Вопреки всему

Наконец-то наступил вечер пятницы, и Северус с удовольствием расположился в своей гостиной с бокалом хорошего вина и интересной книгой, можно было спокойно почитать и отдохнуть. Но этому желанию не суждено было исполниться, потому что-то камин заискрился зеленым, и голова директора школы нарушила хрупкую идиллию зельевара. — Северус, я не сильно отвлекаю тебя? «Как будто тебя это волнует», — мысленно прошипел Снейп, но в ответ сказал: — Конечно, нет, проходите. Альбус Дамблдор в следующую же минуту материализовался из камина, отряхнул свой длинный цветастый халат — видимо, уже готовился ко сну — и прошел к дивану. — Северус, я хотел спросить тебя, как дела у Асти? — Почему бы вам не спросить это у самой девушки? — нахмурился Снейп, понимая, к чему ведет разговор. — Она не скажет мне правды, мне кажется, она избегает меня: я несколько раз приглашал ее на чай, но у нее всегда находятся более важные дела. — Насколько мне известно, никаких конфликтных ситуаций у мисс Остин не возникало, ничего подозрительного я тоже не заметил, возможно, вы преувеличиваете проблему, директор. — Как знать, как знать, — Дамблдор задумчиво почесал длинную бороду и продолжил, — У меня к тебе просьба, ну не хмурься ты так, я хочу, чтобы ты давал ей частные уроки. — Не замечал, что у мисс Остин серьезные проблемы с зельями. — Я не о зельях, Северус. Высшая магия — окклюменция, невербальные заклинания, боевая и защитная магия, возможно, стоит рассмотреть какие-нибудь продвинутые зелья. Все, что пригодится девушке после школы. Окклюменцией она владеет, но следует узнать ее пределы, насколько сильно она способна закрыть свой разум, может ли создавать ложные воспоминания. — Боевая и защитная магия? Вы ее на войну решили отправить? — Северус, сейчас твой сарказм неуместен. Астия хочет идти учиться в Аврорат, не знаю: здесь или в Америке, но я не хочу, чтобы она пострадала. Ну и второй момент, конечно, Волан-де-Морт вернется рано или поздно, ты не хуже меня знаешь пророчество, я хочу быть уверен, что девочка готова. Северус молча испепелял директора взглядом, перспектива дополнительных занятий со студенткой его не радовала, он и так всячески старался выкинуть ее из головы, а тут еще и личные встречи. — Не думаю, Альбус, — чуть помедлив, протянул Снейп, — что девушка согласится. У нас довольно натянутые отношения, возможно, профессор Пейнтс будет лучшим кандидатом на роль наставника. В конце концов, ЗОТИ — это по его части. — Нет, мистер Пейнтс не подойдет. Я доверяю тебе и знаю, на что ты способен, и эти знания могут помочь девушке выжить, в прямом смысле. К тому же я хотел, чтобы ты… — директор немного замялся, Северус сразу понял, насколько это дурной знак. — Я хочу, чтобы ты сблизился с Асти, хочу, чтобы она тебе доверяла, могла обратиться за советом. Ей нужен наставник, человек, к которому она сможет прийти и попросить о помощи. Я практически не сомневаюсь, что она что-то скрывает, но помешать этому не могу. Ей нужно доверять хоть кому-то. Ты поможешь мне, Северус? — директор с надеждой смотрел на мужчину. — Это ради ее же безопасности. — Вы хотите, чтобы я шпионил за ней?! Добился ее доверия, а потом рассказывал вам обо всем? О каком доверии здесь идет речь, — глаза Снейпа опасно сузились, он подался вперед и гневно уставился на директора. — Мальчик мой, я … — попытку оправдаться Северус прервал мгновенно. — Не надо, Альбус, это ваше очередное «ради всеобщего блага» до добра не доведет, вы и так наломали с мисс Остин дров, этим точно ее доверие вы не заслужите. Я согласен дать частные уроки, если она обратится за помощью, то получит ее, но никаких шпионских игр. Нет, не с ней, — ответил Снейп беспрекословным тоном. — Хорошо, спасибо. Хотя бы дай мне знать, если ей будет грозить опасность. Молча кивнув, Северус отпил изрядное количество вина из бокала, совсем не чувствуя вкуса. Дамблдор, немного помедлив, поднялся и сделал пару шагов в сторону камина: — Я действительно совершил много ошибок, но поверь мне, я не желаю зла девочке, я люблю ее как дочь и хочу защитить, возможно, не самыми лучшими методами, но… — директор не закончил, устало потер глаза и исчез в зеленом пламени