One step to Heaven

Мэйсу довольно обнимает свою новую огромную игрушку руками и ногами, вдыхая запах ткани, сохранивший на себе нотки пороха и сладкой ваты. Мама-акула была такой мягкой на ощупь, что руки мальчика утопали в ней, как в сахарном облаке. — Спасибо, Тэ-Тэ, — с довольной улыбкой благодарит альфа уже в который раз. — У меня никогда таких больших игрушек не было! И теперь у моей акулы есть мама… — Ты ведь знаешь, лапочка, что лучшая благодарность для меня — твоя радость, твоя улыбка, — с нежностью в голосе отвечает Тэхён, целуя брата в макушку. — И теперь, раз ты счастлив и доволен, то надо бы засыпать, как думаешь? Уже ведь поздно. — Да, хорошо, — послушно кивает Мэйсу, удобно устраиваясь под уютным одеялом. Обложившись акулами, альфа закрывает глаза, усыпляемый медленными поглаживаниями по голове. В его детском сердце нет и капли подозрений или страхов касательно брата. Тэхён ведь ангел во плоти! Как он может думать хоть о чем-то плохом? Глупости какие! Видя, что глаза Мэйсу уже ленятся открываться, что его красивое лицо постепенно расслабляется, омега едва заметно выдыхает. Невероятным усилием воли Тэхён заставляет свои руки и голос не дрожать. Мысли, эти беспокойные мячики, начали скакать беспорядочно в голове еще в парке и продолжали до сих пор. Сколько раз уже уговаривал себя омега все бросить, кинуть записку в почтовый ящик и забыть о своих порывах, как о страшном сне? Сколько доводов он привел в пользу того, что риск будет оправдан, а с деньгами станет всем проще, особенно Мэйсу? Конечно, если бы не было младшего брата, Тэхён бы и не помышлял о таком, однако подрастающий мальчик требует много денег, сам того не замечая, например, быстро вырастает из школьной формы. Продукты, учебники, тетради, поездки с классом, достойные гаджеты — все это также необходимо, хотя Мэйсу и убеждает брата в том, что одинаково будет рад и тосту с яйцом, и ужину в дорогом ресторане. Вскоре в комнате раздается мерное, глубокое дыхание брата. Тэ медленно убирает руку с его головы, окидывает взглядом умиротворенное его лицо и кусает с силой губу, вымещая моральную боль на физическую. Нет времени придаваться унынию, ведь до указанного в записке времени остается всего полчаса, а в порядок себя омега еще и не начинал приводить. Он даже не был уверен, будет ли ему по размеру старый школьный костюм, но, как бы там ни было, другого у Тэ все равно не нашлось бы. Решительными шагами подходит Тэхён к шкафу, раскрывает его двери, тихо скрипнувшие, осматривает весь свой небольшой гардероб. Костюм, висевший в самой глубине, действительно оказался мал: короток, еще и в плечах жал безбожно. Тэхён в нем был похож на шпротину в банке, которая никак не хотела помещаться, но которую в неё все же запихнули. — Черт… — бурчит себе под нос омега, заметно расстраиваясь. Других вещей в подобном стиле в шкафу не нашлось. Костюм Мэйсу уж точно будет мал, тут даже мерить не надо. Скинув непригодную вещь, Тэхён осмотрел гардероб более трезвым взглядом; растянутые домашние майки с пятнами от соевого или устричного соуса точно не подойдут, свитера мелкой вязки добавят уюта, который совсем не нужен в таких делах, яркого цвета плюшевые кардиганы тоже будут совсем некстати. Решив начать с того, что точно будет соизмеримо встрече, омега выуживает из темноты полок черные брюки, чуть зауженные книзу, из плотной ткани, пусть и дешевой. Начало положено, пусть и отличное от того, что до этого было в планах. Минут десять проходит с момента начала сборов. Тэхён, в черных брюках, белой футболке с серебристой, ничего не значащей надписью, накидывает на плечи джинсовку из нежно-голубой джинсы. Кажется, что больше никаких бед на голову не упадет, но… — Да когда они успели?! — шикает омега, замечая на черных носках дырку прямо на пальце. Еще вчера ведь этой дырки не было! Тэ откладывает носки в сторону, уже тянется к другой паре, как замирает — Мэйсу на кровати завозился, переворачиваясь на другой бок. Сердце омеги ушло в пятки, а сам он затаил дыхание. Хоть бы брат не проснулся, хоть бы не начал задавать вопросы, на которые Тэхён ответить попросту не сможет… Шум со стороны кровати затихает, сменяясь все тем же размеренным дыханием. Медленно, с дрожью выдыхая, Тэ хватает первые попавшиеся носки, натягивает их быстро и выходит из спальни, прикрывая за собой двери. Медово-карамельные с каштановым отливом волосы в порядок он приведет уже перед зеркалом в прихожей, не рискуя разбудить брата. Стрелки на часах не просто двигаются быстро, они летят в неизведанные дали. Кажется, что Тэхён ничего толком и сделать не успел, как уже оставалось всего пять минут. В панике оторвавшись от зеркала, парень хватает лопатку для обуви, запрыгивает в кожаные черные ботинки и выходит из дома, закрывая перед этим дверь на ключ дважды. Прохладный ветер, налетевший с запада, сразу тормошит волосы, нарушая все труды над ними до этого. — Нет, нет, нет… прошу… — Тэ, явно нервничая, начинает спешно поправлять выбившиеся из укладки на скорую руку пряди. В свете фонаря видно, как трясутся его пальцы то ли от холода, то ли от страха. Сердце парня колотится прямо под кадыком, не давая даже сглотнуть. Дрожь пробирает и все тело, заставляя укутаться в свободную джинсовку. Тэхён опускает глаза себе под ноги, чтобы хоть так привести мысли в порядок, но замечает на ногах бордовые носки и страдальчески скулит. Умудриться надо было вместо одной из пяти пар черных носков взять именно эти! В голове тут же услужливо рисуются картины того, как будущее руководство поднимает на смех еще при входе, а после пинками под зад прогоняет или, что еще хуже, убивает на месте, потому что Тэхён уже как минимум знает место расположения. Липкий страх в мгновение сжимается на шее змеёй, которая, однако, с шипением пропадает, едва свет фар