Вопреки всему

Следующие две недели Асти не видела Северуса и вовсе не потому, что не хотела. Четыре раза в неделю она несла дежурство на берегу Северного моря, а в остальное же время обитала на площади Гриммо. Ежедневные тренировки, помощь миссис Уизли по хозяйству и обустройству лазарета, патрулирование Лютного переулка, помощь Алексу с доставкой ингредиентов для пополнения запасов — все это лишь малая часть того, что стало частью ее жизни. Дни пролетали со скоростью света, а к вечеру ей едва хватало сил доползти до кровати. По большей части она ночевала на площади Гриммо, пару раз забегала в Хогвартс, но Северуса в эти дни, как назло, там не было. Он избегал ее, и она это прекрасно понимала. В какой-то момент это ее разозлило до чертиков, перевернув его рабочий стол в гостиной, она с мстительным удовлетворением наблюдала, как пергаменты разлетаются по комнате, а после этого покинула замок. Не хочет говорить — не надо. Нервы в последнее время у всех были ни к черту. Хагрид наконец-то вернулся из Франции. Поход к великанам не увенчался успехом, и заручиться их поддержкой не удалось. Попытка Люпина наладить контакт с оборотнями тоже потерпела громкое фиаско. — Большая часть оборотней держатся вместе. А те, кто обитает по одиночке, так или иначе придерживаются одной политики… — сказал Римус на следующем заседании членов Ордена Феникса. — Какой? — с неподдельным интересом спросил Алекс, чуть подавшись вперед. — Они ненавидят волшебников, ведь те не считают их за людей. Политика Министерства многие годы была враждебна к таким, как мы. Оборотней отлавливали, ставили на учет и без разбора сажали в тюрьму, если появлялась хоть малейшая причина обвинить их в каком-то преступлении. И это в лучшем случае. — А в худшем? — спросила Гестия Джонс. — Казнь, — коротко ответил Грюм. Римус сложил руки перед собой и продолжил, обведя взглядом присутствующих. — Я познакомился с одним парнишкой, он молод и более разговорчив, чем остальные, но… Он сказал мне, что все, с кем он поддерживает контакт, держатся за одного лидера. И это Сивый. Сириус выругался. — Эта мразь никогда не будет нам помогать. — Он всегда поддерживал политику Волдеморта, — согласно кивнул Люпин. — Да, он никогда не был Пожирателем и не носил метку, но сейчас, когда Темный Лорд вернулся… Фенрир вновь примкнет к нему. У меня нет сомнений. — А те, кто ведет обособленную жизнь? — спросил Дамблдор. — Ты говорил, что познакомился с парой таких семей. — Да, они живут на севере Йорка в небольшой деревушке. Держатся подальше и от людей, и от волшебников. Они не хотят в этом участвовать. Не хотят привлекать к себе внимания. — Как итог: у нас нет поддержки ни оборотней, ни великанов, ни дементоров, — признал очевидное Рассел. Он опустился на спинку стула и сцепил руки в замок. — Я один считаю, что дело дрянь? Сириус скривился: — Парень, ты чертовски прав. Дамблдор молчал, постукивая длинными пальцами по столешнице. В последнее время он стал все более молчаливым, что настораживало Асти все сильнее. — Лавгуды на нашей стороне, — скромно вставила миссис Уизли, в надежде разрядить гнетущую атмосферу. — Ксенофилиус публикует статьи в поддержку профессора Дамблдора и Гарри. Он хотел… — она осеклась и перевела взгляд на Остин. — Взять у Асти интервью, — а заметив ее многозначительный взгляд, тут же добавила: — Я сказала, что пока это лишнее. — К тому же на нашей стороне старина Риксон из отдела магических происшествий и катастроф и его брат Ренделл. Они