот может попасть под пули. Да и после травмы на службе в стрельбе Олег был не так хорош, как раньше. Правда, Павел этого не знал. — Нет! — выкрикнул Олег, спрыгивая с бортика и бросаясь в сторону Сережи. — Олег, не надо! — закричал Сережа и снова дернулся, словно мог изменить хоть что-то. Он лишь смотрел, как Олег падает перед ним на колени, закрывая собой. Страх не просто навалился, а парализовал все тело. Сережа не мог ничего сделать, совсем не мог, только встретился с Олегом взглядом. И увидел в них готовность умереть за него. Выстрел не прозвучал — оглушил, а Сережа так и не переставал смотреть в глаза Олега. В самые родные и любимые глаза. И в этот самый момент ревность, истерики из-за соул-связи показались такой чушью. Сейчас все перестало иметь значение, кроме осознания, что его жизнь и душа — это Олег. Жаль, что многое мы понимаем слишком поздно.