Let me be your α

             Корделия стояла некоторое время, молча глядя на то, как фигура Майкла удаляется прочь, теряясь во тьме. Сердце бешено колотилось где-то в горле. Кожа губ ещё горела, напоминая о том, что сейчас произошло.        Боже, она совсем потеряла голову. Первое, что пришло ей на ум — это ринуться вслед за Майклом. И она уже была готова поддаться этому, но Джон Генри придержал её за локоть. Делия обернулась на него, вопросительно взглянув. — Он этого и ждёт. Не стоит идти на поводу у обиженного мальчишки. — Твёрдо сказал он и отпустил ее руку. — Я сама решу, что стоит делать, — ответ прозвучал грубее, чем она хотела.       На мгновение Делия даже сама удивилась своему тону. — Тогда идти за ним в одиночку плохая идея, — он кивнул ей.       Уже через несколько минут ведьмы отправились на поиски Майкла. В другом бы случае Делия закрыла глаза, точно зная, что беглец вернётся, когда выпустит пар. Но беглецом являлся Майкл. И это очень тревожило. Страшно было представить, что он мог натворить в гневе. Его чёрная магия, как и белая, была могущественна, но вся проблема в том, что Майкл не научился находить баланс.       След Майкла ещё чувствовался. Аромат его ауры слабо витал в воздухе. Смотря на эти яркие огни улицы, радостных людей, она чётко видела Майкла. Обиженного и отвергнутого, что в порыве гнева некогда пробегал по этому пути. Корделия буквально ощущала его боль, которую невзначай причинила сама. Хоть она и уверяла себя, что не сделала ничего противоречивого, но этот мерзкий привкус вины не уходил.        Автомобиль остановился у границы с лесом. Стояла кромешная тьма. Новоорлеанские тополи, покрытые мхом и пухом, в этом мраке напоминали ужасных чудовищ из легенд, которыми обычно пугают детей. Свет фар освещал небольшой участок дороги.        Корделия неспеша вышла из машины, оглядываясь по сторонам. Она отошла дальше, проходя к высоким деревьям, что с каждым шагом в глубь леса только укучнялись.       Теплый ветер трепал ее слегка растрепанные волосы. Она молча стояла, всматриваясь в пустоту. Позади послышались шаги. Но Корделия не обернулась. — Корделия, что-то не так? — настороженно спросила Миртл, глядя на нее.       Верховная молчала, продолжая всматриваться в глубь леса, словно к чему-то прислушиваясь. — Ну, Корди, он здесь точно был. Я чувствую это, — Мэдисон подошла со спины Миртл, заставив рыжеволосую ведьму немного вздрогнуть, — Чёрт, я была на коне в этой партии. Обязательно этому засранцу нужно было убегать? Кстати, почему он убежал? Я всё же… — не успела она закончить свою мысль, как ее перебила Миртл. — Милая, заткнись пожалуйста, что-то не так, — Миртл не сводила глаз с силуэта Корделии.       Мэдисон, надув губы, оскорбленно фыркнула, но, тем не менее, тоже перевела взгляд на Корделию, ожидая вердикта. — Его энергия ведёт в глубь леса, — она медленно обернулась на Миртл и Мэдисон, — Но она подобна призрачному шлейфу. Я его не чувствую… — проговорила она. — Что это значит? — Мэдисон в недоумение переводила взгляд то на Миртл, то на Корделию, стараясь уловить эмоции на их лицах. — Это значит что он попросту исчез. — Проговорила Миртл.       Услышав эти слова, подтверждающие ее мысли, сердце Корделии рухнуло куда-то вниз, расколовшись вдребезги. В глазах застыли слёзы.       В груди застрял судорожный вскрик, но она потопила его, нервно выдохнув. Майкл исчез. Его попросту нет в этом мире. Иначе бы она чувствовала его. Знала, где найти. Но, подобно аромату парфюма, его гнев и обида витали в воздухе, вот-вот разведясь.       Делия обернулась обратно к лесу и двинулась вглубь. Мэдисон стояла на месте, смотря на ее удаляющуюся фигуру. — Не стоит за ней идти, — тихо проговорила Миртл, смотря на силуэт Корделии, — Пойдём в машину.       Корделия шла в глубь зарослей. Было слишком тихо. Благодаря своему второму зрению она видела, что ступала точно в след следу Майкла. Чём дальше она ступала, тем отчётливее чувствовала запах гари. Она хотела понять что произошло и куда пропал этот дорогой её сердцу мальчик.       