готовы помочь чем смогут, их отец погиб в первую магическую войну, но… — Но? — спросила Асти и грустно улыбнулась. — Всегда есть но. — Они боятся открыто выступать против Министерства. У них семьи. Они боятся потерять работу. — А жизнь потерять не боятся? Асти потребовалось все ее терпение, чтобы промолчать и не съязвить что-нибудь эдакое. В последнее время ее нервы совсем сдавали. — Как всегда! — всплеснув руками, воскликнул Сириус. — Все они хотят поддержать нас, но никто не может сделать никаких реальных действий. — Однако Риксон рассказал мне кое-что интересное. Помните Ориджину Вилкинс, сотрудницу Отдела Тайн, пропавшую в августе? — спросил Артур и тут же ответил на свой вопрос: — Ее нашли несколько дней назад, в лесу на окраине Эссекса. Она была измучена и погибла уже очень давно. Все списали на нападение красных колпаков. — Что? — искренне удивилась Гестия. — Красные колпаки? Серьезно? — Да! Дело быстро замяли, но… — Политика Министерства нас всех погубит! — Нет смысла попросту сотрясать воздух, — прервал их Дамблдор и поднялся из-за стола. — Мы не можем сейчас это изменить. Продолжаем действовать согласно плану. Патрули, дежурства, тренировки. Пока мы не знаем плана Волдеморта, мы можем действовать только так. Мне пора вернуться в школу, скоро начнется праздничный пир в честь дня всех Святых. Закончим на сегодня. Люди стали подниматься, Гестия и Сириус громко спорили о вероятной смерти мисс Вилкинс, а Римус что-то объяснял удивленному Алексу. Атмосфера вокруг чуть разрядилась. — Остин! — ковыляя, к ней приближался Грюм. — Ты сменишь сегодня Тонкс? — Да, я отправляюсь туда прямо сейчас. — Передай ей срочно найти меня. Есть дело, это не терпит отлагательств. Я дождусь ее здесь. — Хорошо. — Сколько метел доставили в пещеру? — Около десяти. Грюм задумчиво кивнул и почесал изрешечённую шрамами щеку. — В чем дело? — У меня нехорошее предчувствие, — проскрипел старый аврор. Асти нахмурилась, не понимая, к чему он клонит. — Держи ухо востро сегодня. Я доверяю своей чуйке уже тридцать лет. Что-то грядет. — Ладно, — Асти недоверчиво глянула на Грюма и обошла его, направляясь к выходу. Не успела она сделать и несколько шагов, как дорогу ей преградила миссис Уизли. — Возьми с собой, — в ее руках был аккуратный сверток с сэндвичами. — И никаких споров! — Спасибо, — благодарно улыбнувшись, ответила Остин. Молли пропустила ее к выходу, и она неслышно миновала коридор, стараясь не разбудить злополучный портрет. В самых дверях ее внезапно догнал Сириус. В одной руке он сжимал кожаный плащ. — Ты к морю? — Да, сегодня мое дежурство, — несколько недовольно пробормотала Остин, ее порядком раздражало, что она никак не могла покинуть штаб. Вести вежливую светскую беседу сейчас было выше ее сил. — Что случилось? — Я с тобой! — С чего бы это? — сложив руки на груди, возмутилась Асти. — Сейчас моя смена! Ты и так ошиваешься там больше чем кто-либо другой. Блэк невинно пожал плечами. — Составлю тебе компанию. Мне все равно нечем заняться. К тому же, — он хитро подмигнул и выудил из складок плаща блестящий металлический термос. — У меня есть то, что тебе понравится! Особенно после нескольких часов сидения на холоде! — Алекс подарил? — Полезная штука! И даже подогревать с помощью магии не надо. Твой дружок приобщает меня к благам простецов. Все претензии к нему! Остин знала, что спорить бесполезно. Она только намеренно тяжело вздохнула и, натянув на голову капюшон, вышла на улицу. Сириус поспешил следом.

