Часть 6
1 ноября 2021 г. в 15:04
Анне никак не удавалось застать Рафаэля наедине, что, к слову сказать, было действительно сложно при учете размера их маленького жилища, имевшего в распоряжении три крохотные комнаты и гостиную, совмещенную с кухней. У девушки все еще было много вопросов, ответы на которые ей не терпелось получить.
Улучив момент, пока Микеланджело поглощал попкорн, перещелкивая каналы с одной телепередачи на другую, она решила заварить кофе, чтобы под незатейливый предлог испить бодрящий напиток вместе с Рафаэлем, а заодно выяснить некоторые моменты их прошлой жизни.
Поставив перед ним кружку с горячим черным напитком, она присела напротив мутанта, но тот внимательно вчитывался в газету, не обратив на нее никакого внимания. За проведенные совместные дни она подметила, что мутант не пропускал ни одного еженедельного выпуска «Нью-Йорк Пост».
— Что читаешь? — решилась спросить девушка, поскольку здоровяка даже не отвлекал шум, учиненный Перси, который бегал вокруг него с игрушечным самолетиком в руках.
— А? — удивленно отозвался Рафаэль и повел головой, словно только сейчас проснулся от сновидения и заметил девушку, затем стоявшую перед ним кружку с кофе и мельком окинул взглядом ребенка. — Да нет, ничего, — и снова погрузился в размышления над увиденным в газете, раз за разом перечитывая объявление.
— Может, я с чем-то смогу помочь? — неуверенно предложила девушка, озадаченная подобным внимательным изучением рубрики «предложений».
— А ты что-нибудь знаешь про финские шкафы? — несмотря на явную издевку, вопрос Рафаэля застал Анну врасплох. Она призадумалась, не зная, что ему на это ответить, но здоровяк, прищурившись, развернул сложенную напополам газету и молча пододвинул к девушке, наблюдая за ее реакцией.
В объявлении, обведенном красными чернилами и с подчеркнутыми словами, она прочитала:
«Отдам безвозмездно шкаф. Финский. Состояние практически новое. Доставка возможна за пределы города. Размеры стандартные: высота семь футов. Актуально до октября месяца».
Анна еще раз перечитала текст, не понимая, чего от нее ожидал Рафаэль.
— Если бы ты писала зашифрованное сообщение, используя только выделенный набор слов, что бы ты хотела этим сказать? — спросил мутант, терпеливо ожидая ответа.
— Как в фильмах про «Бондиану»? — Анна не до конца была уверена — потешался ли над ней Рафаэль или же спрашивал серьезно.
— Ага, типа как агент «007».
— И речь же не о шкафах?
Рафаэль не удостоил девушку ответом. Сложив перед собой пальцы в замок и спрятав за ними нижнюю часть лица, он продолжал неотрывно следить за Анной. А она в свою очередь пыталась из четырех выделенных слов вычленить общий смысл.
— Хм, речь идет о седьмом октября…
— Бинго! — неожиданно позади раздался голос Майки. В довесок он вытянул руку, выставляя большой палец из сжатого кулака, и снова защелкал по пульту, переключая каналы.
— «Финский». «Доставка». «Города», — задумчива прочитала девушка, пытаясь сопоставить слова так, чтобы из них получилось нечто цельное. — Переезд в Финляндию седьмого октября? Но о каком «Городе» идет речь?
— Стюарт, — пояснил Микеланджело, а Рафаэль добавил:
— Международный аэропорт. Как общественный, так и военный. Около семидесяти миль от Нью-Йорка.
— Ваш брат окажется там? — непонимающе уточнила девушка, оглядываясь на двух мутантов. — Но вы же… как бы… очень приметные.
— И поэтому Дон просит о помощи, — здоровяк тяжело вздохнул, нахмурившись.
— Нас обычно перевозят в закрытых контейнерах, — пояснил Майки. — Конечно, не с таким комфортом, как Арабских скакунов, но зато эта коробка полностью бронированная.
— Но как вы узнаете время вылета?
