«Белые ночи» — заведение с красивым названием, уносящие мысли куда-то далёко, на север страны к Балтийскому морю, на деле же было просто маленьким баром, в котором, продавая напитки, не смотрели на цифры даты рождения в паспорте. В одиннадцать вечера бар не был забит до отказа: барные полки, стойка, телевизор, на котором крутили какую-то спортивную передачу, несколько посетителей — здоровых мужиков, которые, сидя здесь, потеряли либо счёт времени, либо счёт выпитому.
Серёжа завалился в помещение, привлекая к себе внимание из-за того, что он конкретно так въебался в угол около двери. Могло показаться, что паренька сюда просто толкнули, и сейчас он, оглядев комнату, испугается пьяных мужиков, выскочит из бара, заторопится домой — время то уже не детское. Да, так могло показаться на первый взгляд, но сам Серёжа стянул с себя куртку, покачиваясь в сторону вешалок, которые небольшим рядом стояли с правой стороны от двери, закинул на одну из них одежду, именно закинул, по-другому это не назовёшь, и сразу же кривым шагом добрался до стойки.
— Сколько лет, сколько зим! — девушка на вид лет двадцати, протирала стакан, перед тем, как поставила его на полку, а тряпку кинула на край стола. — Чёрнокрыл решил наконец навестить меня?
— Ну, Марго-ош, ну не начинай, — провыл Серёжа. — Честное слово, проблем дохера было, вот я и не заходил. Учёба все дела.
Марго хмыкнула, не обижаясь.
— Бля, наконец-то я увидел твою причёску в живую, знай, тебе пиздец идёт! — парень поднял большой палец вверх, а девушка, представляя себя моделью, вышла из-за стойки, остановилась, ставя одну ногу на носочек, запрокинула голову к верху.
Серёжа непонятным возгласом изобразил овации, схватив в руки мобильник, фотографируя подругу. На парочку бросили взгляд трое мужчин, сидевших в баре, но тем было всё равно.
Неделю назад Марго выставила в свой инстаграм новые фото, на которых она, в короткой клетчатой юбке, топе и пальто, наброшенным сверху, позировала в парке. Конечно же больше всего в глаза бросались отстриженные по шею блондинистые волосы, эдакое укороченное каре. Передние пряди были покрашены в нежно-голубой цвет. Тогда парень, лайкнув пост, оставил комментарий: «ёптааа, ну что за красотка? а я даже не знал, что ты в парикмахерскую решила сходить (»; Марго ответила ему недоизвинениями и обещала в следующий раз в «Белых ночах» бесплатно налить.
— Пришёл в бар пьяный подросток, — Марго вернулась за стойку. — Звучит как начало ужасного анекдота.
— Да почему сразу ужасного?
— Ладно, ладно, не бушуй. Ты что пил, чёрнокрыл?
— Водку. С Ваней, — юноша устало взлохматил волосы, сложил руки, как и учили в начальной школе «друг на друга», пристроил на них подбородок.
— Как он? — девушка понимала, что даже сейчас Серёжа может мыслить здраво, пусть и не пять минут подряд.
— Хуёво.
— А ты?
— Также.
Громко хлопнула дверь, но никто не обернулся на неё. Скорее всего бар стали покидать посетители, ведь работу с утра никто не отменял, а уже через час должен был начаться следующий день.
— Тебе спать-то не пора? — Марго решила не спаивать до конца Серёжу, напоследок всё же плеснув в рюмку водку, чтобы не понижать градус.
— Ой, да иди нахуй! Сегодня можно всё, завтра в школу я не пойду, получается.
— Получается, что да, — раздался за спиной знакомый голос, но Серёжа не обратил на него внимания, запрокинув в себя стопку, хотя и успел подумать: «какого чёрта?»
— Горошко? Ты здесь? Мне посмотреть на время? — математик, собственный персоной, приземлился на соседний стул, бросив взгляд на наручные часы. — Одиннадцать десять, Серёжа! Не знаю, сдаёшь ли ты общество, но я попрошу Тихона рассказать тебе о том, что комендантский час для детей начинается в десять вечера. Тебе нельзя быть на улице одному в это время.
— Плевать, Дмитрий Юрьевич, — усмехнулся Серёжа. — Скажите, вы следите за мной? Может быть, хватит уже бегать?!
