***
Глубокой ночью вдоль тёмного коридора, держась за стены, ковыляла волшебница, оставляя еле заметные кровавые следы на стенах. С трудом устояв на ногах, слизеринка тихо всхлипнула, прикрывая ладонью рот. Каждый шаг отдавался болью во всём теле. Кое-как дойдя до девичьей спальни, Лестрейндж упала на каменный пол, не в силах подняться. Горячие слёзы вперемешку с засохшей кровью стекали по бледному лицу. Не было сил даже доползти до кровати. Так и оставшись на холодном бетоне, Ралина балансировала на грани реальности.***
Рабастан, довольно улыбаясь, спрятался за гобелен в подземельях от Филча. Завхоз на руках с кошкой прошёл мимо слизеринца, продолжая ругаться себе под нос. Волшебник самомняще усмехнулся, держа путь в свою комнату. Подземелье Слизерина опустело ещё вчерашним утром, осталось меньше десяти студентов со всего факультета. Зайдя в комнату, Рабастан отправился прямиком в душ. Закончив водные процедуры, он облачился в свежую пижаму. На часах 5:22 — значит, пора ложиться спать. Проворочавшись в постели минут пятнадцать, Рабастан так и не смог найти удобную позу для сна. Грудь неприятно сжималась, непонятное чувство окутало слизеринца с ног до головы. Более не стерпев, волшебник порывисто вскочил с кровати, направляясь в комнату Лестрейндж-младшей. Сердце больно сжалось, скверные мысли лезли в голову. Ускорив шаг, Рабастан ураганом ворвался в комнату Ралины. От увиденной картины тошнота подкатила к горлу, руки вспотели, волосы на затылке встали дыбом, а кожа покрылась морозными мурашками. Ледяной страх охватил слизеринца с головой. Его любимая сестричка лежала на каменном полу, сжавшись в комок. Упав на колени рядом, глаза слизеринца лихорадочно заблестели от слёз. Кожа на спине была разорвана, засохшая кровь приобрела тёмный оттенок. Внутри Рабастана всё сжалось. — Ралина… — позвал он жалобно сестру, боясь дотронуться и тем самым причинить боль. Не сразу взяв себя в руки, он нащупал пульс на холодном запястье. Слабый, но есть. — Лина, — веки девушки задрожали. Вскочив на ноги, Рабастан кинулся в ванную комнату. Он включил всевозможные краники, горячая вода тут же хлынула, заполняя комнату ароматом фиалок. Смахнув обжигающие слёзы с лица, слизеринец подбежал к девушке. Осторожно, стараясь причинить как можно меньше боли, он поднял её на руки. — Басти, — с хрипотцой в голосе протянула Лестрейндж. Голос жалобно дрогнул, из-за чего сердце слизеринца замерло. — Береги силы, — просил он дрожащим голосом, стараясь сохранять спокойствие. — Только не отключайся… пожалуйста, — шептал он. Зайдя в тёплую ванну, волшебник посадил Ралину на маленький пуфик, слегка придерживая. Рабастан стянул с истерзанного тела сестры окровавленное платье, оставляя ту в нижнем белье. — Я сейчас опущу тебя в ванну, — предупредил он её. Осторожно обхватывая тело слизеринки, Рабастан опустил её в горячую воду. Ралина сипло ахнула, кожу на спине пекло. — Пожалуйста, потерпи немного, — умолял он девушку. — Ферри! — крикнул Рабастан, срывая голос, по лицу текли солёные слёзы. Раздался щелчок, рядом показалась немолодая домовиха в хорошеньком платьице. — Мистер Лестрейндж звал Ферри. — Эльфийка низко поклонилась. — Что вам угодно? — подняв огромные голубые глаза на юношу, домовиха вскрикнула, прижав ладошки к маленькому рту. — Мисс… — запиналась она, сдерживая непрошенные слёзы. — Молодой мисс нужна помощь, — жалобно заскулила Ферри. — Ферри, пожалуйста! — судорожна хватая ртом воздух, хрипло позвал он