Perfectly imperfect

— Я алгебру не понимаю. — Это геометрия, Серёж. — Ещё лучше. Полдня в школе уже прошло. На русский Ваня так и не пришёл, но он встретился с Аллой Федоровной, и она не отчитала его. Похоже, Тихон Игоревич заходил в класс. Только, наверное, он сказал, что Вани не будет пару минут, а Янковский решил пропасть насовсем, до звонка на перемену. А что ещё делать? После медпункта его не было в классе минут пятнадцать, какой смысл возвращаться в кабинет? Русский он и так не плохо знает. Ваня поднялся на третий этаж, где просто начал мотаться туда-сюда по коридорам, пытаясь придумать, чем занять себя в оставшиеся тридцать минут. Можно было попробовать спуститься к Тихону и покаяться в своем поступке, что Янковский не решился переступать порог пятьдесят девятого кабинета со страшной табличкой над дверью «кабинет русского языка и литературы», но терпение нового классного не хотелось проверять, пока он и слова грубого не сказал, а в прошлых школах Ваню учителя начинали кусать уже на Дне знаний. Тут появилась другая проблема: как не попасться на глаза историку? Кто знает, в каких ситуациях он выходит из себя? Ваня тот ещё мудак, но Тихон относится к нему весьма неплохо, а парень лишь плюет на это отношение. Всё-таки Янковский ужасный человек. С этими мыслями парень дошёл до тёмного коридора, освещенного одной мигающей лампой на полотке. «Напоминает фильм ужасов» — подумал Ваня. Ученик прошёл дальше, дергая ручки дверей, уверенный в том, что все они закрыты. Дернув последнюю ручку, Янковский запнулся об свою ногу, дверь резко поддалась и открылась, чуть не зарядив Ване по лбу. После минутного отупения, парень зашёл в небольшое помещение скорее всего, подсобку. Щёлкнул по выключателю, и комната стала чуть светлее. Ну полу друг на друге лежало несколько старых матов, в углу стоял такой же старый шкаф, внутри которого если и было что-то, то являлось негодным или по возрасту таким же, как Ванина физичка, которой на вид было лет восемьдесят. Несколько веников, две длинные палки и ведро со шваброй, пара стульев в другом углу — вот и все содержимое подсобки. Ваня скинул с себя рюкзак и рухнул на маты, через минуту устраиваясь поудобнее на боку. Считай он нашёл себе нору, если когда-нибудь ему станет плохо или он просто уйдёт с урока как сегодня. Глаза начали слипаться, ничего не сделаешь с тем, что, когда ты встаёшь с опозданием, спать хочется ещё сильнее. Тем не менее, весь день спать в этой каморке не хотелось, холодно было, поэтому Ваня открыл ВК и написал Серёже: «Я в подсобке на третьем этаже. Если до звонка не спущусь к вам, дуйте сюда и будите меня. Надеюсь, Тихон Игоревич не захочет проверить отсутствующих» Тихон Игоревич так и не зашёл во второй раз на русский язык. Он, должно быть, не догадывается, что Ваня забил на урок, променяв светлый кабинет на дряхлую подсобку, в которой кстати еще выкурил сигарету. И никогда не узнает. — По заданию нужно сначала нарисовать тупой треугольник, — напомнил Дмитрий Юрьевич. — Тупой треугольник это я, — шёпотом выдал Сережа, хотя и ученики и учитель услышали эту фразу. Напряжение в кабинете развелось из-за хихиканья и каких-то шуток, Горошко в этот момент набросал на доске подобие треугольника, отметив угол. — Отлично Серёж, так, идём дальше… Прозвенел звонок. — Видимо, не судьба. Домашки у вас пока нет, почитайте в интернете про треугольники, кто совсем не понимает, что тут происходит. Не думал, что мне придётся давать такие задания одиннадцатому классу. Сережа рвано выдохнул, пока Саша хлопал его по плечу. — В выходные учим треугольники? — кашлянув, спросил Ваня. — Лыбу он давит, — беззлобно проговорил Горошко. — Углы мы тоже учим! — Так держать! — поддержал их математик. — Серёж, как все-таки кота назвал, если не секрет? — Он носит гордое «Безымяныш»! Могу вам видео показать. — А давай. Сережа сунул в руки учителю свой телефон, включая видео, скинутое Ване вчера вечером. Вокруг учителя столпились друзья Горошко, тоже всматриваясь в экран. Педагог засмеялся в кулак после фразы «цапай, цапай!» — Цапнул все-таки? — Не Сеньку, а меня, — пытался сдержаться от смеха Серёжа. — Предатель.