— Ты о чём? — недоуменно спросил математик. — Я говорю про то, что ты в свои
семнадцать лет сидишь в
баре, распиваешь тут разные напитки, хотя завтра в школу идти! Задницу тебе бы надрать хорошенько — а смысл? Всё равно ведь сейчас нихера не поймёшь за что тебя наказывают.
— У меня пальцев рук не хватит, чтобы посчитать, сколько раз мы с вами встречались в различных магазинчиках в эти два месяца, — продолжал стоять на своём Серёжа. — Чёрт, да вы даже меня в туалете торгового центра нашли!
Учитель сначала нахмурился, но как только вспомнил случай, когда уборщица гоняла парня по всему коридору рядом с туалетом, размахивая шваброй, не сдержал смешок, кажется лёгкая злость, пульсировавшая в крови минуту назад, стала постепенно утихать.
— Такова судьба, видно, — снова стал серьёзным Дима. — Но я, пожалуй, повторю свой вопрос. Ты не думай, я и по сотни раз могу нудеть об этом, как никак математика в наше время требует повторения по тысячу раз одних и тех же формул для детей, которые либо их не учат, либо старательно игнорируют, как только в учебнике всплыли отрицательные цифры. Серёж, почему ты пьяный в стельку, ночью сидишь в баре, учитывая то, что к восьми утра тебе нужно идти в школу?
Парень пожал плечами, облизнув сухие губы, и отвернулся от мужчины.
— За счёт заведения, — встряла в разговор Марго, протягивая упаковку большого липтона с лимоном. — Этот недоумок — мой друг. Заваливается ко мне иногда, но обычно по выходным дням, а не так посередине недели. Липтон действует как своеобразный отрезвитель, дайте ему с утра, чтобы он не жужжал сильно.
— Спасибо, а вы? — мужчина забрал из рук девушки бутылку. Кажется, Серёжа совершено не стремился дать ответ на вопрос, просто бездумно катая рюмку по столу туда-сюда, как будто бы это действие могло бы снова наполнить её до краёв.
— Можно просто Марго.
— Дима, — математик пожал руку девушке.
— Вам налить?
— Думаю, нет, — хмыкнул учитель. — В педе мне не рассказывали о том что нужно делать, если застукал ученика ночью с алкоголем.
— Нужно понять и простить, — улыбнулась Марго.
— Да, Дмитрий Юрьевич! Понять и простить! — поддакнул Серёжа, кажется, наконец-то вернувшийся в реальность из своих скробных мыслей по поводу закончившейся водки.
— Ладно, недоразумение ты моё, пойдём отсюда, отвезу тебя домой.
— Нет! Без песни не уеду!
— Серёж, ты серьёзно? — засмеялась девушка.
— Зуб даю!
— Я же у тебя не в этом смысле спросила, чёрнокрыл… А, впрочем, Дима прав, у тебя же сейчас мозги совсем не варят.
— Чёрнокрыл? — приподнял бровь Дима, недоумевая.
— Ага. Долгая история, если честно, — девушка копошилась в телефоне, ища песню для друга. — Кратко — Серёжа однажды руку сломал, ему гипс наложили. Он купил в каком-то киоске дешманские перья вороны, прилепил их к гипсу, в итоге получилось недо-крыло. К слову, он и летать пробовал. Чуть другую руку не сломал.
Учитель прыснул со смеху, когда воображение разрисовало эту ситуацию в голове.
— На припев сразу! На припев! — Горошко совершенно не слушал разговор подруги с математиком.
— Включаю, чёрнокрыл, не бузи.
Как только раздались нотки любимой песни, которую Горошко всегда врубал, будучи не в самом трезвом состоянии, парень загорланил.
— Официантка в моём любимом, — Серёжа сделал паузу дольше, чем это было в песне, но всё-таки продолжил: — баре, наполовину… полный стакан летит, я падаю за ним!
— Ну а ты то куда пополз? — Дима подхватил ученика, когда тот чуть не упал со стула, качнувшись на нём сильнее, чем нужно.
— Ты держишь меня, спасибо, снизу ты так красива! — продолжал орать Горошко, почти вися на учителе. Конечно парень был худым, по крайней мере вес был здоровым для человека его роста, но тем не менее обвисшее тело было той ещё ношей для учителя. В нос сразу ударил стойкий запах водки, Дима даже не скривился, продолжая удерживать парня и пытаясь затащить его на стул. — Жалко немного даже, что ты на семь лет старше-е-е!