домовиху. — Пожалуйста, дай какую-нибудь мазь или я не знаю… — Рабастан запнулся. — Хоть что-нибудь! — взвыл он, зажмурившись. — Мы должны ей помочь! — Лестрейндж срывал голос до хрипоты. Ферри энергично закивала. — Никому ни слова, даже родителям! Эльфийка мгновенно испарилась, Рабастан повернулся к сестре. Пытаясь не разрыдаться ещё сильнее, он продолжал интенсивно оттирать кровь с искалеченного тела. — Басти, — позвала его Ралина, не в силах открыть слипшиеся глаза. — Всё хорошо, — успокаивал он её. — Я помогу тебе, всё будет хорошо, — целуя макушку сестры, шептал Рабастан. — Мистер Лестрейндж! Ферри принесла то, что вы просили! — обратилась она к слизеринцу, протягивая дрожащими руками баночку с тёмно-коричневым кремом. — Это Летейский эликсир доктора Летто, — пояснила она, запинаясь. Рабастан расстегнул застёжку бюстгальтера Ралины, чтобы размазать бальзам по изувеченной в рваных ранах спине. Эльфийка внимательно наблюдала, периодически всхлипывая. Слизеринца трясло, будто он прибывал в ознобе. — Бедная мисс, — проговаривала Ферри, утирая солёные дорожки потрепанным платком. — Это тёмная магия, мистер Лестрейндж. У мисс Лестрейндж останутся шрамы, — продолжала плакать домовиха. Рабастан со свистом втянул воздух. Ему и так было тяжело, а тут ещё и Ферри. — Застели чистую простынь на её кровати и можешь уходить, — дал указания он, шмыгая носом. Ферри закивала, она всё сделает в лучшем виде. Обмотав Ралину банным полотенцем, Рабастан понёс её к кровати. Осторожно укладывая сестру на живот в чистую постель, слизеринец заметил синяки на рёбрах. Слёзы скатились с опухших глаз. Девушка так и не пришла в себя. Стирая с лица сопли и солёные дорожки слёз, Рабастан уместился на другой половине кровати, держа сестру за руки, судорожно целуя холодные ладони. Долгие часы он следил за её состоянием, Рабастан был готов в любой момент позвать мадам Помфри. Ближе к вечеру Ралина открыла глаза. — Басти, — позвала она брата пересохшими губами, касаясь рукой щеки волшебника. Подскочив, Рабастан резко сел, не в силах сдержать слёз, видя измученное лицо сестры. Опустив голову на колени, он уронил лицо в ладони. Ралина коснулась тонкими пальчиками кудрявых волос Рабастана, вымученно улыбаясь. От прикосновений сестры слизеринец разрыдался ещё пуще, как самый настоящий ребёнок. — Воды, — попросила она хрипло. Вскочивший слизеринец схватил хрустальный стакан, наполнив его водой из волшебной палочки. Рабастан протянул его волшебнице и придержал, дабы она не облилась. — Спасибо, — сипло прошептала слизеринка. Заметив, что брат открыл рот, Лестрейндж опередила. — Не задавай мне никаких вопросов хотя бы сейчас. — Парень согласно кивнул. Уместив голову рядом с животом сестры, Рабастан зарыдал. Ралина поглаживала волосы брата, пытаясь его таким образом успокоить. — Прости меня, пожалуйста, прости… — шептал волшебник. — Я не должен был оставлять тебя, не должен! — запинался Лестрейндж. — Я так виноват… Прости меня. — Всё хорошо, Басти, — всхлипнула Лина. — Это не твоя вина, прошу, не вини себя. — Я больше не отойду от тебя ни на шаг! — Божился молодой человек, плотнее придвинувшись к сестре. — Никто не посмеет и пальцем тебя коснуться. А если… то, — запинался он, — я убью каждого, кем бы он не был.***