— Это как раз-таки вообще не проблема. Сложность задачки — выцепить Синего перед тем, как конвой въедет на полигон, — Майки обернулся, взглянув на девушку, и вопросительно уставился на Рафаэля.
— Вероятнее всего, они поедут по восемьдесят седьмой трассе, а там слишком плотный трафик и много свидетелей. Придется работать непосредственно на взлетной полосе, — заключил здоровяк.
— Прокрадемся в самолет? — отчего-то обрадовался Майки.
— У нас будет от сорока до шестидесяти секунд, чтобы вырубить охрану, взломать контейнер и покинуть птичку, пока та не взлетела, — задумчиво проговорил Рафаэль, все еще обдумывая план действий, — только вот… — он искоса посмотрел на младшего брата, — ради Лео подставлять Донни я не намерен.
Анна переводила взгляд то на Рафаэля, то на Микеланджело. Даже Персивальд, обняв игрушечный самолетик, замер и тихо ждал, пока папа и дядя насмотрятся друг на друга и что-нибудь скажут.
— Если уж ты считаешь его во всем виноватым, тогда и меня причисляй к этому клубу, — Майки первым нарушил тишину, прямо и неотрывно смотря на Рафаэля. — Из нас только ты один не хотел принимать предложение Ребекки Винсент.
— А кто это? — решилась спросить Анна, поскольку напряженная пауза между братьями изрядно затянулась.
— Комиссар отдела по борьбе с организованной преступностью, — ответил Майки и с легкой беззаботной улыбкой продолжил: — та самая дамочка, которая убеждала весь город, что нападения «Технодрома» не было.
Девушка нахмурилась, припоминая шумиху, развернувшуюся в социальных сетях. И правда, когда она еще была воспитанницей в приюте, весь интернет заполонили видео с некой странной конструкцией, парящей в воздухе над городом Нью-Йорком. Но после ролики и фото стали быстро исчезать из сетей, а вся эта акция якобы была приурочена к презентации новых голограммных технологий, чтобы, так сказать, показать публике, каких успехов добились компании из сферы медиа и кино.
— Так это было правдой? — неожиданно для себя осознала Анна шокирующую действительность. — На город действительно напал инопланетный корабль, а вы… а вы, должно быть, нас всех тогда спасли?
— Не благодари, детка, — Майки добродушно улыбнулся и подмигнул девушке.
— Мой папа герой! — взвизгнул ребенок, запрыгав от столь радостных вестей. И на здоровяке повис Перси, жутко гордый за деяния отца.
— И после этого вы оказались на службе у правительства? — уточнила девушка, чтобы окончательно убедиться в собственной очевидной догадке.
— Ага, — хмыкнул Майки, — добро наказуемо.
— Вас заставили? — осторожно спросила Анна. Наконец-то пазл стал складываться в цельную картину.
— Ну как сказать? — невесело усмехнулся Рафаэль, оскалившись. — Старший повелся на россказни этой лживой суки, как осел за морковкой. Она обещала нам почет и звание, сделать из нас достойных членов общества. Давила на слабое место Лео — тупую идеалистическую идею, привитую отцом — что по факту рождения мы призваны защищать беззащитных людей, что именно в этом и кроется весь смысл наших жизней. Убеждала, что потенциал и таланты Донни никогда не смогут реализоваться, он так и будет до конца своих дней прозябать в канализации. А гению ведь не место на помойке. И она даст ему доступ ко всем ресурсам. Тебя, — он опечаленно взглянул на брата, — так вообще уговаривать не пришлось.
— А к твоему сердечку она так и не нашла ключик, — закончил вместо него Майки, с хитроватым прищуром наблюдая за ним.
— Нас погубила слепая и упертая вера Лео. Это все его вина. А если бы отец хоть раз ко мне прислушался, тогда бы он, возможно, был бы еще жив, — он устало склонил голову и посмотрел на Персивальда, задумчиво разглядывая ребенка. Совсем не злобно, а все так же с сожалением, будто бы он видел в нем призрак давно минувшего счастья, безвозвратно утерянного.