***

Час спустя они с Блэком сидели на краю обрыва, укутавшись в плед и поедая сэндвичи с копченой курицей. — Сегодня тяжелый день… — неожиданно сказал Сириус. Повисло молчание, а спустя несколько долгих мгновений Асти шумно выдохнула. — Не начинай. Мне не нужен сеанс психотерапии, — буркнула она в ответ и откусила очередной кусок сэндвича. — Я в полном порядке. Сириус пожал плечами, будто этот вопрос сущая мелочь. — Ты была на кладбище? — Нет, — нехотя ответила она. В этот год Асти действительно не успела посетить Годрикову впадину. День Всех святых был определенной чертой. День, который разделил ее жизнь или же предопределил ее. Она помнила ту ночь, лучше чем ей хотелось бы. В красках. Каждую деталь. Помнила, как умерли ее родители. Несмотря на то, что время заставило боль утихнуть, возвращаться в то место ей было так же сложно, как и много лет назад. — Помнишь, как ты подожгла мой пиджак? — внезапно спросил Блэк. Асти невольно улыбнулась, выныривая их грустных мыслей, а Сириус рассмеялся. — Да. Ты не играл со мной в куклы. Я огорчилась. — Я помню тот день, — продолжая улыбаться, сказал Блэк. — Я только вернулся с задания Ордена. Джеймс все выпытывал у меня, что там было, я старался рассказать как можно больше подробностей, чтобы утолить его любопытство. Мне казалось, если расскажу ему все, это даст ощущение его участия во всем происходящем… — Сириус отвернулся, темные волосы упали на лицо, скрывая тень грусти и тоски в серых глазах. — Сейчас я понимаю его как никто другой. Сидеть в четырех стенах для него было пыткой. Это хуже всего. Хотеть помочь и не иметь возможности. Чувство беспомощности, оно… уничтожает. Остин не ответила, лишь кивнула и покрутила в руках остатки сэндвича, который уже не лез в горло. — В этот то момент ты и решила меня подпалить! — искусственно бодрым голосом возмутился Сириус. Он по-дружески толкнул ее плечом и расхохотался. — Эй, — усмехнулась Асти. — Я просто разозлилась. Я хотела с тобой поиграть! А тут вы с отцом ходите по дому кругами, а на меня не обращаете внимания. Только Римус всегда сначала шел ко мне, а потом уже к отцу! — Маленькая нахалка! Асти звонко рассмеялась, вспоминая свой первый магический выброс и дымящийся рукав пиджака Блэка. На некоторое время вновь воцарилась тишина. Вдалеке шумел лес, волны с шумом разбивались о скалы, а ветер завывал, отражаясь от стен грота. Было в этой тишине что-то убаюкивающее. Говорить совсем не хотелось. — Ты… — вдруг снова начал Сириус. — Ты хорошо помнишь родителей? — его голос звучал тихо. Былое веселье улетучилось, и Асти поняла, что этот вопрос дался ему очень нелегко. — Нет, я… Какие-то отдельные фрагменты… Воспоминания. Нет цельной картины. Помню, как… Внезапно тишину ночи нарушил оглушительный грохот. Казалось, даже земля содрогнулась, а птицы в роще на берегу истошно заверещали. На секунду Асти показалось, что грот сейчас обрушится, сверху посыпались мелкие камни и пыль, а затем она услышала крик. — Стеша! Асти соскочила, ее взгляд проследил за рукой Блэка, и она увидела ярко-голубое пульсирующее свечение на горизонте. — Азкабан. — Началось! Слова Сириуса отрезвили Асти. Первое смятение прошло, а голова стала неожиданно ясной. Она тут же бросилась в грот и схватила одну из метел, приставленных к стене. Взмахнув палочкой, вызвала патронус и отправила сообщение Грюму. Им нужна подмога, но времени ждать не было. Рядом будто из ниоткуда материализовался Сириус. — Ты куда? — Ты думаешь, я отпущу тебя одну? — воскликнул он, хватая одну из метел. — Блять, Сириус, это