Башня Когтеврана Голова Николаса Бургского удобно расположилась на оголенной груди Питера Петтигрю, который с несвойственной ему нежностью любовно перебирал золотистые волосы когтевранца. Эту ночь они провели вместе. Вместе. Николас потянулся за поцелуем к гриффиндорцу, на который тот моментально ответил. Зарываясь пальцами в волосы волшебника. — Ты прекрасен, — шептал Питер сквозь поцелуй. Бургский довольно улыбнулся, переходя к мочке уха гриффиндорца, Петтигрю жадно вдохнул грудью воздух. Его тело буквально пылало. — Думаешь, я прекрасен? — Осведомился юноша, оставляя мокрые дорожки поцелуев, попутно продвигаясь к паху гриффиндорца. Питер закусил губу, стараясь сдержать стон. Николас остановился, недовольно сведя брови на переносице. — Я хочу слышать, как тебе хорошо! — прохрипел Бургский, облизнув верхнюю губу. Петтигрю смущённо кивнул, подчиняясь воле золотоволосого юноши. Николас продолжал осыпать парня поцелуями. Волшебник застонал, когда ловкий язык когтевранца коснулся его достоинства, Бургский взглянул на парня, тот был явно на пределе. — Николас, — стонал Петтигрю, держа парня за волосы. — Ник! — умолял он его. Отдавшись целиком и полностью страсти, ни один из них уже не смог удержаться от стонов или выкрикиваний имен друг друга. Тела волшебников были переплетены, создавая одно целое существо. Гриффиндорец обхватил спину юноши, не в силах отстраниться ни на миллиметр. Бургский поглаживал того в ответ своими теплыми ладонями. — Я люблю тебя, — выпалил Питер, не в силах держать все в себе. Николас оставил целомудренный поцелуй у виска парня. «Пожалуйста, скажи хоть что-нибудь! Что угодно, только не молчи» — мысленно молился гриффиндорец. — Порой мне кажется, — туманно начал когтевранец. Питер сжался, не в силах выслушать ответ. Бургский прочистил горло. — Ты мне нравишься, Пит. «Пит, — повтори это снова, и я сделаю для тебя всё, что ты только пожелаешь». Бургский втянул поглубже воздух. «Не говори этого! Только ни сейчас, ни тогда, когда я так уязвим!» — Я не верю в любовь, Пит, — непринужденно подытожил юноша, оставляя багровые засосы на ключицах Петтигрю. «Как человек созданный для любви, может в неё не верить?» — озадачился волшебник. — Во что ты веришь? — прохрипел гриффиндорец. Бургский красноречиво усмехнулся, шепча у мочки уха Питера: — Я верю в страсть, — поцелуй в ключицы. — В желание, — укус в шею. — В тебя, — глаза в глаза. — В нас, — губы об губы, сплетение языков и переплетение пальцев. — Меня влечет к тебе, Пит… Так сильно, что я не могу этому сопротивляться.***
Поместье Малфоев Огромная спальня была обставлена шикарной мебелью. Внутри дом был похож скорее на музей, а не какое-нибудь жилое здание. Помещение освещали тусклые свечи. Согнувшись в три погибели, юный волшебник неторопливо читал вслух сказки Барда Бидля для своей больной матери. На огромной кровати, заправленной шёлковыми простынями, лежала немолодая женщина. Когда-то белоснежные волосы теперь отдавали сединой, а на лице виднелись морщинки. Однако женщина все еще была красива. Костлявые пальцы крепко сжимали ладонь сына. — Эй, старуха! — рявкнул придворный колдун. — Твое хихиканье дорого мне обошлось! Помоги мне, а не то тебя разорвут на куски королевские гончие! Старая прачка улыбнулась обманщику и пообещала помочь ему, чем сможет… — Читал Люциус Малфой, уместившись на краю кровати. — Достаточно, мой дорогой мальчик, — оборвала его Агнесса Малфой. Слизеринец взглянул на мать, перехватив ее ладонь в две свои руки. — Пока ты здесь, лучше расскажи мне, как твои дела? — попросила женщина, выдав из себя улыбку. — В школе всё прекрасно, экзамены я сдам без проблем. — Люциус скованно улыбнулся. — Тебе не о чем волноваться. — А