камина. Северус откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, мысли нещадно роились в голове, как стая назойливых пчел. Он не собирался шпионить за девчонкой и докладывать директору, он уже отвык от этих шпионских игр. Но был согласен с Дамблдором в одном: Асти должна быть в безопасности. Мысленно профессор вернулся на двенадцать лет назад, в ночь, когда узнал пророчество и Темный Лорд сообщил, что Лили и вся ее семья обречены. Конечно, не только Лили, весь Орден Феникса был под ударом, он решил уничтожить всех, лишь бы не допустить исполнения пророчества. Северус был в ужасе, не знал, что делать и как спасти жизнь дорогого ему человека, в отчаянии он пришел к Дамблдору. Так и началась его двойная жизнь: каждый день как по острию ножа, шаг вправо, шаг влево и почти нет надежды на успех. Пять лет им удавалось держать Поттеров в безопасности, сильнейшие защитные заклинания, тонны оборотного зелья и каждый шаг просчитан наперед, пока все это не рухнуло в один октябрьский вечер. Снейп поднялся с кресла и прошел в спальню, возвращаться в то время было мучительно больно, все эти годы вина за смерть единственного дорогого ему человека давила на него и не давала спокойно жить. Он сделает все, чтобы Асти была в безопасности независимо от всех данных им обещаний, он просто не мог потерять еще одного дорогого ему человека и снова пройти через весь этот ад. *** Наутро Северус проснулся с жуткой головной болью, вчерашнее вино и разговор с директором не пошли ему на пользу, так же, как и несколько часов беспокойного сна. Он принял быстрый душ, выпил зелье от головной боли и позавтракал прямо в своих покоях, желания видеть еще и толпу студентов сейчас не было совсем. Снейп всегда славился своей безупречной выдержкой, и умением держать все под контролем, поэтому чтобы вернуть утраченный самоконтроль, он отправился к своему любимому месту — к Черному озеру. Октябрь наступил незаметно, но сегодняшнее утро выдалось на удивление теплым и безветренным. Сухая листва тихо шуршала под ногами, пока Северус не торопясь шел по тропинке мимо пожелтевших дубов и вековых тисов. Он уже прилично отдалился от замка, когда заметил вдалеке женскую фигуру: присмотревшись, Снейп понял, что это Асти. Казалось, она бесцельно брела по лесу, периодически глядя в какие-то записи. Волосы растрепались, и она то и дело заправляла непослушные пряди за ухо. Расстегнув верхние пуговицы теплой рубашки, Асти еще раз огляделась по сторонам и устало покачала головой. Подойдя к поваленному дереву она присела, с удовольствием вытянув гудящие ноги, и прикрыла глаза, подставляя лицо теплым солнечным лучам. Северус молча наблюдал за разворачивавшейся картиной и, немного помедлив, направился к ней. *** Асти уже несколько часов бродила по Запретному лесу, но так и не добилась желаемого результата. Уже не первый раз за последние недели, она пыталась найти одно место, которое обнаружила в свой прошлый визит в Хогвартс, но никак не могла вспомнить ориентир. Она уже несколько раз кружила по знакомым тропинкам, но нужную поляну так и не нашла. Свернув свои заметки, Остин положила их в карман и достала тонкую пачку ментоловых сигарет. Она не была заядлой курильщицей, но иногда позволяла себе пару сигарет, а сейчас был именно этот случай. Вдохнув знакомый горьковатый запах табака и ментола, Асти задумчиво покрутила сигарету в руке и затянулась. — Вы еще и курите, мисс Остин? Правила школы точно не для вас, — обманчиво мягкий голос профессора зельеварения нарушил лесную тишину, так, что от неожиданности Асти вздрогнула и закашлялась. — Ой, вы меня напугали. Я не на штатной территории школы, так что формально я ничего не нарушаю, к тому же сейчас мое свободное время, и я могу делать, что захочу. Назначите мне еще одну отработку, сэр? — уверенно ответила девушка, сама удивляясь своей храбрости. Несколько долгих секунд мужчина сверлил ее взглядом, после чего опустился рядом с ней и ответил: — Нет, сегодня без отработок, формально ты действительно ничего не нарушила. Пару минут они просидели в тишине, курить в присутствии Северуса ей не хотелось, поэтому она потушила сигарету и повернулась к нему. — Расскажешь, что ты искала