— Дедушки больше нет? — дрогнувшим голосом малыш спросил у Рафаэля. Тот качнул головой, сухо отвечая:
— Произошел теракт. Взрыв в аккурат над нашим домом. Логово затопило. А тело отца доставили на базу, чтобы у нас появился лишней стимул мстить врагам Штатов и не задавать лишних вопросов при выполнении команд.
— Он был хорошим? — ребенок приблизился к здоровяку, кладя на его колено ладошку.
— Таким же чертовым идеалистом, — на контрасте с грубыми и жестким словами мутант нежно и заботливо погладил ребенка по голове, все еще прижимавшегося к его ноге, и продолжил: — растил нас, чтобы подготовить к сражению со своим заклятым врагом. И до чего же в итоге нас это довело? Мы ведь стали не лучше обычных наемников.
Перси не мог ответить на вопрос Рафаэля, больше обращенный в пространство, а не к нему. Он понежился лицом об огромную ладонь и похлопал отца по колену.
— Не переживай, пап, я теперь с тобой. Все будет хорошо.
Рафаэль усмехнулся в ответ на детское уверенное высказывание, а на краткий миг его хмурые черты лица осветила слабая вымученная улыбка.
— Рискую нарваться на тумаки, — Майки прервал идиллию, вклинившись в разговор, — но, если уж быть до конца откровенным, чтобы пресечь твои постоянные побеги, они решили лишить тебя места, куда бы ты мог вернуться. Да погоди ты, не горячись! — мутант уловил резкую смену настроения Рафаэля. Наполненные злостью янтарные глаза, обращенные на весельчака, сулили недоброе. — Таково было заключение в отчете, который Донни раздобыл. Это я все к тому, что мы слишком поздно поняли, что оказались в ловушке. И даже несмотря на все твои диверсии, они бы и так затопили наше логово. Они бы не оставили его в живых ни при каких раскладах. В их планах изначально входило обрубить нам все концы и связи. Чтобы некуда и не к кому было возвращаться. Смерть отца, Эйприл и Кейси — это все оказалось не чередой трагических случайностей, как мы думали раньше, а методично спланированным мероприятием властей. И Лео… Знаешь, он ведь тоже страдает. Не меньше твоего или моего. Так что мы сами во всем виноваты.
— Красиво стелешь, но упускаешь главное — только старший так отчаянно хотел стать их частью. Быть гордостью отца, нацепив звездочки на погоны. И, в конечно счете, он принял решение за всех нас.
— А знаешь, Раф? — раздраженно выпалил Майки, указав на здоровяка. — Ты тоже ни разу не белый и не пушистый. Как будто сам ошибок не совершал.
— По крайней мере, из-за моих ошибок никто не погибал! — рыкнул здоровяк, но лишь подлил керосин в бушующий костер, разгорающийся в небесных глазах брата.
— Это пока никто из-за тебя не погиб, но все же еще может обернуться иначе, — он мимолетно кивнул в сторону Персивальда, заставляя здоровяка напрячься еще сильнее. — Пока ты тут отсиживался, я шесть лет ходил паинькой по струнке, салютовал звездно-полосатому флагу, с ног до головы измазанный кровью! — Майки неровно выдохнул, скривившись от воспоминаний, вставших красными пятнами перед глазами. — Ты знаешь, я вот раньше мог творить всякую дичь и глупости, так, чисто ради того, чтобы спасти какого-нибудь незадачливого клерка, заплутавшего в подворотне. Но там… Нас посылали на убой, как цепных псов, разгребать дерьмо политических интриг. Команда — рвать. И ты рвешь. Отказ — пуля в лоб.
Мутант осунулся, будто бы прямо сейчас на его плечи надавили целые годы, прожитые в нескончаемой войне и вечном заточении. Он взглянул на Рафаэля, понимая и так же сожалея о прошлом, в которое не вернуться и не исправить.