— Боже блять, я разве подписывался быть нянькой бухого в хлам подростка? — закатил глаза учитель под смех Марго, которая, оказывается снимала всё это.
— Собираю компромат на парня, — объяснила она.
— Дмитрий Юрич, — скомкано проговорил Серёжа, больше сейчас напоминая свою сестрёнку, — а вот вы на семь лет старше? Меня?
— На все двадцать пять, Горошко.
— Ну не-е-ет, не пиздите мне Дмитрий Юрьевич. Вам не может быть… — юноша напряг все свои сорок шесть (на что он надеялся) хромосом, пытаясь правильно посчитать. — Сорок лет! Это же не мыслимо! А ещё, не называйте меня Горошко, мне не нравится.
— Во-первых, не матерись при старших…
— Да Марго только на три года меня опередила!
— Во-вторых, не перебивай
взрослых людей. В-третьих, если ты уж и сложил семнадцать с двадцатью пятью — ответ сорок два, а не сорок. Ну и наконец, поехали уже домой, горе луковое.
— Марго-о-ош, меня от тебя уводят, — тоскливо прошептал Серёжа, перед этим выпячив нижнюю губу, как обычно делают маленькие дети, выпрашивая игрушку или сладость.
— Увидимся ещё, чёрнокрыл, не грусти, — успокоила того девушка.
— Так, ну всё, заканчиваем слезливое прощание, нам с тобой ещё до машины добраться надо.
***
— Ладно, где ты живёшь? — математик выехал на сумрачную улицу.
— А вот я не скажу! — надулся парень.
— Серьёзно? Ладно.
Они ехали молча. Точнее, молчал именно Дима, Серёжа же продолжал напористо дышать, крутиться туда-сюда, выпячивать губы в обиде. Его крайне бесило, что учитель не обращает на него никакого внимания, лишь слегка улыбаясь в усы.
— Дмитрий Юрич, хочу песни послушать! Включите этот бардачок с музыкой, или как он там называется? — не выдержал юноша.
— А ещё тебе чего сделать? — пришлось притормозить у светофора, хотя людей на пешеходном переходе не было. — Заснуть попробуй, как бы плохо не стало, пока мы едем.
— А вы меня не в ту сторону везёте, где мой дом! — слишком радостно прокричал Горошко. — Вы маньяк, Дмитрий Юрьевич?
— Ага, угадал. Я вообще насильник. Сейчас заедем в лес, я брошу тебя там и поеду к себе чаёк пить.
— А-а-а, маньяк, маньяк! Спасите! — наиграно начал дёргаться Серёжа, пытаясь вырваться из цепкой хватки ремня безопасности, который скорее только душил его от резких движений парня.
— Тихо, не ори ты так! — повысил голос мужчина, одной рукой пытаясь прижать ученика к спинке сиденья. — Не бушуй, Серёж! Не хватало еще, чтобы тебя затошнило, пока ты дёргаешься.
На удивление парень притих почти сразу, отдавшись толчку мужской руки. Через две минуты Серёжа запрокинул голову к верху, начал тяжело дышать. В машине было достаточно жарко, от чего на щеках появились красные пятна, на которых поблескивал пот. Выглядело это весьма не здорово.
— С тобой всё нормально? — с беспокойством, бросил взгляд учитель.
— Меня тошнит…
— Сука, — Дима повернул руль в сторону, пытаясь скорее припарковаться у тротуара, как вдруг Горошко снова выкрикнул:
— Ха-а! Шутка! Я победил, Дмитрий Юрьевич!
— Блять, ну накой чёрт ты мне на голову свалился? — математик, прикрыл лицо ладонями, пытаясь успокоиться, ведь до дома оставалось добрых пять минут, кто знает, что ещё по дороге пацанёнок выкинет? — Мы ведь даже не играли ни во что!
— Дядь Дим, вы чего, расстроились что-ли? — Серёжа нагнулся по ближе к педагогу, ртом начиная дышать ему прямо в шею, заскулив, как котёнок. — Ну я же не со зла… Не сердитесь. Пожа-а-алуйста.
Горячее дыхание врезалось в кожу, через пару секунд мышцы спины напряглись, а по телу мужчины разлилось приятное тепло, спорящее с россыпью мурашек, которые также пробежались по коже. Серёжа не отдавал себе отчёт в том, что он делает, но ему уже давно хотелось этого. С самого сентября. Парень продолжал тяжело дышать в шею, в один момент просто лизнув впадинку, граничащую с ключицей. Кончик языка прошёлся до самой бороды, после чего парень наконец отстал от кожи учителя, всё ещё оставаясь слишком близко к нему.