Протоптанная тропа недавно примятых растений привела ее к выжженной поляне, что некогда являлась частью леса с высокими многолетними деревьями. Поваленные стволы, горелая трава и голые одинокие пеньки. В мрачных сумерках она прекрасно видела еще догорающие искры огня, что обуял эту территорию.       Корделия шла по выжженной, горячей земле и видела всё, что здесь было. Лес показывал ей. Майкла обуяла неконтролируемая злость. Она же его и сгубила.       Верховная обнаружила кинжал, воткнутый в поваленное дерево. Она извлекла его и, отряхнув от пепла, попыталась разглядеть. Но было слишком темно. Она поднесла оружие к догорающей ветке.       В тусклом пламени ведьма поняла, что она держала в руках заляпанное кровью оружие, которое когда-то могло стать последним, что она могла видеть.       Этот кинжал стал началом перемен Майкла.       Внезапно, подобно болезненному удару током, ее пронзило видение. Она приглушённо вскрикнула, выронив оружие из руки. И Делия увидела всё, что здесь было. Чувствовала эту мощь, что исходила от Майкла, слышала голоса, что хором нашёптывали ему, видела, как он провёл ритуал и исчез в синем пламени.        Видение прекратилось. Делия едва удержалась на ногах, чтобы не упасть. Она судорожно выдохнула, чувствуя как пульсирует кровь в висках.       Майкл ушёл и это её вина.       Она медленно взмахнула рукой и догорающий огонь по всей территории потух.

***

      Часовая стрелка перевалила за полночь. Камин потрескивал дровами. Его огонь — единственное, что освещало эту комнату. Делия сидела на диване перед ним, держа в руках тумблер с виски. На ее теле был шёлковый чёрно-белый халат, который она накинула на себя, прежде чем вышла из комнаты. Сон не шёл. Тревожные мысли одна за другой рождались в её голове.        Тени от огня плясали на её лице, отражая пламя в её шоколадных глазах. На столике перед ней стояла бутылка с открытым алкогольным напитком. Сколько она уже сидела так — она не знала.        Ещё в собственной кровати ее посетила мысль, что крепкий алкоголь поможет успокоить мысли и дать разуму рационально рассуждать. Но она не предусматривала варианта о том, что даже глоток не пролезет в ее горло.        Корделия молча смотрела на пламя огня, так и не решаясь отпить из тумблера в руках.       Пока все обитатели академии спят, она позволила быть себе такой: слабой, потерянной, не знающей что и как делать. Даже сильные женщины могут проигрывать.        Делия вновь опустила глаза на алкоголь в своём тумблере. Она выдохнула и залпом осушила содержимое, слегка поморщившись. Жар прокатился по ее горлу, согревая. Ее лицо запылало от тепла и в этот момент эмоции взяли верх.       По её щекам покатились слёзы. Она тихо всхлипнула сжимая в руках пустой стакан. Хотелось кричать, биться о стену от безысходности, требовать ответы. Но вместо этого она тихо плакала, а ее плечи время от времени подрагивали. — Посмотри на себя: ты такая никчёмная! — где-то позади раздался знакомый голос.       Делия подняла лицо и обернулась на пустую гостиную. Она судорожно металась из угла в угол глазами, стараясь найти источник звука.       Она была уверена, что ей не показалось. — Кто здесь? — ее тон тут же приобрёл твёрдость.       Корделия отставила тумблер на столик и поднялась с дивана, утирая слёзы руками. Она прошла по гостиной, прислушиваясь к каждому шороху и звуку. — И это дочь Верховной! Я бы не позволила себе распускать слюни, — снова раздался этот голос.       Делия не могла перепутать его ни с одним другим. Этот холодный тон, залезавший под кожу, заставляя внутреннее нутро холодеть. Но этого просто не могло быть!       Корделия обернулась к портрету Фионы Гуд и отступила назад от неожиданности: её мать смотрела прямо на неё с полотна на стене, а ее губы были в привычной ухмылке.       