как же любовь? — удивилась Агнесса. — Неужели в сердце моего сына нет ни одной достойной девушки? — Миссис Малфой шутливо нахмурилась. Люциус устало покачал головой, улыбаясь уголком губ. — Я люблю твою улыбку, мой мальчик. — Поглаживая руку волшебника, проговаривала женщина. — В моём безжалостном сердце есть место только для тебя, мама. — Не говори так! Твоё сердце так же прекрасно, как и этот мир. Я же твоя мать, мне лучше знать, — настаивала женщина, юноша тихо засмеялся, запрокидывая голову назад. — Неужто никого нет? — Люциус чуть заметно улыбнулся, вспоминая прекрасное лицо подруги. — Кто она? — Ралина, — ответил Люциус, прочистив горло, — Ралина Лестрейндж. Пытаясь скрыть смущение, слизеринец отвернулся. — Ралина… — протянула женщина. — Нежели та самая дочка Селестины и Себастьяна Лестрейнджей? — миссис Малфой уставилась на сына, и он тут же кивнул в подтверждение. — Я помню её, — она помедлила, — и её братьев, уж прости, их имён не вспомню. Она хорошая девочка, — женщина кивнула. — Да, хорошая. Помню, она как-то столкнула Пьюси в фонтан за то, что тот сказал, что девчонки не могут играть в квиддич! Женщина рассмеялась, прикрыв ладошкой рот. Люциус ловил каждое движение, каждый взгляд и улыбку. Он боялся. Боялся больше ее не увидеть. — Она мне тогда сразу понравилась, люблю девушек с характером. — Сказала миссис Малфой, глядя на сына с любовью. — Я хочу тебе кое-что отдать, — женщина стянула с костлявого пальца левой руки кольцо из белого золота с бриллиантами. — Возможно, когда состоится твоя свадьба, я не смогу быть рядом с тобой, — не успела договорить волшебница, как Люциус её перебил. — Не надо, мам! — растягивая слова, просил слизеринец. — Прошу, не говори так, — умолял он, поднося руки матери к своим губам. — Ты ещё долго будешь жить, вот увидишь. Женщина отрицательно покачала головой. — Мой дорогой мальчик, прошу, не тешь себя надеждами, — Агнесса ласково стёрла с лица сына одинокую слезинку. — Некоторые вещи в этом мире совершенно неизбежны. К сожалению, ни маги, ни тем более магглы не властны над судьбой. — Малфой поглаживала сына по волосам. — Твой отец справится, но ты, — волшебница хрипло закашляла. Люциус поднес к губам матери стакан с водой. — Но ты, мой дорогой мальчик, другой. — Слабый? — с долей разочарования спросил Люциус, стыдливо опустив голову. — Нет, мой дорогой, — горячо возразила женщина, приподнимая лицо сына костяшками пальцев. — Ты лучшее, что мы смогли создать с твоим отцом. Ты прекрасный человек, Люци, и такой же потрясающий сын. Мерлин и Моргана даровали мне тебя, и это был самый лучший подарок когда-либо в моей жизни. Люци. Так его называла лишь две женщины — мать и Ралина. Только им это и было позволено. — Единственное, чего я хочу — чтобы ты не закрывался от этого мира, когда меня не станет. Пообещай мне. — Обещаю, — целуя руки матери, шептал юноша. Комната погрузилась в молчание, но через какое-то время скрипнула половица. На пороге величественно стоял Абраксас Малфой, опираясь на изящную трость. Подойдя к сыну, он похлопал его по плечу. — Отправляйся в мой кабинет и жди меня там. — Люциус смиренно кивнул. Последнее, что он увидел, выходя из комнаты, то, как его отец с заботой и любовью ухаживает за больной женой. По отношению к Агнессе Абраксас всегда был терпелив и благосклонен. Личный кабинет Абраксаса Малфоя был огромен, как и все комнаты в замке Малфоев. Книжные полки заставлены старинными фолиантами. На столе недопитый стакан с виски. Люциус