Начало. Часть Первая. (черновое название)

Тот же день. Некоторое время спустя. Когда Ханна отправилась домой, скрывшись в дорогом автомобиле, Мелина была решительно настроена отдохнуть в мягкой постели, однако тяжёлый день сопровождал обременительные размышления, порождающие столкновения: девушка в последний миг обратила внимание на проходившего человека, избежав стычки. Собственный дом, пускай и являлся просторным местом для успокоения, но в данный момент, показалось, что мог нанести только вред. К тому же, взгляд ухватился за многолюдный парк, и единственный, одинокий столик поджидал именно её: журналист не любила толпу. Невзирая на позднюю ночь, людей оказалось достаточно, чтобы небольшие очереди образовывались у маленьких фургончиков с едой, пока на громадном экране, несравнимым ни с одним кинотеатром, шли короткие и длинные, но различные сюжеты о могущественной фее Блум и смелом рыцаре Скае, почивших за спасение всего мира. История Короля и Королевы стремглав подходила к концу: гибель соединённого Королевства наметилась как завершение главы, поэтому многие смотрели с замиранием сердца, еле перешёптываясь, а Мелина, наедине с собой, подперев щёки руками, облокотившись на столик, погрузилась в личные мысли, впрочем, в зрачках её отражались ужасы войны. Девушка увлеклась картинками, и, вновь, не услышала размеренные шаги позади. Некто, ранее не навещавший поляну, оглядывался без всякого интереса. Его уверенная поступь говорила, что мужчина достаточно осведомлён, как устроен сквер в сегодняшний день. Сложив руки за спиной, в его намерении не было напугать девушку, стоявшую перед ним в трёх шагах, и, всё же, крадучись, подошёл. – Такой отвагой, как у этих людей, могла похвалиться только Команда Света. Журналист неспокойно обернулась, нацелившись на очередную встречу прошлого, но успокоилась, когда этим человеком оказался простой незнакомец. – Вы напугали меня. Мужчина присоединился к компании девушки, обратив заинтересованность на её тревожное состояние: остался виновником такого положения он или кто-то другой — было совершено неважно. – Приношу свои извинения за это. Его подчёркнутая холодность не доставляла Мелине дискомфорт, но позволяла чувствовать себя неуютно, казалось, она — лишняя в этой компании из двух человек, но, больше этого, девушка была поглощена возвращением Кристин, поэтому игнорировала подобные мелочи. – Всё хорошо. Сильные руки, покрытые голубыми дорожками вен, расположились на столе, соблюдая границы, которое могло предоставить ему пространство, и мужчина расположился более комфортно. – Моё имя Томас, и я агент из организации, на которую работаете вы. Темноволосая выразила уставшее изумление, сосредоточенно поглядывая на собеседника, близко расположившегося, однако не настолько, чтобы заботиться о личном просторе. – Стоит ли мне представиться? Или, может, вы уже успели узнать обо мне всё. Незнакомец обворожительно разошёлся в улыбке, больше подобную ухмылке, и осторожно заглянул Мелине в глаза. – Я знаю каждого нашего сотрудника, это часть работы, а вы довольно скрытная, но, кое-что, всё-таки, обнаружить мне удалось. Журналист утомлённо нахмурилась. – Например? Мужчина опустил глаза, но поднял их с уверенностью, понятной одному ему. – Я знаю о конфликте с мисс Эверхарт, но, думаю, это не такая уж особенная новость. Из-за собственной совершенной глупости, девушка отвернулась, не в силах выдержать его пытливый взгляд, но преимущественно из-за стыда за напрасно испорченную жизнь человека: вина неистово бушевала на сердце, и она поглядела в точку, намеченную на столе. – Это не лучшая часть в моём деле. Представившийся Томасом, осознал, что, проникнув в чертоги души Мелины, задел слишком важную частичку её прошлого, от которого девушка избавиться не смогла. Заметив её слабость, мужчина задумался. – Подобные вещи случаются. В растерянном несогласии покосившись на незнакомца, девушка исступлённо, но не утратив бессилия, заглянула в глаза. – Так не должно происходить. Развернувшись всем корпусом, неизвестный выглядел на порядок выше, мускулистее, из-за чего поверг журналиста смятению: взор