Азкабан! Тебе нельзя туда! Ты в своем уме?! — Плевать! Я лучше умру, но не отпущу тебя одну, и не мечтай. Мы зря тратим время! Он ловко перехватил метлу, и перекинув ногу через рукоять, поднялся в воздух. Асти громко выругалась и последовала за ним. У них не было времени на споры и пререкания. У них вообще не было времени. Холодный воздух обжигал лицо. Она никогда особо не любила летать, а нестись над морем, когда ледяные порывы ветра грозят снести тебя с метлы, удовольствия не доставляло вовсе. Но все, что беспокоило — это вырисовывающаяся все ближе громадина тюрьмы. Высокие темные стены выделялись на фоне неба, а вокруг кружили черные вихри. Подлетев ближе, они увидели зияющую дыру в каменной клади, казалось, что удар невидимого молота снес часть южной стены. Асти приземлилась на покорёженные камни и огляделась. Вокруг было подозрительно тихо. — Где мы? Ты понимаешь? — Кажется, это шестой этаж. Нам нужно выше. Бросив метлу, Блэк принялся пробираться сквозь камни. Местами виднелись искорёженные металлические прутья, остатки чьей-то камеры. Кое-как преодолев завалы, они попали в коридор. Асти остановилась, с опаской озираясь по сторонам. Мрачные безжизненные камеры тянулись вдоль длинного темного коридора. Металлические прутья громко скрежетали, а десятки голосов раздавались со всех сторон. Заключенные кричали, просили о помощи, ругались и угрожали. — Освободи нас, девчонка! — Помоги! — Меня оклеветали! Я невиновен, открой дверь! Кто-то просто завывал, забившись в угол, кто-то истошно вопил, раскачиваясь из стороны в сторону, а несколько человек громко рыдали нечеловечьим голосом. Асти опешила на мгновение. Столько безумия и отчаяния в одном месте она не видела никогда. Лица пленников были сероватыми, то ли от грязи, то ли от отсутствия солнечного света. А может быть, от всего сразу. Где-то справа раздалось глухое бульканье. Повернувшись, Асти увидела по ту сторону решетки худого паренька, истекающего кровью. На его груди лежал огромный булыжник, а на полу собралась приличная багровая лужа. Стена его камеры была искорёжена от взрыва, а несколько прутьев решетки загнулись в обратную сторону. — Помоги нам! — Освободи! — Будьте прокляты! Тяжелая хватка Сириуса на ее запястье заставила ее вздрогнуть. Она ошарашено посмотрела на него, изо всех сил стараясь сосредоточиться на его голосе. Он чуть тряхнул ее за плечи и заставил посмотреть в глаза. — Эй! Не время сейчас! Так действует тюрьма. Никакой надежды, ты чувствуешь только безнадежность и отчаяние… Соберись. Вспомни, зачем ты здесь! Идем, Стеша! Идем! Он потянул ее за собой, не выпуская из рук холодную ладонь. Она была ему благодарна за это, хоть и не была в силах сказать это вслух. Они неслись мимо камер, а заключенные тянули ссохшиеся руки сквозь прутья, продолжая молить о помощи и проклиная за бездействие. Дурман прошел. Асти тряхнула головой, рассеивая морок, и взяла себя в руки. Голоса пленных отошли на второй план. Вспомнив карту, которую им дал Ральф, Асти поняла, что они бегут в сторону Северной лестницы. Громоздкие металлические двери громко лязгнули, и перед ними открылась длинная, плохо освещенная лестница. Было холодно, изо рта тонкими струйками валил пар. Они бросились наверх, держа палочки наготове, как внезапно дверь следующего дверного проема открылась, и на них вылетело три фигуры. — Стоять! — взревел рыжий громила в форме охранника и послал ярко-оранжевый луч в их сторону. Сириус ловко увернулся, прикрывая собой Асти, и выставил щит. — Вы? — с облегчением выдохнул Грей, которого