всегда восхищался своим отцом, всеми силами стараясь походить на него хоть чем-то. Но в отличие от отца, Люциус был куда добрее и сердечнее. Он обещал матери, что не утратит чистоты сердца с годами. Люциус постарается сдержать обещание. Дверь резко распахнулась, слизеринец подскочил с кресла, приветствуя отца. — Сядь, — приказал он, опустошая стакан со спиртным. — Я рад, что ты здесь. Твоей матери намного лучше, когда ты рядом, — говорил Лорд Малфой, ища что-то в ящике своего стола. — Ты уже взрослый и тебе пора принимать серьёзные и взвешенные решения. Подкурив сигару, наставлял сына Абраксас Малфой. Люциус напрягся, ему совершенно не нравилось то, на что так тонко намекал отец. — В скором времени ты закончишь Хогвартс и займёшь определённое место в Министерстве, которое я для тебя уже подготовил. — Выдыхая дым, Абраксас внимательно глядел на оробевшего сына. — Мне нужны наследники, поэтому этой весной состоится твоя помолвка с Нарциссой Блэк. Девчонка из приличной и родовитой семьи, так что проблем с потомством не будет. От столь неожиданной новости брови слизеринца полезли на лоб. Он совершенно и точно не хотел связывать себя узами брака в столь юном возрасте. Да и Нарциссу он не знал должным образом, разумеется, они пересекались на приёмах и балах. Вот только в сторону друг друга никогда не смотрели. — С Сигнусом Блэком мы уже заключили договор, дело осталось только за вами. — Бросив взгляд в сторону сына, Лорд Малфой нахмурился. — Неужели ты надеялся, что право выбора я оставлю за тобой? Тень усмешки промелькнула на бледном лице Абраксаса. — Но как же… — слизеринец запнулся, подбирая слова. — Она ведь совсем ребёнок! — Девчонка младше тебя всего на полтора года. Поженитесь, когда ей стукнет семнадцать. Полагаю, ближе к следующей весне. — Она была единственной кандидатурой? — в неподдельном замешательстве поинтересовался волшебник. — Единственной, достойной носить фамилию Малфой, — кривя тонкие губы, ответил Абраксас. — Остальные уже помолвлены. — Но как же Лестрейндж? — набравшись смелости взглянуть в глаза отцу, Люциус возвысил голос. — Лестрейндж? — Лорд Малфой задумался. — Девчонка Себастьяна Лестрейнджа помолвлена с сыном Пьюси-старшего, — небрежно отмахнулся отец от слизеринца. Внутри Люциуса всё оборвалось. — Помолвлена? — хрипло переспросил юноша, до конца не веря в услышанное. — Не мямли, Люциус, — угрожающе предостерег сына волшебник. — Можешь идти. — Приказал он. Поднявшись на ватных ногах, Люциус дошел до своей комнаты, как в тумане. В голове крутилось лишь одно. Помолвлена. Помолвлена. Помолвлена.***
Хогсмид, Кабанья голова Сидя за столиком, молодой мужчина терпеливо дожидался свою спутницу, опаздывающую вот уже на полчаса. Оно и к лучше. Совершенно не хотелось видеть сумасшедшую девицу Блэк. Ветхий стул напротив громко заскрипел. Беллатрикс Блэк ядовито ухмыльнулась, глядя в темные глаза Рудольфуса Лестрейнджа. Ее черное платье открывало глубокий вырез на пышную грудь, корсет на завязках подчеркивал талию и округлые бедра. Объемные волосы струились по спине, словно живые змеи. — Ну-с здравствуй, женишок! — ехидно поздоровалась женщина. — Беллатрикс, — кривя губы, произнес Лестрйндж, оглядев помещение критичным взглядом. — Чудный выбор, — подытожил Рудольфус, возвращая внимание к волшебнице, та закатила глаза. — Ты такой душка, Руди! — Издевалась Блэк. — Причудливые вещицы — моя страсть. Наклоняясь через весь стол, вкрадчиво прошептала волшебница в губы Лестрейнджа. Тот