Корделия потеряла дар речи. — Не думала, что ты и вправду такая жалкая и бесполезная. С трудом вериться, что шабаш ещё держится, а не сгинул. — Фиона с усмешкой проговорила это. — Ты мертва. Этого просто не может быть, — прошептала Корделия, смотря на мать.       Ее колени предательски задрожали, а в животе затаилось это маленькое серое чувство страха и обиды, которое она всегда испытывала, когда Фиона унижала её. — Тем неменее этому шабашу я приношу больше пользы, просто находясь на стене, чем ты в качестве Верховной. — Она рассмеялась.       Корделия не сводила с неё глаз. — Ты сгубила его, а я исцелила! Ты всегда думала только о себе, Фиона! — со злобой проговорила она. — Не мешало бы и тебе подумать о себе самой. Ты слишком много думаешь о других. И какую выгоду от этого получаешь? Верно — никакой. По этому сидишь здесь и рыдаешь, заливая в себя спиртное, подобно алкоголичке. — Фиона скривилась в самодовольной ухмылке. — Как ты вообще можешь говорить о самопожертвовании и делать из этого выводы? Ты не видишь ничего. При жизни ты была слепа и после смерти осталась слепой. — Делия подошла ближе к картине. — Чтобы знать что-то наверняка — не обязательно видеть, моя дорогая. Хотя, кому я это рассказываю… — она пожала плечами, — Я же всего лишь картина с которой ты говоришь. — Она залилась смехом.       Корделия в недоумении смотрела на нее. Внезапно она услышала еще один заливистый смех откуда-то со стороны. А потом еще и ещё. Она судорожно металась взглядом по стенам, смотря как Верховные с полотен смеются над ней. — Заткнитесь! — закричала она.       Но смех стал только ещё громче. Она упала на колени, закрывая уши руками. Но этот смех звучал и в её голове. — Заткнитесь! — прокричала она ещё громче, уже на гране истерики.       Корделия открыла глаза. Перед ней сидела Миртл. Женщина выглядела так, словно только что проснулась. Взлохмаченные волосы и ночной халат говорили сами за себя. В гостиной по-прежнему было темно, только огонь камина плясал по стенам, потрескивая дровами.       Делия подскочила с дивана, чем озадачила Миртл. Она встала и начала осматривать гостиную взглядом. — Дорогая, тебе приснился кошмар, — проговорила Миртл, ласково коснувшись ее запястья, тем самым вынуждая сесть на диван рядом с ней.       Делия покорно присела рядом, положив голову на плечо рыжеволосой ведьме. — Я сильно кричала? — тихо спросила она. — Ну, я спустилась за стаканом воды, по этому услышала тебя. — Миртл перевела взгляд на бутылку виски, что стояла на столике перед ней.       Некоторое время они молчали, слушая то, как потрескивают дрова в камине. Постепенно Делия всё больше понимала, что Фиона была лишь кошмаром ее горячечного сознания. Становилось легче. — Ты любишь его, Корделия. — Внезапно проговорила Миртл.       Делия подняла голову с ее плеча и вопросительно посмотрела на неё. — Что? — Я видела, как ты смотрела на Майкла за ужином, Делия. — Миртл нежно коснулась ее щеки рукой.       Делия только лишь покачала головой из стороны в сторону, хмуря брови, тем самым протестуя. Она хотела было что-то возразить, но Миртл перебила её. — Ты врёшь самой себе, Делия, и я это вижу. Так не смотрят на своих учеников к которым привязываются всей душой. — Я люблю его. Но как человека, дорого моему сердцу. Он ребёнок, Миртл. — Проговорила Делия.       Она встала с дивана и, взяв бутылку с виски, закрыв ее, унося обратно к шкафу. — Точно так же ты пытаешься оправдаться себе самой, — тихо ответила Миртл и тоже встала с дивана. — Ты что-то сказала? — Делия обернулась, поставив бутылку на место.       Миртл промолчала.       Подходя к выходу из гостиной, Делия немного задержалась, остановившись у портрета Фионы. — Что-то не так? — Миртл поровнялась с Делией.       Она тоже подняла глаза на портрет Фионы. Смотря на свой давнюю «подругу». — И всё же эта стрижка старит её. — Проговорила она и вышла из гостиной.       Делия только рассмеялась в ответ.