Остин даже не узнала из-за плотной пелены пыли на его лице. — Опусти палочку, Роберт. Тут свои. — Трое? — воскликнула Асти, опуская палочку. — Где остальные? — Галлахер и Мкипер ушли на вечерний обход, они должны быть наверху. — Пять человек на всю тюрьму? — удивился Блэк. Охранник с редкой козлиной бородкой уже собрался ответить, но Асти прервала его, подняв руку. — Нет времени обсуждать это! Нужно разделиться и перекрыть южную лестницу. В этот момент сверху вновь раздался взрыв, стены содрогнулись. Ральф быстро отдал приказ, и два охранника спешно бросились в сторону южного крыла. — Они справятся? — зачем-то спросила Асти. — Не сомневайся в них, милочка! Мы тут не просто так сидим вообще-то. Подавив очередную порцию сарказма, так и рвущуюся наружу, она предусмотрительно промолчала. Северус мог бы гордиться ей. Скоро в искусстве сарказма ей не будет равных. — Вперед, нельзя медлить, — скомандовал Сириус, и они бросились дальше. Втроем они быстро миновали лестничные пролеты, которые были нестерпимо длинными. Остановившись на небольшой площадке, Асти уперлась руками в колени, стараясь восстановить дыхание. Ее внимание привлек небольшой металлический люк в стене, который был едва различим из-за слоя пыли и многолетней паутины. — На карте был потайной проход, — прошептала Асти. — Это он? — Да, но им не пользовались уже полсотни лет. Он ведет в центральный блок. Давным-давно домовики доставляли по нему пищу. — Нужно разделиться, — внезапно сказала Асти. — Это глупо! — воскликнул Грей. — Нас перебьют по одиночке! — Лучше, чтоб нас убили всех вместе? — огрызнулась она в ответ. — Асти права! — встрял Сириус и показал пальцем наверх. — Если там ловушка, мы должны подстраховать друг друга. Грей закатил глаза и плюнул на пол. — Черт с вами! Но проход слишком узкий, тебе лезть туда, девочка. Остин поджала губы, но сдержалась. Тон Грея неимоверно раздражал. Наскоро завязав волосы, она дёрнула крышку люка и заглянула внутрь. — Куда я попаду? — Центральный блок. Ты попадешь в маленькую подсобку, там нет ничего, кроме всякой утвари, дальше расположены камеры Долохова и братьев Лестрейндж. Между собой блоки перекрыты, без ключа тебе не попасть в Северное крыло, если магия тюрьмы все еще действует. Ближайшая лестница — Южная! Там же пост детекторов. Если все пойдет по плану, ты встретишься там с парнями, — быстро тараторил Грей. — Они уже должны подняться. — Я поняла, — мысленно прокручивая в голове карту, ответила Остин. — Я пошла, будьте осторожны, — и, не став медлить, полезла в люк. Проход был узким и пыльным, а воздух затхлым. Кое-где лежали давно сгнившие остатки крыс. От запаха разложения защипало глаза. Асти старалась не дышать и ползла вперед, пока не увидела еще один люк. Дверца с тихим скрежетом открылась. Подсобка была размером с крохотный чулан. Пара ведер и швабр, да стеллаж с покрытыми пылью баночками с неизвестным содержимым. Быстро оглядевшись, она прошла к единственной двери и аккуратно приоткрыла ее. Длинный коридор был освещен несколькими факелами, сквозь маленькую щелку она видела лишь край камеры и внезапно мелькнувшую тень. — Бомбарда! Асти отпрянула, стараясь даже не дышать, чтобы ее не заметили. Когда облако пыли рассеялось, в проеме возникла высокая фигура в плаще и серебряной маске. — Пошевелись, Руди! Я не на экскурсии, — прорычал Пожиратель. Остин мгновенно узнала этот голос. Малфой, мантикора его раздери! Развалистой, чуть шаркающей походкой из камеры вышел Лестрейндж. Асти прильнула к крохотной щелке, чтобы лучше разглядеть