не дернулся, продолжая бесстрастно наблюдать за женщиной. Запал мисс Блэк мигом сник. — Перейдём к делу, наша свадьба состоится следующим летом. — Презрительно скривилась Беллатрикс. — Матушка настаивает, чтобы ты присутствовал на помолвке моей сестры этой весной. — Рудольфус удивлённо приподнял правую бровь. — Мы должны прийти туда вместе, а дальше как хочешь, — отмахнулась волшебница, откидываясь на спинку стула. — Кто счастливчик? — поинтересовался мужчина, хотя на самом деле его это не интересовало. — Мальчишка Малфой, — закатывая глаза, прошипела женщина. — Мои поздравления, — Лестрейндж сухо кивнул. — Оставь их при себе! — огрызнулась Блэк, поднимаясь со скрипучего стула. — Я отправлю тебе сову. До встречи, женишок! — истерически посмеиваясь, Блэк привлекла внимание посетителей, после чего аппарировала. Рудольфус Лестрейндж подошёл к барной стойке, желая оплатить чёрный кофе, к которому так и не притронулся. За привычным местом Аберфорта находилась миловидная шатенка. Девушка совсем не вписывалась в атмосферу данного заведения. — Добрый вечер, чего желаете? — любезно поинтересовалась волшебница, не переставая улыбаться. Рудольфус облокотился на стойку, соблазнительно ухмыляясь. — Что делает в таком месте столь прекрасное создание? — Лестрейндж оценивающе оглядел девушку со всех сторон, та залилась румянцем. «Этой ночью стоит сбросить напряжение, она подойдёт. Даже очень» — пронеслась мысль в голове мужчины. Шатенка забавно повела плечом, заставляя мужчину улыбнуться от умиления. — Я здесь помогаю дяде. — Дяде? — неподдельно удивился Лестрейндж. — Да, Аберфорт является моим крестным, — пояснила она, продолжая очаровательно улыбаться. — Попросил подменить его сегодня буквально на пару часов, — наливая подошедшему посетителю кружку пива, поддерживала разговор волшебница. — Как вас зовут, мисс? — задал вопрос мужчина, не сумев сдержать улыбку, смотря на девушку. — Мэриэнн Розье. — Рудольфус озадаченно выгнул брови, спохватившись, она добавила: — Предвидев ваши возможные вопросы, отвечу, я являюсь незаконнорожденной. Шатенка отвернулась. — Очень приятно, мисс Розье. — Почтенно склонил голову волшебник, девушка удивленно оглянулась. — Я Рудольфус Лестрейндж. Позволите проводить вас этим вечером? Волшебница оглянулась на часы. — Только если вы дождётесь окончания моей смены. — Подмигнула ему Мэриэнн, Лестрейндж рассмеялся. Прождав три часа, сидя за барной стойкой, Рудольфус коротал время в разговорах с новой знакомой. После окончания смены волшебник помог надеть тёплое пальто мисс Розье. И под руку они покинули бар. Прогуливаясь вдоль домов, волшебники довольно быстро дошли до нужного места. При прощании Рудольфус Лестрейндж не позволил ничего лишнего, кроме лёгкого поцелуя руки Мариэнны.***
Башня Гриффиндора Двое гриффиндорцев сидели друг напротив друга в давно опустевшей гостиной. Единственным источником света являлся огонь в камине. Волшебница нервно заламывала пальцы, собираясь с мыслями и силами, чтобы начать разговор. Волшебник внимательно разглядывал носки своих ботинок в ожидании. «Давай Лили!» — настраивала себя волшебница. — Поттер, — позвала она его неуверенно. Гриффиндорец поднял голову, встречаясь с перепуганным взглядом девушки. — Эванс, — протянул он в ответ. — Нам уже давно стоит поговорить, — начала она. — Ты, наверно, заметил, что наши отношения уже давно не такие, как раньше. — Джеймс усмехнулся, понимая, к чему ведёт гриффиндорка. — Я очень тебя люблю, и ты