автомобиля освещает улицу. «Это конец. Уйди, пока не поздно, уйди…— просит внутренний голос, но омега не двигается с места. Его ноги будто приросли к асфальту. — Достоялся. Поздно». Черный внедорожник проскользнул по узкой улице бесшумно, как пантера. Длинный, высокий, автомобиль выглядел так, будто секунду назад вышел из фильма про влиятельных людей Америки. Раскосые, квадратные фары создавали добродушное впечатление, но то, с каким тихим рычанием двигался внедорожник по улице, выдавало с головой его хищническую натуру. Большие колеса словно совсем не двигались, но машина приближалась к фигуре Тэхёна с завидной легкостью и скоростью. Не успел омега одуматься и убежать, поджав хвост, как черный хищник замер. Дверь заднего сиденья отворилась, из салона повеяло запахом новой кожи и роскоши. Тэ обернулся последний раз на дом, где мирно в постели спал младший брат, только сделал глубокий вдох, собираясь с духом, как… — Садитесь быстрее, прошу. У меня еще много поручений, и тратить всю ночь на Вас я бы не очень хотел, — требовательный, но вежливый голос омеги, сидящего сзади, отсекает все колебания. Тэхён, осторожно касаясь ногой подножки автомобиля, залезает в просторный салон, закрывая за собой двери, которые казались очень тяжелыми, но ожиданий не оправдали, закрывшись удивительно легко. В приглушенном свете салона совсем невозможно было что-либо хорошо рассмотреть, но это пугало не так сильно, как полностью тонированные стекла, через которые, как Тэ ни старался, он не смог разглядеть даже очертания знакомой улицы. По тихому шуршанию колес только омега догадался, что они уже поехали. Теперь путь назад точно отрезан, сожжен дотла. — Вы Ким Тэхён, верно? — откладывая телефон, освещавший до этого красивое лицо, спрашивает незнакомец, доставая толстую папку документов, на главной странице которых в левом углу красуется фотография Тэ, сделанная когда-то на паспорт. — А… я… — не ожидая ничего подобного, Тэхён теряется, поджимая от страха пальцы на ногах. — Да, я Ким Тэхён, — все же выдавливает парень из себя, прокашлявшись. — Прек-рас-но, — протягивает по слогам парень, рассматривая досье. — На фотографии Вы выглядите более глупо… Впрочем, как и все мы на фото в документах. Да? — с легкой усмешкой, отрываясь от бумаг, спрашивает омега, обращая внимание наконец-то на пассажира. — Не думал об этом… — Подумайте, дорога дальняя, — понимающе кивая, омега вновь утыкается в строки досье, останавливая порой свое внимание на особо интересных моментах. Тэхён отворачивается к окну, забыв, что ничего в нем не увидит, кроме своих испуганных, огромных глаз. Дрожь, пробегающая по рукам и груди, как будто от мороза, не дает ни о чем думать. Внутренний голос, забившись в угол в панике, молчит. Сердце отбивает польку, крайне негодуя от того, что никто танцевать и не собирается. «Ты уже тут, ты уже это сделал. Нет смысла придумывать планы побега, — убеждает себя Тэхён, но пока успехов в этом не достигает. — Пожалуйста, успокойся…» Ком в горле, сколько бы не сглатывал Тэ, никуда деваться и не собирался. Паника, охватывавшая сначала только голову, теперь перекинулась на все тело: руки потели, живот крутило, пробивал озноб. — Может, выпьете воды? — замечая, что спутнику совсем плохо, незнакомец подает закрытую бутылку с водой без газа. — Если Вам плохо, мы можем остановиться или приоткрыть окно, — заметив и болезненную бледность, предлагает парень. — Воды… Да, спасибо… — кивает часто Тэхён, беря предложенную бутылку. Открыв её, омега делает пару жадных, больших глотков. Прохлада помогает хотя бы чуть-чуть сбавить градус волнения, разгоревшегося внутри. Успокоение, правда, длится ровно до тех пор, пока прохладная рука незнакомца не касается руки Тэхёна, дружески, поддерживающе сжимая её. —Вы не переживайте так, не на казнь ведь едете. Вспомните о брате, ради которого Вы на все это решились, — с легкой улыбкой старается успокоить парень. При упоминании брата Тэ резко поворачивается в его сторону, вынимая руку из плена. — Неужели Вы думали, что хозяин позовет первого встречного? — с удивлением спрашивает омега, блеснув в неярком свете салона разноцветными глазами — темно-карим и небесно-голубым. — Хозяин? — переспрашивает Тэхён, не желая признавать того, что вообще не думал о том, почему его все-таки позвали на встречу. — Да, обычно в присутствии тех, кто не является членом нашей семьи, мы не называем его имени, — кивает омега, откладывая документы. — Вам лучше? Разговор отодвинул панические атаки на второй план. Теперь мысли занимали те вопросы, которые нужно было бы задать себе до того, как выходить ночью на пустынную улицу и садиться в непонятную машину. — Семья? — сделав еще несколько глотков, Тэ закрывает бутылку, прижимая теперь её к своему лбу, чтобы остудить жар. — Семья. Ну, знаете, один за всех и все за одного, — подтверждает парень, усаживаясь удобней. — Не переживайте, Вы быстро поймете, что к чему, если Вас примут. Несколько минут пути вновь проходят в молчании. Очевидно, что этот омега с разными глазами — всего лишь секретарь или кто-то в этом роде, и много информации он не выдаст. Тем более о «хозяине». Тэ откладывает бутылку на сиденье рядом с собой, чувствуя, что страх притаился на глубине. Пользуясь моментом ясности ума, Тэхён рассматривает украдкой салон, но ничего из того, что бы рассказало о его владельце, не замечает. Нет ни окурков в пепельнице, ни журналов в специальной стойке. — Эта машина нерабочая, только для тех случаев, когда другие заняты, — подтверждает догадку сидящий рядом. — Значит, у директора много машин? А как называется эта? — Хозяину не нравится слово «директор». Не используйте его, если попадете к нам, — предостерегает парень, складывая ногу на ногу. — Cadillac Escalade, — на прекрасном английском добавляет он, снисходительно