Причины возвращаться

      — Парень, ты случайно не умер? — бодрый голос над ухом заставил Адриана открыть глаза.       — Смею заверить, Плагг, вчера ты имел возможность лицезреть мой труп. Жаль, ты ничего не помнишь.       «Да, это была смерть», — думал он в кровати, где утреннюю тень отбрасывали длинные, как тюремные решётки, оконные рамы. Решив, что всё зашло слишком далеко и иллюзии чуть его не погубили, он не сомневался — с любовью к Леди будет покончено.       От принятого решения легче не стало. В эту бесконечную субботу никто и нигде не ждал его. В университете не было занятий, друзья и знакомые готовились к Пасхе в кругу родных, а его отец полагал, что праздники — лучшее время для работы. Больше всего Адриана сокрушало то, что даже Плагг не представлял, в какую беду они оба попали, и каждое утро в полном неведении напоминал о проклятой встрече. Адриан даже не смог умереть, и без синяка и царапины снова проснулся в своей комнате одинокий до смерти.       — Как это тебя никто не ждёт?! — бушевал Плагг, когда Адриану всё же пришлось объяснить позднее пребывание в постели. — А пикник?       Плагг слишком уж горячо убеждал Адриана пойти на пикник, что было странно даже для такого любителя поесть. «Чтобы найти решение, ты не должен забывать про завтрак! В любом случае, жизнеутверждающая еда от Маринетт не будет лишней», — шипел квами, но под недоверчивым взглядом Адриана сознался — у него был какой-то план, который можно реализовать, только если Адриан выйдет из дома.              Адриан и сам думал, что Маринетт может кое в чём ему помочь, и не только в том, чтобы подбодрить его. Разница в сообщениях Ледибаг — в этот один и тот же повторявшийся день — уже не казалась Адриану необъяснимой (и сегодня Леди, конечно, ничего не написала — и к лучшему, думал он). И всё же необъяснимое предчувствие лезло в голову всякий раз, когда Адриан вспоминал о них и о пекарне, куда Леди пригласила его.       Было почти одиннадцать утра, и Маринетт боролась с ручкой входной двери, стуча об неё пакетами с выпечкой. Она почти одержала победу, когда за стеклом возникли жёсткие и какие-то пустые глаза Кота. Его губы тоже были строго сжаты, и главное — Кот не пришёл на им же выпрошенную встречу с Леди. Всё указывало на то, что в напарника вселилась акума. Маринетт отскочила, потеряла равновесие и упала.       — Маринетт, всё в порядке? — мгновенно переступив порог пекарни, он протянул ей руку.       — Это с тобой всё в порядке?! Так пугать людей, — сказала Маринетт и на четвереньках попятилась от него.       — Я плохо спал, — лицо его смягчилось и сделалось чуть более человеческим. — Можно, я провожу тебя, — сказал он, всё-таки помогая ей подняться. — Я как раз хотел поговорить с тобой.       — Со мной?..       — Да, я пришёл к тебе, — сказал он, открывая перед ней дверь. — Скажи, Ледибаг часто бывает в вашей пекарне?       Если бы Кот не забрал пакеты, Маринетт снова бы их уронила. После короткого «никогда» она приготовилась к дальнейшей обороне своей тайны, но Кот больше ни о чём не спрашивал.              Перед ними тянулись улицы в своём предпраздничном однообразии. Розово-зелёные ленты резали Адриану глаза, счастливые улыбки прохожих — злили. Навязчивая смесь мёда и пряностей раздражала обострённое кошачье обоняние. Адриану казалось, что добровольно он никогда уже даже не взглянет на пряники. Они были везде, во всех витринах и в руках детей — кто-то даже пытался угостить ими Кота, — в виде яиц, кроликов и сердечек, и источали липкий аромат. Будто Париж накрыло дурманяще-пряное облако, из-за которого все, кроме Адриана, на четыре дня потеряли память.       