***

      Прошло три дня и две ночи, с тех пор как Майкл пропал. В связи с этим колдуны задержались в академии. Для них, как для ведьм, оставался тайной мотив побега Майкла. Только лишь Джон Генри, Делия и Миртл знали истину.       Уильям Бэнкс не стал тыкать в Корделию пальцем, указывая на то, что это она виновата в исчезновении юноши. Но это лишь был вопрос времени. Когда это пороховая бочка яда и желчи взорвётся обвинениями — Делия не знала.       Жизнь в академии шла привычным руслом. Ведьмы скучали по Майклу, но не показывали это явно.       В СМИ, разумеется, стало известно, что каким-то удивительным образом был уничтожен небольшой кусочек леса. Это не осталось без внимания. По этому по телевизору в вечерних, утренних и дневных новостях затрагивали эту тему.       Многие сходились на том, что это мог быть метеорит, но эта теория опровергалась, ведь никаких воронок не было найдено, как и небесных тел. Кроме того сатанические символы говорили о том, что, возможно, в городе появился какой-то культ.       Джон Генри и Корделия так толком и не поговорили после того вечера. Даже, не договариваясь, приняли решение позабыть об этом случае.       Но оба понимали, что игнорировать это долго не получится, когда они живут под одной крышей и встречаются несколько раз в день лоб в лоб.       Лучи заходящего солнца били сквозь закрытые жалюзи оранжевым светом. Из-за чего весь кабинет был «расчерчен в линеечку», как в старых нуаровых детективах.       Корделия сидела за компьютером, просматривая электронную почту, когда прозвучал стук в дверь. — Да? — проговорила она, не отрывая глаз от монитора.       Джон Генри вошёл, закрыв за собой дверь. Корделия совсем не ожидала его видеть, потому немного отодвинулась от компьютера, глядя на вошедшего. — Вы что-то хотели? — проговорила она.       Джон Генри, как обычно одетый с иголочки, стоял посередине ее офиса. Рассматривая содержимое полок ее шкафа. Ранее у него не было возможности посетить ее кабинет. Или, скорее, нужды.       Хотя про себя он ни раз представлял, как возьмёт её здесь на столе или же на этом милом бежевом диванчике.       Он посмотрел на Корделию. — Я должен кое-что тебе рассказать. — Проговорил он.       Делия сняла очки и отложила их на стол, внимательно уставившись на Джона Генри. — Меня крайне беспокоит то, как ты беспокоишься за пропажу Майкла. Я, право, думал, что для тебя он обуза, когда летел сюда, — он присел на диван, не сводя глаз с Корделии, — Я любил тебя с того самого момента, когда увидел впервые.       Корделия молчала. Она внимательно смотрела на него, ожидая продолжения его монолога. — Как я уже говорил тебе: ты не похожа ни на одну Верховную, с которой я был знаком, о которой я был наслышан. Так что я даже не был удивлён, что ты смогла сделать что-то правильное из этого выродка тьмы, — с каждой новой фразой его тон становился холоднее.       Под его рассказ она успела встать перед ним и облокотиться задом на край стола, скрестив руки на груди. «Выродок тьмы», таким он видел Майкла. Корделия насторожилась. — Я так же не был удивлён, когда увидел то, как он привязался к тебе. И я не мог ему позволить, — Джон Генри замолчал, продолжая смотреть на Корделию. — Что ты имеешь ввиду? — она нахмурилась, понимая, к чему он ведёт. — Я просто хотел ему показать, что он тебе не интересен. По этому в тот вечер позвал тебя на прогулку в сад. Я знал, что он там будет.       