Жалок?!

      Вода грязным потом стекает в слив, образуя в ванне небольшую воронку. Бельфегор наблюдает за тем, как вода вперемешку с кровью стекает с его тела, как вода дорожками стекает с его раненных ног. Принц запрокидывает голову, чистые капли падают ему на лицо, а затем стекают вниз по шее уже грязными струями. Вода в ванной ярко-красного оттенка, такого насыщенного и привычного, что принца это пугает. В этой воде смешались кровь Франа и его собственная.       Бельфегор стоит неподвижно слишком долго, шум воды в ванной напоминает ему стук капель дождя. Бельфегор тяжело вдыхает и выдыхает разгоряченный воздух; звук капель, бьющихся о ванну, вызывает в его сознание ранее пережитые эмоции. Воспоминания, как эти чертовы капли, меняются со стремительной скоростью и разбиваются на яркие осколки, мелькают красочными бликами перед глазами.       — Черт, черт, черт! — Бельфегор выкрикивает одно ругательство за другим и бьет кулаком по светлому кафелю. Трещины расползаются по плитке как паучья сеть. После серии бесполезных и отчаянных ударов ребро ладони начинает кровоточить; мягкая кожа руки оцарапалась о разбитый кафель. Бельфегор смотрит, как медленно проступает кровь из свежих ран, и, сжимая пальцы в кулак,… снова бьет.       Бельфегору ни на секунду не становится легче. Все его мысли спутаны, как разноцветный клубок ниток, и он не знает, за какую ниточку нужно потянуть, чтобы распутать этот моток нитей. Бельфегор в панике хватается то за одну, то за другую, но он не только еще сильнее спутывает пряжу, но и он сам путается в этих непонятных нитях. Принц пытается найти один единственно-верный выход, но еще сильнее путается в этом вязанном лабиринте и погружается в его сердцевину.       Бельфегор впервые в жизни испытывает такую сильную ненависть: ненависть по отношению к себе, ненависть по отношению к той твари, которая их предала и, наверное, он все-таки испытывает ненависть по отношению к Франу. Но эта ненависть чуть другая, эта ненависть придает сил, эта ненависть для Бельфегора своеобразный аккумулятор, который подпитывает его силы.       Бельфегор чувствует себя неимоверно усталым, словно кто-то вытянул все соки из его королевского тела, и сейчас он лишь скелет, который греет свои хрупкие косточки. Принц измучен, что в физическом плане, что в моральном. Но мысли об иллюзионисте, который лежит сейчас в лазарете под ножами варийских хирургов, и желание покарать виновных дают столько сил, что усталость компенсируется сполна. Бельфегор не может думать ни о чем другом, все его мысли заняты Франом. Ему хочется прямо сейчас сорваться и убежать, распахнуть двери операционной и узнать, что с его язвой-напарником, и никакая боль, никакая усталость, не могут ему помешать, потому что ради этого мальчишки (да, Бельфегор наконец-то может себе в этом честно признаться) он будет убивать, не жалея никого; все виновные понесут достойное наказание от рук Его Высочества.       Бельфегор нажимает на ручку крана, и вода перестает течь. Слышно лишь, как иногда беспорядочно капают капли с волос принца.       Принц проводит окровавленными ладонями по волосам, убирая мокрую челку с глаз. Светлые волосы приобретают алый оттенок. Бельфегор присаживается на корточки и, вдохнув как можно больше воздуха, погружается под воду. Вода сразу попадает в уши и нос, но он, кажется, даже не замечает этого. Бельфегор медленно открывает глаза, и у него создается ощущение, словно он смотрит на мир через красное стеклышко. На минуту принцу кажется, что он изолирован от всего мира, что никто никогда не сможет его найти. Но это лишь иллюзия, такая же прекрасная, как и иллюзии Франа.       