здесь? — спокойно спросил зельевар, не глядя на нее. Его переход от строго делового общения к неформальному удивлял, но спросить об этом она не решилась. — Это неважно, наверное, я все себе придумала, — Асти не знала, почему ответила ему правду, она решила для себя, что все ее общение с деканом будет происходить строго в кабинете зельеварения, но, как всегда в его присутствии, она про это забыла. Ей отчаянно хотелось поговорить с кем-нибудь, кто ее поймет. Пусть она и сдружилась с некоторыми сокурсниками, но все равно с ними она не чувствовала себя так комфортно, как это было с ним. — Я уже бывала в Хогвартсе несколько лет назад, тогда я часто бродила по окрестностям, и однажды наткнулась на маленькую бухту. Она была спрятана за деревьями, и я попала туда совершенно случайно. На берегу была маленькая поляна с большим валуном, а под ним вся земля была покрыта мхом с такими маленькими белыми цветочками, будто кто-то постелил там большой зеленый ковер. И это место… оно было особенным, земля всегда была теплой, а если сидеть, облокотившись на камень, он был мягким и удобным. Я думаю, это было чьим-то тайным укрытием, я чувствовала магию этого человека, он явно колдовал там, чары амортизации и согревающие… — девушка улыбнулась своим воспоминаниям, — там было очень спокойно и безопасно. Северус слушал девушку молча, с первых слов он понял, о чем она говорит, и от неожиданности даже растерялся, ведь он сам сейчас шел именно туда. — Пойдем, — мужчина протянул девушке руку таким знакомым жестом и помог ей встать. Не давая никаких пояснений, он уверенно зашагал по тропинке, и девушке не оставалось ничего, кроме как побежать за ним. Несколько минут они шли по тропинке, пока зельевар не свернул с дороги. Пройдя еще с десяток метров, он остановился у большого куста орешника. — Фините Секрето, — легкий взмах волшебной палочки и кусты раздвинулись, открывая взору неприметную тропинку. Асти с восторгом смотрела на мужчину, она прошла по тропинке и попала на ту самую полянку перед озером. Все тот же камень посреди заросшего мхом берега. Лучи солнца сверкали, отражаясь от поверхности воды, а вдалеке почти на линии горизонта возвышался Хогвартс. — Северус, это невероятно, — Асти тихо выдохнула и подарила мужчине такую счастливую улыбку, что его сердце пропустило удар. — Простите, профессор, я забылась. Северус не прокомментировал эту вольность, за ее счастливую улыбку он отдал бы гораздо больше, профессор тихо опустился на землю возле камня и уставился на воду. — Как вы узнали, что я говорю именно об этом месте? Это вашу магию я здесь чувствовала? — девушка опустилась на колени рядом с зельеваром и с любопытством вглядывалась в его лицо. — Это место я обнаружил еще во времена учебы, я много времени проводил, слоняясь по окрестностям, мне нравилось, что здесь тихо и уединенно, я мог побыть здесь один, и никто мне не мешал, — немного помедлив, Северус продолжил. — Когда я вернулся в школу в качестве преподавателя, я также временами приходил сюда, длительная прогулка и тишина — отличный способ привести в порядок мысли. Тогда же я заколдовал это место, чтобы здесь было комфортно и тепло в любое время года. Но однажды, пару лет назад, я пришел сюда после летних каникул и обнаружил обертку от мармеладных мишек, тогда я понял, что кто-то из местных ребят нашел это место, и наложил маскирующие чары, поэтому вы не могли найти его, оно было скрыто от всех, кроме меня. — Мерлин, это были мои фантики, я обожаю мармелад и, видимо, обронила их, когда была здесь последний раз, это невероятно, не правда ли? Спасибо, что показал мне его, я искала эту поляну весь сентябрь и думала, уже не найду. — Почему тебе было так важно найти ее? — Не знаю… я помню только то, что здесь мне было спокойно, я могла часами сидеть и думать обо всем на свете, мне казалось, что сама магия этого места меня успокаивает, удивительно, что это оказалось ТВОИМ местом. Я могу иногда приходить сюда? Я не буду мешать тебе и обещаю не оставлять больше фантики, — в ответ Северус даже слегка улыбнулся и кивнул в знак согласия. Некоторое время они сидели в тишине, думая каждый о своем, пока девушка не решилась задать свой вопрос: — О чем