знаешь это! Не сдержав непрошенных слез, Лили отвернулась, пряча лицо в ладонях. Поттер пересел на диван к девушке, обняв ее за плечи. — Конечно, и я люблю тебя, — Джеймс запнулся, — но… — Но не так, как раньше, — закончила за него Лили, на что Поттер согнано кивнул. — Мне жаль это признавать, Джеймс, но, похоже, наши отношения исчерпали себя. — Оба негромко рассмеялись, должно быть, из-за стресса. — Я не хочу, чтобы мы изводили себя и окружающих вечными скандалами и ссорами. — Я понимаю, — согласился парень, — я дорожу тобой, Лили, и не хочу тебя терять. — Как и я! — тут же отреагировала гриффиндора. — Мы никогда особо и не подходили друг другу. — Пожал плечами Поттер. — Со временем ты бы разочаровалась во мне ещё сильнее и возненавидела. — Джеймс опустил голову. — Не говори глупостей! — протестовала Эванс. — Это правда, наверное, я бы тоже тебя возненавидел, и мы бы поубивали друг друга. — Оба нервно рассмеялись. — Думаю, я всегда знал, что Нюни… Снейп — твоя истинная любовь. Лили стыдливо отвела взгляд. Северус Снейп ей действительно очень нравился, быть может, даже больше, чем просто нравился. — Не стоит, Эванс. Мы провели вместе прекрасное время, но оно подошло к концу. Я предлагаю тебе остаться друзьями, — предложил Джеймс, улыбаясь так тепло, отчего девушка не могла сдержать ответной улыбки. — Я с огромным удовольствие принимаю твоё предложение! Радостно всхлипнула девушка, стирая солёные слёзы с щёк. Гриффиндорец обнял её сильнее в знак поддержки. С плеч упал тяжёлый груз. — Лили, — позвал он её негромко, гриффиндорка внимательно посмотрела на Поттера, — я желаю тебе счастья. — Эванс благодарно улыбнулась. — Надеюсь, что нюн… Снейп тебе в этом поможет. — Лили согласно закивала. — Спасибо тебе, Джеймс, — прошептала она. Трое мародеров терпеливо дожидались своего друга. Каждый из них знал, что у Джеймса и Лили должен состояться важный разговор, который определит исход их отношений. Друзья переживали за Поттера. Зная, как долго он добивался расположения Эванс. Но не могли не заметь, как сильно испортились их отношения за последний год. Для себя они решили, что какое бы решение не принял их друг, мародеры целиком и полностью будут на его стороне. Дверь открылась, в комнату прошёл довольно улыбающийся волшебник. Друзья облегчённо выдохнули. — Сохатый, — позвал вошедшего в комнату друга Хвост. — У вас с Эванс всё хорошо? — на всякий случай уточнил гриффиндорец. — Да, — без запинки ответил Поттер. — Мы расстались. Мародеры в непонимании переглянулись, с немым вопросом на лицах. Как? — Расслабьтесь, — успокоил он их. — Мы остались друзьями, и никто не в обиде. — Но почему? — Люпин был на грани. — Мы поняли, что наши отношения зашли в тупик, — беззаботно ответил Поттер, готовясь ко сну. — К тому же мы давно переросли друг друга. — В таком случае это нужно отметить! Блэк мгновенно достал две бутылки огневиски из своего чемодана. Питер приготовил для всех стаканы, а Римус неодобрительно покачал головой, но, сдавшись, залпом опустошил свой стакан. Мародеры выпивали и веселились до самого рассвета. Вспоминая минувшие дни и приключения, которые с ними произошли за все годы учебы в Хогвартсе. Им явно было что вспомнить и обсудить.***
