Let me be your α

      Влетев в свою комнату, Майкл пинком захлопнул дверь с такой силой, что стёкла в окнах жалобно задрожали. «Семимильными» шагами он метался по комнате, полыхая от гнева и обиды. Вена на виске пульсировала; где-то в глубине мозга, словно молот по наковальне, ёкало сердце. Хотелось разломать, разбить, уничтожить предметы, оказывающиеся на пути, но Майкл гнал этот порыв прочь.       Корделия любит его только как друга… Эти слова заставляли глаза наполняться слезами. Майкл мог их не сдерживать. Всё равно никто не мог услышать или увидеть, как он плачет: все уехали в лес, практиковаться. Что сейчас случилось в оранжерее? Майклу отказали. Хотя, Корделия и не обязана была это делать. Но все равно было до боли обидно. Из-за того, что его не воспринимали всерьёз. Потому что Майкл был ещё юн. Он понимал это. Но что-то не давало успокоиться и смириться.              Метаться по комнате, как зверю в клетке, сил уже не было, и Майкл потихоньку приходил в себя. Он зашёл в ванную и увидел в зеркале свое заплаканное лицо. Какой же он сейчас жалкий и слабый. Никто не должен видеть его таким. Майкл открыл кран и умылся. Затем он налил в стакан воды и залпом осушил его. Майкл ошибся. За всё то время, что он провел в академии, ему объяснили, что совершать ошибки не страшно. Поэтому Майкл принял решение впредь вести себя так, словно в оранжерее не случилось ничего особенного. Словно не было этого безумного порыва, охватившего его целиком и полностью.        Ближе к вечеру вернулись и ведьмы. Вновь разговоры, смех и топот шагов наполнил академию. Корделия молча стояла у окна в свом кабинете, скрестив руки на груди, глядя на то, как Мэллори, Зои и Коко что-то обсуждают в беседке за чашкой чая.       Размышления Корделии прервал звонок телефона, заставив вздрогнуть от неожиданности. Громко выдохнув, она подошла к аппарату, что лежал на ее столе, и сняла трубку. — Академия мисс Робишо. — Проговорила она на автомате, усаживаясь задом на край стола. — Чудно, что ты ответила так быстро, Корделия, а то мы опаздываем на самолёт, — по самодовольному тону Корделия поняла, что это был Уильям. Один из членов совета колдунов. — С какой целью этот звонок? — она пыталась скрыть неприязнь в голосе, стараясь быть любезной. — Через два часа мы будем в твоей академии. Уже больше месяца Майкл находится под твоим крылом и мы бы хотели лицезреть: правда ли то, что ты нам сообщала всё это время. — Уильям, в обычной своей манере, говорил с высокомерием, что раздражало Корделию.       Этот гордый мужчина всё никак не мог осознать тот факт, что Корделия, в любом случае, может по щелчку пальцев сломать его гортань. Она была старше его по рангу и статусу: её силы были куда могущественнее его. Но вместо того, чтобы держать дистанцию, он всегда демонстративно показывал своё недовольство. — Почему вы не предупредили меня о своём приезде? — спокойно проговорила Верховная. — А тебе есть что скрывать, Корделия? — Соблюдай субординцию, Бэнкс, не забывай, с кем ты говоришь. — Твёрдо проговорила она.       Некоторое время на другом конце провода повисло молчание. — Вы будем в академии к семи часам вечера. — Проговорил колдун и сбросил звонок.       Корделия раздражённо швырнула телефонную трубку в аппарат, из-за чего тот издал звон. Слишком многое на нее навалилось за последнее время.       Она не на секунду не сомневалась в способностях Майкла, но ее задевало подобное отношение к ней.       В дверях показалась Миртл. Она встревоженно осмотрела Корделию, проходя в помещение. — Делия, милая, что произошло? Я с конца коридора услыша этот чудовищный звон. — Она подошла к ней и заботливо приобняла.       Корделия, в ответ на это, обняла её крепче, уткнувшись носом в её плечо. Миртл была ей настоящей матерью, которой у Делии никогда не было. — Детка, чувствую нам предстоит долгий разговор, — рыжеволосая ведьма погладила её по спине.       