ты думаешь, приходя сюда? — О разном. Ответишь мне на один вопрос? — Ты хочешь задавать вопросы, но сам никогда не даешь никаких ответов, так нечестно, — она самодовольно посмотрела на мужчину, — давай так, я отвечу тебе, но потом и ты ответишь мне. — Хорошо, — Асти не ожидала услышать такой ответ и слегка растерялась, она уже поняла, что зельевар не любитель отвечать на вопросы, но сейчас он согласился, значит, ему действительно что-то хочется узнать, но вот что. — Что ты хочешь знать? Казалось, мужчина обдумывает вопрос и, решив что то для себя, он ответил: — Расскажи мне о своем детстве? — его голос звучал ровно, но чуть хрипловато, и девушка непонимающе уставилась на него. — Ты же знаешь, кто я, что тебе неизвестно про мое детство? — ирония в ее голосе прозвучала слишком горько, даже она это понимала. Северус не торопил ее, они просидели несколько минут в полной тишине, пока Асти не заговорила первой. — Когда я родилась, мама и папа были слишком молоды, им нужно было учиться, строить карьеру, поэтому первые пять лет жизни я провела в доме папиных родителей. Бабушка и дедушка меня обожали, они фактически заменили мне родителей, я плохо помню их, просто какие-то фрагменты из жизни. Помню, как бабушка пела мне колыбельную, а дедушка приходил домой и всегда брал меня на руки, и кружил в объятиях. Помню запах травы и мокрой земли, он много времени проводил в своей оранжерее, и еще помню вкус бабушкиного рисового пудинга, я его очень любила, — девушка улыбнулась своим воспоминаниям, в мыслях она была далеко от сюда. — Мама и папа приезжали к нам постоянно, часто брали меня на выходные, но особо времени у них не было, мама тогда уже проходила практику в Мунго, а папа заканчивал учебу в Аврорате. Девушка замолчала, некоторое время она обдумывала, что сказать дальше, а затем продолжила: — Бабушка и дедушка умерли внезапно, никто этого не ожидал, один за другим, они сгорели всего за пару недель, драконья оспа не щадит никого. Так я потеряла первых дорогих мне людей, — Асти тяжело вздохнула и прикусила губу, предательские слезы уже стояли в глазах, но она держала себя в руках. Северус не вмешивался в ее монолог, она должна была высказаться, должна была сама рассказать то, что считала нужным, он видел эту потребность в ее глазах, поэтому терпеливо ждал. — Конечно, мама с папой забрали меня к себе в Годрикову впадину, тогда нас уже спрятали от Пожирателей, как и всех членов Ордена, но все равно это было хорошее время. Родители сутками работали, каждый раз принимая оборотное зелье, и сидели со мной по очереди, иногда Сириус и Римус приходили им на помощь. Не знаю, почему они просто не оставались дома, возможно, жизнь в четырех стенах казалась им невыносимой. Отец помогал Ордену, мама тоже, иногда она помогала в закрытой зоне Мунго. Девушка перенеслась в детство. «… вечер, мама снова на дежурстве, в гости к ним пришли Сириус и крестный, она очень хочет поиграть с Бродягой в куклы, но он просит ее подождать и спешит рассказать Джеймсу последние новости. За шутками и разговорами мужчины не замечают, что девочка стоит посреди комнаты и сверлит их недобрым взглядом. А дальше все произошло слишком быстро: пламя вспыхнуло на рукаве Сириуса мгновенно, в панике мужчина забегал по кухне, а друзья бросились за ним, забыв про волшебные палочки. Огонь был потушен общими усилиями, но безукоризненно сидящий пиджак восстановлению не подлежал…» Тихонько рассмеявшись, Асти вынырнула из воспоминаний: — Я подожгла рукав Сириуса как-то раз, он не захотел играть со мной, а я очень разозлилась. Так у меня случился первый стихийный выброс магии, когда папа и остальные сообразили что к чему, они таскали меня на руках по очереди, радуясь, что я волшебница. Северус продолжал молчать, ему было странно слышать о Мародерах и не испытывать к ним ненависти в ту же секунду, но почему то сейчас это оказалось легко. В каждом слове Асти он чувствовал боль, ему хотелось обнять ее, поддержать, но он никогда не делал этого раньше и поэтому продолжал смотреть куда-то в даль и молчать. — Помню, как мне подарили мою первую метлу, я моментально научилась гонять на ней, снося все на своем пути, за что мы с папой получали