— Они ведь никогда нас не отпустят, Раф. И не собирались этого делать. Думаешь, выдали ключики от города после победы над Кренгом, и дело с концом? Спасибо, парни, и идите с миром? Очевидно же — когда они узнали о нашем существовании, делом времени оставался наш переход под крыло орла. Нас бы заставили им служить, так или иначе, или же пустили бы на распил для изучения. Так что с тобой или без тебя я пойду вытаскивать Синего.
За плотно зажатой челюстью здоровяка заходили желваки. Он явно не хотел принимать участие в спасительной операции, но после краткого размышления тяжело выдохнул, сдаваясь, и кивнул Майки.
До глубокой ночи оба мутанта нависали над столом, изучая карту местности и обсуждая пути подхода к ангару, куда первоначально доставляли груз перед транспортировкой в багажный отсек самолета. Они имели в арсенале скудные запасы амуниции, оставшиеся со времен их подростковой деятельности при сражении с кланом Фут, и непоколебимое намерение — во что бы то ни стало вытащить братьев из цепкой хватки орлиных когтей.
Несколько дней до знаменательной даты прошли для каждого жителя убежища в напряженном ожидании. Мутанты тщательно готовились к предстоящей вылазке и понимали, что будет не просто за короткий отрезок времени вызволить Синего, а после и Донни, хотя совершенно не представляли, как это сделать.
На одной из ночных прогулок Рафаэлю удалось угнать у одного мелкого бандита фургон. Тот вряд ли побежит в полицию сообщать о краже, поскольку черный неприметный автомобиль уж точно не был зарегистрирован на данного персонажа.
Майки вышел из логова первым, озорно подмигнув племяннику и послав воздушный поцелуй девушке.
— Ты же вернешься? — тихо спросила Анна, переминаясь возле здоровяка, пока тот натягивал черную балаклаву на голову.
Рафаэль мельком взглянул на взволнованную девушку, озадаченно подмечая неподдельную тревогу на ее лице.
На него никогда так не смотрел отец — их единственное родное существо, вырастившее четырех черепашек. Каждый раз, когда они поднимались на поверхность, чтобы предотвратить очередной замысел их злейшего врага, сенсей, гордо выпрямив спину, провожал своих сыновей на бой без единого сомнения, щедро осыпая суровыми и требовательными наставлениями. А после, когда они — израненные, но не побежденные — возвращались домой, их ждала награда — редкая сухая похвала и многие часы тренировок. Он не был идеальным отцом, как показывалось в фильмах. Он не гладил по голове, когда кто-то из них бредил в горячке, простудившись в мерзлых тоннелях, не утешал, не терпел слабостей, не выносил детских слез. Всегда был строг, но справедлив.
И несмотря ни на что, Рафаэль был благодарен за все те знания и навыки, что дал им отец. За выдержку и силу, умение превозмогать боль и идти напролом к победе. За то, что он всегда был рядом с ними.
— Если не вернусь через пару дней, считай, что тебе по наследству досталось логово, — Рафаэль попытался отшутиться, почувствовав странную неловкость рядом с девушкой, но такой ответ ее явно не успокоил. — Эм… а чего это с ним? — он кивнул на Персивальда. Тот изо всех сил тянулся к нему, зажмурив глаза.
— Хочет, чтобы ты его поцеловал перед уходом, — еле слышно ответила Анна.
— Хм, нет. Это не по моей части.
Мутант закинул сумку на плечо, но цепкое создание не собиралось отпускать его ногу, продолжая доверчиво тянуться к нему. Он осторожно приложил ладонь к голове ребенка, погладив по макушке.
— Ну все, хватит. Мне уже пора, не мог бы ты… — здоровяк попытался отстранить ребенка, но черепашонок был на редкость упрям, даже не раскрыл глаз, лишь с еще большим усердием потянулся к нему.
Рафаэль поднял Персивальда на руки, мешкая, словно решаясь исполнить немую просьбу ребенка, но вместо поцелуя в макушку он передал его Анне и вышел в тоннель, закрывая за собой стальную дверь.