Осколки Найт Вэйла

АУ-asylum, потому что Катрина всегда берёт банальные сюжеты и творит ИСХОД. Нужно было сразу изолировать его от остальных. Конечно, он был тихим, этот пациент без фамилии. Не буянил, не бросался с кулаками на персонал, не пытался отгрызть кому-то лицо и даже исправно принимал лекарства, мило улыбаясь и благодаря медсестру за горсть разноцветных таблеток. Единственная его странность заключалась в ежевечерних представлениях, но даже они выглядели совершенно безобидными. Он садился в углу, не заботясь о том, видят ли его остальные. Иногда сидел в темноте, а иногда при свете, но всегда держал спину прямо, неизменно улыбался и делал вид, что настраивает аппаратуру. А потом начинал радио-вещание. Голос его разносился по комнате, и его слышали все. Все, кроме медсестёр за стеклом и медбратьев за дверьми, а больше никто и не был нужен. Он приветствовал своих слушателей и делился последними новостями из города, которого нет. Именно из-за этого города он сюда и попал. Странно, но пациенты его слушали. Они походили на подсолнухи, которые тянутся к свету, но точно не знают, в какой стороне солнце. Неправильные, сломанные подсолнухи. Каждый радио-выпуск, конечно, фиксировался на плёнку. Кассеты копились и покрывались пылью, а пациенту без фамилии не становилось лучше, но он всё так же благодарил за таблетки и улыбался персоналу. Именно с записанного на плёнку голоса началось их знакомство. У Карлоса была фамилия, но он предпочитал не называть её своим пациентам – Бог знает, по каким причинам. Ещё у него была тяга к особо тяжёлым случаям и к благотворительности, потому что большой зарплаты в старых, забытых правительством лечебницах не платили. Когда Карлос впервые увидел пациента без фамилии, Сесила, местного радио-ведущего, он подумал, что ему совсем не идёт его голос. Хотя когда-то, до лечения, всё могло быть иначе. В тот вечер, уже после того, как на ночную смену заступил другой врач, Сесил снова устроил своё маленькое шоу. Следующим утром Карлос слушал о том, как в несуществующий городок прибыл учёный с его собственным именем и идеальной причёской. Поход в парикмахерскую стал одновременно экспериментом и защитным рефлексом. Сесил снова отреагировал. Куда более бурно и эмоционально, чем прежде, а потом выдал новость про старушку Джоси, к которой спустились ангелы. Наверное, с этого всё и началось. Нужно было сразу изолировать его от остальных, до того, как миссис Джозефина Симонс увидела ангелов. Она называла каждого из них «Эрикой через «К» и изредка шептала им что-то о вязании. Мистер Петров вдруг решил, что обладает древней индейской магией. Мисс Джун перестала пить, потому что уверилась, что приходится родственницей кактусам. И все они начали верить в город, которого нет. Сесила заперли в палате и перестали выпускать к остальным. Но это не помогало. У МакДэниелса появилось ещё три субличности, с дополнение к одной существующей. Мистер Хайтауэр начал вести себя, как дерево, хотя до этого считал себя маленькой девочкой. Один из пациентов назвался путешественником во времени, через несколько дней пропал, а потом был найден в узком лазе вентиляции с посиневшим лицом. Сумасшествие не могло быть заразным. Но по-другому мозаика не складывалась. Пациент без фамилии всё же как-то убедил остальных в правдивости собственных галлюцинаций. Карлос слушал плёнки по ночам, силясь найти причину, первую причину. Должен же был этот город откуда-то взяться. Он слушал о мерцающих облаках, жаждущих поклонения, о диких псах, о левитирующих кошках, о безликих женщинах и подземных городах… Однажды он уснул, а проснувшись, обнаружил, что плёнку заело. Из колонок, спотыкаясь, рвались слова на каком-то странном языке. Мистер Петров, ныне Следопыт Апачи, мог бы сказать, что это было исковерканное и повторяющееся «Вы в опасности», но никто не стал у него спрашивать. Карлос прошёл мимо общей комнаты, и ему показалось, что на лице миссис Симонс лежит тень от перьев, а под потолком клубится сиреневый туман. Под подошвами его ботинок хрустел песок, и, о господи, песок хрустел на зубах. Безумие, конечно, не заразно. А когда он открыл дверь палаты пациента, верящего в несуществующий город, Карлос готов был поклясться, что видит наушники и уходящие в никуда провода. В белом больничном халате здесь было удивительно жарко. - Добро пожаловать в Найт Вэйл, - произнёс голос, и Сесил улыбнулся.