улыбнувшись. Почему-то разговоры об этом угнетали. Какой-то важной информации этот парень не даст, а ходить вокруг да около Тэхён ненавидел. Чем больше сейчас он будет спрашивать, тем в больший туман из тайн окутается этот самый «хозяин». — Говорят, что те, у кого разноцветные глаза, связаны с Дьяволом, — помолчав, выдает Тэ, стараясь перевести тему. Омега рядом хмыкает довольно; редко кто в этом неясном свете салона мог заметить его гетерохромию, при этом, кажется, не посмотрев в глаза ни разу. — А Вы наблюдательны, — с легкой усмешкой отзывается парень. — И проницательны. Задирая рукав пиджака, расстегивая пуговицы на манжете рубашки, он оголяет левую руку по локоть, показывая большую, утонченную, искусно выполненную, проработанную татуировку кобры, выполненную на внутренней части руки. — И насчет связи с Дьяволом тоже. И, если Вас примут, связаны с ним будете и Вы, — давая несколько минут на то, чтобы рассмотреть татуировку, произносит омега с лукавой улыбкой. — Однако до принятия в семью нужно еще дожить, верно? — одергивая рубашку и быстро застегивая пуговицы, невинно, по-прежнему лукаво улыбаясь, спрашивает омега. — Верно… — отводя взгляд от татуировки, медленно кивает Тэхён. И зачем он только сказал про эту связь? Липкий страх вновь уютно устраивался на груди и не давал дышать, паника билась болью в висках. К кому же едет сейчас Тэхён? К тому, кого собственные подчиненные считают Дьяволом воплоти?.. Разговор дальше практически не имеет смысла: погода, удобство машины, приятная ночная прохлада волновали Кима не больше, чем, как теперь уже стало ясно, цвет собственных носков. Скорее бы увидеть «хозяина», вокруг которого сейчас крутились все мысли Тэхёна. Некоторые желания сбываются с удивительной быстротой; как назло, это всегда какие-то слишком простые, ничего особенного не значащие порывы. Плавно остановившись, машина перестала угрожающе рычать. — Наконец-то приехали, — будничным тоном констатирует факт парень с разноцветными глазами, имя которого Тэ так и не додумался узнать. — Идемте же скорее, Вас уже ждут. — Да, сейчас… — спешно кивает Тэхён, сглатывая в который уже раз. Омега выходит из машины и первое, что он ощущает, — невероятную свежесть с отголосками влажной земли. Рассмотреть что-то дальше десятка метров было сложно, потому что местность покрывал туман, однако логика подсказала, что пристанище «хозяина» находится довольно далеко за городом, ближе к густым лесам, в которых нередко пропадают люди. — Я проведу Вас, — по-деловому сообщает парень, выходя элегантно и легко из высокого автомобиля. Тэ, отвлекаясь от попыток угадать, в какую сторону ему бежать, пойди что не так, кивает вновь, бегая глазами из стороны в сторону, стараясь понять, в какой стороне света он находится. — Бесполезно, — угадывая, о чем думает бывший пассажир, произносит омега, усмехаясь. Сколько раз он привозил сюда будущих коллег, всегда примерно одно и то же. Этот хотя бы не задает глупых вопросов; должно быть, быстро понял, что ответов на них не получит. — Я понял… уже понял, — покорно отвечает Тэхён, поправляя быстро полы джинсовки, разглаживая чуть помявшуюся ткань брюк ладонью. — Пока мы не зашли, — у самого входа останавливается уже проводник, — хочу пожелать удачи. Она Вам точно понадобиться. — Спасибо, — коротко благодарит Тэхён, в котором страх медленно перерос в желание поскорее со всем этим закончить. Омега-проводник ухмыляется, медленно выдыхая — морозное облачко пара тут же вырвалось изо рта. Приложив электронный ключ к едва заметному выступу резных ворот, он делает уверенный шаг вперед. Тэхён, старающийся рассмотреть и пейзаж вокруг, и искусную работу мастеров, которые создавали все эти витиеватые узоры забора, делая так, чтобы и воздух был, и просвечивающих мест не было, чудом поспевал. Ступая ботинками по вымощенной аллее, ведущей от ворот прямо к ступеням большого дома, Тэ ловит себя на мысли, что уже будто бы бывал в этом месте. Странное чувство дежавю, до этого не вызывавшее каких-либо вопросов, сейчас посетило столь внезапно, что Тэхёну пришлось несколько раз вдохнуть прохладный воздух очень уж глубоко, чтобы не потерять сознание. Словно костлявые, гибкие руки, оплетал плющ стволы небольших деревьев, высаженных по обеим сторонам дорожки; омега сразу и не обратил внимания, но перед его носом вырастал по мере приближения настоящий жилой дом. В некоторых окнах, зашторенных темно-зелеными шторами, горел приглушенный свет, слышался запах выпечки с цукатами и цедрой лимона. Создавалось такое впечатление, что Тэхён приехал в гости к богатому дяде, но никак не по тому вопросу, какой был на самом деле. — Вы первый, кто не тонет во мраке ненужного любопытства. Уверен, это Вам поможет, — взлетая легко по крутым ступеням, произносит проводник, оборачиваясь. — Не люблю говорить о том, что сейчас имеет меньший смысл, — отвечает, ровняясь быстро с омегой, Тэхён, подходя вместе с ним после к большим дверям, приятно пахнущим. Тэ принюхивается, стараясь угадать источник запаха, но ничего, кроме массивных дверей перед собой не видит. — А… чем пахнет? — не спеша проходить в дом, спрашивает Тэхён, не рискуя даже прикасаться к этим дверям. — Сандаловое дерево. Каждый сорт его пахнет по-разному, но этот… восхитительный аромат, правда? Такой тонкий, деликатный, — парень пересекает порог первым. — Да, деликатный, — стараясь отвлечь себя разговорами о дверях и их аромате, соглашается Тэхён, все же входя в дом. Тяжелые двери закрылись за спиной столь бесшумно, что омега даже не сразу понял, что оказался в плену невероятно холодного интерьера. Благородно-серые стены вокруг, белоснежный паркет под ногами, такой же чистый, прохладный белый свет — от всего этого сквозило холодом, пусть и дорогим, созданным со вкусом. Выполненные из прозрачного стекла, минималистичные