Разомкнув объятья, они уселись на рядом стоящий диван. И Корделия рассказала ей обо всём. Миртл слушала её, временами вскидывая брови к верху, от удивления. А когда Корделия окончила свой монолог, тяжело вздохнув, спросила. — Что мне делать? — в мольбе она посмотрела она на Миртл. — Что ж, — выдохнула та, склони в голову на бок, — Без бокала Сан-Стефано здесь не обойтись.       Делия слабо улыбнулась. — Делия, мальчик запутался. Не принимай это так близко с сердцу и лучше позабудь о этой нелепой ситуации. А что касается колдунов… Вопиющее хамство! Я бы устроила им тёплый примём, — Миртл мечтательно покачала головой, — Но боюсь ты не одобришь мою идею, по этому нам придётся молча потерпеть их здесь. — Она хмыкнула, с трудом осозновая, что ей приходится мириться с этим.       Корделия поджала губы. Ей нужен был этот разговор. Нужно было выговориться. Стало действовительно легче. Но теперь, почему-то, она не знала как ей быть перед Майклом. Она чувстаовала себя глупой девочкой, от того, что её так глубоко затронула нависшая ситуация. Всё же она взрослая женщина, Верховная; она первая должна была сделать вид, словно ничего не произошло, но всё никак не могла выкинуть этот поцелуй из головы. Майкл был ещё ребёнком, который сам не знал, что делал. Который не так воспринимал её жесты. — Что ж, — Корделия встала с дивана, — Мы в ожидании гостей, так покажем же им всё в лучшем свете.       В этот вечер было приготовлено несколько комнат, ведь Корделия точно знала, что колдуны задержаться в академии на какое-то время. Она предупредила девочек о скором визите и те с огромным удовольствием принялись ей помогать с ужином. Конечно юные ведьмы суетились и шептались за процессом. Они только слышали с уст Корделии о школе «Готорн». А тут несколько колдунов летят прямо к ним в академию! Девушки мечтательно грезили, от чего Корделия только улыбнулась. Мечты, чаще всего, далеко не оправдывают ожидания.        Когда она проходила мимо закрытой двери комнаты Майкла, она остановилась. Корделия долго смотрела на неё, но так и не решилась войти. Ему сейчас лучше побыть одному. Она даже не знала чего ожидать. Ведь если Майкл будет сидеть хмурый, колдуны и вовсе сочтут, что рассказы Корделии об изменении Майкла — ложь. Но это, в принципе, отходило для нее на второй план. На первом же оставался Майкл и его проблемы с внутренней борьбой.        Майкл сидел в комнате, выходить никуда не хотелось, ведь можно было встретить Корделию. Но от мысли о том, чтобы снова её увидеть, становилось больно, а кулаки сжимались сами собой. Он размышлял о том, что произошло в оранжерее, снова и снова прокручивая в мыслях события, повергшие его в уныние. Майкл хотел разобраться, что же он делал не так, но не мог заметить изъяна. Похоже, они с Корделией просто друг друга не поняли. Она не считает его достаточно взрослым. Эти мысли пробуждали ярость, хотя на Корделию Майкл злиться не мог. Он был в смятении.        Майкл вышагивал по комнате, сложив руки за спину, с хмурой миной на лице, стараясь избегать взглядов в окно. Но иногда в поле зрения все же попадали отблески солнечных лучей, пляшущих на стеклянной крыше оранжереи, что причиняло Майклу ещё больше страданий, заставляя прокрутить в голове момент его неудачи снова и снова.        Так прошло несколько часов. Тут парень осознал, что из коридора уже довольно продолжительное время доносится топот. Было ощущение, будто вся академия пришла в движение. Это вывело Майкла из мрачного оцепенения и он вышел в коридор, чтобы посмотреть, что же все-таки происходит. За дверью творился настоящий балаган. Ученицы, взволнованно переговариваясь, сновали по этажу, бегали по лестнице. Те, что проходили мимо, быстро здороваясь. Майкл успевал лишь кивать в ответ. Тут мимо пролетела Мисти. Парень окликнул её. — Мисти! Что тут происходит? Почему все ходят на ушах?       