происходящее. Тюремная роба на бывшем заключенном висела мешком, спутанная борода паклями свисала с подбородка, а руки слегка потрясывались. — Люциус! Змей! Не думал, что когда-то увижу тебя. До чего же ты лощеный. Годы под боком у Министра совсем разбаловали тебя! — насмешливо протянул Рудольфус, а затем закашлялся, чуть пошатнувшись, годы заключения наложили свой отпечаток. Откашлявшись, он вновь поднял голову и воскликнул: — Раб! В проходе замаячила еще одна фигура, чуть менее высокая, но такая же изможденная. Встреча братьев была куда радушнее, чем появление Люциуса. Рабастан обнял брата и постучал по спине. Старший Лестрейндж выглядел слегка ошарашено, словно не до конца понимая, что происходит. — Где Бэлла? — отстранившись, спросил Рудольфус. — Все улажено! — отрезал Люциус и еще раз осмотрел коридор. На мгновение его взгляд задержался на двери, впрочем, ничего необычного он не заметил. — Если вы закончили с девчачьи нежностями, нам пора! Или хотите остаться? Рабастан хмыкнул и, потрепав брата по плечу, подтолкнул в сторону коридора. Люциус протянул им две палочки и, развернувшись, направился в противоположную сторону. — Пошли! Там Тони. Не смог оставить охранника без внимания, совсем засиделся наш русский друг. Развлекается! — сказал Рабастан, заставив брата расхохотаться. Их шаги отдалялись. Асти мысленно сосчитала до пяти и приоткрыла дверь. Нужно было что-то делать. Как-то задержать их. За спиной прогремел еще один взрыв, раздались крики, топот и звуки боя. — Торопитесь! — рявкнул Малфой. Больше медлить было нельзя. Асти выскочила из своего укрытия и взмахнула палочкой. — Бомбарда! Часть потолка над головами троицы взорвалась. Сверху полетели камни. Кто-то из Лестрейнджей заорал и рухнул на пол. Поднялась пыль, так, что ничего не было видно. Асти рванула в их сторону, старясь хоть что-то разглядеть в сплошном сером облаке. От пыли щипало глаза и першило горло. Она слышала чей-то хрип, но не понимала, кому он принадлежит. Ей осталось всего несколько шагов до места взрыва. Она уже видела безжизненную фигуру Люциуса на полу и подняла палочку, чтобы закончить начатое, как внезапно кто-то с силой врезался в нее и снес с ног. Палочка отлетела в сторону. В глазах потемнело. Ее резко дернули и подняли на ноги, схватив за шею. Воздуха катастрофически не хватало. С трудом открыв глаза, она увидела перед собой грязное, исказившееся от гнева лицо Долохова. Его волосы были спутаны, а в глазах читалась чистая ненависть. — Что ты за тварь? — его рука сильнее сжала горло, Асти побагровела. Она со всей силы вцепилась в его руки, стараясь чуть ослабить хватку, но тот лишь оскалился и еще раз приложил ее об камень затылком. Асти закашлялась. — Отпусти ее, нам надо уходить, — пошатываясь, к ним подошел Малфой. По его виску стекала струйка крови. Он презрительно посмотрел на Асти, но ничего не сказал, только дернул Антонина за плечо. — Я убью ее, — прошипел Долохов. — Она нужна Темному Лорду живой. Но можешь рискнуть. К тому же сейчас сюда нагрянет Орден, наверняка она здесь не одна. Пошли. Или оставайся, мне плевать, но… Договорить он не успел. Раздался взрыв, и часть стены рухнула, снесенная силой заклинания. Их втроем отбросило в противоположную сторону. Асти рухнула на пол, прикрывая голову руками. Со всех сторон полетели камни. — Сука! — где-то на периферии она слышала крик Малфоя и отборную ругань. Но все звуки доносились до нее словно из-под толщи воды. В ушах звенело. Она с трудом открыла глаза. Казалось, череп сейчас расколется, настолько сильная была