люстры добавляют простора, которого, впрочем, и без того хоть ложкой ешь. Только одно яркое пятно находит глаз: большие папоротники в прозрачных горшках. — Вы готовы? — задает вопрос омега, не в силах скрыть снисходительной улыбки. Всегда такое искреннее удивление в глазах приходящих! — Да, я… — Тэхён отводит взгляд от папоротников, темно-зеленых, сытых, откормленных. — Да, готов. — Тогда давайте поторопимся. Нам сюда, — подходит омега к лестнице, уходящей, однако, не вверх, а вниз. — Сюда? — переспрашивает несмело Тэ, но в ответ получает лишь быстрый кивок. Ничего не остается, кроме как последовать по крутому спуску вниз. Сердце снова ускорило свой темп, переходя на бег, руки начали неприятно потеть. Мысли о Мэйсу закружились вальсом в голове, но все их Ким постарался отогнать, потому что именно ради брата он сейчас тут и находится. — Как будете готовы, заходите. Вас уже ожидают, — останавливается проводник перед светло-серыми дверьми. — Ещё раз удачи. — Спасибо, — вновь благодарит Тэхён, облизывает быстро пересохшие губы и нажимает на серебристую матовую ручку двери, делая глубокий вдох. Омега не обманул. Тэхёна действительно ждали, причем сразу несколько человек. На тихо скрипнувшую дверь устремились сразу три пары глаз. Ким, проходя осторожными шагами в просторную комнату, совсем не ожидал такого столпотворения. Признаться, он рассчитывал на то, что дело будет иметь лично с будущим работодателем, но, видимо, тот парень не обманул, сказав про «семью», где каждый друг за друга, друг с другом. Но еще больше, еще неприятнее поразило другое: все эти глаза Тэхён уже встречал ранее. Первым взгляд ловит высокого, стройного парня, черные короткие волосы которого, уложенные небрежно, отливают аж синевой. Именно эти острые, как нож, внимательные глаза почувствовал на себе омега тогда, когда собирал почту. По телу прошлась разом крупная дрожь, но Тэ пока еще мог держать себя в руках. Медленно отводя взгляд от высокого парня, омега сталкивается глазами с тем самым юношей в кепке, который толкался в автобусе и который подкинул записку. Без дурацкой кепки и мешковатой одежды, облаченный в строгий приталенный костюм, он выглядел как сошедшая с обложки журнала модель. Необычная, яркая, звенящая красота притягивала взор. Однако вершиной всего этого был тот, кто сидел в черном, обтянутом кожей кресле, сложив ногу на ногу. Невозможно было спутать этот вид победителя, настоящего короля своей жизни, с кем-либо еще. Большие черные глаза, в которых помещался весь небосвод, изучающе рассматривали Тэхёна, в глубине их таились нотки усмешки и вопроса. Тот самый парень из казино, срубивший неплохой куш, выглядел еще более властно, чем в предыдущую встречу. — И заставил же ты нас ждать, Ким Тэхён, — произносит с вежливой улыбкой парень в кресле, не торопясь вставать или менять удобную позу. — Когда собирал и читал письма, был побыстрее, — с усмешкой входит в разговор высокий парень, кладя руку на спинку черного кресла. — Готов поспорить, там было нечто куда более важное, чем нынешняя встреча. — Его бесполезно выводить из себя, — отвлекаясь от рассматривания своих ногтей, пожимает плечами и тихо хмыкает омега-супермодель. Даже голос у него такой красивый, нежный, как облако. — Правда? Терпеливый? — оборачивается король всего этого действа, до этого рассматривающий жадными глазами вошедшего. — Я толкнул его дважды, а в ответ ничего не получил. Или терпеливый, или неуверенный в себе, — отвечает омега, присаживаясь на подлокотник кожаного кресла. —Думаю, все же терпеливый, потому что в парке с молодым человеком он общался очень даже уверенно, — замечает темноволосый, слегка сжимая в длинных пальцах кожаную обивку. — Достаточно, — вскидывая руку в легчайшем жесте, прерывает спор своих подчиненных молодой парень, оборачиваясь на собеседников. — Наш гость стоит, а это крайне невежливо. Присаживайся, Тэхён. Нас ждет долгий разговор, — переводя взгляд обратно на Тэ, кивает легко невероятно царственно альфа. — Благодарю, — выдавив из себя голос чудом, Тэхён на ватных ногах проходит к свободному креслу напротив хозяина всего этого великолепия. Присев, Ким тихо сглотнул. Под прицелом этих трех пар глаз он ощущал себя виновником всех преступлений мира, но одновременно героем, который совершил какой-то величайший подвиг. Он боялся дышать, боялся двигаться, потому что все шесть глаз были глазами словно не людей, а змей, ядовитых, опасных, злых и готовых к прыжку. Захотелось спрятаться куда-то как можно глубже и надежнее, чтобы больше этих чувств не испытывать. — Итак, что привело тебя, Ким Тэхён, в это место? — вкрадчивый, нарочно пониженный до приятной хрипотцы, голос сидящего в кресле напротив пробирал до мурашек. — Ваш автомобиль, — сначала говорит, потом думает Тэ, понимая, какую глупость сказал. Однако слабая усмешка, коснувшаяся губ омеги-красавца, дала понять, что все не так плохо, как уже нарисовал себе Ким. — С логикой все в порядке, это уже хорошо, — без тени улыбки кивает альфа напротив. — Ну а если серьезно? Пока у тебя есть возможность изложить свою точку зрения, Тэхён. — Мои родители погибли, у меня остался младший брат, который учится в хорошей школе. Он талантливый и умный, ему необходимо хорошее образование, чтобы потом реализоваться в жизни… у меня нет денег, чтобы оплачивать его школу, форму, поездки и частных учителей, — Тэхён замолкает на секунду, чтобы набрать в легкие новый запас воздуха. Почему-то говорить и дышать одновременно стало невозможно. — Я работал на нескольких работах, но этих денег не хватает. Даже на полгода обучения. Единственным достойным по зарплате местом оказалось казино и… — Казино? — присвистнул аж тихо высокий альфа, единственный, кто остался стоять. — Да, казино… —вздрогнув от резкого вмешательства в рассказ, кивает