Жизнь взаймы

Meg Myers - Monster       Гэвин никогда лично не сталкивался с мимиками, но знал о них многое - в основном из рассказов и отчетов других полудушников, работавших по всей Америке, да и по всему миру, и регулярно делящихся своим опытом на закрытых ресурсах “только для своих” в даркнете.       Рид знал, что тварь эта сильна и быстра, как знал и то, что любой полудушник не уступает ей ни в одном из этих параметров, а потому имеет весьма весомое преимущество в схватке с ней: мимика можно было убить, полудушники же были практически бессмертными.       Но то, что случилось спустя сотую долю секунды после того, как Гэвин сумел освободиться от невидимых оков, заставило его усомниться в том, что Николь действительно была мимиком. Черт, да даже появление этих самых оков уже стало сюрпризом - мимики на такое способны не были, во всяком случае, о таком Рид ни разу не слыхал, а уж о том, что экс-Ханцман вытворила дальше, тем более.       Вернув контроль над собственным телом, Гэвин тут же вскинул руку с зажатым в ней Глоком с серебряными пулями и сразу же нажал на курок, целясь в спину Николь, но вместо того, чтобы пронзить сердце мимика, пуля прошила бок Дуэйна, потому что Ханцман больше не стояла перед ним, крепко вцепившись в его горло - за время полета пули она умудрилась переместиться за спину полудушника и с силой ударить его локтем в висок.       У Рида в глазах потемнело, и он, сделав неловкий шаг вперед, припал на колено, бестолково потряхивая головой. Николь была сильной, слишком сильной для мимика - еще одна странность в копилку к и без того гипертрофированным способностям восставшей из мертвых девчонки. Но самым пугающим было не то, что она могла телепортироваться, и даже не то, что сумела парализовать тело Гэвина, не коснувшись его. Нет, это все были цветочки, потому что Рид вдруг осознал одну простую, но очень важную вещь: девчонка сражалась с ним не в полную силу. Во всяком случае, пока что.       Коура истошно хрипел в углу, в который он забился почти сразу после того, как Николь отпустила его и набросилась на Рида. Дуйэн все еще не мог надышаться, однако это не мешало ему скулить от боли и крепко зажимать рукой кровоточащий бок. Гэвин бросил в его сторону быстрый взгляд, с ходу определяя, что пуля прошла навылет. Коура, наверное, даже представить себе не мог, насколько ему повезло.       Весьма сомнительно, но все же повезло.       Рид поднялся на ноги спустя несколько мгновений - голова все еще была тяжелой, но тяжесть эта быстро отступала (наверняка сказывалась его полудушничья регенерация, которой позавидовал бы любой таракан) и тут же обернулся к Николь, которая застыла на противоположной от него стороне кабинета Коура. Ее глаза горели ярко-желтым, каким-то кислотным светом. Так же, как и у Рида, с той лишь разницей, что его были зелеными, и что зрачки полудушника все еще оставались круглыми, а вот Николь щеголяла узкими черными щелями, чем еще больше напоминала разъяренную поведением непослушной мыши кошку.       Она не двигалась, не дышала, не моргала, внимательно и выжидательно глядя на полудушника, будто ожидая от него каких-то действий. Пистолета в его руках тварь явно не боялась. Да и с чего бы, учитывая то, с какой легкостью она ушла от пули, выпущенной ей в спину? Учитывая то, что глаз на ее затылке Рид не наблюдал, реакция у Николь была просто превосходной. Что толку стрелять, если она все равно с легкостью избежит попадания? Только тратить ценные боеприпасы.       Гэвин поставил пистолет на предохранитель и швырнул его в сторону - бесполезное сейчас оружие только отнимало свободную руку. Кроме того, у Рида за поясом, скрытый за полой кожаной куртки, крепился нож с посеребренным лезвием. И несмотря на то, что на серебро мимикам было наплевать, нож все еще был бритвенно-острым, а, значит, мог с легкостью прошить кожу, а так же, учитывая силу полудушника, сломать мешающиеся ребра, остающиеся преградой на пути к тому самому заветному сердцу твари.       Был, правда, в холодном оружии весомый минус: чтобы нанести удар, нужно было сблизиться с Николь, а делать этого Риду совсем не хотелось - он понятия не имел, чего еще можно ожидать от Ханцман и не горел желанием проверять это на собственной шкуре.       Однако особого выбора не было: или так, или Николь рано или поздно все же доберется до Дуэйна и закончит начатое, что, учитывая полученное недавно ранение, будет совсем не сложно. Поэтому Гэвин сделал несколько шагов в сторону, прикрывая своим телом корчащегося в углу Коура.       Николь оскалилась.       -Я не хочу с тобой драться, - сказала она тоном, которым обычно говорят обратное, - Боюсь, что для тебя это закончится… неприятно. Поэтому я предлагаю тебе сделку: ты отдашь мне Дуэйна, а я взамен позволю тебе убить меня.       -С чего вдруг такая жертва? - поинтересовался Рид.       -Я получу, что хочу. Ты получишь, что хочешь.       -Не пойдет, - мотнул головой Гэвин.       -Тогда пойдем плохим путем, - пожала плечами Николь.       