Делия почувствовала, как внутри неё что-то рухнуло куда-то вниз. Она удивленно смотрела на Джона Генри, прокручивая сказанное в своей голове. — Ты хотел… –… избавиться от него. — Закончил он фразу за нее.       Делия отошла от стола, медленно проходя по кабинету, держа руки сложенными на груди. — Знаю, это очень подло с моей стороны, — он встал с дивана и подошёл к ней, — Но я не думал, что он так много значит для тебя! — в его тоне слышалось раздражение.       Мгновение — и его щека загорелась от пощёчины. Он гордо стоял, принимая этот удар, понимая, что заслужил его. — Как ты мог до этого додуматься? Майкл ребёнок. — Ее переполняла злоба. — Я люблю тебя, — только и проговорил он. — Это не оправдание, это совершенно ничего не даёт! — она отвернулась от него, — Чёрт возьми. Мне жаль, что я доверилась тебе. — Она смерила его взглядом, а затем, вновь отвернувшись, вышла из своего кабинета, оставив его в одиночестве.       Её переполняли смешанные чувства. Опять ложь, опять обман, опять выгода не в её пользу.       В гостиной сидели члены совета колдунов, Мэдисон, Миртл, Зои и Мисти. Они что-то оживлённо обсуждали, когда Корделия спускалась по лестнице. Как только она показалась в дверях, молва стихла.       И только Уильям Бэнкс прервал тишину. — Делия, мы пришли к выводу, что пропажа Майкла — это твоя оплошность. — Проговорил он, не церемонясь.       Пороховая бочка взорвалась. Бэнкс был предан своему уродливому характеру и принципам.       Делия прошла в гостиную. Миртл тут же поспешила ему возразить. — А не смущает ли тебя тот факт, что именно ваш приезд повлёк такой исход, упёртый ты баран? — проговорила она. — Как вы меня назвали? — Бэнкс возмутился. — До вашего приезда подобного не было, может вы как-то издевались над бедным мальчиком? — саркастично проговорила Мэдисон, усмехнувшись. — Вы — ведьмы. Вечная причина всех проблем. Возомнили себя выше нас, хотя ничем не отличаетесь. — Не смей говорить подобное, находясь в нашем доме! — строго проговорила Корделия, глядя на Бэнкса.       Обстановка знатно накалялась. — Ты заслуживаешь этой правды, Корделия. Ты пустышка. И единственное, что в тебе когда-то было — это член твоего бывшего мужа. — Проговорил он с ядовитой ухмылкой.       И прежде чем кто-то успел возразить на подобную наглость, позади послышался мужской голос от которого все вздрогнули. — Как смеешь ты, проклятый canis, говорить подобные мерзости в чужом доме, да и к тому же, самой Верховной?! Знай свое место, hoi poloi! — Ледяным тоном проговорил Майкл.       Бэнкс с остекленевшим взглядом опустился в кресло. Все находившиеся в гостиной молча уставились на Майкла, не веря своим глазам. Колдуны смотрели с недоумением, Корделия, как и остальные домочадцы, были удивлены, но невероятно рады его видеть, хотя в их глазах стоял немой вопрос: как это возможно?       Корделия, прибывая в шоковом состоянии, молча смотрела на Майкла. С трудом осознавая, что перед ней стоял некто иной, как он сам собственной персоной. Но совсем другой.        В последнюю их встречу Майкл был парнем с вьющимися волосами, цвета пшеницы и невинными небесно-голубыми глазами. А сейчас перед ней стоял статный, высокий мужчина, с заострившимися чертами лица и уверенным взглядом. Вместо юношеских кудрей у него были прямые волосы, по длине доходившие до плеч. Едва она могла узнать в нем прежнего Майкла.       