***
Завершение урока ознаменовалось усталым выдохом у половины класса, которых последними заставили играть в баскетбол в конце физкультуры. Ваня поднялся со скамейки, дав пробегающему мимо Серёже «пять». Он решил не идти на урок, и может быть, если бы не дополнительные по истории, ушёл бы из школы — было слишком лень тупо сидеть или бегать сорок пять минут, пока в это время он мог бы вернуться домой и заняться ничегонеделанием. Физруку данная ситуация показалась из ряда вон выходящей, он пообещал сходить к классному руководителю и влепил красивую пару в журнал с закрученным хвостиком. Ваня и ухом не повёл — в прошлых школах на физ-ре было куда хуже. — Тебя ждать? — спросил Серёжа, стирая пот со лба тыльной стороной ладони. — Нет, у меня же допы. А потом еще на работу сразу ехать. Парень покачал головой, все-таки выбегая из зала. Ваня покрутился немного около раздевалки, и когда физрук посмотрел на него полным недовольства взглядом, уткнулся в телефон, начиная бессмысленно открывать подряд все приложения, постоянно тыкать на кнопку включения/выключения мобильника. Минут через пять раздевалку стали покидать одноклассники, а ещё через две минуты Ваня проводил Серёжу и Сашу в холл, после чего двинулся прямиком на второй этаж. Люба ушла урок назад — тоже не захотела идти на физ-ру, её мама смогла откосить дочь с урока. Везёт. Люба не слышала крики этого старого деда со свистком. Остановившись около кабинета истории, Янковский уже собирался постучать в дверь, но кулак замер в сантиметре от деревяшки. Горло резко пересохло, парень рвано сглотнул вязкие слюни. От чего-то сердце забилось быстрее, а живот скрутило, не как перед тошнотой, но слегка по-другому. «Всё нормально, Вань, — думал про себя парень, — это всего лишь сорок минут с Тихоном. Сорок минут истории. Ничего критичного не случится.» Кого он обманывает? Больше всего Ваня боялся, что сейчас учитель вместо того, чтобы объяснять материал, начнёт расспрашивать его о жизни. И в этой ситуации плохо скорее не первое, Янковский вообще не переживал на счёт начала подготовки — уверен, что всё знает хорошо, ведь прошлой ночью он пролистал скрипты* с девятого класса, когда только записался на подготовку в сентябре в какую-то онлайн школу. Первые темы были относительно простыми — призвание Рюрика, правление Олега, а после и Игоря, его жены Ольги ну и наконец их сына — Святослава, затем началась первая междоусобная война, после которой, по мнению Вани, вся жизнь в России пошла по пизде. Именно из-за понятливости правления в Древней Руси, парень совсем не переживал на счёт сегодняшнего урока, но начнётся ли он вообще? Ему действительно не хотелось пытаться объяснять Тихону свое состояние, все эти травмы, которые он видел, ссадины на щеке, учитывая то, что Ваня ничего толкового так и не скажет. Тихон Игоревич хороший человек, от чего врать ему жутко стыдно. Ваня стукнул себя по плечу, возвращаясь таким образом в реальность, а потом, не рассчитав силу, сделал тоже самое с дверью, сразу же распахивая её. — Можно? — Проходи, — хмыкнул учитель. — Я думал, сюда дух Ленина ломится. — К сожалению, а может быть и к счастью, это всего лишь я. Тихон снова засмеялся, подождал, пока ученик достанет нужные книжки и ручки, усядится за партой. — Итак, Вань, думаю, нам придётся допы хотя бы раза два в неделю проводить, по полтора-два часа. Успеем до февраля месяца всю теорию с самых основ пройти, порешать десяток заданий, то с конца зимы начнём всё упорно повторять, чтобы сдать точно на высокий бал. Окейна? — Окейна, — согласился парень. — Начнём с истории России? — Да, её как-то все по проще усваивают. Ну что-ж… Рюрик наш любимый Рюрик. Ваня улыбнулся, когда Тихон передал ему распечатанные