нагоняй от матери каждый вечер. Я хорошо помню мамины руки, как она расчесывала мне волосы после ванной, и мы вместе пекли имбирное печенье, еще она всегда говорила мне, что я самая красивая девочка, — Асти замолчала, слова застряли в горле и не желали продолжения монолога. Иногда девушка хотела наложить на себя Обливиэйт, лишь бы не помнить ту ночь, но она не могла. — А потом, — тихо продолжила Асти, — все закончилось. Пришел Волан-де Морт и … убил их, так я потеряла следующих дорогих мне людей. Даже Гарри в ту ночь я потеряла. Прошло уже много лет, но я помню этот Хэллоуин, будто он был вчера. Я помню, как они умерли, я все видела, но ничего не могла сделать. Каждое слово девушки больно отдавалось у Северуса в голове, в горле встал противный ком, он даже мысленно не мог спокойно возвращаться в тот день, когда потерял Лили, эта девочка потеряла семью в ту ночь, а он потерял свою любовь. Пусть время и затянуло раны, но тупая боль и вина не давала ему покоя все эти годы, и, наверное, это не изменится никогда. — Потом тебя отправили в Шотландию? — собрав всю свою волю в кулак, спросил Северус. — Да, — Асти второй раз за день достала пачку сигарет и подожгла одну с помощью волшебной палочки. Она некоторое время молчала, задумчиво глядя на озеро. — Мисс Линдорг была хорошей женщиной. В первое время я была потеряна, просто не понимала, что мне делать и как дальше быть. Она заботилась обо мне, как могла, а я долго не могла этого принять, часто просто убегала из дома и часами бродила по округе. Знаешь, они… изменили во мне все — внешность, имя, возраст, я больше не была собой, у меня будто отобрали саму жизнь, и сказали начинать все сначала. — Тебе изменили возраст? Асти засмеялась, вот только смех вышел несчастливый: — Да, но не много. На самом деле я родилась третьего января, а по новым документам — первого июля. Знаешь, я перестала чувствовать день рождения с того времени, ни в первую, ни во вторую дату. Я надолго потерялась между этими двумя гранями, кто я сейчас или кем должна быть. Наверное, только через пару лет я смогла окончательно принять, что я больше не Анастейша. Северус, не говоря ни слова, забрал сигарету у Асти и сам глубоко затянулся, чем вызвал ее горькую усмешку. Дальнейший рассказ дался ей удивительно легко. — Потом ничего примечательного в моей жизни не было, через год я уехала в Ильверморни, миссис Линдог была уже в возрасте, и ей было тяжело со мной возиться, поэтому все каникулы я проводила в школе, возвращаясь в Шотландию только летом. Она была хорошей женщиной, я даже успела привязаться к ней со временем, но она умерла, когда я училась на втором курсе. Так я потеряла еще одного близкого человека, и больше мне даже возвращаться было некуда. После следующих курсов летом я жила с Римусом, мне разрешили возвращаться в Англию на каникулы, крестный — единственный человек, который даже на расстоянии всегда был рядом, мы общались, иногда он навещал меня в Америке. После шестого курса я уже жила сама по себе, мы много путешествовали с друзьями, иногда я гостила у Алекса, пока не купила маленькую квартирку в Нью-Йорке. Ну, а сейчас я здесь, вернулась домой, как сказал бы Дамблдор, вот и вся история. Они снова замолчали на некоторое время, погруженные каждый в свои мысли. Северус понимал, что у девушки была незавидная участь: она потеряла всех, кого любила, и повзрослела слишком рано, ее лишили детства и в этом была вина взрослых. Дамблдор и остальные решили, что так будет лучше, очередное его «ради всеобщего блага», только это все стоило девушке слишком дорого — она потеряла свою жизнь, свое детство и этого ей уже никто вернуть не мог. — А ты расскажешь мне о своей семье? — девушка хотела спросить о другом, но почему-то сейчас это казалось ей неуместным. — Моя мама была чистокровной волшебницей, но семья отказалась от нее много лет назад, когда она связала свою жизнь с маглом, — голос Северуса звучал хрипло, он, не мигая, смотрел строго перед собой и говорил уверенно и ровно. Но Асти понимала, что такому закрытому человеку, как он, говорить о семье кому-либо было очень сложно. — Отец был никчёмным и жестоким человеком, много пил и регулярно избивал мать. Мы