Тэхён. — Там я узнал от посетителей, что есть работа куда более… оплачиваемая. В казино работать незаконно, а здесь… — А здесь законно? — с усмешкой спрашивает парень, сидящий на подлокотнике. В этом приятно-белом свете его пепельно-серые волосы выглядят просто роскошно. — Здесь у меня есть шанс заработать гораздо больше. И там, и тут я рискую сесть за решетку, но здесь хотя бы больше за это платят, —отвечает Тэ, постепенно привыкая к этой обстановке, к испытующим взглядам, обращенным к себе. — И ты думаешь, что твои навыки достойны того, чтобы за них достойно платили? — с легким вызовом в голосе спрашивает альфа с невероятными глазами. — Я надеюсь на это. Я способный, быстро учусь, если будет необходимо. Мне… очень нужно, — уверенность из голоса постепенно пропадает. Тэхён и не думал, что будет подобного рода собеседование! Трио молчит несколько минут. Змеиные взгляды, которыми они до этого щедро осыпали Тэхёна, теперь расфокусировались, что говорило только о том, что в их головах происходит активная деятельность мыслей. Ким не прерывает их молчания, только чуть удобнее устраиваясь на кресле, на котором до этого сидел на самом краю. — Рассказ довольно… типичный, — наконец подает голос высокий альфа, отрывая глаза от пустоты и переводя их на гостя. Сколько же лютого холода в этих зрачках! — Типичный, я бы даже сказал типический и скучный. У многих погибают родители, многие испытывают нехватку средств. Может быть, стоит жить по карману, а не кидаться на большой кусок? — Однако немногие обладают такой же меткостью, как этот парень, — возражает спокойно омега, покачивая элегантно ногой. — И такой смелостью, решимостью. — Возразишь ему? — кивая на стоящего позади альфу, спрашивает король всей этой свиты. — Странно, что такое случается у многих, но очереди сюда я не заметил, — задетый тем, что какой-то незнакомец, сам разодетый в костюм с последнего модного показа, говорит жить по средствам, язвит Тэхён. — К тому же… думаю, крайне легко говорить о жизни по карману тому, у кого на кармане эмблема D&G. Высокий парень одаривает таким взглядом, будто Тэхён не человек, а куча фекалий. Но колкое замечание определенно приходится по вкусу тому, от чьего слова все будет зависеть. — Достаточно прений. К единому мнению прийти очень сложно, но нам этого и не требуется. Считай, что собеседование ты прошел, — впервые за все это время улыбнувшись, произносит главный альфа. — Перейдем к практической части. Стоило произнести эти слова, как омега, сидящий на подлокотнике, слезает с него удивительно грациозно, как кот. Черноволосый альфа смеряет Тэхёна взглядом, не слишком отличающимся радушием. Одновременно с начальником всего и всех, встающим со своего кресла, поднимается и Тэхён, смутно догадываясь, что его ждет дальше и в душе благодаря себя, что не надел тот чертов школьный костюм, в котором было бы крайне неудобно. — Ах да, — сделав первый шаг, альфа останавливается. — Мы ведь еще незнакомы. Пак Чимин, моя правая рука, услада моих глаз и ушей. Омега, которого представили, сделал легкий реверанс, чуть кивая. — Чон Хосок, мой телохранитель, ответственное лицо по особо щепетильным делам, — продолжает представлять альфа. Высокий парень коротко кивает, не стараясь даже выдавить из себя улыбки или дружелюбия. — Чон Чонгук, наше сердце и душа, — берет слово Чимин, с преданностью взглянув на хозяина. — Благодарю, — кивает Чонгук, бросая взгляд на наручные часы. — А теперь нам пора переходить, как я уже сказал, к практике. Прошу за мной. Легкие шаги всех троих почти не слышны и полупустых коридорах. Тэ, идя между Чимином и Хосоком, плотно сжимает губы, потому что, расслабься он, сердце, бьющееся в горле, выпрыгнет. Если до этого у него еще было право на ошибку, то теперь его точно нет. Он не должен налажать, он попросту не имеет на это права. Трио, ищущее впереди, шагает в ногу. Невооруженным взглядом видно, что они давно работают вместе, а интуиция подсказывает, что даже мысли друг друга они в каких-то моментах способны угадать. «Скорее всего, — размышлял про себя омега, отвлекаясь от гнетущих мыслей, — больше этого Чонгука лично я не буду встречать. Если они меня примут, то дела будет передавать вот этот высокий противный тип». Размышляя насчет того, как вообще будет проходить передача дел и оплата услуг, Тэхён заметил стальные тяжелые двери, когда те уже были перед самым носом. Лишь чудо помогло остановиться вовремя и не врезаться в изящную спину Чимина. — Итак, — распахивая двери, произносит Чонгук, осматривая быстрым, словно кусающим взглядом длинную комнату, в конце которой, метрах в двадцати пяти от входа, висели мишени. Альфа останавливается, делая пару шагов в сторону, пропуская идущих за ним. Стоило зайти Тэхёну, как двери медленно начали закрываться, повинуясь механизму. — Говорить можно долго, особенно с красивым собеседником, однако сейчас дело важнее слов. Чимин рассказал мне о твоих успехах в тире. Надеюсь, Мэйсу понравилась акула? — Чонгук оборачивается, а по спине Тэ пробегают мурашки. Холодные, стальные, как только что закрывшиеся двери, глаза альфы полны самодовольства, уверенности, но не это хуже всего. Чонгук ясно понимает свое превосходство, свою силу, понимает, что жизнь Тэхёна и Мэйсу именно в его руках. Эта неприкрытая власть сквозит во всем, начиная от тона голоса, слегка насмешливого, излишне вежливого, кончая наклонами головы и положением рук. — Готов поспорить, что в этот прекрасный час он спит, обнимая её. Я ведь прав? — продолжает с лукавой улыбкой Дьявола задавать альфа вопросы, прекрасно зная на них ответы. — Может быть, — старается уклониться от ответа Тэхён, но по дрогнувшему голосу, по заминке, возникшей перед фразой, все понимают, что Чонгук попал точно в цель. — В любом случае, мы собрались здесь не для того, чтобы выяснять, как