листы с нужной информацией, и на следующие два часа погрузился в Древнюю Русь. Когда последнее задание было сделано, Янковский потянулся, наклонил голову, как на физкультуре в начале урока, дабы размять затекшую шею. Пока парень занимался мини-зарядкой, Тихон с лёгкой улыбкой на лице проверял тест ученика, кивая самому себе. — Молодец! Ни одной ошибки за восемь заданий, — похвалил его учитель. — Да там все просто было, — махнул рукой парень. — Честно, я думал, вы дадите что-то посложнее. — Ну раз ты так хотешь посложнее, будет на следующем занятии, — Ваня был готов поклясться, что на этом моменте в глазах Тихона заплясали чёртики. — Не хочешь перед тем как домой пойти, чай попить? Печенье поесть? Если что, у меня и конфеты какие-то есть. — Да нет, спасибо, — сразу смутился Ваня. На самом деле хотелось ещё немного посидеть здесь, в спокойной атмосфере, когда никто не придирается с учителем во время урока, как это было в течении учебного дня. Тихон все время шутил, рассказывал какие-то необычные теории про того или иного князя, не зацикливался только на истории. Парень в ответ смеялся, но только ближе к концу дополнительных стал чувствовать себя свободнее, пусть и не до конца. В любом случае, остаться здесь он не мог — на работе нужно было быть уже совсем скоро. — Мне идти надо. — Как скажешь, — Янковский накинул рюкзак на плечо, собираясь уходить. — И да, извините за то, что было пару дней назад. Я сам не понял, почему кричать начал, — смутился парень. — Забей. — пожал плечами историк. — Прости, что снова затрагиваю эту тему, но если тебе нужно о чем-то поговорить, я выслушаю. Мне не хочется, чтобы мои ученики видели во мне среднестатистического учителя-зануду-психа, который может только орать и нудеть по поводу оценок. Окей? Просто к слову, по твоим ссадинам на лице я бы не сказал, что ты с косяком целовался. Если не хочешь говорить об этом, не надо, но я надеюсь, что ты сцепился с кем-то на улице и желательно не с бомжом за последнюю пачку сигарет. Ваня приподнял уголки губки, оценив попытку учителя пошутить. — Не волнуйтесь, всё правда нормально. До свидания. — До завтра, Ваня. Выйдя в тёмный коридор, свет в котором уже давно погасили, парень ощутил гнетущую пустоту, скрепущую острыми когтями где-то глубоко в груди. Полчаса назад ему было явно веселее, а сейчас телом вновь завладел страх одиночества.***
На следующий день с работы Ваня пришёл достаточно рано, в пять вечера — в последнюю минуту семья перенесла празднование дня рождения сына, в котором должен был участвовать Янковский, на другой день. Нужные уроки были доделаны, лежали стопочкой на столе, чтобы с утра тетрадки было удобно скинуть в рюкзак и сразу пойти в школу, а ненужные, коими являлась химия и физика, которые парень не понимал, видя в учебнике только буквенную мешанину, надеялись, что их спишут кривым почерком перед уроком. Ваня упёрся ладонью в деревянное ограждение балкона, единственное, что не давало ему полететь топориком на землю, держа в руках тлеющую сигарету. Надоедливый пейзаж за окном уже давно приелся, порой Янковский жалел, что окна его дома выходят не на проезжую часть — там хоть по интереснее бывает, на машины, проезжающие посмотреть можно, ну или на грузовики.***