***

От осознания того, что осталось просидеть только один урок, дышалось легче. Ребят запустили в кабинет на время перемены, но учительница предупредила, что если по её возвращению горшки с цветами будут разбиты, окно выбито и кто-то будет кряхтеть в присмерти, она сразу позвонит Тихону Игоревичу, и он устроит ученикам ту ещё взбучку. К слову, на счёт последнего, не сказать на сто процентов, что историк был бы в ярости от всей этой ситуации. Ваня вернулся в класс после того, как сполоснул лицо прохладной водой, сразу облокотился на краешек парты около друзей. Саша, упираясь ладонями в стол, демонстрировал свое умение ловить ртом, подкинутый к верху виноград, когда к компании подошёл высокий парень, кажется, Данил. — Ребят, в субботу мы у Арсения собираемся, его родители уезжают, поэтому хата несколько дней будет пуста. Хотим типо начало года отметить, вписку устроить, одиннадцатый «Б» тоже придёт. Пиво, виски, еда, девушки красивые — все будет. Приходите. — Ещё бы знать где Арсений живёт, — ответил Серёжа, вежливо пытаясь поддержать разговор. — Он сейчас в беседу адрес кинет. Ну что, придёте? Как раз познакомимся по ближе. Сережа мнимо спросил у Любы с Сашей, стоит ли вообще соглашаться. Прикусил губу, как бы намекая им самим дать ответ. — Хотите? Вопрос был адресован всем, но Горошко смотрел на Ваню. — Почему бы и нет. — Пошлите, ничего такого не случится, — пожала плечами Люба. — Всё же это последний год в этой школе, а у вас к тому же первый, нужно побольше охрененных воспоминаний. — Круто, что вы согласились. — Не нравится мне это все, — выдал Янковский, когда одноклассник вернулся в противоположную часть класса. — Если вам интересно, — начал Саша, — Арсений нормальный, да и Данил тоже. У нас во всем классе более-менее адекватные ребята, также, как и в одиннадцатом «Б», но и без идиотов не обойтись, наподобие Глеба, — парень понизил голос. — К нему лучше не лезть, а то станешь грушей для битья на ближайший год. Бесить будут не столько обзывательства, сколько его тупые шуточки, которые он считает уморительными. Ваня хотел возразить Сетейкину, рассказав про ситуацию на первое сентября, когда он просто попался на глаза Глебу, и теперь тот как-то странно посматривал на него во время перемен. Янковский не лез на рожон, тогда какого черта Васильев прожигает его взглядом каждый урок? Парень уже собирался сказать об этом, но звонок прервал его. Конечно, в кабинете никто не замолчал — учительница ещё не пришла, Ваня мог спокойно говорить, но решил этого не делать. Янковский сел на свое место, сложив руки на груди и лёг на парту, уткнувшись в свитер.