Девушка, сначала удивившись такому вопросу, все же объяснила в чем дело. В академию мисс Робишо прибывают колдуны, чтобы проведать Майкла. Точнее, чтобы проверить, точно перешёл ли тот на светлую сторону.       Майкла эта новость обрадовала. Вот на ком он отыграется! На колдунах, которые использовали Майкла, чтобы добиться своих целей. А кое-кто даже предал своих! Джон Генри, черт бы его побрал. Этот колдун Майклу не понравился сразу, ведь посчитал его желторотым юнцом, а когда увидел, на что молодой маг способен, сбежал, как последний трус. Майклу очень хотелось его проучить. И он уже составил для себя представление о том, как будет действовать. Майкл сможет выпустить на них весь свой гнев и обиду, и за одно покажет Корделии, что он не так глуп и юн, как кажется.Парень дьявольски ухмыльнулся. Значит, стоит подготовиться к встрече гостей. Майкл защитит академию, ставшую для него настоящим домом за это время, от тех, кто хочет покуситься на мир и спокойствие его обитателей, в особенности, Корделии. Майкл решительно распахнул шкаф и начал подготовку. За подобными размышлениями время пролетело незаметно. Майкл почувствовал изменение ауры в здании и понял: они на месте.       Колдуны прибыли как по расписанию в качестве обновлённого состава: Уильяма Бэнкса, Бехолда Шабли и Джона Генри Мура. Они прошли в академию, взглядом скользя по белоснежным резным стенам и лицам ведьм, что встречали их. Школа Готорн очень отличалась от академии мисс Робишо. Взять же к примеру тот же антураж: юные ведьмы работают и учатся в лёгкой, не принуждённой обстановке, когда в школе Готорн все ученики «ходят по струнке» и соблюдают форму. — Добро пожаловать, — Корделия приветливо улыбнулась, выходя вперёд. –Мы вас очень ждали, — добавила Миртл, стоящая позади, из-за чего заставила Зои и Куинни усмехнуться.       Джон Генри приветливо улыбнулся Корделии, на что та ответила ему тем же. Он всегда был вежлив к ней и относился с уважением, отличии от его коллег, даже когда она была директором академии. Они с Делией были хорошо знакомы, но не были достаточно близки, чтобы быть друзьями.       Верховная помнит тот день: примерно 10 лет назад, когда Миртл, в качестве приближённого лица, взяла её вместе с советом в школу Готорн. Тогда Корделия впервые лицезрела это величественное здание, когда оно ещё было на поверхности земли. В тот день она сама себе казалась перепуганной мышкой, стараясь не терять из виду Миртл, ловя на себе взгляды колдунов.       Миртл уже в академии сказала, что те мужчины не спускали с неё глаз. Они уж точно никак не ожидали увидеть красивую девушку, вместе с членами совета ведьм. Корделия только хмыкнула, ведь тогда уже была замужем за Хэнком.       Потом было долгое заседание, в котором совет ведьм и колдунов не могли прийти к согласию. Корделия вышла в коридор, чтобы отдохнуть от этих голосов и душной обстановки. Там она встретила Джона Генри, что скучающе курил сигарету, смотря в окно. Корделия улыбнулась, ведь тот вышел десять минут назад якобы налить себе ещё стакан воды.       Когда он её заметил, он улыбнулся. Завязалась небольшая непринуждённая беседа, в ходе которой выяснилось, что им обоим надоело там сидеть. Тогда Джон Генри, улыбнувшись ей, предложил выпить чашку чая на крыльце, и Корделия, не долго думая, согласилась. Так они и познакомились.       Раздался голос Уильяма, что вышел на встречу Корделии, не пряча самодовольства с лица. — А где же наш хвалёный Майкл? Что-то я не вижу его в толпе лиц дам. — Он снова прошёлся взглядом по стоящим позади ведьмам.       