И Рид широко распахнул глаза, удивленно глядя на очередное, на этот раз, достаточно неторопливое превращение Ханцман.       Она все еще скалилась, поэтому первым, что бросилось в глаза Гэвину стали клыки. Огромные, идеально-белые и острые, как иглы - они вырастали прямо на глазах, становясь крепче и опаснее с каждой секундой. Ногти на руках тоже изменились, с каждым мгновением упрочняясь, все больше и больше напоминая звериные когти. Одежда исчезла, и на красивом обнаженном теле заколосилась густая черная шерсть. Лицо, не красивое, но весьма и весьма привлекательное, вытянулось, обращаясь в кошачью морду.       Перед Ридом теперь стояла не молодая девушка, а невероятно крупная, явно агрессивная пантера.       Николь обратилась в чертову пантеру! О таком Гэвин тоже никогда не слышал. То есть он знал о том, что есть твари, способные превращаться в животных, те же оборотни, например, но не гребанные мимики! Однако его глаза не лгали: девчонка только что сотворила невозможное. В очередной раз. И Рид бы с радостью задал ей пару вопросов, да вот только сомневался, что Ханцман на них ответит.       Пантера тем временем раскрыла свою клыкастую пасть и оглушительно зарычала.       А затем прыгнула прямо на Гэвина.       Рид отскочил в сторону, но тварь все же успела смачно полоснуть его лапой по лицу. Один из когтей попал точно в глаз, и это, пожалуй, был самый болезненный момент в жизни Гэвина, после сгорания заживо: в опустевшую глазницу будто бы серной кислоты налилили.       Рид вскрикнул и закрыл поврежденный орган ладонью, чувствуя, как сквозь его пальцы течет что-то густое и теплое. Ранение было паршивым - да, Гэвин видел оставшимся глазом и знал, что правое яблоко со временем восстановится, вот только времени у него не было: Николь коротко и гортанно рыкнула и подобралась, готовясь к новому прыжку.       “Лево!” - снова раздался в голове знакомый голос, - “Прыгай лево!”       И Рид, ни секунды не раздумывая, прыгнул.       Вовремя - он услышал, как острые клыки клацнули в нескольких миллиметрах от его горла, даже успел почувствовать зловонное дыхание твари. Еще мгновение, и ее челюсти сомкнулись бы на глотке полудушника. Нельзя сказать, что голос спас ему жизнь, но что сохранил целостность его тушки, утверждать можно было наверняка, и Рид решил, что, пожалуй, сейчас стоит довериться его подсказкам.       Тем более, что помощь сейчас была очень даже кстати: глаз восстанавливался, но медленно, и Гэвин все еще с трудом фокусировался на огромной черной кошке, которая скалилась и скребла когтями пол в двух метрах от него.       -Какой прыткий… - прорычала она, широко разевая пасть, - Интересно, если я порву тебя на части, как долго ты будешь срастаться обратно? И срастешься ли вообще?       Этого Гэвин не знал и не горел желанием проверять.       Николь выждала мгновенье, будто расчитывая, что поулудшник ей ответит, а когда этого не произошло, снова кинулась на него - на этот раз не прыгнула, а побежала, быстро, как черная молния, петляя из стороны в сторону.       “Нож!” - скомандовал голос, и Рид послушно завел руку за спину, обхватывая пальцами прохладную рукоятку.       Вот только вытащить его не успел - тварь сделала резкий, неожиданный выпад вперед и уронила Гэвина на пол.       -Последнее слово, мистер Рид? - с удовольствием промурлыкала пантера, капая на лицо Гэвина горячей слюной.       -Тебе стоит сходить к дантисту, - прохрипел Рид, который был невероятно занят, пытаясь скинуть с себя тяжелую, когтистую тушу, - Из твоей мерзкой пасти несет так, что вонь выгребной ямы покажется гребанным цветущим лугом!       -Острый язычок… Посмотрим, что острее - он, или мои клыки?       “Мой чертов нож!” хотел крикнуть ей в лицо (вернее, в морду) Гэвин, но не успел - тварь рванулась вперед и вцепилась ему в ключицу. Вцепилась бы в горло, да только Рид сумел дернуться в сторону в самый распоследний момент.       Всю левую половину тела пронизала адская боль, когда огромные острые клыки разорвали куртку и тонкую кожу, скрывающуюся под ней а после мерзко хрустнули, смыкаясь на кости.       Гэвин прикусил губу, чувствуя во рту металлический привкус крови. Боль была адской, но даже рядом не стояла с той, что он ощутил, когда Николь выбила ему глаз - та была куда более яркой, буквально разрывающей изнутри.       Впрочем, глаз уже восстановился, а вот плечу такого шанса Николь давать не собиралась - раздался громкий чавкающий звук, и Рид с ужасом обнаружил свою оторванную конечность в пасти у твари. В горящих желтым глазах читалось первобытное, животное ликование.       Сердце Гэвина билось, как сумасшедшее. Только сейчас он полностью осознал, как сильно повлияли на него события, произошедшие там, в лесу, на холме. Раньше он готов был броситься в самое пекло, ни на секунду не задумываясь о том, что ждет его там, в темноте; кидаясь на рожон, не испытывая ни малейшего признака страха, не опасаясь за собственную жизнь. Сейчас же Риду было страшно. Страшно каким-то детским, давно забытым страхом - совершенным в своей законченной обреченности, обволакивающим и холодным, как дыхание зимы. Но еще хуже было то, что Гэвину было до смерти жаль самого себя - низкое, отвратительно чувство…       Тварь отбросила оторванную конечность в сторону.       “Это давно должно было произойти” - подумал Рид, - “Я давно должен был сдохнуть…”       “Дай ей убить”, - тут же отозвался странный внутренний голос, - “Она поверить. Она отвлекаться…”       Гэвин расслабился, позволяя Николь делать с собой все, что той заблагорассудится.       И Николь делала: она рвала, кусала, царапала и, как и обещалась, раздирала тело Рида на куски. Гэвин только морщился и стонал, когда она принималась за особенно чувствительные места, но сопротивляться ей больше не пытался.       “Нож!” - рявкнул голос, - “Сейчас! Нож! Нож!”       Гэвин вспомнил о том, что его сохранившаяся рука все еще держит рукоятку только в этот момент.       Пальцы, дрожащие от боли, крепче сжали эфес, а потом мыщцы напряглись, заставляя руку распрямиться и с силой ударить пантеру в грудь.       Кошка взвыла и отпрянула, оставляя измученное, окровавленное тело полудушника в покое.       В сердце он явно не попал - тварь была еще жива, но рана, которую она получила, точно была серьезной: Николь металась по полу, рыча и скуля, из ее кровоточащей груди торчала посиневшая рукоятка ножа.       “Я… лечить” - сказал голос, - “Боль. Будет боль…”       Рид подумал о том, что больнее быть ему уже не может, но через мгновение понял, что ошибался - его выгнуло дугой, глаза тут же начали слезиться, пальцы - царапать влажный от крови ковролин с такой силой, что ткань натужно заскрипела, разрываясь.       А потом, когда потерянная рука начала стремительно отрастать, Гэвин закричал, не в силах сдерживаться - это было просто невыносимо: совершенная, всепоглощающая агония…       Все прекратилось так же внезапно, как и началось: еще мгновенье назад тело Рида представляло из себя пульсирующий сгусток невероятной муки, а уже через секунду вся боль исчезла, не оставляя после себя никакого послевкусия. Единственным напоминанием о ней было все еще сбитое дыхание - громкое и неровное, и пот, ручьями стекающий по его спине.       Гэвин медленно поднялся на ноги, с удивлением отмечая, что чувствует себя просто прекрасно. Да, он и раньше мог регенерировать, но с такой скоростью - никогда. Странный гость в его голове был сильным, Рид знал это и раньше, но только сейчас осознал, что совершенно не знает границ этой самой силы.       А вот Николь подобными способностями явно не обладала: она снова обратилась человеком и теперь медленно доставала из груди нож, крича от боли.       “Добей!” - крикнул голос.       И Рид вновь послушался: подался вперед к лежащей на полу девушке, но остановился, как вкопанный, когда дверь в кабинет Коура распахнулась настежь.       -О, Боже… - пробормотал стоящий на пороге Джонсон, - Не может быть… Этого просто не может быть…       Детектив не мигая смотрел на Николь, и в его глазах отражалась такая богатая гамма эмоций, что вычленить хотя бы одну из них не представлялось возможным: страх, радость, растерянность, нерешительность, боль… В руках Джонсон крепко сжимал свой табельный пистолет, дуло которого сейчас смотрело в пол, и дрожало, как осиновый лист на ветру.       Ханцман тоже замерла, все так же лежа на полу. Ее горящие желтым глаза вспыхнули ярче на мгновенье, а потом вдруг потухли, словно в них перегорела лампочка. На детектива она не смотрела, но и биться перестала - только всхлипывала время от времени все так же крепко держась за рукоятку торчащего из ее груди ножа.       Сквозь ее тонкие пальцы ручьями струилась темно-синяя кровь.       -Николь… - Джонсон произнес ее имя тихим, бесцветным голосом, - Это ты… Это и вправду ты!       -Это - не она, детектив, - качнул головой Рид, - Больше нет.       Мужчина, казалось, вовсе не услышал слов полудушника.       -Николь… - бестолково повторил он, - Николь, Николь…       -Он прав, - сухо отозвалась Ханцман, - Не Николь. Больше нет.       -Ты ранена, - Джонсон убрал пистолет и подался было вперед, но тварь рыкнула, оборачиваясь, и он замер, широко распахивая глаза.       -Нет! - рявкнула девчонка, - Не подходи…       -Тебе нужна помощь, - пробормотал детектив, - Я вызову скорую. Сейчас, потерпи немного…       -Ты что, ослеп? - голос Николь вибрировал и дрожал, - Посмотри на меня! Посмотри на мою кровь!       -Тебе нужна помощь, - упрямо повторил Джонсон, - Пожалуйста, Николь, позволь мне помочь тебе…       -Да что с тобой не так! Ты что - сумасшедший?       Нет, сумасшедшим Джонсон не был. Но прямо сейчас действительно был не в себе - Рид видел подобное и не раз. Странное состояние, в которое впадали люди, увидев что-то невероятное, пугающее, не поддающееся никакому объяснению, но все же чарующее и долгожданное, как град в пустыне.       -Не подходите к ней! - крикнул Рид, заметив, что мужчина, как зачарованный, сделал очередной шаг по направлению к истекающей кровью твари, - Она - опасна. Я разберусь…       Джонсон резко повернулся к Гэвину:       -Что значит “разберетесь”?       -Убью тварь, - спокойно пояснил Рид.       Брови Джонсона изумленно взлетели вверх.       -Что? Убьете… Убьете Николь!? - выкрикнул он.       И прежде, чем Гэвин успел ответить, поднял пистолет и направил его дуло прямо в лицо полудушнику.       Из угла раздался громкий, наполненный отчаяньем всхлип Коура, но ни Рид, ни Джонсон не обратили на него никакого внимания.       -Опустите пистолет, детектив, - сухо сказал Гэвин.       -Нет! - истерично крикнул мужчина, - Вы не посмеете… Я не позволю вам навредить ей!       Рид фыркнул, а потом быстро подался вперед, перехватывая запястье Джонсона. Он был куда быстрее человека, а потому отобрать оружие у детектива не составило никакого труда - тот просто не ожидал подобной прыти от Гэвина, и даже охнуть не успел, когда Рид отнял у него его мнимое преимущество.       -Простите, детектив, - Гэвин разрядил пистолет и отшвырнул его в сторону, - Но мне некогда играть с вами в игры.       Но Джонсон и не собирался сдаваться.       -Нет! - снова крикнул он и бросился на полудушника, пытаясь вцепиться в его горло - совсем как Николь несколько минут назад.       А затем случилось то, что заставило Рида поразиться до глубины души в сотый, кажется, раз за этот день.       Гэвин решил, что проще всего будет вырубить детектива, и уже замахнулся, чтобы ударить того по затылку, но не смог - что-то крепко схватило его за запястье.       Рид удивленно перевел взгляд на свою руку - на его запястье сомкнулись тонкие, покрытые синей кровью пальцы.       -Не трогай его! - зло прошипела Николь, - Не смей трогать Майкла, или клянусь Межью - я тебя прикончу…       -Что? - ошарашенно переспросил Гэвин.       Он услышал каждое слово, сказанное Ханцман, но не понимал их смысла. Мимики, как и большая часть тварей, были жестокими и безжалостными. Тогда с чего вдруг этому защищать человека?       -Я сказала - отпусти его! - глаза твари снова горели желтым огнем.       Гэвин нахмурился, но все же разжал пальцы, которыми крепко держал детектива за загривок. На месте Джонсона, он бы постарался как можно быстрее увеличить разделяющее их теперь расстояние, но детектив даже не шелохнулся.       -Николь, твои глаза…       -Убирайся отсюда, Майкл, - процедила Ханцман, - Тебя не должно было здесь быть…. Какого дьявола ты вообще пришел? Как ты узнал?       -Я… Я видел тебя несколько дней назад, - отозвался Джонсон, - А после того, как погибли Лейн и Комарро, понял, что мне не показалось. Понял, кто их убил…       Николь фыркнула и оскалилась, но Рид видел ее настоящие эмоции: ей было больно. Слова Джонсона причинили ей боль.       -Ты всегда был сообразительным, - сухо резюмировала она, - Да, ты прав: это я их убила. И пришла сюда, чтобы закончить дело. Так что уходи - тебе незачем здесь оставаться!       -Нет. Я не покину тебя.       -Вот как, - оскал Николь стал шире, - Что ж… Оставайся, если хочешь. Но то, что ты увидишь, тебе совсем не понравится, милый…       Рид попытался ухватиться за руку девчонки, догадываясь, что именно она задумала, но не успел: тварь снова исчезла, чтобы объявиться в том самом углу, где старательно терял сознание и кровь Коура. Он был настолько слаб, что даже не повернул головы в сторону твари - его закрывающиеся глаза бестолково смотрели куда-то вперед, но судя по всему, не видели ни зги. Николь пнула Дуэйна так, что тот повалился на спину, и наступила на его горло.       -Не дергайся! - рявкнула она, когда Рид подался вперед, - Я успею сломать ему шею, так что не шевелись!       -Нет, Николь! - Джонсон сложил руки в молящем жесте, - Нет, ты не такая…       -Такая! - отрезала девчонка, - Я не та девушка, на которой ты собирался жениться. Она умерла - покончила с собой после того, как ее изнасиловали трое ублюдков. Ее больше нет, Майкл!       -И ты просто убьешь его?       -Да. Хотя и хотела бы, чтобы он помучался подольше…       -Тогда чем ты лучше, чем они?       Николь моргнула.       -Я делаю это не ради удовольствия, - сухо произнесла она.       Джонсон кивнул:       -Я знаю. Ты мстишь. Но тебе не нужно этого делать, любовь моя…       -Не называй меня так!       -Но это правда, - Майкл развел руками, - Я люблю тебя. Любил всю свою жизнь и буду любить до самой смерти. Что бы не случилось - это не изменится.       -Я - чудовище! И я убью этого сукиного сына!       -Убей, если тебе от этого станет легче - мне все равно. Я буду любить тебя, что бы ты не сделала, Николь. Навсегда - помнишь, я же обещал.       Губы Николь дрогнули. Ее горящие глаза, в которых до этого читалась только первобытная, животная ярость, распахнулись и потухли, и Рид готов был поклясться что заметил в их уголках голубоватую влагу.       -Черт… - прошептала она.       