спит твой брат. Оружие перед тобой на стенде, мишени — тоже, — складывая руки за спиной в замок, кивает Чонгук на мишени вдалеке. Разговоры о Мэйсу всегда заполняли мозг полностью, приглушали внимание, поэтому только сейчас Ким замечает неподалеку стенд, увешанный оружием разного калибра и назначения. Чимин и Хосок отходят в сторону, чтобы не затмевать свет, не сбивать с нужного настроя. Каждый из них не понаслышке знал, как мешает чей-то взгляд, обронённый под руку. В комнате повисла легкая, словно вуаль, тишина. Она не относилась к тому гнетущему роду тишины, от которой было тяжело дышать, от которого на сердце скребли кошки; это было затишье, подобное затишью перед бурей. Омега подходит к стенду и проводит по металлической решетке, к которой прикреплены оружия, пальцами. Может, кому-то это и покажется странным, но любой металл нужно услышать, даже тот, который участия в выстрелах принимать не будет. Рука Тэ тянется к винтовке с оптическим прицелом, но вдруг замирает, повинуясь голосу Чонгука. — Предупреждаю сразу, что прицел сломан. Все время забываю приобрести новую, — сразу, чтобы все было честно, говорит альфа. — Мне не нужен её сломанный прицел, — отвечает спокойно Тэхён, уверенно беря в руки оружие. Чимин и Хосок переглядываются между собой, но ничего не говорят. Признаться, никто из них двоих раньше не стрелял из мало-мальски сломанного оружия. Кажется, это даже было как-то неправильно с эстетической точки зрения. Чонгук никак на это заявление не реагирует. Его дело — предупредить, а там пусть Тэхён делает, что хочет. Взвешивая в руках винтовку, примеряясь к ней, Ким, опирая её о стену, снимает джинсовку, которая в таком деле может помешать. — Могу подержать, — вызывается Чимин, видя, как мнется Тэхён. Крючков-то для одежды вокруг нет. — Было бы неплохо. Спасибо, — кивает Тэ, передавая джинсовку омеге. Пак небрежно перевешивает её через руку, улавливая носом сразу же тонкий, легкий, слишком слабый для узнавания аромат. Но, несомненно, приятный. Тэхён же возвращается к винтовке, беря теперь её куда более уверенно. Холод стали, её запах, голос — все это пробуждает в сознании то, что в обычное время было сокрыто, спрятано, как самая страшная тайна. Не глядя ни на кого более, Ким проходит к белой полосе, означавшей место, откуда нужно стрелять. Мир растаял, рассыпался осколками. Отныне, стоя с оружием в руках, Тэхён видел только малюсенькие красные точки в середине мишени. Не слышал он ни усмешки Хосока, ни тихого покашливания Чимина; не ощущал испытующего взгляда Чонгука на своей спине. Адреналин, выброшенный в кровь, совсем не сеял панику, но добавлял уверенности в себе и своих действиях. У Тэхёна нет права на ошибку, да он её и не допустит. Прикладывая оружие, омега смотрит в прицел, но тот действительно неисправен. Что же, хорошо, что у Тэ есть целых два других прицела, обрамленные длинными ресницами, доставшимися от отца. Парень прицеливается, медленно облизывает губы, чтобы доказать самому себе, что он не растворился вместе с окружающим миром, а продолжает жить. Ни времени, ни пространства больше не существовало. Курок спускается будто не пальцем Тэ, а сам по себе; пуля, вылетев из дула с глухим маленьким взрывом, рассекает воздух, оставляет после себя, как комета, едва уловимый глазом серебристый след. Сердце омеги бьется в такт выпускающимся десяти пулям — размеренно, уверенно, безошибочно четко. Когда дело было сделано, Тэхён закрыл глаза, мысленно благодаря винтовку, будто это действительно она сама стреляла по неживым мишеням. — Я говорил, — долетает, как через толщу воды, самодовольный голос Чимина до сознания Кима. Тэ открывает глаза, делает медленный выдох. Мишени, которые были довольно далеко, теперь приближаются, движимые механизмом. Чонгук убрал палец с кнопки лишь тогда, когда пробитые по центру мишени оказались почти вплотную перед белой линией. Попадание в красные точки было очевидным, но хотелось соблюсти формальности. Или оттянуть время… Чон еще не решил. Разглядывая продырявленные мишени, альфа хмыкает про себя. Придется этого парня все же взять. И на столе тоже. — Неплохо, неплохо, — произносит Чонгук, обводя взглядом мишени еще раз. — Видимо, работа тебе действительно нужна, как и деньги. Что же, скоро ты получишь и то, и то. Есть что сказать, коллеги? — поворачивается альфа к своим подопечным. — Это было виртуозно, — вручая джинсовку обратно владельцу, с улыбкой замечает Чимин. Сталкиваясь взглядом с Тэхёном, он как-то особенно приосанивается, будто хочет быть еще красивее, чем он есть. Хотя куда уж больше… — Скажу, что уважающие себя музыканты на ненастроенных инструментах не играют, — качая неодобрительно головой, хмыкает Хосок. Вообще-то он надеялся, что Тэхён промажет. — Уважающие себя музыканты не виноваты, что из стоящих инструментов только ненастроенные остались, — отвечает тут же Тэ. Адреналин и азарт, еще не растворившиеся в крови, прибавили ему достаточно смелости. — Хосок, не будь ворчливым стариком. Здесь и правда только моя, — примирительным тоном дипломата прерывает грядущий спор Чонгук. — К тому же, симфония получилась даже на плохом инструменте сносной. Чимин усмехается, не сводя глаз с Тэхёна. «Сносно» — один из высших видов похвалы от Чонгука, пусть и звучит это совсем иначе. Хосок замолкает, но не только из-за просьбы Чонгука, но и потому, что спорить бесполезно. Меткость парня очевидна, его мотивация вполне ясна, и Гуку кажется достойной. Оставались сущие формальности: обменяться контактами для дальнейшей связи, подписать пару договоров о неразглашении. После этого Тэхёну оставалось только ждать, когда подвернется заказ, который Чонгук мог бы ему доверить. Ставя красивую, в готическом стиле, с острыми углами-шпилями подпись, Тэхён еще не верил в то, что все это действительно