Майкл появился в дверях гостиной. Заложив руки за спину, с вежливой улыбкой он прошёл в комнату и произнёс. — Добрый вечер, господа, мисс Верховная! Чем же обязан такой чести?       Парень заметил, что Корделия заметно нервничает. Она была несказанно удивлена и рада его появлению. Майкл бросил ей в ответ успокаивающий взгляд.       Началась непринуждённая светская беседа, но напряжение в комнате было настолько сильным, что его можно было резать ножом. — Вы утверждаете, что Майкл более не представляет угрозы, так как овладел светлой магией и способен контролировать порывы темной энергии. Мы бы хотели посмотреть на его успехи, ведь некогда он был под нашим крылом, и как его наставники, мы обеспокоены его судьбой. — Джон Генри обратился к Корделии.       И прежде, чем та успела ответить, раздался всё тот же горделивый голос, заставтв её переместить свой взгляд с Джона Генри на говорящего. — Это действительно так, я овладел умением контролировать свои силы. Но сэр Генри, никак не могу поверить, что вы можете беспокоиться обо мне. Ведь вы изначально не были на моей стороне, не разглядели во мне потенциала, а как только я прошёл тест, показывающий мой, так называемый, уровень, вы сбежали, потому что испугались, что не сможете со мной справиться, — Майкл говорил это с очень вежливой интонацией, но его взгляд был полон презрения, — А мисс Верховная смогла меня обучить.       Майкл закончил тираду. Корделия, ученицы, Бэнкс и Бехолд смотрели на него с непониманием, удивлением, а Миртл, напротив, с уважением. Ведь Майкл поставил на место надменного колдуна. Джон Генри бросил на парня ледяной взгляд, о который можно было порезаться, он подошёл к юноше и прорычал ему на ухо: — Да как ты смеешь, щенок!       Майкл, презрительно улыбнувшись, медленно поднялся со своего места, с усмешкой заглянул мужчине прямо в глаза и спокойно, елейным голосом изрек. — Ad CORVI! Ad TURTUR, canis! *       На уроках латыни в Готорне Майкл был лучшим учеником, но и преподаватели знали язык не хуже. В гостиной повисла гробовая тишина. Лицо Генри перекосила злобная гримаса.       За ужином все предпочли сделать вид, что той неловкой ситуации не было. Хотя по глазам колдунов Корделия видела, что те были удивлены Майклу. На первый взгляд ничего не изменилось, но его аура, которая повисла в гостиной в момент его появления, сказала о многом. Раньше она была тяжёлой и терпкой, а сейчас она казалась более воздушной, что говорило о его вутренних изменениях. Колдуны почувствовали это, но не сказали об этом Корделии. Хотя та прекрасно понимала, что их мужское эго не позволит признать того факта, что женщина смогла сделать то, о чем даже не думали они.        За столом Майкл сидел дальше от Корделии, чем обычно. Он вёл себя как ни в чём не бывало и это очень радовало её. Он улыбался, о чем-то говорил с ведьмами и изредко бросал взгляд на неё саму. Благодаря этому она могла сохранять эту невозмутимую обстановку. Майкл поступил взросло по своим годам, может Корделия поспешила с выводом о том, что он ещё ребёнок?        Она повернула голову в сторону Миртл, что сидела слева от неё. Та, казалось бы, уже несколько минут сверлила её взглядом. Когда, наконец, Корделия это поняла, то было уже поздно. Она кивнула рыжеволосой ведьме, как бы на этом спрашивая: «что?». Но та лишь ухмыльнулась краешком губ, опустив свои глаза на тарелку, накалывая на вилку кусочек мяса.        После ужина все разбрелись по своим делам. Бехолд Шалби и Уильям Бэнкс присоеденились к покеру вместе с Миртл и Мэдисон, устроившись на кухне. Куинни, Зои, Коко и Мэллори, уеденились на заднем дворе, попивая травяной чай. Корделия невольно задумалась о том, где сейчас Майкл и пришла к выводу, что он сейчас, скорее всего, в своей комнате.       