боль. Взгляд никак не желал фокусироваться. Она различала какие-то тени вдалеке и яркие вспышки проклятий. Завязался бой. В стену недалеко от нее ударил красный луч. — Живее к выходу! Малфой выругался и поднял Долохова. — Пошли. Быстро. Собрав все свои силы, она поднялась следом, ее палочка лежала неподалеку, чудом уцелевшая при взрыве. Взгляд прояснился. Остин узнала вдалеке одного из громил охранников, рядом стоял невысокий пухлый маг с залитым кровью лицом. Он истошно орал и швырялся заклинаниями в Лестрейнджей как обезумевший. После взрыва в стене образовалась огромная дыра, по ту сторону которой шумело море. Пожиратели медленно отступали туда. Малфой поддерживал раненого Антонина и отбивался. Его силы были на исходе, а серебряная маска осталась валяться на полу. — Экспеллиармус! — Асти хотела обезоружить его, но Рудольфус отбил ее заклинание, посылая в ответ мощную серию проклятий. Ей пришлось отступить. Она не успела выставить щит, только увернулась и отскочила за груду искорёженных камней. За годы заточения магическая сила Лестрейнджа не ослабла, а злость наоборот подпитывала ее. Они с братом действовали на удивление слаженно, годами отточенная сноровка работала безотказно. Им почти удалось добраться к выходу. Малфой передал Долохова Рабастану, и те скрылись в темноте. Люциус же сделал резкий выпад, из палочки вырвался сноп ярко-алых искр и пламя, что мгновенно отрезало охранников от этой части коридора. Все случилось за считанные секунды. Асти бросилась вперед, бросая заклинания в спину Пожирателям. Ей удалось оглушить Рабастана, тот грузно упал на камни около самого обрыва, следом за ним повалился Долохов, так и пребывающий в беспамятстве. Рудольфус взревел и, развернувшись, швырнул в нее огненный шар. Асти выставила щит, который раскололся под натиском заклинания, заставив ее рухнуть на колени. — Уходи! — заорал Малфой, хватая Лестрейнджа за тюремную робу. — Забирай их и проваливай! Я ее задержу. Рудольфус громко выругался и кинулся к брату. Асти бросила оглушающее в его сторону, но Малфой ловко его отбил. — Тебе все неймется, идиотка! — Как и тебе, козел! Камни под их ногами осыпались. До обрыва было всего несколько ярдов. Асти не знала, откуда у нее были силы. Кажется, она двигалась на чистом адреналине. В голове пульсировало так, что она слышала пульсацию собственной крови в ушах. Рудольфусу удалось добраться до брата, схватив обоих, он прижал палочку к метке и исчез в воздухе. Черный полуразрушенный выступ, где всего несколько секунд назад были их фигуры, осыпался. Камни с шумом падали в черное море. — Вот и все! — закричал Малфой, выставляя щит и уходя вправо, темные глыбы под ногами были слишком неустойчивы. — Все кончено! — Но ты-то еще здесь! Ей до зубного скрежета хотелось стереть с его физиономии эту усмешку. Заклинания срывались с палочки хаотично. Злость подпитывала ее, никак не давая остановиться. Люциус не нападал, только отбивался и отступал назад, пошатываясь на неустойчивых камнях. Ветер с ревом завывал, а волны с шумом разбивались где-то внизу, словно раскаты весеннего грома. Сделав еще один шаг, Остин чуть не поскользнулась, но устояла. Однако короткое промедление стоило ей драгоценных секунд. Заклинание Малфоя ударило ей под ноги. Она потеряла равновесие и пошатнулась. Остатки каменного пола затрещали и наклонились. Остин пыталась устоять, но сила гравитации была сильнее. Камни под ногами посыпались, словно игрушечные, и с шумом полетели вниз. Асти не удержалась и рухнула вместе с ними, прямо в черные воды Северного моря.