— Я думал, ты меня кусать собрался, — выдохнул Дима, только в эту секунду осознав, насколько сильно напряглось его тело.
— Как вампир?
— Он самый.
— Могу и укусить, — Серёжа снова макушкой уткнулся в плечо, начиная чувствовать сильную дремоту. — Но я спать хочу, Дмитрий Юрьевич. Очень-очень хочу.
— Давай так договоримся, — математик мягко положил ладони на плечи юноши, подталкивая его на
свою половину сиденья, стараясь вести себя естественно. — Оставшую часть дороги ты сидишь спокойно, можешь что-то рассказать или поспи просто, я тебя потом разбужу. Как доберёмся до дома, я напишу Тихону, что тебя не будет в школе, и ты сразу топаешь в кроватку. Завтра у меня только четыре урока, мне ко второму ехать, переночуешь у меня. После того, как я с работы приеду, мы поговорим, ты сделаешь пару заданий по алгебре, и я тебя с чистой совестью отправлю домой.
— По рукам, — Серёжа разлепил глаза. — А куда мы едем?
— Ко мне домой, — повторил Дима, поражаясь способностям парня
слушать объяснения, разжёваные ему секунду назад.
Юноша кивнул и уже собирался завалиться на бок, но внезапно в голове промелькнула просьба Вани позвонить ему, как он будет дома. Серёжа включил телефон, на котором ещё осталось немного процентов зарядки, стал записывать видео.
— Хэ-э-эй, Ванька, ты сказал, чтобы я написал тебе как дома буду, но я до сих пор не там, ты только не переживай, а смотри, — Серёжа перевёл экран в сторону водителя. — Это Дмитрий Юрьевич, и он везёт меня к
себе домой. Ну ты глянь, какой он важный и красивый сидит, — учитель подавил смешок, — а тут я такой рыжий-полосатый. Спать пиздец хочу просто. Щас сдохну.
— Следи за языком, дурень, — мягко бросил учитель, и на этом видео оборвалось.
***
Тихон устало протёр переносицу, когда наконец закончил проверять тетрадки пятых классов по истории. Он конкретно заебался, мало того, что почерки почти у половины ребят, в которую входила и вся мальчишеская часть класса, были не понятными, так ещё и сами таблички были криво начерчены, информация была совершенно не та, которая нужна. Не понятно было, то ли детям настолько сильно не понравилась история, то ли они все с чистой совестью списывали из ГДЗ, но разве в одиннадцать лет дети уже пользуются решебниками?
Нет, Тихон не был тем учителем, который на каждом шагу орёт о том, что списывать плохо, нужно всё делать самому и телефон вообще убирать подальше на время учёбы. Он же и сам когда-то учился в школе, тоже списывал. Вот только делал это иначе, чем нынешнее поколение хакеров: переписывал информацию из книг, которые были у него дома, иногда перед уроком брал тетрадки у одноклассников. И вот ещё один факт: Тихон всегда благодарил за предоставленную домашку яблоком, шоколадкой или пирожком из столовой, принцип у него такой был. Все одноклассники любили его за это и никогда не отказывались лишний раз показывать домашку.
Мужчина плюхнулся на кровать, даже не включая свет, решив обойтись небольшим светильником. Взяв в руки телефон, зашёл в переписку с Димой с весьма необычным сообщением: «завтра Серёжи не будет в школе, почему, лучше не спрашивай. Расскажу позже, а ещё мне кажется твоего Ваньку можно не ждать». Учитель ответил что-то невнятное, а затем тыкнул на контакт «Лисёнок».
Сегодня парень прочитал сообщения, но так ничего и не ответил, зато позвонил, что вроде бы было и не так уж плохо. Ваня не написал вечером о своём самочувствии, похоже Тихон завтра опять будет весь день докапывать его уведомлениями — как никак у них дополнительные по истории, не понятно, Янковский придёт или нет.