И, помедлив немного, убрала ногу с горла Коура, который, кажется, все же потерял сознание и теперь ничком лежал на полу, очень медленно и тихо вдыхая и выдыхая. Николь бросила на него полный отвращения взгляд, а после схватилась за рукоятку ножа, все еще наполовину торчащего из ее груди и, прикусив губу, одним сильным движением вырвала острие из своей плоти.       Несколько мгновений она бестолково смотрела на посеребренное лезвие, с которого капала свежая синяя кровь, а потом вскинула голову и бросила нож Гэвину, который с легкостью поймал оружие за рукоятку и удивленно взглянул на тварь.       -Вы знаете, что делать, мистер Рид, не так ли? - Николь задала риторический вопрос, ответа на который не требовалось, но Гэвин все равно кивнул, - Закончите начатое. И поскорее…       -НЕТ!       Джонсон кинулся вперед, обрушиваясь на колени перед застывшей на месте Николь, прикрывая ее своим телом. Он хватал ее руки, целовал ладони, и плакал, как маленький ребенок, потерявшийся и нашедший, наконец, свою маму посреди торгового центра.       Ханцман не шевелилась и не смотрела на своего бывшего жениха. Казалось, она вообще отключилась и мысленно пребывала где-то совсем в другом месте, очень и очень далеко отсюда.       -Пусти, - попросила она.       -Нет! - Джонсон все так же целовал ее руки, - Нет, нет, больше никогда, никогда…       Нож в руке Рида дрогнул. Он знал, что ему нужно сделать, и сделать это требовалось как можно скорее, иначе один из судорожных выдохов Дуэйна станет последним, но Гэвин медлил. Потому что внезапно понял очень важную вещь: Майкл не лгал, он действительно все еще любил Николь, невзирая на то, что она превратилась в чудовище.       И в груди у Рида вдруг затеплилась надежда. Может быть, и он не одинок? Может быть есть люди в его жизни, которые готовы были принять его таким, каким он стал? Да, они боялись Гэвина, этого было не отнять, но разве Коул перестал любить его? Разве Кэра и Лютер хоть раз не пустили его на порог своего дома или забыли пригласить на хоть сколько-нибудь важное событие в их или Коула жизни? Такого не было ни разу, и Рид вдруг понял, что это вряд ли изменится.       А еще был Ричард. Гэвин помнил, с каким ужасом он смотрел на полудушника, когда странная сущность взяла под контроль его тело, но все равно остался рядом. Он был предан Риду до самого конца, и всегда, чтобы не произошло, поддерживал Гэвина, и…       -Хватит медлить, черт побери! - нервно выкрикнула Николь, - Закончите уже это, прошу…       -Нет, пожалуйста, нет… - всхлипнул Джонсон, - Еще не поздно все исправить, умоляю, нет… Я не могу, не могу снова потерять тебя…       Ханцман на мгновение прикрыла глаза, а когда снова открыла их, Майкла отбросило от нее в сторону, будто чья-то невидимая рука схватила его за шкирку и протащила по комнате. Судя по тому, каким недвижимым оставался Джонсон, его парализовало той самой необъяснимой силой, которая еще совсем недавно удерживала самого полудушника.       -Давайте, - кивнула Николь, - Я готова.       И Рид дал - в два прыжка он сократил разделяющее их расстояние и закончил все одним выверенным движением: вот Ханцман стоит, глядя на него спокойным, холодным взглядом, а в следующее мгновение исчезает, будто бы ее никогда здесь и не было.       Единственным, что напоминало о существовании Николь, был перепачканный синей кровью нож и насаженное на него, как на пику, сердце - иссушенное и черное. ***       Дуэйна Коура увезла прибывшая через десять минут скорая - врачи заверили Рида, что мужчина выживет, пусть и проведет в больнице значительное время. Впрочем, не такое значительное, как то, что ему предстояло провести в тюрьме: Гэвин был уверен, что после произошедшего, Дуэйн все же даст признательные показания в полиции. А если нет - то Джонсон, который, к слову, выглядел очень и очень паршиво, наверняка додавит Коура.       -Наверное, я должен поблагодарить вас, мистер Рид, - сухо сказал Майкл, когда они прощались, - Но я не могу. И надеюсь больше никогда вас не увидеть.       Гэвин только кивнул в ответ - он прекрасно понимал чувства Джонсона и действительно поспешил удалиться, не желая мозолить глаза человеку, вся жизнь которого несколько раз перевернулась с ног на голову меньше часа назад.       Понимал настолько хорошо, что стоило представить самого себя в такой же ситуации, и по спине тут же прокатывалась неприятная ледяная волна.       Рида увезли в головной участок - нужно было заполнить бумаги и ответить на вопросы местного капитана. Ничего необычного - давно уже ставшая привычной бюрократическая рутина, которую (и в этом был небольшой плюс его становления полудушником) иногда удавалось избегать. Вот только не в этот раз, и ободранному, грязному Гэвину пришлось несколько часов просидеть в душном, мерзко пахнущем хлоркой помещении в компании старого полицейского и целой кучи электронной документации.       В отель его отвезли на служебной машине, и за это Рид был благодарен отдельно - он выглядел так, будто только что вернулся с войны и сомневался, что таксисты пришли бы в восторг, увидев подобного пассажира. Да, ему предлагали переодеться в участке - один из офицеров даже услужливо принес ему свою свежую запасную форму, но Гэвин отказался. Он не хотел, не мог надеть форму, которую носил когда-то - больше не имел на это никакого права.       