происходит, что его взяли, что скоро у него будут деньги на оплату обучения брата. Это казалось невероятной сказкой, сном, который развеется, стоит проснуться. — До новых встреч, — прощаясь, Чонгук протягивает омеге руку, будто для пожатия. — До свидания, — кивает Тэхён, протягивая руку в ответ и уже готовясь пожать, как ощущает нечто совсем другое. Как истинный джентльмен, Чонгук подносит руку Тэхёна к своим губам и оставляет легкий поцелуй, при этом смотря прямо в глаза все с той же лукаво-дьявольской улыбкой. Омега едва останавливает себя, чтобы не одернуть руку, проявив так крайнее неуважение. Ему ничего не остается, кроме как подарить в ответ смущенную улыбку, сглотнуть тихо. Чон провожает его до дверей своего дома, Чимин же увязывается проводить дальше, до ворот. Признаться, шагать по аллее, когда рядом с тобой идет такой красивый омега, приходится с ровной спиной! Хосок, оставшийся рядом с хозяином, сложил руки на груди. — Что-то мне подсказывает, что я знаю, почему Вы его взяли, — произносит он голосом, лишенным каких-либо эмоций, кроме легкого недовольства. — Порой я поражаюсь твоей догадливости. Если бы не был так уверен в тебе, убрал бы со своего пути, — провожая задумчивым взглядом спину Тэхёна, темнеющую по мере отдаления, медленно отвечает Чонгук. — Не боитесь, что это помешает работе? — не боясь испортить настроение хозяина, продолжает наседать альфа. — Моей? Или общей? — с усмешкой отвечает вопросом Чон, медленно моргая, облизывая быстро губы, как змея. Хосок на это ничего не отвечает. Бесполезно спорить с тем, кто для себя уже все решил, тем более бесполезно спорить с Чонгуком, который вообще проигрывать не любил, особенно в спорах и войнах с самим собой. Странное его поведение началось еще тогда, когда он только-только получив составленное Намджуном досье Тэхёна, заметил эти пухлые губы, большие, необычные глаза, родинку на носу, больше похожую на крошку молочного шоколада. — Надеюсь, мы встретимся очень скоро, — проговаривает добродушным голосом Чимин, открывая для Тэхёна двери той же машины, на которой он сюда приехал. — Что-то мне подсказывает, что так и будет, — Тэхён, прежде чем сесть, протягивает омеге руку, намереваясь теперь уж точно совершить рукопожатие. И он его получает, но только не сухое и деловое, на какое рассчитывал, а невероятно ласковое, нежное, даже чувственное. Какая горячая у Чимина рука! Как трепетно он сжимал в ней ладонь Тэхёна, с каким интересом смотрел прямо в глаза! А его зрачки были такими большими, будто он что-то перед этим принял. Садясь быстро после этого в машину, Ким еще долго не мог понять, какое из прощаний поселило в нем больше смятения: с Чонгуком или вот это. Доехал домой Тэхён удивительно быстро, как ему показалось. Правда, когда он выходил из машины, уже светало. Окрашивая небосвод в ласково-розовый, холодный цвет, солнце потихоньку выползало из своего убежища. Едва закрыл за собой двери Тэ, как машина поехала все так же тихо, бесшумно по улице прочь, сворачивая на первом повороте. Открывая входную дверь квартиры, омега тихо заходит внутрь, на цыпочках проходит в спальню и выдыхает, прислоняясь спиной к стене. Мэйсу, по-прежнему обнимающий маму-акулу, крепко спит. Скидывая джинсовку, снимая эти темно-бардовые носки, на которые, кажется, никто и не обратил внимания, Тэхён делает несколько размеренных вдохов, чтобы успокоиться окончательно. Он сделал это: прошел собеседование, показал себя с лучшей стороны. Переодеваясь быстро в одежду для сна — просторные хлопковые штаны и растянутую серую майку –, омега ложится рядом с братом, проводя прохладной ладонью по его горячей со сна щеке. — Надеюсь, тебе снились только хорошие сны, лапочка мой, — шепчет с любовью в голосе омега, любуясь спящим Мэйсу, таким маленьким, трогательным, прекрасным и невинным. Мальчик чуть хмурится от неожиданной прохлады, крепче обнимает акулу и кутается в одеяло, совсем не желая просыпаться так рано, с рассветом. Завтра ведь тоже выходной! В этой идиллии сон накрывает своей заботливой рукой и Тэхёна. Вымотанный переживаниями и страхом, сборами, беспорядочными мыслями, он засыпает за несколько минут, просто отключаясь от реальности. Оставалось надеяться, что эта судьбоносная встреча сном не была. Чонгук же был уверен абсолютно, что все, что произошло, произошло в реальности. Пусть Тэхён и был похож на омегу, который мог явиться только во сне, рука его, чуть прохладная, еще пахнущая металлом, была вполне живой. Пульс, который нащупал альфа, поднося её к своим губам, был быстрым, даже очень. Уезжая из дома почти сразу за Тэхёном, но в другую сторону, Чон задумчиво подпирал подбородок кулаком, стуча ногой по полу автомобиля. Нет сомнений в том, что его подозрения, зародившиеся при первом взгляде на фотографию Тэхёна, сейчас, при личной встрече, полностью оправдались. Оставалось только дать ему время прийти в себя, достойно выполнить работу, получить метку, влиться в семью, а дальше… Альфа закрывает глаза, и мозг услужливо рисует ему картину, подобную картинам эпохи Возрождения; чувственные линии стройного тела, яркое пятно губ, карамельный вихрь волос… Довольная, сытая улыбка сама собой появляется на красивом, молодом, властном лице. Ради красивых омег рядом, ради богатства, ради славы и власти, уважения и страха — ради того, чтобы быть самим собой Чонгук проделывал этот тяжелый, тернистый путь, похожий на серпантин. Никто не знал, через что прошел этот человек, никто даже не догадывался, на что он способен ради достижения собственных целей. Тихая музыка, льющаяся из динамиков автомобиля, только добавляет антуража в эротические фантазии Чона, в центре которых стоит, лежит, сидит, ест виноград, выжимает пенную губку Тэхён. Сколько же всего с ним можно провернуть! Молодой, даже юный, строптивый, гордый, невероятно