***

В парке было немноголюдно. Сегодня работы не было, и Ваня согласился погулять с Серёжей, и о боже, с новыми людьми в их маленькой компании: Любой и Сашей. Они должны встретиться только через час, Янковский вышел раньше, чтобы побыть одному и обдумать изменения в его жизни с этого учебного года. В итоге ничего путного парень не додумал, вместо этого сел на свободную лавочку в парке, достал небольшой скетчбук с карандашом, наушники и начал рисовать. Несмотря на третье сентября в календаре, погода оставляла желать лучшего. Было достаточно прохладно для начала осени, в воздухе веяла сырость, и ветки деревьев покачивались от лёгкого ветра. Ваня старательно вырисовывал лицо человека на листе бумаги. Чуть суженые глаза из-за улыбки мужчины, слегка приоткрытый рот, обнаживший зубы, кудряшки на голове… Чем-то похож на Тихона Игоревича. Чёрт. Янковский мгновенно оглох на одно ухо, когда кто-то выдернул правый наушник из него. — Рад видеть его Величество, Ваню, в добром уме и здравии! Давно не виделись. Юра протянул ладонь для пожатия. — В таком случае, аve. — О, это латынь? — Ага. — парень еле успел закрыть скетчбук, засунув его в рюкзак. — Ещё какие-нибудь слова знаешь на латыни? — Знаю две фразы. Amor tussisque non celantur. И: Aquĭla non captat muscas. — Я как будто попал в Древний Рим! Красиво сказано, но можно перевод? — не прекращая улыбаться попросил Юра. — Конечно, любовь и кашель не скроешь, орел не ловит мух. Наверное, у римлян это имело большой смысл. — Точно, — засмеялся парень. — Но вообще, что-то умное в этом есть. Что делаешь тут, на лавочке один-одинёшенек? — Жду одноклассников, придут только где-то через час. А ты? — Иду покупать подарок своему парню. — Воу, не знал, что ты в отношениях. Ваня самую малость смутился от прямоты Юры. — Это я просто не говорил, — расплылся в улыбке Насонов. — Не составишь мне компанию до магазина? — Конечно, делать все равно нечего. Янковский запихал наушники поглубже в карман, прихватил рюкзак и пошёл вслед за Юрой. — Ну как, влетело сегодня? — Не-а. Тихон Игоревич понимающим оказался. Даже в медпункт отправил из-за ссадины на щеке, откосил меня от половины русского… Но я просто не пришёл. Остался в подсобке, веду себя как сука, если честно… Ну а у тебя как с твоим опозданием? — Тоже нормально все. Дима не злился, если прямо говорить. Потрепал по голове, как обычно делает, сказал, что, если ещё раз приду после звонка, останусь математику учить до шести вечера. А я, если что, гуманитарий. На счёт русского, забей. Даже если ваш классный узнает, не думаю, что он взбесится. Как никак, первый день. И за ссадину ещё раз, прости. Болит? — Нет, даже не щиплет. Кстати, Тихон Игоревич сказал что-то про то, как ты… сталкивался с кем-то? Сбивал кого-то? Не знаю… — А, кажется, я понял, — резко засмеялся Юра. — С Олегом, моим парнем, я столкнулся на остановке, как с тобой. Все убеждаю учителей, что это он меня сбил, а они не верят. Это случилось в прошлом году. Было без десяти девять, все выходили из школы из-за какой-то планерки у учителей, о которой им поздно сообщили. Я хотел зайти в автобус, но от туда выскочил парень, который, как он думал, опоздал на урок. Мы упали на лёд и когда Олег начал извинятся, одновременно пытаясь встать и побежать к школе, я засмеялся от всей этой ситуации. Сказал, что нас всех отпустили, Олег был в шоке и не сразу понял, что я сказал — сонным был. Времени до двух ещё было много, поэтому я ему погулять предложил. Так мы с ним познакомились, а Дима с Тихоном теперь надо мной прикалываются из-за этого. — Я конечно читал о знакомстве пар из разряда «я бежал на работу, а она пролила на меня кофе и упала в лужу», но никогда бы не подумал, что такое происходит в реале. А сколько вы уже вместе? — В декабре будет год. Парни вышли на более оживленную улицу, двигаясь к торговому центру. Ваня не спеша расслабился, разговор лился плавно и гладко, ему было легко разговаривать с Насоновым. Переходя от темы к теме, парень узнавал больше о Юре, понимал, что они чем-то похожи. Юра когда-то пробовал рисовать, но решил, что это не его дело. Зато он так же, как и Ваня любит читать все, что только найдёт в магазине. Насонов не сильно разбирается в математических предметах, но обожает историю, а ещё больше литературу. С раннего детства занимается в театре, и вот как уже несколько лет играет главные роли в различных спектаклях, особенно в новогодние праздники. «Серёже он понравится», — сразу решил Ваня. — Мой лучший друг, Серёжа, хочет опробовать себя в театре, — продолжил разговор Янковский. — Но до конца не уверен, стоит ли это делать. — Определённо стоит! Серёжа в твоём классе? Мы можем где-то встретиться втроём, посидеть, поболтать. Если что, я ему обо всем расскажу. Могу даже попробовать к нам в театр отвезти. — Было бы круто, я передам ему. — А ты сам ещё не знаешь, где работает хочешь? — Пока не думал, — замялся Ваня. — Пока подрабатываю в одном детском кафе. То еду ношу на днях рождениях, то всяких героев из мультиков играю. — Серьёзно? Это офигенно! Не каждый может с детьми поладить. И долго ты уже работаешь? — С девятого класса. — А если не секрет, то почему так рано? — Не знаю, — соврал Ваня. — Деньги очень срочно нужны были в один момент… А потом как-то приелось. — Это на самом деле здорово. Мне кажется, что я скорее убью ребёнка, если меня с ним оставят, следить за детьми совсем не умею. — Тебе так только кажется. Я в первое время тоже так думал, но поверь, тут скорее они доведут тебя до самоубийства, на крайний случай, задушат. Некоторые мелкие, особенно совсем маленькие, будто из Адских врат вышли, выматывают по хуже уроков. — Живи, — Юра потрепал Ваню по плечу. — За то у тебя есть охрененный опыт на будущее. — Да и ты со своим театром ничего, — невозмутимо заметил Янковский. — Ой, да иди ты, — засмеялся парень, вызывая улыбку на лице и у Вани. — Ещё успеешь дойти со мной до ТЦ? Или время поджимает? — Я могу позвонить друзьям, пусть сюда топают, вместе погуляем. — Давай, как раз познакомлюсь с Серёжей.