Ричарда в номере не оказалось - видимо, его тоже забрали в участок (и, судя по тому, что Рид не наткнулся на него в том, в котором находился сам - забрали не в головной), и теперь мучали допросами и прочей бесполезной совершенно в данном конкретном случае ерундой. Гэвин достал телефон, написал Найнсу сообщение с просьбой купить ему новой одежды по пути в отель и, швырнув телефон на кресло, принялся стягивать с себя лохмотья, в которые превратилась его любимая футболка и новая совсем еще куртка.       Лохмотья были отвратительными на ощупь и мерзко воняли кровью - и самого Рида и твари, с которой они сцепились в офисе Коура. Николь - мысленно поправил себя Гэвин. Ее звали Николь. Она носила это имя до того, как превратиться в чудовище, и сумела погибнуть во второй раз все еще оставшись той самой Николь как минимум для одного человека - простого детектива полиции, который потерял ее дважды.       Риду было искренне жаль Джонсона, и в тысячный уже раз полудушник поразился тому, каким несправедливым, жестоким и поганым местом был их мир. Майкл и Ханцман могли быть счастливы вместе - прожить долгую, наполненную радостью и горем жизнь, поддерживая друг друга в трудную минуту, вместе радуясь достигнутым вершинам. Но этому не суждено было случиться из-за злой воли эгоистичного самовлюбленного ублюдка и его дружков. Они отняли не одну жизнь, а как минимум две. И сегодня отняли их снова.       Гэвин зашел в ванную, включил холодную воду и встал под душ, жмурясь под обжигающе-морозными каплями. Это было приятно, но, что куда важнее, это гнало прочь неприятные, тяжелые мысли, будто смывая грязь не только с истерзанного тела полудушника, но и с его измученной души.       Он слышал, как хлопнула, закрываясь, входная дверь, как слышал и шаги, ровные и уверенные, нерешительно замершие у прикрытой двери ванной комнаты. Рид мысленно сосчитал от пяти до нуля, зная, что Ричард непременно постучится к нему. Так и вышло.       -Гэвин, вы в порядке? - спросил он.       -Нет, жестянка. Ни хера я не в порядке… - глухо отозвался Гэвин.       -Простите? - голос Найнса тут же стал серьезным и жутко встревоженным, - Вы ранены? Я могу оказать вам первую помощь, если вы позволите зайти…       Рид закатил глаза.       -Нет, я не ранен. Я же чертов полудушник, забыл? - и, помедлив, добавил, - Но можешь зайти, если хочешь…       Несколько секунд не происходило ничего, а потом влажную и холодную спину Гэвина обдуло еще более свежим и холодным ветерком.       -Я положу одежду на пуфик возле раковины, - сообщил вошедший Ричард, - И… И закажу вам еды, если вы…       -Я не голоден, - бесцветно отозвался Рид.       И тут же почувствовал на себе пристальный взгляд Найнса даже сквозь матовое, замутненное стекло душевой кабины.       -Тогда, если моя помощь вам не требуется… - неловко начал Ричард, но Гэвин его перебил:       -Требуется. Я… - Рид сглотнул, - Я хочу, чтобы ты остался. Я хочу… Хочу, чтобы ты присоединился ко мне       -Простите?       Ладони Гэвина сжались в кулаки.       -Я хочу тебя, жестянка, - почти шепотом произнес он, а потом, догадавшись, что его голос, должно быть, заглушили падающие холодные капли, повторил уже громче, - Я, мать твою, тебя хочу!       Ричард, кажется, даже дышать перестал - настолько его ошарашило заявление Рида. Неудивительно - раньше полудушник говорил нечто подобное только по пьяни, но сейчас-то точно был кристально трезв.       Пауза затянулась, становясь тяжелой и густой, как формалин. Поэтому, когда Найнс развернулся на каблуках и быстрым шагом покинул ванную, Гэвин облегченно выдохнул. Какая глупость, Боже! На что он рассчитывал? На то, что Ричард с радостью бросится в объятия чудовища, и…       -Как вы хотите? - раздался прямо над ухом Рида шепот Найнса, заставляя полудушника вздрогнуть от неожиданности.       Гэвин медленно открыл глаза и уставился на отражение в стекле душевой кабины: Ричард стоял позади него, совершенно обнаженный, и внимательно вглядывался в спину полудушника. А потом сделал шаг ближе, вжимаясь в холодную кожу Рида своей горячей грудью и протянул руку, выкручивая вентиль. Температура воды повысилась. Впрочем, Гэвин едва ли обратил на это внимание: сейчас его куда больше заботил стоящий позади мужчина, чем прелести комфортность окружающей среды.       -Просто стой на месте, жестянка, - хрипло попросил Рид, облизывая ставшие вдруг до невозможности сухими губы, - Не двигайся…       Ричард в отражении чуть заметно кивнул, и Гэвин медленно обернулся, тут же натыкаясь на спокойный взгляд серых глаз. Рид вдруг поймал себя на том, что в очередной раз тонул в них, словно потерпевший крушение бескрайнем северном море - без единого шанса на спасение.       -Ты боишься меня? - спросил Гэвин.       -Нет, - почти шепотом отозвался Найнс.       