Тихона всё ещё не отпускала мысль, что Ваня о чем-то не договаривает, как в принципе и Серёжа. А ещё в их компашку ввязались одноклассники и Юра, образовали этакую секту и больше никого в неё не впускают. Нет, учителю не было обидно или что-то по типу такого, он не будет давить на ребят, лишь бы они всё рассказали, но, кажется, у Вани есть серьёзные проблемы, сам он их решить не может, а попросить о помощи кого-то из взрослых боится, на самом деле напоминая маленького лисёнка. Хотелось чем-то помочь, у Тихона ещё с первого года практики в школе на полную катушку заработал синдром «спасателя», когда он узнал, как над мальчиком смеются его одноклассники потому, что на его зубах брекеты; а в этом году желание помочь начало ещё сильнее биться в жилах, особенно, когда на глаза попадался парень, скрывающий свои мягкие волосы под капюшоном толстовки.
«Ванечка же такой маленький, ребёночек просто, его хочется укрыть пледом
и посадить на подоконник; навести какой-нибудь сладкий напиток, да хоть горячий шоколад, откормить как следует, а то он живой скелет напоминает», — примерно такие мысли преследовали Тихона последнюю неделю, но пока он ничего не мог с этим поделать.
Решение оставалось одним — нужно было пытаться разговорить Ваню игрой в «факты», и, кажется, Тихон даже придумал, о чём ему рассказать в следующий раз. Можно даже не только рассказать, но и показать, если парень согласится проехаться с учителем до Подмосковья.
— Поведую завтра Димке о своей идее, а пока надо ложиться спать, — как бы историку не нравилась самостоятельная жизнь, он спустя несколько лет так и не привык к молчанию, из-за чего иногда говорил сам с собой.
***
— Воды, — раздался стон в тишине квартиры, прерываемой разве что тиканьем настенных часов. Серёжа сразу же захныкал после произнесенной фразы: барабаны в голове загромыхали сильнее, когда он просто сказал слово хриплым голосом. Второй удар в голове прошёлся после доброго хмыка Димы.
— И всё же ты такой пьяница, Горошко.
— Дмитрий Юрьевич? А вы тут что делаете.
— Это моя квартира, Серёж. Совсем ничего не помнишь?
— Я жив?
— А сам-то как думаешь?
— По ощущениям, нет, — юноша присел на кровати, снова хрипя. — Вы что, раздели меня?
Парень провел пальцем по своей обнажённой ноге, замечая роскошный синяк над коленкой. Где он так вчера ебнулся? Белая оверсайз футболка прикрывала россыпь веснушек на спине Серёжи, которые, на самом деле, ему не очень нравились. Если сейчас он сидит в чистой одежде, значит ли, что вчера смог переодеться? Или его переодевал Дмитрий Юрьевич? Чёрт бы побрал эту память.
— Не думаю, что тебе бы понравилось проснуться в потной и пропахшей спиртом кофте, — Дима перед зеркалом застегнул последнюю пуговицу на жилетке, развернувшись к парню. — Как я выгляжу?
— Как гребанный Принц из сказки про Белоснежку, — выдал юноша, укрывая ноги одеялом.
— Спасибо за комплимент, — почти смущённо улыбнулся учитель. — Так, ну я пошёл, а то опоздаю скоро. В ванне есть новые щётка и полотенце, шампунь и гель увидишь на полочке. Ты сегодня в школу не идёшь, на плите в сковородке яичница, в холодильнике йогурты и салат. Поешь, кружку для чая или кофе любую бери, если что у меня и какао есть, сок тоже в холодильнике. Как закончишь трапезничать, помой посуду, только не разбивай ничего. Потом жди меня, можешь уроки пока поделать на завтра.
— Спасибо конечно за гостеприимство, но я же всегда с собой учебники в рюкзаке таскаю, когда бухать иду, — Серёжа снова плюхнулся на диван, зарываясь в чистые простыни. — Голова болит.
— Ещё бы не болела. Таблетки и вода на тумбочке. Чуть не забыл сказать, Марго тебе вчера липтон передала. Сказала, это твой личный отрезвитель. Бутылка на кухне ждёт, вся в твоём распоряжении.
— Ура-а-а, — улыбнулся Горошко, продолжая кутаться в одеяло.
— Бам-с, — напоследок Дима щёлкнул парня по носу, умиляясь тому, как он сморщился после этого. — Всё я пошёл. Можешь телек посмотреть, раз учебников нет. Не шали только.
— Исполню любой приказ Прекрасного Принца, который вчера спас меня из цепких лап короля спиртных напитков — Водки.