жили бедно, денег не хватало; пока отец работал, было еще терпимо, но потом фабрика разорилась, и он остался ни с чем. Тогда отец окончательно утонул в выпивке и обвинял в своих неудачах всех вокруг. Северус замолчал, он редко вспоминал свое детство, почти ни одного счастливого воспоминания с того времени у него не было. — Почему твоя мама не ушла от него? — осторожно прошептала девушка, она боялась задавать вопросы, беспокоилась, что он снова закроется и не будет отвечать, но мужчина продолжил. — Она могла бы уйти от него, но ей не хватило на это силы духа. Эйлин была одаренной волшебницей, но была зависима от мужа и его мнения. Сначала она сопротивлялась, а потом сдалась. В одну из ссор он сломал ее волшебную палочку, но к тому моменту она ей уже почти не пользовалась. Со временем мама стала похожа на тень, почти не разговаривала, делала все, чтобы не вызвать гнева у отца, — Северус снова замолчал, ожидая дальнейших вопросов. — На тебе отец тоже срывался? — голос девушки дрогнул, она не знала, как спросить то, что хотела узнать. — Я ненавидел отца, а он меня; он злился на мать, что она волшебница и я такой же выродок. Когда я стал старше, то всю свою злобу он вымещал не только на матери, но и на мне. К тому времени как я пошел в школу и уже мог дать ему отпор, он стал побаиваться меня и моих возможностей. Однако, это не мешало ему отыгрываться на матери, пока я был в Хогвартсе. Астия не знала, что спросить дальше, поэтому спустя несколько секунд он продолжил сам. — Мать умерла, когда мне было шестнадцать, отец умер еще через год, — Северус никогда и ни с кем не делился воспоминаниями о детстве, он не переносил жалость, но сейчас он испытывал только облегчение. Он вспомнил день, когда впервые получил письмо из школы, так счастлив мальчик еще никогда не был. Он с нетерпением ждал наступления сентября и возможности наконец-то покинуть этот ненавистный дом. Перечитывая свое письмо, мальчишка радостный побежал вниз сообщить об этом маме, но по пути столкнулся с пьяным отцом. Тогда Северус получил свой первый перелом носа, Тобиас был в ярости, долго кричал на мать, что ребенок такой же ненормальный, как она, и велел ему катиться в свою школу хоть сейчас. Но, не смотря на этого, воспоминание о письме было одним из самых счастливых в его жизни. — Мне жаль, что ты потеряла родителей и… всех остальных, — тихо сказал зельевар, снова закрывая свое сознание от навязчивых призраков прошлого. Асти посмотрела на мужчину, он сидел неподвижно, словно статуя, но она видела в его глазах что-то, эмоцию, которую не могла прочесть и объяснить. Девушка протянула руку и положила свою ладонь поверх сцепленных в замок рук мужчины. — И мне жаль твоих родителей, — мужчина вздрогнул от прикосновения, но руку не отдернул, тепло ее ладони приятно грело его намного глубже, чем она могла представить. Он хотел сказать, что они не стоят ее жалости, но не стал, лишь кивнув в ответ. — Пойдем, уже стемнело, пора возвращаться в замок, — Северус помог девушке подняться и уверенным шагом направился к замку. Они не торопясь шли в сторону школы. Разговаривать не хотелось, этот непростой разговор многое прояснил, и на душе у них было тепло и спокойно. Подойдя к границе леса Снейп остановился: — Идите, мисс Остин, не нужно, чтобы нас видели выходящих из леса вместе. — Не порти такой хороший вечер, пусть и немного грустный… Зельевар не понял, о чем она, хотел было уже спросить, но девушка его опередила. — Не говори со мной снова как со студенткой, хотя бы на один день я забыла, что ты мой преподаватель, — девушка тепло улыбнулась и пошла к замку, а профессор остался стоять посреди поляны, провожая ее взглядом. *** В эту ночь Асти почти не спала, ее мучили кошмары. Во сне она снова слышала ледяной смех и видела яркие вспышки зеленого цвета, там же появились расплывчатые образы неизвестного мужчины, который громко кричал и замахивался на маленького мальчика. Девушка проснулась под утро вся мокрая, ей с трудом удалось вырваться из лап кошмаров. Она устало потерла глаза, такие сны не мучали ее уже давно, но снова вернулись. Заснуть девушка так и не смогла, часы на каминной полке показывали пол пятого утра. Асти