Делия хотела подняться к нему и похвалить за то, как он держался на этом вечере, но одернула себя. Майкл и так знал, что сделал всё в лучшем виде, это Корделия сама искала повода увидеть его и поговорить. «Да что за чертовщина?», спросила она у себя, стоя перед лестницей и не решаясь сделать первый шаг, держа руку на ее периле. Внезапно она почувствовала чьё-то присудствие позади себя, она резко обернулась. Джон Генри стоял совсем близко к ней, смотря на неё сверху-вниз из-за разницы в росте. На секунду Делия позволила себе утонуть в его голубых глазах, что изучающе скользили по ней. Или ей показалось? — Корделия, ты сделала удивительную работу над Майклом. Я поражён твоей силой воли, — он улыбнулся ей. — По большей части Майкл сам молодец, он совершил большое усилие, а я лишь помогла раскрыться его потенциалу, — проговорила она, невольно скользнув вниз, задержав свой взгля на броше, что была заколота на его галстуке. Ворон.       Джон Генри ухмыльнулся, явно посчитав её слова всего навсего скромностью. — Как насчёт прогулки? Я успел заметить, у вас на чудный сад. — Проговорил он как-то заговорчески. Корделия сморгнула, не понимая, флиртует ли он сейчас с ней или её горячечное сознание нагло обманыет её. — Почему бы и нет, — она улыбнулась, пожав плечами.       Они вместе вышли с задней двери академии в сад. Проходя мимо кухни, Корделия заметила многозначный взгляд Мэдисон, который та бросила на неё, оторвав глаза от своих игральных карт.       На улице было тихо, отчётливо были слышны только трели цикад. Корделия ступала по выложенной плиткой дорожке, слушая стук своих каблуков, который разбавлял эту тишину. Она повернула голову на Джона Генри и заметила, что тот, улыбаясь, смотрит на неё. Верховная невольно улыбнулась в ответ. — Ты не похожа ни на одну Верховную, что были до тебя, — внезапно проговорил он — А ты застал многих? — Корделия ухмыльнулась. — В любом случае я знаю достаточно, чтобы дать оценку, — он остановился и Корделия остановилась вместе с ним, — Тобой движат чистые, искренние намерения. Ты слишком хороша для этого грязного мира, Корделия. Даже спустя годы я не перестаю так думать, — он смотрел на нее из-под полуопущенных ресниц. — Спустя годы? — она немного наклонила голову на бок, не разрывая зрительного контакта.       Джон Генри кивнул ей в ответ. — Какие бы удары тебе не наносила судьба, ты оставалась преданной самой себе и своим принципам. Это достойно. — Его лицо медленно склонилось ниже к ней, ожидая реакции Корделии.       Женщина опустила глаза и увидела, как его руки сжимаются, словно он умирал от того, как он хотел прикоснуться к ней. Но она знала Джона Генри слишком хорошо. Он не сделает первый шаг, пока не увидет хотя бы намёк на дозволение.       После инцидента с Джоном Генри, Майкл продолжил беседу с остальными как ни в чем не бывало. Он обсуждал с Миртл какой-то непростой магический ритуал, поговорил с Мисти о растениях, которые выращивала юная ведьма, осведомился о том, как прошло занятие в лесу, которое пропустил по собственному желанию. Майкл расспросил Бехолда (ведь с ним конфликта не было) об устройстве школы Готорн после гибели ректора. В общем, вёл себя обычно, был вежлив и приветлив. После ужина все разошлись.       Кто-то отправился спать, кто-то уселся играть в покер, некоторые, как и сам Майкл, решили прогуляться в саду. Так, они вместе с Мисти и ещё одной ведьмой прогуливались, вдыхая ночную прохладу, пронизанную ароматами цветов. Болотная ведьма объясняла спутникам, как называются растения, которые встречаются им на пути. Так они провели какое-то время. В саду было тихо, только трепетали листья на ветру, да пели цикады. Девушки ушли вперёд, а Майкл, погрузившись в свои мысли, изрядно отстал от экскурсии. Он размышлял о прошедшем вечере. Ему явно удалось впечатлить Корделию, это доставляло радость и удовлетворение.        