её бегал по кругу, не останавливаясь ни на чём, в то время, как он перешёл на вкрадчивый шёпот. – Если будем сомневаться в каждом своём шаге, то, в итоге, проиграем. Темноволосая не отступала, но влияние Томаса увеличивало давление, которое не позволяло девушке сосредоточиться, она не могла предположить: делает ли мужчина это нарочно, так как не заметила ничего, что указывало бы на непонимание. – Вины Кристин в произошедшем не было, – Затем уже тихо добавила, – Как выяснилось позже. Это можно назвать подставой. Причём с моей стороны. Незнакомец видел, что Мелина чувствует вину, о которой говорить ей удавалось с большим трудом, а легче не становилось. – В этом деле ещё предстоит разобраться. Журналист раздосадованно ослабила хватку в дискуссии, выражая беспокойство о том, что неизвестный человек видит её подавленной прошлым. – Простите. Я не очень люблю эту тему. Благосклонно кивнув, Томас ощутил некоторую победу над маленькой, совсем беззащитной девочкой в это самое время. Кончики губ незаметно поползли вверх. – Я вас понял. Разрушив образовавшуюся на миг тишину, девушка преобладала над мыслями, связанными с прошлым, откинув их на задворки сознания, и, с нескрываемым любопытством окинув многолюдную поляну, остановила взор на собеседнике. – Вы часто приходите сюда? В этот день? Просто... Не лучшее время для прогулки. Томас чувствовал себя расслаблено, словно находился не на мероприятии траура, посвящённое важной дате в истории всего Иного мира, а в обыкновенном, оживлённом месте. Предчувствовалась опасность, но в этой опасности виделось сомнение в честности собеседника, казалось, он мог соврать, что-то недоговорить, а Мелина не заметит. – Возникла потребность в личном присутствии, – Мужчина замолчал, и журналист не ощутила себя в безопасности, – Я задам этот вопрос и вам. Почему вы оказались в таком месте? Не отыскав весомых аргументов, чтобы проигнорировать вопрос, девушка, обхватив себя за плечи, когда холодный воздух обдал тело, взглянула на Томаса. – Была на встрече. Решила задержаться. Окинув бесстрастными глазами поляну, мужчина видел всю ту же удручающую картину, повторяющуюся каждый раз, в один и тот же день падения объединённого Королевства и его правителей: траур охватывал целый мир, не позволяя проникнуть в душу иным эмоциям уже томительные десятилетия. – Здесь невозможно получить положительные эмоции. Повсюду скорбь, которую я явственно ощущаю на себе. За всю свою жизнь журналист не встретила ни единого человека, который относился к столь важному событию с нескрываемым пренебрежением в голосе, однако этот незнакомец ошеломил её. – Разве вы не тоскуете? Скрыв ухмылку в тени ночной, мужчина поднял свои холодные, но по-весеннему яркие глаза, изучая, не отрывая пристального внимания от темноволосой. – Вы не даёте прямой ответ. И твёрдо стараетесь не рассказать о себе многого. Томас точно не выглядел доброжелательным, чистосердечным и бесхитростным, однако Мелина не имела представления, что действительно её смущало, поэтому, прилагая усилия, откидывая паранойю, девушка уверено посмотрела ему в глаза, без смущения. – У меня нет причин быть откровенной. В следующее мгновение, хроника ужасающих событий на объединённом Королевстве захватила внимание девушки, впечатлительность которой приходилась минусом её личности и, разглядев яростно противостоящую тьме Блум, сердце которой было не на месте, рассекающую воздух на огненных крыльях, из последних сил выбрасывающую магию Огня Дракона, она надолго запомнила этот момент. – Знали их? Мужчина кивнул, не сводя с неё глаз. – Вы не упустите возможности поинтересоваться нечто подобным. Девушка несколько смутилась неожиданному порыву, но непринуждённо повела плечом, сохранив самообладание. – Я ведь журналист. Томас обошёл стол, плавным движением кисти собирая с него пылинки, и остановился напротив Мелины, заглянув в глаза журналиста по-особенному жёстко, нечеловечески, и её пространство постепенно окружала чёрная пустота. – Я наслышан о ваших талантах... Хотелось возвести взор к небу, и Мелине показалось, что она поступила именно таким образом, однако незнакомец