пыталась сосредоточиться на учебнике трансфигурации, но слова никак не складывались в связный текст, и девушка бросила эту затею. Тогда она потянулась к своему альбому для рисования. Асти не брала его в руки с момента путешествия, девушка тихонько пролистала потертые страницы и, подумав пару минут, взяла в руки карандаш. Линии стали сами собираться в формы, и спустя несколько минут стало понятно, что девушка рисует, а точнее кого. Лицо в пол-оборота, чуть заостренный подбородок и тонкая линия губ, крупный нос и немного хмурый взгляд черных, как сама ночь, глаз. Девушка нарисовала портрет профессора зельеварения всего за пару часов, он был с невероятной точностью похож на оригинал за исключением одного — взгляд: на рисунке Северус выглядел расслаблено и взгляд не пронизывал насквозь. Это был портрет мужчины, которого Астия встретила на лайнере, и, возможно, только сейчас начала по-настоящему узнавать. *** Девушка не стала дожидаться соседку и, несмотря на воскресный день, отправилась на завтрак раньше всех. Большой зал был полупустым, Асти с удовольствием позавтракала в одиночестве. Чтобы не терять времени даром, она отправилась в библиотеку готовиться к занятиям, там, надолго обложившись учебниками, она отключилась от всего вокруг. — Асти, вот ты где, я ищу тебя по всему замку, — запыхавшаяся мисс Фоули плюхнулась на соседний стол и быстро заговорила, — Профессор Снейп велел тебя найти, он ждет тебя в своём кабинете. Не знаю, зачем ты ему понадобилась, но вроде бы он был не сильно зол. — Спасибо, Лиз, я поняла, — Асти собрала учебники и вместе со старостой вышла из библиотеки. — Сегодня вечером в гостиной факультета празднуют день рождения Адама Сильверта, приходи и ты, посидим все вместе, будет весело. — Лиз, что я слышу, а как же школьные правила? Не думаю, что студентам можно устраивать вечеринки, — Асти старалась сохранять серьезное лицо, глядя на удивленную старосту, но у нее это не выходило. — Во-первых, я не говорила ничего о выпивке и прочих… вещах, ну, а во-вторых, кто-то же должен проследить за мальчишками, чтобы те не натворили ничего дурного. — Ну а в-третьих, Адам Сильверт давно на тебя поглядывает, — шепотом добавила Асти и рассмеялась, наблюдая, как румянец медленно прокрывает лицо старосты. Так девушки дошли до подземелий, Элизабет свернула в сторону гостиной факультета, а Асти пошла к кабинету зельеварения. *** Северус сидел за своим рабочим столом и проверял работы первокурсников, перечеркивая их почти полностью. После тихого стука в кабинет вошла Астия. Директор хотел, чтобы зельевар занялся обучением девушки как можно скорее, поэтому он решил не тянуть и сегодня же сообщить об этом студентке. — Проходите, мисс Остин, не стойте в дверях, — не отрываясь от работы, сказал зельевар, дождавшись, пока девушка подойдет к столу, он продолжил. — Профессор Дамблдор попросил меня дать вам частные уроки Высшей магии, он счел это необходимым для обеспечения вашей безопасности после школы. — Что именно из Высшей магии, сэр? — девушка была удивлена, но перспектива узнать что-то новое за рамками привычного курса ее обрадовала. — Мы это выясним, мисс Остин. Как мне известно, окклюменцией вы владеете, но я хотел бы знать, насколько прочно вы способны закрывать разум от постороннего вмешательства. Также у меня есть ряд предложений по поводу наших занятий, но для начала я бы хотел услышать ваши мысли на этот счет. Занятия начнутся на следующей неделе, я жду вас в этом кабинете во вторник и пятницу в восемь вечера. До занятия подумайте над тем, чему бы вы хотели поучиться, в рамках дозволенного, конечно. Мы обсудим это во вторник. Все ясно? — Да, сэр, — Асти растерялась и просто слушала профессора, она хотела научиться еще так многому, но отстраненный тон зельевара неприятно резал слух. После вчерашнего разговора она решила, что, возможно, они смогут нормально общаться и узнать друг друга, но с этим человеком никогда нельзя быть ни в чем уверенной. Казалось, они делали шаг вперед и тут же два назад. Размышления девушки прервал его резкий голос. — Можете идти, мисс Остин, — кажется, он обращался к ней уже не в первый раз, Асти пробормотала извинения и вышла из кабинета.