* * *
— Так и будешь молчать, Чонгук? Они сидели на лавке возле входа в больницу. Солнце светило прямо в глаза, заставляя зажмуриться Чанёля, только вот одному Чонгуку было абсолютно плевать на эти убийственные лучи, смотря в одну точку на асфальте, моргая предельно редко. Пак был обеспокоен состоянием знакомого, но не пытался это показывать, скрывая свои эмоции под маской безразличия. Собственно, как и всегда. Да, он понимал, что сразу же Чон не бросится с благодарностью за спасение любимого человека ему в ногу, и он понимал, что то, что Чанёль решил спасти Мин Лан во второй раз от своего же друга — слишком подозрительно. Просто уму непостижимо то, что Пак идёт наперекор Чонину, который является для него близким человеком, и пытается сохранить то девственность Ли, то её жизнь, когда его друг всё пытается это забрать. И Чанёль сам не понимает, зачем ему это. Он же, по сути, сам делает только хуже для Мин Лан, ведь точно знает, что спокойная жизнь этой девушки теперь точно не светит и вообще не светила изначально. Если бы можно было повернуть время вспять и предотвратить встречу Мин Лан и Чонина, то было бы сейчас всё хорошо. Но и тут есть небольшие проблемы. Если бы не Кай и то, какую он представляет угрозу для жизни Ли, то Чонгук бы не узнал о своей истинной. Если бы Чон не почувствовал, что Мин Лан грозит какая-то опасность, он бы просто не имел право знать о ней. Таков кодекс хранителей, и его абсолютно все должны придерживаться. Бывали вообще случаи, когда хранитель умирает, не разу не встретившись со своей истинной или же своим истинным. Можно взять того же Чанёля. Ему уже двадцать пять, но он не знает того человека, которого природа послала под его защиту. С одной стороны это делает Паку жизнь немного легче, но он не знает, когда судьба пошлёт ему весточку о том, что ждут его помощи. Такова тяжёлая жизнь хранителей, ничего с этим не поделаешь. — Теперь можешь не волноваться по поводу Мин Лан, – начал Чанёль, откидываясь на спинку лавки и кладя руки в карманы медицинского халата. - Кай теперь её не тронет. Чонгук, не веря в слова, сказанные устами Пака, окинул старшего нечитабельным взглядом своих карие глаз. Мужчина тоже перевёл фокус своих глаз на сидящего рядом, выжидая вопрос, который точно должен сейчас последовать. — Всё же не может быть так просто? Ты явно что-то недоговариваешь. Пак усмехнулся от догадливости знакомого, возвращая взгляд снова на какую-то птичку, что сидела на сучке дерева напротив. Чонгук не понимал сейчас ничего, потому что тут явно должен быть подвох. Этот чёртов Чонин ничего кроме страха не принёс в жизни... А нет, поправочка - принёс только страх и неприязнь к себе, которая, если бы не Чонгук, спокойно могла перерасти в неприязнь ко всему мужскому полу, потому что, судя по мыслям Мин Лан, к этому всё и шло. И теперь совсем не верится, что если Кай узнает, что Ли жива, он не станет больше портить им с Чоном жизни. — За Мин Лан можешь не волноваться, – снова повторил Пак, после продолжая. — Но вот, если у вас родится дочь, то это будет очень плохо. Поперхнувшись воздухом от услышанного, Чон резко встал с лавки, хватаясь ладонью за рубашку, на которой были красные пятна от крови Мин Лан, в левой части груди, где сейчас билось сердце, явно пытаясь выбраться из оков, собираясь сломать рёбра. Обеспокоенный состоянием парня Чанёль подорвался с места, пытаясь усадить назад брюнета, что у него с трудом, но получилось. Дыхание Чонгука сбилось, но сердце немного успокоилось, что не могло не радовать обоих. Только вот неприятный осадок осел в душе младшего, и внезапно появилось очень резкое желание увидеть любимую. — К Мин Лан можно? – полностью успокоившись, спросил Чон и мужчины. — Хотя бы на несколько минут. Тяжело вздохнув, но после улыбнувшись уголками губ, Пак умилялся от поведения младшего. Даже понимая, что их семью ну никак не обойдёт мимо опасность, Чонгук всё равно возвращает мысли в сторону своей возлюбленной, и как бы мило это не звучало, но всё равно помогает хотя бы немного забыть о таких серьёзных проблемах. Но остаётся только надеяться, что их любовь после не выйдет им боком, а Бог простит им нарушение самого главного закона хранителей. — У тебя есть только пять минут, – старший ободряюще похлопал по плечу знакомого, вставая первым с лавки, тоже направляясь вовнутрь больницы.* * *
Она уже пришла в сознание, когда Чонгук зашёл в палату, и это могло напугать каждого, но только не парня. Потому что он знает, что женщины, которые беременны будущими хранителями, подвластны своему ребёнку, и только он может на данный момент командовать своей матерью. На губах девушки была улыбка, а взгляд направлен куда-то в окно. Мин Лан даже не заметила, что в помещение кто-то зашёл. На данный момент она была словно под кайфом — почти ничего не чувствовала и не слышала, но всё равно улыбалась чему-то словно маленькая девочка. Чон не стал шуметь, тихо ступая по кафельному полу, подошёл к койке с Ли и сел на стул рядом, пытаясь сдержать слёзы счастья. А, на самом-то деле, одно его счастье сейчас лежит, улыбаясь, а второе ещё не родилось, но уже даёт о себе знать. Осознание того, что теперь можно хотя бы немного пожить без страха за свою любовь, заставляло пьянеть без алкоголя, а улыбке расцвести на губах. Сейчас уже не важно, что могло бы это всё кончится очень плохо, сейчас Чон готов радоваться и на это есть причина. — Уëн сказал, что всё теперь у нас будет хорошо, – Мин Лан повернула голову в сторону любимого. Она его заметила сразу же, как он зашëл к ней, только не стала подавать виду. И она была очень рада, и готова была пасть на колени перед Всевышним, за то, что позволил ей пожить ещё и родить ребёнка. Никто не знает, что может случиться в будущем, так что надо жить и радоваться. Чонгук не понял, кто такой этот Уëн, из-за чего сразу же нахмурился, но быстро перестал делать недовольную моську, чтобы не волновать Ли. Вариантов немного, кто может быть этим Уëном, но всё равно даже в мыслях Чонгук ошибался, думая, что это кто-то из медперсонала. — Он сказал, что уже очень любит нас и ждëт не дождëтся, когда сможет нас увидеть, – на щеках Мин Лан стали появляться слëзы радости, которые она даже и не собиралась вытерать. Парень сёл рядом с возлюбленной на еë койку, перекинув одну руку через еë тело, нависая над ней. В еë влюблëнных глазах можно было утонуть, но уж явно не от горя. Эта девушка была воплощением всей женской нежности и любви. Она, словно хрупкий цветок, который, если его не защищать, то не сможет выжить, а по земле развеется та грусть и всякие плохие чувства на земле. Ну а этот парень, словно благородный рыцарь, обязан бороться за спокойную жизнь своей принцессы, чтобы точно знать, что она в полнейшей безопасности. Чон, смотря на Мин Лан, не смог не заплакать в ответ, и теперь на лицо девушки падали большие солëные капли, смешиваясь с более мелкими еë, создавая такую интимную гармонию. — Уëн это наш сын, – скорее утвердил, чем спросил Чонгук, на что получил положительный кивок от Ли. И им больше не надо было слов, их уста сплелись в поцелуе, а разум просто отошëл на второй план. Сейчас есть только он, она и их сын. На остальное наплевать...