разглядел только лишь неуклонный взгляд девушки, обращённый на него. – Если вы пытаетесь уйти от вопроса, то лучше всего сказать об этом прямо. Таинственный мужчина, на протяжении всего разговора, пробирался в глубины души журналиста, совсем не избегая взгляда Мелины, а пронзал собственным, настойчивым напористо, с давлением. Впервые, он воздействовал: не сильно, темноволосая ничего не ощутила, пребывая в трансе, не заметила, как зрачки человека загорелись тёмно-красным. Томас убедился: девушке требуется помощь, чтобы освободить то неизвестное, теплящееся в её сердце. – Это не так. Видите ли, Король и Королева утаили кое-что ценное для меня. Заинтересованность сыграла злую шутку, и поведение журналиста, обыкновенно тактичной, рассудительной, повлекло неожиданно нетерпеливое любопытство. – Что же это? – И сразу отдёрнула себя, – Извините. Это ведь совсем не моё дело. В то время, когда Мелина старалась совладать со своим смущением, выросшим из неделикатности, мысли путались, а незнакомец, не предпринимая ничего, будто ожидая именно такого её поведения, оставался невозмутимым. – Я в этом не уверен. Опасность завладела сознанием девушки, но вся её сущность воспротивилась этому: инстинкты были слабы перед уверенным контролем собеседника — журналист нахмурилась, но, на долю мгновения, могла оценить ситуацию прозрачно. – Простите, я не совсем понимаю... Мужчина приблизился резко, в одно движение, склонившись прямо над ней, его дыхание коснулось кончика носа Мелины, а зрачки загорелись алым пламенем, словно пламенем из Ада. – Возможно, ты предоставишь мне то, что однажды надёжно спрятала Блум. Темноволосая ни секунды не тешила себя надеждами на безопасное времяпровождение рядом с неизвестным. Девушка выпрямилась, пока разум готовился к неизбежному или к бегству. – Думаю, вы ошиблись. Гипнотизируя, Томас обходит стол, приближаясь к Мелине, зрачки продолжали гореть красным, а девушка, угодившая в безвыходную ловушку, была бессильна против его властной магии. – Я там, где нужно, дорогуша. Незнакомец, соблюдая расстояние вытянутой руки, наблюдая за тяжёлым дыханием журналиста, обхватил руку девушки, и та запульсировала, а вены захватил струящийся ввысь, приглушённый зелёный свет. Сознание возвращалось медленно, но от того, что Томас это позволял, тем не менее, мысли постепенно начинали формироваться. – Вы не тот человек, за которого себя выдаёте. Зачем вы здесь? Темноволосая разглядывала магию, текущую по венам, как нечто диковинное, но невероятно прекрасное, даже волосы окутал лёгкий, зелёный свет, а мужчина, последний раз одарив Мелину холодным взглядом, ненадолго задержал руку на её ладони: большой палец приласкал нежную кожу, но адреналин в крови не позволил заметить такое действие ни одному из них, пока магия легко отступала, уступая место реальности. – Милая и наивная, девочка. Обещаю, в своё время, ты всё узнаешь, но сейчас... Ветер взвился, окружая деревья, заволакивая в сети людей, сметая на пути что-то лёгкое. Проворная, резкая стихия заставила нервничать обыкновенных жителей, присутствующих в сквере, они, в недоумении и изумлении, но полностью не подозревая, что предстоит предпринять, искали укрытие, однако в следующую секунду ветер постепенно начинал прекращаться, поэтому никто не заметил, что происходило с журналистом за одним крохотным, отчуждённым столиком. Девушка страшилась неизведанного. Она не понимала, чего желает получить незнакомец, и слёзы неосознанности, образовывая мокрые дорожки, так и норовились проступить. Те, буквально, застыли в уголках, и, когда Томас обхватил лицо темноволосой, одна слезинка скатилась в сильную ладонь. Последний гипноз окончательно оставил её без воспоминаний о его присутствии. Стихия успокоилась, люди потихоньку приходили в себя, а журналист встревоженно оглядывалась по сторонам, потому что помнила, как подошла к одинокому столику, а затем свой страх неизбежности ещё перед тем, как ветер взбушевался. Больше не осталось ни одного воспоминания за последние минуты, и только тёмная тень, скрывшись за деревом, окинув взором Мелину, отравилась в неизвестном направлении.