Компания в лице Маринетт — в сущности единственного друга Кота Нуара — положение не смягчала. Она тоже выглядела не очень-то счастливой и вдобавок всю дорогу неодобрительно на него поглядывала. Ни один из них не пытался облегчить душу, и в полном молчании они приземлились на знакомой поляне. Дождавшись появления Хлои и забрав у неё злополучный напиток, которому суждено было оказаться на одежде Маринетт, Кот исчез.       Спустя минуту Маринетт уже любовалась Адрианом, который сидел рядом, на месте Нуара. У неё возникло чувство, будто Адриан совсем не следил за разговорами друзей. Он ещё никогда и ни к кому не был равнодушен, но в эту минуту больше напоминал красивую и неодушевлённую статую, чем живого человека. Маринетт гадала, чем вызвана скука в его глазах, и подходил ли этот день для признания. Пытаясь взбодриться, она представляла, что Адриан устал от занятий в университете или пришёл на пикник после затянувшейся фотосессии.       Адриан сидел молча и не отваживался заговорить с кем-либо о своей проблеме.       — Если ты расскажешь, кто поверит? — наставлял его утром Плагг. — Если только не догадается, что ты как-то связан с Камнями Чудес. Ты ведь не хочешь, чтобы все об этом узнали?       Воспоминания о падении с крыши постоянно мелькали перед глазами. И хотя его тело было в полном порядке, глубоко внутри, в самой душе, что-то сломалось. На мгновение Адриан вообразил, что сейчас рядом с друзьями сидел не он, а какой-то другой блондин, тогда как настоящий он смотрел на всех со стороны. Его бывшие одноклассники о чём-то говорили, сидевшие напротив Нино и Алья — азартно спорили, но Адриан не слышал ни слова, будто сидя за звуконепроницаемой прозрачной ширмой.       В опустевшей голове промелькнула внезапная мысль. Что если, пока в этом заколдованном дне скитался он настоящий, для остальных жизнь текла своим чередом, и где-то там в будущем вместо него проживала жизнь его призрачная копия? Странно, но мысль эта не вызывала в нём протеста. Адриан чувствовал себя пустым сосудом, в котором не осталось ничего — ни страхов, ни желаний, ни огонька надежды.       Внезапно невидимая стеклянная ширма дала трещину — наконец, Адриан что-то почувствовал. На своей щеке.       — Какая я неуклюжая, прости, прости Адриан! — извинялась Маринетт.       Сначала он даже не понял, за что подруга просила прощения и зачем протягивала салфетку. Адриан молча принял её из рук Маринетт, явно не собираясь как-либо использовать.       — Чувак, ты в порядке? — спросил Нино друга, видя его замешательство с салфеткой.       — Да, — Адриан, как во сне, медленно дотронулся до щеки и посмотрел на Маринетт. Наконец, он понял, что подруга каким-то образом испачкала его скулу кремом. Все смотрели на него и Маринетт; сама Мари была взволнована, Хлоя строила ей возмущённые гримасы и закатывала глаза, Алья весело смеялась. Самой странной Адриану показалась реакция Роуз — она смотрела на всю сцену с… умилением?       — Маринетт, может ты уже сама вытрешь Адриану щёку? — со смешком предложила Алья.       — Всё в порядке, — ответил Адриан, убрав крем с лица. Другой рукой он опирался о землю и только теперь почувствовал её шероховатую твердость и прохладу, и то, что его рука давно затекла. Каждая клеточка тела начала возвращаться к жизни.       — Нино, что бы ты посоветовал человеку, если бы он несколько раз проживал один и тот же день? — спросил Адриан, меняя позу.       — Не знал, что ты увлёкся фантастикой, Адриан. Возможно, сделать то, на что никогда не решался? Не знаю, прыгнуть с парашютом или с небоскрёба на верёвке, — Нино пожал плечами.       Адриан горько усмехнулся, вспомнив о вчерашних обстоятельствах.       — Если бы я могла проживать один и тот же день несколько раз, у меня появилось бы дополнительное время, — Алья с энтузиазмом поддерживала начатый Адрианом разговор и толкнула в бок грустившую Маринетт. — И я могла бы сто-о-олькому научиться! — Алья театрально развела руками. — Например, я бы попросила Маринетт научить меня готовить, — Алья снова толкнула её локтем. — Мечта любого парня, чтобы его девушка так пекла, правда, Адриан?       — Да, конечно, — безучастно-вежливо пробормотал он, вспомнив как накануне пытался помочь Мари на кухне, чем только разозлил её.       — И я знаю, что сделала бы Маринетт, будь у неё возможность проживать один и тот же день. Тогда она призналась бы в любви одному парню, не боясь последствий… — Алья замолчала, потому что взгляд Маринетт убеждал её превратиться в Рену-Невидимку.       Не выдержав, Адриан нервно рассмеялся, но осёкся:       — Прости, Маринетт, это не тебя касается.       Впрочем, Алья была права. Он снял перед Ледибаг маску без каких-либо последствий. День повторился, и Адриан сделает всё возможное, чтобы не думать о напарнице и выбраться из чёртовой ловушки самостоятельно.       В тот же момент к Адриану порхнула Хлоя, явно не согласная с похвалой кулинарных талантов Маринетт.       — Адрикинс, я тоже принесла тебе кофе, но его отобрал Кот Нуар, — сказала она медовым голосом, взяв Адриана под локоть. — Наверно, он приходил бесплатно поесть. Я всегда знала, что они с Ледибаг — нищие люди.       — Вцепилась в него как мегапиявка, — шепнула Алья на ухо окончательно поникшей Маринетт.       Адриан освободил руку от объятий Хлои и впервые за всё время посмотрел в глаза Маринетт.       — Маринетт, а что ты думаешь о Коте Нуаре?       То, что Адриан обратил к ней взгляд, девушку взволновало. Правда, его интерес к Коту выглядел странно, учитывая, что Адриан до этой минуты ничем не интересовался и даже ел мало. Но удивляться долго Маринетт не могла. Она изучала обращённое на неё лицо чёрточку за чёрточкой, думая, что в задумчивости Адриан чудо как красив.       — Я думаю о нём… то есть я, конечно, не думаю о нём, я думаю о тебе, что он…       — Этот Кот коверкает слова прямо как Дюпэн-Чэн. Омерзительно, когда коверкают слова, правда, Адрикинс? — не выдержала Хлоя.       — Так что ты думаешь, Маринетт? — он нетерпеливо повторил вопрос.       — Я думаю, что он… — попыталась собраться с мыслями Маринетт, но её снова перебили.       — Смотрит на Ледибаг как верный пёс, какая скука! Правда, Сабрина? — убедившись, что с Адрианом не разговоришься, Хлоя вернулась к подруге, и та утвердительно закивала. — Не хотела бы я иметь такого ухажёра.       — Тебе никто и не предлагает, Хлоя. Кот Нуар весёлый и смелый — отличные качества для супергероя, — вступила в разговор Алья.       Алья относилась к Нуару не только как к напарнику лучшей подруги, но и как к своему напарнику тоже. Будь он рядом с Реной Руж или Скарабеллой, Кот не подводил. В глубине души Алья была уверена: если бы без памяти влюблённый Нуар сохранял разумную дистанцию между собой и Ледибаг, у него были бы все шансы вытеснить из её головы другого блондина.       — А ещё, благодаря его оригинальным трюкам и артистичному подходу к сражениям, у меня всегда есть контент для Ледиблога! — закончила Алья, с улыбкой поглядывая на Маринетт.       — Скорее благодаря его самонадеянности и хвастливости, — перебил Нино свою девушку. Ему не понравилось, что она почти за руку притащила Нуара на их пикник.       Слова Нино спустили Маринетт с розовых небес на лужайку парка. Ледибаг могла запросто задать Нуару трёпку наедине, но публичные упрёки в его адрес даже она старалась себе не позволять.       — Да, его самонадеянность и хвастовство порой раздражают, — кто, как не она, знал это лучше? — Но его храбрость и героизм с лихвой сглаживают это, — сказала она.       