Внезапно к Майклу пришло осознание, что он забрёл в неизвесню ему часть сада. До его слуха долетел негромкий голос Корделии. Через его тело словно прошёл удар тока, взбодрив. Сердце забилось чаще. Майкл пошёл на звук, это заняло изрядное количество времени, плутать в темноте среди деревьев было непростой задачей.       Корделия подняла вновь глаза на Джона Генри. Его адекалон приятно забивал ноздри, хотелось прижаться к его груди и вдохнуть его аромат глубже. Неужели так ударил в голову тот бокал вина, что она выпила за ужином? Удары сердца звучали где-то в ушах, волнение накрыло её волной. Но не смотря на это, она подалась вперёд, ведомая странным порывом, накрывая своими нежными губами его.       Джон Генри, словно ждавший этого, резко притянул её ближе к себе, углубляя поцелуй. Она чувствовала терпкий привкус табака на его губах, но в этом была какая-то перчинка. Ее руки тут же расположились на его плечах. Всевышний! Только сейчас она осознала, как долго она не была с мужчиной и как её тело просило о большем. Она позволила себе забыться.        Невольно в её голове встал образ Майкла, который тут же заменил собою Джона Генри. — Мисс Верховная! — с горечью окликнул их Майкл.       Он не мог поверить своим глазам. Корделия целовала того, от кого Майкл её защищал! В груди закипел гнев, лицо запылало от обиды. Парень не мог вымолвить ни слова, пока парочка таращилась на него. Майкл чувствовал себя преданным, он был близок к тому, чтобы вернуться в состояние, когда его только нашли. Ярость была ощутима почти физически, заставляла каждый мускул тела напрячься. Захотелось сбежать, скрыться, разрушить, уничтожить. Майкл старался не поддаваться этому порыву, но сопротивляться сил не хватало.       Он побежал прочь из сада академии. Парень несся по ночным улицам Нового Орлеана, вдыхая прохладный ночной воздух, слыша обрывки уличного джаза, но успокоиться это не помогало. Он бежал, куда вели его ноги.        Но чем дальше он бежал, тем сильнее вскипала кровь, и пульсировал гнев в венах. Когда Майкл начал задыхаться, то перешёл на шаг, и зашагал прочь из города. Он направлялся к лесу.       Уже начало светать, когда Майкл добрался до места — в самую чащу. Тут можно было не сдерживаться. Он со всей силы ударил по стволу ближайшего дерева, вложив в него все, что чувствовал, повалив дерево. Стало легче. Тогда Майкл начал крушить стволы многолетних деревьев вокруг, оставляя лишь уродливые пни.       Вскоре он обессилел и присел прямо на землю. Тут мозг пронзила острая, словно спица, боль, застилая взор. Майкл услышал голос, шепчущий на том же языке, что и мисс Мид во сне (конечно это была не совсем она, ведь её душа скрыта Корделией). В послании значилось:       «Принц Теней должен обрести корону, тогда он сможет управлять тьмой, а не быть ведомым ей.»       В кармане брюк Майкл нащупал тот самый кинжал-кермбит, с которым пытался убить Корделию. Для того, чтобы найти корону требовалось начертить пентаграмму и окропить собственной кровью. Парень так и поступил.       Он сжал рукоятку кинжала и резко резанул по предполечью руки оружием, провав ткань чёрной рубашки. По руке от запястья к пальцам потекла багровая струйка. Он тряхнул ладонью, и тёмные капли упали на древний символ, нарисованный на песке.       Перед тем, как прочесть заклинание, Майкл подошёл к одному из поваленных деревьев, ножом нацарапал на нем звезду, заключенеую в кург, а в центр вонзил клинок, оставив на нем кровавые следы от рук.       Затем он вошёл в пылающую синим пламенем фигуру, ожидавшую его приказа, и произнёс магические слова. К удивлению Майкла они прозвучали на древнем, не известном ему языке. Пламя стало сильнее, парня ослепило белое сияние, и все пропало, сознание покинуло его.