Когда в легких заканчивается воздух, Бельфегор хватается руками за бортики ванны и, приложив усилие, поднимает корпус тела вперед. Вода выливается на пол, образуя в королевской ванной комнате грязные лужи. Бельфегор делает глубокий вдох и плавный выдох. Варийский Гений перешагивает одной ногой через бортик ванны и, когда приподнимает правую ногу, область коленки простреливает такой резкой болью, что у Бельфегора на секунду темнеет в глазах, и он вынужден вцепиться рукой в висящее рядом полотенце, чтобы не упасть. Бельфегор осторожно ставит другую ногу на светлое полотенце, боль потихоньку утихает, но стоит сделать шаг, как она снова дает о себе знать небольшими вспышками. Бельфегор хватает полотенце, на котором виден красный отпечаток его ладони, и, обмотав его вокруг бедер, прихрамывая, осторожно выходит из ванной комнаты, оставляя багровые следы на светлом покрытии.       На кровати Его Высочества лежит новый форменный комплект одежды, заранее принесенный мелкой прислугой. Бельфегор надевает новый комплект и натягивает свои излюбленные черные сапоги. Грязное полотенце остается лежать на полу, когда Бельфегор выходит из комнаты и не спеша направляется в лазарет.       В замке Варии оживленно, Бельфегор подмечает сей факт сразу же, и он понимает причину этому. И причина всего этого далеко не раненный Фран, причина более серьезная и опасная – это семья Эльферерро. Все в замке чего-то ждут, выжидают. И в этой ситуации непонятно, кто – хищник, а кто – жертва.       Принц спускается по лестнице, прикусив нижнюю губу, потому что боль в ноге при спуске такая, что Бельфегору кажется, что ему кто-то выкручивает коленный сустав.       Стоит Бельфегору переступить порог лазарета, как к нему сразу же подбегают Лу и Ли – близнецы, возраста чуть постарше Франа.       — У нас приказ, офицер Бельфегор, — начинает Лу.       — Не пускать вас к офицеру Франу, — продолжает его сестра, Ли.       —… поскольку операция еще идет, — синхронно заканчивают близнецы.       «Молодец, Скуало, — думает про себя принц, — успел уже распорядиться. Похвально».       — Дежурный врач у себя? — Спрашивает Бельфегор.       Близнецы на минуту теряются: они были уверены в том, что принц, не смотря ни на что, захочет увидеть своего напарника, поэтому заданный вопрос поставил их на минуту в тупик.       — Д-д-да… вернее, так точно, у себя, — чуть запинаясь, отвечает Лу.       — Доложите, что к нему сейчас поднимется Бельфегор.       — С какой целью? — Лу и Ли перекрывают путь офицеру Варии.       Терпение Бельфегора дает глубокую трещину.       — С такой целью, паршивцы, — грозно шипит Бельфегор, — что мне требуются его чертовы навыки и знания как врача, потому что еще минута, проведенная здесь, стоя с вами на ногах, и у меня к черту развалится колено, и вам придется тащить меня к нему, так что, — он смотрит на Ли, — телефон в руки, и докладывай, а ты, — он смотрит на ее брата, Лу, — со мной, поможешь мне на лестнице.       — Может, каталк…       — Еще слово, и каталка понадобится уж точно не мне, — перебил близнеца Бельфегор.       — Прошу за мной, — не сказав больше лишнего слова, ответил Лу, — Ли, распорядись, — девушка утвердительно кивнула в ответ.       Только зайдя в лазарет, Бельфегор почувствовал ненавистный запах лекарств, и сейчас, поднимаясь на третий этаж, принц чувствует, что запах становится все сильнее, словно весь лазарет пропитан медикаментами насквозь. Варийский медперсонал никогда не умел сидеть на месте, работы им хватает и днем, и ночью, поэтому они всегда находятся в беспрерывном движении, словно заведенные игрушки.       — Сюда, пожалуйста, — Лу показывает рукой на дверь, — мед-офицер Кондо уже проинформирован.       — Свободен, — говорит Бельфегор.       — А-а-а… Есть.       Как только Лу убегает, Бельфегор прислоняется к бледно-оранжевой стене, колено ужасно ноет. Офицер выравнивает сбивчивое дыхание и, забыв на пару минут о сильной боли, открывает дверь и заходит в кабинет медофицера Кондо.       Кондо – один из старейших медицинских офицеров Варии, мужчина в возрасте. Его всегда можно узнать по длинным вьющимся седым волосам и огромным ядовито-желтым очкам. Бельфегор нервно сглатывает. С того самого момента, как он попал в Варию, принц немного опасается странноватого Кондо.       — О, Бельфегор, проходи, — мужчина, не отрываясь от каких-то рентгеновских снимков, показывает принцу, куда сесть. Бельфегор осторожно, переступая с ноги на ногу, подходит к указанному удобному медицинскому дивану и садится, — правый сапог снять, штанину подкатать выше колен. Я сейчас вернусь, никуда не убегай, — Кондо, схватив две папки со снимками, выбегает их кабинета.       — Странный тип, чу… — Бельфегор замирает с недосказанной фразой и, почему-то ухмыляясь, думает «а может и нет?».       Дверь хлопает так сильно, что банки с формалином чуть не падают с верхних полок шкафа. Кондо кидает очередные папки на стол, отчего все папки дружной пирамидкой падают на пол. Грохот сотрясает помещение.       — Что ж, бывает, — подводит итог медофицер и оставляет папки лежать на полу, натягивает черные медицинские перчатки, — знаешь, Бельфегор, когда Ли позвонила и сказала, что ты идешь ко мне, я был уверен, что ты попросишь отвести тебя в операционную, но черт, когда я увидел, как неестественно ты ходишь, с сильной хромотой на правую ногу, я даже как-то разочаровался. Я уж думал, придется звать Скуало, никакого разнообразия, а жаль. Так, что тут у нас, — Кодно хватает Бельфегора за колено ни капельки не осторожно, и офицер Варии шипит как разъяренная змея, — небольшой гемартроз, припухлость сустава, воспалительный отек, синие кожные покровы, — Кондо дает кулаком по коленке, Бельфегор хватает рукой за свою ногу, — и острая боль. Все как по учебнику.       Бельфегор хочет всадить ему пару ножей в глазные яблоки - и так понятно, что у него острая боль в области коленки.       — Ушиб коленного сустава средней тяжести, — произносит Кондо, пальцем тыкая в кровоподтеки на коже.       — Сделай хоть что-нибудь, — шипит сквозь плотно сжатые зубы принц, — я коленку не чувствую.       — О, мои солнечные паучки позаботятся об этом.       Бельфегор с ужасом понимает, что ему это не послышалось – солнечные паучки. И уже в следующую минуту Кондо открывает свою коробочку солнца, и первый черненький паучок с пламенем солнца на тельце приземляется Бельфегору на раненную конечность. Принц с отвращением смотрит на мелких насекомых, боря в себе желание скинуть их на пол и раздавить.       — Они прекрасны, не правда ли?       — Они омерзительны, — отвечает Бельфегор.       —… они обмотают твой поврежденный сустав своей паутиной, паутина содержит в себе пламя солнца, регенерация пойдет быстрее. На данный момент, они уберут боль, и ты сможешь ходить без хромоты, но внутреннее повреждение пройдет со временем, дня четыре – неделя. Как только паутина перестанет светиться, значит, процесс исцеления закончен, снимешь ее и можешь выбросить.       Бельфегор кривится и наблюдает, как маленькие паучки бегают по его ноге, забинтовывая коленку своей паутиной. Как только сустав полностью обмотан, паучки обратно возвращаются в коробку. Как и сказал Кондо, их паутина горит пламенем солнца.       — Обувайся и можешь быть свободен. О твоей травме я доложу.       Бельфегор опускает штанину варийской формы и обувается, встает и отмечает про себя, что боли почти нет. Направляется в сторону двери, как вдруг Кондо кричит ему в спину:       — Стой, Бельфегор!       — Что еще?       — Неужели ты точно не хочешь увидеть Франа?       «Конечно, хочу» хочет сказать Бельфегор, но понимает что…       — Сейчас я ничем не могу ему помочь, медперсоналу я буду только мешать, у меня есть то, что я должен сделать ради Франа.       — Именно поэтому тебя и зовут гением, Бельфегор. А за Франа не переживай, он сильный иллюзионист. Его ранение больше ему не угрожает, мы вкололи ему тройную порцию двойного пламени солнца и тумана. Показатели в норме, но он все еще без сознания, однако думаю, это лишь вопрос времени, ему просто нужен отдых, его тело истощено и должно окрепнуть. Как только он отдохнет, то придет в норму.