Но его голос все же предательски дрогнул.       -Это существо… То, которые ты увидел там, в лесу. То, во что я превратился, - Рид на мгновение запнулся, подбирая слова, - Оно говорит со мной. Я слышу его голос - вот здесь.       Гэвин поднял руку и несколько раз коснулся виска оттопыренным пальцем, с которого все еще не смылась засохшая кровь.       -Сегодня он помог мне - в кабинете у Коура он пытался мне подсказывать. И, надо сказать, советы давал дельные, вот только… Вот только оно - это не я. Это что-то иное, что-то, что ощущает меня и может занять мое место в любой момент, просто на этот раз предпочло остаться сторонним наблюдателем. Ты сказал что не боишься меня… А вот я себя боюсь. Боюсь, что однажды это… Этот голос заберет контроль и больше его не вернет.       Губы Ричарда дрогнули, но он молчал, позволяя полудушнику выговориться, понимая, что тому сейчас это необходимо.       -У меня есть к тебе просьба, жестянка, - продолжил Рид, - Даже нет, не просьба… Мне НУЖНО, чтобы ты пообещал мне кое-что. Что если это случится, и то, что живет внутри меня все же возьмет верх, ты убьешь меня.       -Что? Нет, я не…       Ричард несколько раз моргнул - медленно и ошарашенно, и Гэвин поразился тому, каким растерянным и несчастным тот сейчас выглядел.       -Почему? - спросил Найнс, - Почему я? Почему вы просите об этом именно меня?       Рид сделал шаг вперед, стоя теперь так близко к Найнсу, что мог рассмотреть неровные края каждой родинки на его лице.       -Потому что я знаю, что ты найдешь способ. Что ты справишься, - ответил он.       И прежде, чем Ричард успел среагировать, опустился перед Найнсом на колени. Его член не стоял, что совершенно не удивляло, учитывая затронутую Ридом тему, но Гэвин знал, как это исправить.       Он приблизил лицо к робко выглядывающей из-за крайней плоти головке и медленно провел по ней языком.       Найнс выдохнул сквозь зубы и запрокинул голову, когда полудушник вобрал в рот весь его орган.       -Не дергайся… - пробормотал Рид, когда Ричард попытался отстранить его, - Просто… Блядь, просто дай мне сделать это! Прошу…       И Найнс перестал сопротивляться.       Только подавался вперед каждый раз, когда Гэвин задерживался на несколько мгновений на самой глубокой точке, сжимая горло.       -Стойте… - выдохнул он, напрягаясь всем телом, - Мистер Рид, я… Я сейчас…       -Гэвин… - прошептал в ответ Рид, - Я же просил - называй меня Гэвин…       А после позволил Ричарду кончить ему в рот - еще несколько движений головой, и густая сперма хлынула прямо в горло Гэвина, прокатываясь по нему обжигающей, горячей волной. Рид выпил все до капли, слизывая остатки чужого удовольствия со складок потемневшей от напряжения крайней плоти, чувствуя, как пульсирует ставшая невероятно чувствительной головка.       Гэвин отстранился, поднялся на ноги и вернулся под струи воды. Они больше не были холодными - Найнс подправил температуру, но на разгоряченном теле все равно ощущались, как крохотные осколки льда.       Рид был уверен, что Ричард уйдет теперь, но он остался - его шершавые ладони легли на плечи полудушника и чуть надавили на мышцы, заставляя тело приятно расслабиться. Гэвин откинул голову назад, утыкаясь макушкой в ключицу Найнса, прикрывая глаза от удовольствия, когда руки помощника скользнули по его спине, на которой больше не было ни шрамов ни ожогов.       -Могу я принять душ с вами, Гэвин? - прошептал Ричард.       Рид кивнул, и Найнс тут же потянулся за крохотной пластиковой бутылочкой с гелем для душа, любезно оставленной в номере уборщицей. Гель приятно пах чем-то пряным и его аромат расслабил Гэвина еще сильнее.       Ричард вылил немного мыла на спину полудушника и принялся растирать его по коже, используя для этого не только руки, но и свою рельефную, невероятно приятную на ощупь грудь. А стоило его пальцам опуститься ниже и пройтись по темным волоскам блядской дорожки, как член Рида дернулся, пробуждаясь, и принялся стремительно наливаться кровью. Возбуждение нахлынуло жаркой волной и пронеслось по всему телу, заставляя дыхание сбиться.       Кончил Гэвин быстро - почти сразу после того, как Ричард, закончив намыливать его спину и ягодицы, одним удивительно плавным движением развернул его к себе лицом и поцеловал, одновременно с этим мягко, но сильно обхватывая возбужденный член. Рида выгнуло дугой. Он прикусил губу, стараясь оттянуть неизбежный финал, но когда свободная рука Найнса, скользкая от геля для душа, прошлась по его груди, не выдержал и сдался, выплескивалась в услужливо подставленную ладонь.       Вот только спать после они все равно легли на разных постелях.       Гэвину нужно было выговориться, нужен был секс, чтобы его хоть немного отпустило, и это действительно помогло - он уснул мгновенно, стоило только его голове коснуться подушки       В отличие от Ричарда, который всю ночь пролежал на своей кровати и глядел в потолок.       В его голове раз за разом звучали слова Гэвина “Ты убьешь меня. Потому что ты сможешь…”.       