***
Альберто приходит в 12.00, предварительно позвонив. Открываю дверь. Передо мной низкорослый коренастый мужчина чуть старше 45-ти. Киваю и жестом прошу его пройти внутрь. — Здравствуй, Дамиано! — заходя, здоровается он, протягивая мне руку. — Привет, проходи. — Вчерашний концерт был хорош! Весь зал забит, русские делают нам кассу. — начинает с положительного продюсер, не подозревая о чём дальше пойдет разговор. — Это и правда здорово! — подхватываю его мысль я. — Что будешь пить? — для начала интересуюсь. — Чай, кофе или может пиво? — Что ж, а давай выпьем по бутылочке! — воодушевлённо предлагает Альберто, по-хозяйски располагаясь на диване. Я тут же отправлюсь в мини-бар своего номера, открываю холодильник и достаю две бутылки пива, вместе с лёгкой закуской в виде сыра и фисташек. Несу всё это в гостиную, где сидит мой гость. Открываю обе пивные пробки и протягиваю ему бутылку. Кладу закуски на стол. — Спасибо. — благодарит продюсер. — Ну, так что, рассказывай, зачем позвал? Я решаю присесть напротив него, располагаясь в кресле. Делаю глоток, отхлебнув прохладного пива прежде, чем начну свой рассказ. — Есть какие-то вопросы по процентам с гонораров? — озвучивает своё предположение Риццо. Не угадал. — Нет, это касается личной жизни, Альберто. — начинаю я. — Ого. Кажется, продюсер заинтригован. — Неужели ты собираешься признаться мне в любви? — переворачивает мою фразу он, при этом самодовольно улыбаясь. Что за п##дец. Пухляш подмигивает мне и отпивает из бутылки. Я замечал его интерес и раньше, двусмысленные фразы и намёки периодически звучат в мой адрес. Он восхищается мной и искренне кайфует от того, что я вытворяю на сцене. Несмотря на то, что Альберто женат и имеет дочь — симпатия к мужскому полу его никогда не покидала. Чего только не бывает, когда ты крутишься в шоу-бизнесе. Мне неприятны его намёки, хоть я и ничего не имею против геев. — Эмм… Нет, не угадал. — отвечаю я, закусывая кусочком копчёного сыра. — У меня есть девушка и ты её очень хорошо знаешь. Альберто недовольно сглатывает. — Не говори, что это Виктория. — Именно она! — уверенно подтверждаю я. — Что, значит, дыма без огня не бывает, верно? — В некоторых случаях, да. — соглашаюсь с ним. — Людям нравится ваша химия. — подытоживает Альберто, будто пытаясь отыскать плюсы в полученной информации. — Но, если вы начнёте говорить об этом на интервью, они не дадут вам проходу. Будьте умнее. — Я в курсе и не собираюсь заявлять об этом на каждом шагу. Личная жизнь артиста должна оставаться личной. Иначе вообще на улицу нельзя будет спокойно выйти. — Фишку сечёшь. Так в чём тогда проблема? — очевидно всё ещё недопонимает продюсер. — Проблема в том, что очень скоро скрывать наши отношения станет невозможно. — признаюсь я, собравшись с силами. — Виктория беременна. Альберто в ту же секунду подскакивает с места. — Что, твою мать, ты несёшь? — он вопит, находясь в шоке. — Это правда. Сядь. — пытаюсь угомонить его я, сохраняя самообладание и спокойный тон. — Вы что совсем о#уели? — продюсер совершенно не фильтрует свой лексикон. Альберто и не думает садиться обратно на своё место. — Что значит о#уели? — меня поражает его прыть. — Мы что должны спрашивать разрешения заводить детей или нет? — Да, должны. Потому, что ты пашешь на меня! — Альберто тычет в меня своим жирным пальцем. — Я обеспечиваю тебе жизнь, сынок. — Вообще-то, если бы не было группы, ты бы и сам палец сосал. — огрызаюсь я, делая шаг назад, лишь бы он не касался меня своими гадкими лапами. — Посмотрите, как мы запели. — недовольно хмыкает продюсер. — Что, уже так высоко взлетел, Дамиано? Да без победы на Евровидении о вас бы никто не знал! — Я хотел решить вопрос нормально, а не устраивать здесь скандал. — говорю я, пытаясь понизить градус накала. — Всего-навсего нам надо будет заменить Вик на время её беременности. — Да чёрта с два! Эта девчонка подписала свой контракт, и она обязана отработать всё сполна! — ни в какую не соглашается Альберто, брызжа слюнями. Бл#ть, как же хочется ему вмазать. Откуда такая неприязнь к женщинам? Или же это обычная жажда наживы? — Она готова отработать ещё пять шоу. — озвучиваю наши намерения я. — Она отработает десять, не меньше. — ставит свои условия Риццо. — Ты понимаешь, что фанаты ждут на сцене Вас? Если вы найдете ещё одного патлатого хмыря, это не произведёт того же эффекта. Нам нужна сисястая бисексуальная кошечка. — клонит свою линию продюсер. — Я же здесь. Как фронтмен я вытяну группу с любым басистом. — самоуверенно заявляю, не сомневаясь в своей правоте. — Найдем кошечку, если надо будет. — Люди ждут на сцене Вик, не меньше тебя. — Знаю, но ничего не поделаешь. — Чем вы вообще думали, когда трахались без защиты? — не понижает тон своего голоса Альберто. Он всегда так прямолинеен и суров. А может быть просто ревнует. — Думали о том, как нам кайфово. — назло ему отвечаю я и широко улыбаюсь. — Идиоты.***