Адриан удивлённо посмотрел на неё. По правде говоря, слова Мари его совсем не утешили. Ему было не так важно, что о Коте думали Хлоя или отдельные парижане, но его будто стукнули, когда Маринетт вслед за Нино назвала Кота самонадеянным хвастуном. Он-то до сих пор был уверен, что его забавная и милая одноклассница считала Нуара крутым, а её мнению он доверял. И разве несколько лет назад Маринетт не признавалась Коту в любви на глазах у семьи?       Утомленный пикником, Адриан коротко попрощался. Сотканное из шуток, смеха и лёгкого отношения к себе невидимое одеяло, в которое он заворачивался, чтобы быть неуязвимым — перед каждым сражением с акумой и после каждого «Нет» Ледибаг, — больше не работало. Пока он игнорировал проблемы, они никуда не исчезали.       — Постой!..       Адриан обернулся. Маринетт вскочила и стиснула кулаки. Её губы дёрнулись, будто пытались сказать что-то ещё. Все смотрели на неё. Недовольно оглядываясь на бывших одноклассников — некоторые из которых тут же отвернулись, Маринетт медленно приблизилась к Адриану. В последнее мгновение растерянное выражение её лица сменилось на более спокойное и учтиво-вежливое.              Она протянула ему запечатанную коробку, и Адриан даже не сразу понял, что это.       — Ты просил… Сырные круассаны, — объяснила она со странной улыбкой и вернулась на своё место.       Вечером перед грозой стало тихо. Испугавшись стихии, парижане разбежались по домам. Забравшись на крышу, Адриан собирался разрушить то последнее, что связывало в этот день его и Ледибаг. Возвращаться на крышу мастерской было жутковато и потому он облюбовал здание напротив. Адриан долго вглядывался вдаль, в синеву грозовых туч, но акума неожиданно выплыла из тёмной пелены прямо напротив него.              Кот Нуар призвал катаклизм, но так и не двинулся с места. На мгновение он засмотрелся на лиловые крылья и подумал, что у него и акумы есть кое-что общее. Следуя чьей-то воле, он вынужден проживать один и тот же день, сделавшись такой же бабочкой-однодневкой. Только у акумы была цель, у него — не было и этого. Суббота уже не казалась ни сном, ни испытанием, ни хотя бы проклятьем; возможно, думал Адриан, всё это — случайность, не имевшая никакой цели, как и вся его жизнь? Никто не мог ему помочь, даже Плагг, который оставил Адриана на пикнике и разыскал квами Ледибаг. Но Тикки, как и Плагг, ничего о временной петле не знала.       Сменив курс, бабочка пожелала ухватиться за золотистый бубенчик.              В следующие мгновения произошло то, чего Адриан и сам не мог объяснить, но именно это явление, как ему казалось, впоследствии определит всю его жизнь. До конца не сознавая своих действий, будто направляемый сверхъестественной силой, которая напомнила о его единственной неизменной цели, он неосознанно выставил вперёд заряженную катаклизмом руку. И цель эта — в том, чтобы помешать угнетать его, Адриана, любимый город.       Наблюдать за утопающим пустым Парижем было приятно, дождь проливался подобно водопаду, его шум успокаивал и вымывал из души всё лишнее. Уничтожив акуму, Адриан просидел под зонтом-жезлом до самой темноты — только он, гроза, наводнивший город шторм и одиночество.       Он обратил внимание, что окна мастерской оставались тёмными, но мог поклясться, что скульптор не покидал здание до начала непогоды. В один миг оказавшись у окна первого этажа, Адриан прильнул к тёмному окну. Разглядеть что-либо, происходившее в комнате, было непросто, помогло кошачье зрение.       Адриану показалось, что ему самому перекрыли дыхание. Увиденного было достаточно, чтобы начать снова ценить жизнь и одновременно её бояться.