Клонило к двенадцати ночи, но Ваня все ещё не спал, хлопая глазами в монитор ноутбука. Шторы были плотно закрыты, Янковский понимал, что это ошибка — завтра же нифига не проснётся, ни от будильника, ни от солнца, щекочущего веки. Тем не менее сейчас не хотелось, чтобы одинокие фонари с улицы зловеще глазели в комнату парня, как не хотелось и того, чтобы кто-то подслушивал — дверь была захлопнута. Вроде бы Егор уже несколько часов спал в комнате отца, привык ложиться сразу после «Спокойной ночи, малыши», Ирина лежала там же, на счёт отца Ваня ничего не мог сказать, одно радовало (скорее огорчало) — за много недель он впервые действительно ночевал дома, а не сваливал в соседней подъезд к дяде Игорю, мол на пару минут заскочить, а в итоге пропадал там до четырёх утра. — Ну так вот, а потом он подвез меня до дома! — радостно закончил свой рассказ Серёжа. — То есть пока я пыхтел над Искоростеню*, мечтал, как поведую тебе о своих знаниях после урока, ты соблазнял математика? — Да почему же сразу соблазнял? — с укором промычал Горошко. — Извини, вы всего лишь встретились на улице, пока ты шёл в ветеринарную клинику потому, что твой новоиспеченный питомец оказался блохастым, а Диме всунули больную собаку племянницы, и вы оба в душе не ебали, что нужно делать. Вместо того, чтобы тихо-мирно сидеть в холле и ждать животных, ты заставил Диму рассказать пятнадцать теорем по геометрии, три из них попытался доказать, тем самым напугав девочку, когда ты сел на детский стульчик около детской доски для рисования. А потом ещё и все посетители смотрели на тебя как на долбаеба из-за прямоугольника с названием «BDSM». Странно, что вас, идиотов, не выперли из клиники. — Ну что ты сразу начинаешь, — беззлобно закатил глаза Горошко, но ничего ответить так и не смог. — А вот у вас что с Тихоном? — У нас что-то должно быть? — усмехнулся Ваня, не замечая, как ладони напряглись. — Только не говори, что «нет». Ну камо-о-он, Ванёк, тут всё же очевидно. Вы даже вместе на колесе обозрения катались! — Опять ты туда же, — прошипел Янковский. С того момента, как парень рассказал другу про очень случайную встречу с педагогом, тот не упускал возможности лишний раз постебаться над ним. — Ну ладно, тогда другое. Он тебе так подходит по росту-у-у*, — криво пропел Серёжа назойливую строчку из песни, которая не по воле божьей засела в его голове пару месяцев назад. — О Господи… — Ваня закрыл лицо руками, чувствуя, как начинают краснеть щёки. «Хорошо, что этого не видно в темноте,» — подумал парень. — И сразу религиозным стал. — фыркнул Серёжа. — Ну хотя бы подкатить к нему попробуй. Представь, приходишь ты завтра в школу и такой: Тихон Игоревич, вы случайно не Пётр? Тогда почему вы для меня Первый? Ваня тихо засмеялся, мотая головой. — Нет, так точно делать не надо. Серёжа издал смешок вслед за другом, прикрываясь ладонью из-за родителей в соседней комнате, которые два часа как спать легли. — Слушай, а го заключим одну сделку? — коварно прошептал Горошко. — Не нравится мне это всё… — Брось ты. Короче, давай я подкачу к Диме, а ты к Тихону. Только подкатывать нужно по-прикольному, как я с Петром придумал. — Ты случайно не Николай? Тогда почему тебя хочется расстрелять? — на ходу сочинил Янковский. — Я сказал подкатить, а не убить! — хмыкнул Серёжа. — Понял я, понял… Слушай, а раз ты математика выбрал для подката, значит я был прав, ты соблазняешь его? — Соблазнять и… проявлять интерес это разные вещи! Да и ты, я смотрю, на счёт нашего классного не против. — Я не сказал «да». — Но и не сказал «нет». Ваня собрал все силы в кулак, воздерживая себя от фразы «пидора ответ», вместо этого, в который раз нервно улыбаясь за вечер. — Короче давай заканчивать уже, а то я завтра не встану, и Алла Фёдоровна посадит меня на кол ещё до прихода в класс. — Закрой сначала один глазик, потом другой, ведь ты же не одноглазик, целую, хороших снов, — Горошко жуть как любил придумывать нелепые пожелания спокойной ночи и доброго утра, не обращая внимания на то, есть ли на это причины или нет. — Эротических снов тебе, — сказал Ваня первое, что пришло на ум. Серёжа виртуозно подвигал бровями, похоже пытаясь выглядеть сексуально, и нажал на отбой.