И это причиняло Ричарду почти физическую боль. ***       Двери лифта открылись, и Норт вышла из его кабины, морщась от мерзкого, затхлого запаха гнили и плесени. Она ненавидела эти подвалы больше всего на свете и с радостью бы распрощалась с ними навсегда, но не могла. Во всяком случае, ПОКА ЧТО не могла.       Норт прошла по длинному коридору и остановилась перед тяжелой стальной дверью, оснащенной кодовым замком. Пароль она знала наизусть, но все равно медлила каждый раз прежде, чем ввести с десяток хаотичных цифр. Будто это промедление могло каким-то магическим образом повлиять на происходящее.       За дверью ее, как и всегда, ожидали двое военных - каждый раз разных, но всегда идеально вымуштрованных, литых, поджарых и совершенно безликих, больше всего напоминающих роботов, сошедших с конвейера.       -Доброе утро, Мэм! - тут же вытянулись по стойке солдаты.       -Доброе утро. Есть какие-нибудь подвижки? - спросила Норт.       Мужчина - тот, что был повыше - качнул головой:       -Нет, мэм. К сожалению, нам не удалось добиться результатов. Однако, мы не оставляем попыток, и…       -Но результаты должны быть! - голос Норт угрожающе повысился, и военный чуть заметно вздрогнул, - Действуйте жестче, если нужно. В конце концов, руки у вас развязаны.       -Мы пытаемся, мэм, но…       -Значит, плохо пытаетесь, - отрезала Норт, - Я хочу поговорить с мальчишкой. Он в камере?       -Боюсь, что это невозможно, мэм.       -Это еще почему?       -Мистер Эстебан на данный момент пребывает без сознания…       -Дьявол! - в сердцах выругалась Норт, - Так разбудите его! Приведите его в себя и поскорее - у меня мало времени.       Военный кивнул и быстрым шагом спустился по лестнице, ведущей еще глубже вниз, в еще более темный и вонючий подвал.       Он вернулся спустя минут пятнадцать или двадцать и выглядел, как нашкодивший школьник, который явился к разъяренной матери с повинной.       -Мне очень жаль, но он не приходит в сознание, мэм, - виновато произнес он, - Такое случается иногда, после особенно… Особенно тяжелых ночей. Простите…       Норт яростно выдохнула - ее лицо исказила гримаса злости.       -Бесполезные идиоты… - прошипела она и пулей вылетела за дверь.       Ей было до ужаса жаль впустую потраченного времени, но еще больше ее злило то, что все ее усилия не приносили ровным счетом никаких результатов. Это не нравилось Бюро, но до их недовольства Норт не было никакого дела - ее личные причины для беспокойства были куда важнее.       Именно из-за этих самых личных причин она и вздрогнула, когда услышала ненавистный ей звук рингтона телефона.       На экране высветилось имя звонящего - “Козырь”.       Норт прикрыла глаза и мысленно сосчитала от десяти до ноля. Ее пульс резко подскочил, спина покрылась холодным, липким потом, пальцы, удерживающие сотовый, заметно дрожали. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы успокоиться и, сдвинув слайдер в сторону, ответить на звонок.       -Доброе утро, миссис Манфред. Надеюсь, я не помешал?       -Нет, не помешали…       -Что ж, я очень рад!       Однако по его голосу этого заметно не было. Впрочем, голос того, кто называл себя “Козырем” всегда звучал одинаково: самоуверенно, надменно и насмешливо; так говорили люди, уверенные в собственном превосходстве и имеющие на эту уверенность полное право.       -И так… Как проходит ваше небольшое изыскание? - поинтересовался Козырь.       -Я… - Норт сглотнула, - Я делаю все возможное.       -И это приносит плоды?       Губы Норт дрожали и она прикусила их с такой силой, что во рту тут же почувствовался металлический привкус.       -Нет, пока нет, но я…       Козырь шумно выдохнул, и Норт инстинктивно замолчала. Она ощущала его недовольство - казалось, оно передается по телефонной линии вместе со звуком его голоса. Как и его сила. Норт не питала иллюзий по поводу того, с кем имеет дело, и, хотя не могла знать этого наверняка, готова была отдать руку на отсечение за то, что это - не человек.       -Мне кажется, вы забываете, что поставлено на кон, миссис Манфред, - мягко сказал он, и в этой мягкости слышалось куда больше угрозы, чем в любом крике, - Я могу напомнить вам об этом, если это так необходимо…       -Нет, нет, не нужно, я все помню.       -Тогда, быть может, вы позабыли о последствиях?       -Нет, я не…       -Не перебивайте меня, миссис Манфред!       Норт послушно закрыла рот.       -Мы заключили сделку, мистер Манфред. Вам нужна была услуга, и я оказал вам услугу, не так ли?       -Так…       -И вы поклялись заплатить за мою услугу, когда придет время, я ничего не упускаю?       -Нет…       -А если вы откажетесь, или не сможете уложиться в срок, то произойдет что?       Норт нервно вздохнула:       -Вы убьете Маркуса… - чуть слышно произнесла она.       -Правильно! - Козырь явно был доволен, - Думаю, вам стоит вспоминать об этом почаще, миссис Манфред, потому что ваше время стремительно истекает.       И Козырь положил трубку.