Рабастан Лестрейндж всю ночь и весь день не смыкал глаз, присматривая за сестрой. Продолжая винить себя в том, что произошло, ведь его не было рядом. Накрутил себя так сильно, что твёрдо решил расстаться с де Гиз. Потом поменял своё решение, ведь влюбился в эту искусительницу. И так несколько раз за час. Девушка зашевелилась, открывая глаза, боль по-прежнему присутствовала, но не такая сильная, как в тот вечер. — Сколько я проспала? — спросила первое, что пришло в голову. Голос её был настолько хриплым, что волшебница решила, что этот вопрос задала вовсе и не она. Брат подлетел к сестре. — Почти двое суток, — выпалил он так быстро, что язык его заплёлся, и внятно ответить он смог лишь с третьего раза. — Ты ужасно выглядишь, — придирчиво полоснув взглядом по лицу брата, сделала вывод Лестрейндж. — Ты не лучше. Оба истерично рассмеялись, прижавшись к друг другу. Рабастан гладил волшебницу по длинным спутанным волосам. — Скажи мне, кто это сделал? — настаивал он, сильнее прижимая Ралину к себе. — Скажи, и я клянусь тебе, ты больше никогда их не увидишь. Ралина сглотнула, врать не хотелось. Но другого выбора не было. Этелберт сумасшедшей, и подвергать брата опасности не входило в ее планы. Если верить словам Пьюси, она станет его женой в скором времени. Что в таком случае может сделать Рабастан? Думать об этом было мерзко и больно. — Нарвалась на шайку Пожирателей, — голос дрогнул. Ралина нечасто прибегала ко лжи. — Думаю, они спутали меня с маглорожденной или типа того. — Не определенно пожала плечами Лестрейндж. — Ты говоришь правду? — уточнил слизеринец, заглядывая в лицо девушки. Сложно поверить в то, что Упивающиеся смертью решили напасть на студентку недалёко от Хогвартса. Но ещё сложнее было поверить, что сестра может обмануть. У них никогда не было секретов друг от друга. Раны на теле Ралины потихоньку затягивались. Однако Ферри была права — шрамы останутся. Тем не менее, они ничто по сравнению с тем, что она пережила за одну ночь. Набравшись смелости, Рабастан спросил: — Они ведь тебя не… — даже думать об этом было омерзительно. — Нет, Басти. До этого не дошло, — ответила слизеринка, и это было правдой. Пьюси не посмел её коснуться в сексуальном плане. Волшебник облегченно выдохнул, сжимая сестру в своих руках. Мысли о том, что его двойняшку могли трогать руки убийц без её согласия, причиняли нестерпимую боль где-то в районе грудной клетки. Просидев так ещё совсем немного, Рабастан накормил Ралину тёплым бульоном. После чего двое вновь погрузились в сон, держа друг друга за руки. Никто не узнает о том, что произошло.***
Лили Эванс с нетерпением ждала слизеринца в библиотеке, где они частенько встречались. Показалась высокая фигура, девушка вскочила на ноги. — Привет, — робко поздоровалась она. — Здравствуй, — ответил Северус Снейп, усаживаясь за один стол с гриффиндоркой. Лили боязливо коснулась холодной руки парня, переплетая их пальцы. Слизеринец вздрогнул, не решаясь взглянуть на подругу. — Мы расстались с Джеймсом, — начала Эванс. Сердце волшебника подпрыгнуло, все казалось сном, а он боялся проснуться. — Мы поняли, что совсем не подходим друг другу, — усмехнулась она, сильнее сжимая руку возлюбленного в своей. — Лилс, — прошептал он, подняв свой тяжёлый взгляд на волшебницу. Сократив расстояние, Лили коснулась щеки парня и, притянув его к себе, губами дотронулась до его губ. Снейп, пробыв в замешательстве мгновенье, притянул за затылок девушку ближе, углубляя поцелуй. Их языки танцевали только им известный танец. В тёмном углу давно опустевшей библиотеки двое соединились в одно целое. Отстранившись, оба тяжело дышали. — Я люблю тебя, Северус Тобиас Снейп, — с блестящими от слез глазами шептала Лили Эванс. — Я так сильно тебя люблю.