Виктория Парни допивают свой кофе, обсуждая разнообразные темы, у них отличное настроение. Они практически закончили с завтраком, а я всё ещё вяло доедаю свой куриный стейк, залитый яйцом и сыром. Аппетита нет совсем, особенно при мысли о том, что мой парень прямо сейчас разговаривает с продюсером у себя в номере. Внутри всё сжимается. Как Альберто отреагирует? Какие условия выдвинет? Не взбесится ли, расторгнув с нами контракт? По всей видимости, Итан замечает беспокойство на моём лице и спрашивает: — Вик, ты в порядке? — Да, дорогой. — мягко отвечаю ему и улыбаюсь. — Просто думаю о разговоре Дами с Альберто. — Чую, сеньор Риццо хорошенько выпорет нас. Особенно Дамиано. — шутит Томас, намекая на интерес продюсера к певцу. Итан громко смеется, услышав это. — Мне стоит подняться к нему. Кажется, их разговор затянулся. — решаю я, так как меня не отпускают тревожные мысли. Я не хочу, чтобы мой парень отдувался один. — А как же стейк? — спрашивает Итан. — В следующий раз. — бросаю я и резко встаю с места. В эту же секунду у меня начинает кружиться голова. Касаюсь её рукой и замираю, ожидая, пока приступ недомогания прекратится. — Давай я провожу тебя до номера Дамиано. — предлагает барабанщик, подрываясь со стула. Он берёт меня за руку и я не сопротивляюсь, потому что ощущаю, что мне действительно не помешает помощь друга. Томас остаётся за столом один, что-то доедая, но обещает очень скоро подняться наверх. Мы с Итаном идём, не торопясь, по направлению к кабине лифта. — Вик, меня тревожит твоё состояние. — честно признаётся парень, глядя на меня. — Скоро я пойду к врачу, всё прояснится. Наверное, сказывается вчерашняя нагрузка на концерте. — пытаюсь успокоить его, а заодно и себя. — Вот это и пугает. Мне кажется, на раннем сроке опасно так перенапрягаться! — Разберёмся, Итан. Дами как раз сейчас говорит об этом с Альберто. При упоминании Дамиано лицо Торкио меняется. — Если честно, мне кажется, что ничего он не сможет сделать. Альберто надавит на него, и он как миленький пойдет на его условия. Ничто не убережет тебя от риска. Дамиано — большой эгоист и любит славу, вряд ли он пожертвует своей карьерой ради твоего здоровья. — заявляет он с ноткой токсичности и раздражения в голосе. Оказывается, ему есть что сказать. Самое подлое, что он делает это за спиной у Дамиано. — Эй, ты что несешь, друг. — пытаюсь осадить его я, останавливаясь в углу зала. Хорошо, что вокруг мало людей. Машинально выдираю свою руку из его руки. — Вик, посмотри правде в глаза. Вы зачали этого ребёнка совершенно случайно. Дамиано не готов становиться отцом в 23 года! — Итан настойчиво продолжает промывать мне мозги. И чего ему не имётся? — Что ты пытаешься мне сказать, Итан? — напрямую спрашиваю его я. — А то, что ты очень глупая, если думаешь, что этим ребёнком навсегда привязала его к себе! — глаза длинноволосого парня горят и он подходит ко мне ещё ближе, пытаясь донести свою так называемую правду. — Ты знаешь что-то, чего не знаю я? — слова друга всё-таки посеяли небольшое зерно сомнения в душе. — Дело не в этом. Пойми, он просто не готов брать на себя такую ответственность. И кто знает, к чему приведёт жизнь в туре, когда тебя не будет рядом. Неужели ты настолько веришь ему? — Зачем ты это делаешь, Итан? — искренне не понимаю я, чувствуя, как в горле образуется ком. — Пытаюсь уберечь тебя от самой большой ошибки в жизни, Вик. — отвечает парень, касаясь моей щеки своей ладонью. — На твоём месте я бы сделал аборт. Последнее слово звучит, как гром посреди ясного неба. В это мгновение в моих глазах появляются слёзы, которые трудно сдержать. Я просто не верю своим ушам. Зачем он так говорит? Будучи не в силах справиться с собой, убегаю, оставляя Итана позади. Быстро заскакиваю в кабину лифта, нажимая на кнопку 7. Двери лифта закрываются, не давая возможности больше никому войти. Я не выдерживаю и рыдаю в голос, скатываясь спиной по стене…