Одежда на нем была подобающе какому-то аристократу. На голове располагалась чёрная корона с пятью зубцами. Посередине красовался серебряный барельеф в виде четырёхрогого козла. С боку на бедре висел меч.       В гостиной нарастала гнетущая тишина. Очевидно, что всех мучал один единственный вопрос: как он мог так измениться за 3 дня?       Глаза Корделии наполнились слезами. Майкл, её Майкл вернулся. Она сделала неуверенный шаг ему на встречу. Всё внимание теперь акцентировалось на ней. А затем она быстро подошла к нему, порывисто обнимая, уткнувшись носом в его горячую кожу шеи. — Всевышний, как ты меня напугал! Прошу, никогда так больше не делай. — Прошептала она.       И сейчас ей было, откровенно говоря, плевать на то, что о ней подумают другие и как воспримут жест. Она безумно скучала по нему и боялась, что больше не увидит. — Прости меня, мисс Верховная. Такое больше не повторится, обещаю! — прошептал Майкл обнимая ее в ответ.       Его слова походили на шутку, на оправдания мальчишки, провинившегося перед учителем. Но Верховная знала, что всё серьёзно.       От неё исходило облегчение. Запах её кожи, её волос, такой нежный и свежий, при этом сильный и волевой. Как же Майкл соскучился по этому аромату!       Миртл только улыбнулась, глядя на эту картину.       Корделия отстранилась от Майкла, подняв на него глаза. Теперь ей приходилось приподнимать подбородок выше, чтобы заглянуть в них.       Ее руки всё еще лежали на его широких плечах. Ей показалось, что это длилось непозволительно долго и странно, учитывая то, что у них есть публика.       Она медленно убрала их, но при этом всем своим внутренним нутром желала прижаться к нему ещё раз. — Майкл, но… как такое возможно? Тебя не было три дня. — Прошептала она, безотрывно глядя в его глаза.       Джон Генри стоял на лестнице за спиной Майкла, наблюдая. Корделия могла легко его увидеть, но сейчас ей хотелось смотреть только на одного человека.       Майкл устало потер виски и тяжело вздохнул. — Давай присядем. Предстоит долгий рассказ, а я выбился из сил. Мне бы хотелось поесть, — еле шевеля языком, пробормотал Майкл.       Он отошёл и грузно опустился на диван, уперев локти о колени, скрестив пальцы в замок, положив на них подбородок       Мисти встала с места. — Я как раз почти закончила с ужином, Зои поможешь мне? — торопливо проговорила она. — Да, конечно, пойдём скорее, — девушка поднялась следом за подругой и те быстрым шагом удалились на кухню.       Корделия благодарно кивнула им в след, присаживаясь на соседний диван перед Майклом. Бэнкс молчал, как и Бехолд. Они молча смотрели на Майкла. Тот неторопливо начал рассказ. — Пойдём по порядку… В тот вечер, когда я сбежал, голоса повели меня в лес, где было явлено видение. Описание ритуала, — Корделия, услышав о голосах, явно забеспокоиоась, — Я выполнил указания и потерял сознание. Очнулся посреди огромной комнаты. На стенах чёрный мрамор, горят свечи из такого же чёрного воска. По стенам бесконечное множество дверей. Примерно то, что я видел, когда проходил испытание Семи Чудес.       