решительный и чувственный… Оставалось только выждать подходящий момент, когда страх из его глаз уйдет, уступая навсегда место пламенному, дикому, животному желанию. Если Тэхён и не икал во сне, то только чудом, потому что думал о нем не только Чонгук. Проходя расческой по пепельно-серым волосам, Чимин рассматривал себя в зеркало, перекладывая волосы то на одну, то на другую сторону, смотря, как подходит лучше. Конечно, за соблазнение Кима можно и получить от хозяина, но, если уж на то пошло, кто первый успел, тот и съел все сливки! Попытка не пытка, так что опускать руки и отступать раньше времени Пак не собирался. Вспоминая теплые руки с длинными, невероятно красивыми пальцами, темные, почти черные глаза, отражающие звезды на предрассветном небе, губы, плавно двигающиеся при произношении слов, Чимин сжимает столешницу туалетного столика, выдыхая рвано. Никогда он еще таких красивых омег, как Тэхён, не видел. И никого так сильно не желал своей испорченной, как говорили осуждающие, натурой. Хотя Пак искренне не понимал, в чем проблема: если двоим хорошо, то какая разница, омеги они или альфы? Главное, думал Чимин, это не спугнуть, не начать действовать слишком внаглую. Вдруг Тэхён из робких и пугливых? А если он начнет смущаться при одной только мысли о том, чтобы поцеловать омегу? Нет, нужно сделать так, чтобы он сам захотел этого, чтобы только об этом и думал! Открывая глаза, Чимин сталкивается со своим отражением взглядами, усмехается сам себе и, прикусывая губу, взъерошивает волосы уверенным, отточенным движением. — Совсем скоро мы с ним увидимся, и тогда… Плавный выдох, прикрытые глаза — все говорит лишь о том, что к этой встрече Чимин подготовится как следует. Чтобы Тэхён глаз от него отвести не смог. С момента встречи с Чонгуком прошло три дня, а от него более не поступало никакой информации. Неумолимо приближалось время платы за обучение Мэйсу, Тэхён все больше нервничал. Он провожал брата в школу, а сам думал только о том, где бы еще раздобыть денег, пока работы по выбранной специальности нет. Мэйсу видел тревоги брата, его нервозность порой передавалась и мальчику, но альфа всячески старался подбадривать Тэ-Тэ. Он даже не сказал о том, что класс собирается на экскурсию в конце сентября, хотя ему очень хотелось поехать в Японию, побывать в тех местах, о которых до этого он только читал. — Тэ-Тэ, я тебя чем-то расстроил?.. — вяло ковыряя омлет за завтраком палочками, наконец-то решается спросить мальчик, поднимая глаза, такие же, как у брата, на Тэхёна. — Что? — Ким постоянно теперь думал о том, где бы раздобыть средства, поэтому часто витал в облаках. —Нет, что ты! Совсем нет, родной. Почему ты так подумал? — встревоженно спрашивает омега. — Ты постоянно грустишь, нервничаешь, кусаешь губы… — Нет, лапочка, ты ничем меня не расстроил, — вставая из-за стола, Тэхён подходит к брату и крепко его обнимает, целуя в макушку. — Просто… нужно заплатить за твою школу, но не переживай. Я справлюсь, хорошо? — Хорошо… — кивает мальчик, прижимаясь доверчиво к старшему брату, вдыхая его легкий запах, который всегда успокаивал. Проводив Мэйсу в школу, Тэхён принялся за уборку квартиры, так отвлекаясь от назойливых мыслей. Однако даже этот безотказный обычно способ в этот раз не сработал — как думал омега о том, что про него забыли, так и продолжал думать. Вот уже и Мэйсу из школы пришел, вот и ужин позади. По традиции Тэхён проверял уже сделанные братом уроки, порой исправляя что-то карандашом, порой что-то объясняя, совсем не повышая голос и не ругая за ошибки. Плюшевая акула и её огромная мама лежали на кровати, смотря глазками-бусинками на происходящее за письменным столом. Стрелки часов вяло двигались по кругу, но Тэ казалось, что они только создают иллюзию работы. Мир изменился за секунду, стоило телефону в кармане завибрировать. — Ты дописывай пока, хорошо? — встает с небольшого стула Тэхён, целуя Мэйсу в макушку. — Хорошо, Тэ-Тэ, — послушно кивает мальчик, понявший благодаря объяснениям брата алгоритм решения задач. Теперь ручка его скользила по бумаге уверенно, записывая верные ответы. Тэ, вытаскивая телефон из кармана штанов, догадывался уже, от кого пришло СМС. Пальцы, набирающие пароль для разблокировки экрана, отказывались попадать по нужным цифрам, причем настолько рьяно, что Тэхён пять раз ввел неверный пароль. Пришлось ждать еще тридцать секунд, ругая себя. Но ожидание того явно стоило. Знакомый уже номер с тремя шестерками на конце заставил сердце биться в испуге и предвкушении часто-часто. «Ю Сонсу. Спортсмен. Срок выполнения: три дня. Сложность: нормальная. P.S. Фото заказа и материалы прилагаются, оружие привезут ночью» Следом действительно приходит фотография молодого, улыбчивого парня, стоящего на пьедестале почета на первом месте. Тэхён рассматривает фотографию несколько секунд, После же блокирует телефон, прячет его в карман и возвращается к Мэйсу с таким видом, будто получил рассылку от оператора связи, не более. — Ну что, получилось? Давай проверим, — Тэ садится обратно к брату, берет его тетрадь и скользит глазами по цифрам, которые совсем не различает. —Умничка, — хвалит он брата, гладит по голове. Мэйсу довольно улыбается, даже не подозревая о том, на что уже пошел брат ради него, на что собирается пройти. Для него брат по-прежнему невинный, непорочный ангел, который всегда будет рядом, никогда не сделает зла, не предаст. Голова же Тэхёна теперь лопается от вопросов и сомнений. И пусть в предоставленные материалы он не заглядывал, сердце кричало о том, что будет ой как непросто выполнить заказ. «Ты должен это сделать, Тэхён. Обязан», — дает омега себе установку и, решительно выдыхая, продолжает делать с братом уроки. Нельзя смешивать работу и семью, особенно такую работу. Хорошим это точно не кончится…

Не кончится.