Все присутствующие взволнованно переглянулись. Они прекрасно поняли, что это за место. — Это означало только одно: я попал в Ад. Мне пришлось напрячь все свои силы, чтобы попытаться вернуться. Но ничего не вышло. Тогда я решил осмотреться: заходил в каждую дверь, которая попадалась мне на пути. Я стал свидетелем самых худших людских кошмаров. Это было настолько ужасно, что я решил, что буду давать успокоение их душам. Для этого приходилось использовать и светлую, и тёмную магию. Каждый раз я снова и снова возвращался в самую первую комнату. Время тянулось мучительно долго. После каждого увиденного мною кошмара, я чувствовал, что меняюсь, что не могу просто наблюдать за тем, как кто-то заключён в порочный круг и обречён испытывать гнев, ужас, обиду и боль постоянно. Мои действия не остались незамеченными. Я навлек на себя ярость одного из стражей. Кажется, это был какой-то высокий ранг в мире демонов. Мне пришлось вступить в бой. Оружия не было. Пришлось драться голыми руками. Я понял, что магией зла противника не одолеть и использовал светлые чары и вышел победителем. В качестве трофея страж вручил мне свой меч. — Пояснил Майкл, заметив пристальное внимание слушателей к оружию, прикреплённом к его поясу, — И поведал, что вернуться из Ада на землю я смогу лишь победив самого главного охранника. Пришлось скитаться по тёмным коридорам, блуждать и путаться в бесконечном лабиринте. Казалось, время идёт год за годом. Приходилось сражаться с ужасными чудовищами, издевающимися над людьми в их личных преисподнях. И вот, спустя миллиарды комнат и галерей, я нашёл главный зал. Меня уже ждали. Это был самый главный страж Ада. Он бросился в атаку. Завязалась битва. Я понимал, что если проиграю, навсегда останусь здесь…        Майкл задумался. Прошла всего секунда, но ему хватило времени вспомнить. Главный демон устроил хитрую ловушку и попытался устроить для Майкла личный Ад. Перед глазами проносились видения: Корделия, его дорогая Корделия каждый раз погибала в страшных муках, умирала самыми изощренными способами, а Майкл никак не мог помочь. Он мог потерять её, не защитить, не быть рядом в момент опасности. Нет! Не бывать этому! Майкл вспомнил все самые светлые моменты: вот Корделия укрывает его пледом, проводя тёплыми, нежными пальцами по шрамам за его правым ухом, вот они сидят над вылупившимся цыпленком… Его первой победой. — Я, вложив в удар всю свою мощь, сосредоточив на острие меча всю ту силу, которой обладал — рубанул. Страж, истекая чёрной, похожей на нефть, кровью, поверженный упал перед ним на колени. С рогатой головы слетела корона. Харкая смолью, демон прохрипел, что эта корона предназначается мне, Принцу Теней. Я поднял её, и как только это сделал, очутился на том же месте, откуда пропал. Тогда я направился в город. Нужно было найти ближайший магазин с газетами. Я сделал это, узнал дату: прошло всего три дня со времени моего исчезновения. Люди на улице говорили о таинственном взрыве в лесу. Полагаю это я. В витрине я случайно увидел свое отражение. Оказалось, я стал старше на 13 лет, время в Аду текло по-другому. И одежда на мне была другая. Меч и корона остались при мне. Прохожие недоуменно косились вслед. Но я не обращал внимания, поспешил сюда и услышал, как этот hoi poloi, — Майкл указал на Бэнкса, — Говорит гадости Верховной. За то время, что я находился в Аду, я нашёл баланс между тьмой и светом.       Все молчали, с трудом переваривая рассказ Майкла. Всё это казалось невообразимым и до боли сказочным, если бы не его серьёзный тон и артефакты, что были при нём.       Делия смотрела на Майкла, молча хлопая ресницами. От его рассказа у нее холодела кровь. 13 лет в Аду. 13 долгих лет он искал выход, чтобы вернуться… Но зачем? — Я буду вашим Альфой. — Майкл самодовольно посмотрел на колдунов, точно зная, что те даже и не станут возражать.