Ice and freedom

Однажды встав на коньки, ты захочешь сделать это снова. А для влюблённых в фигурное катание земля и вовсе покажется чужой стихией и ноги запросятся обратно. Так Даша и вернулась на каток спустя неделю. С полной осознанностью «подписала контракт» о двадцати четырёх часах в сутках моральной и физической работы, об изнывающем теле и беспощадных тренировках. По началу хотелось обратно домой, отдыха, справедливости, и первые две недели ранних подъёмов давались ужасно: тряслось тело, после каждой тренировки хотелось плакать маме в трубку, но зная о сёстрах, Даша держалась сама. Яков не зверствовал, но и не щадил; хочешь побеждать — трудись. Потом стало легче. И, наверное, именно возвращением после проигрыша определяются фигуристы и не способные сотворить ледяную феерию. Кто-то уходит, а кто-то, желая снова вдохнуть в себя запах огромного льда в софитах, тонального крема, мандража перед выходом и желанием победы приходит обратно и работает. Два пропущенных сезона, ушедший из-под носа Гран-При и новые рекорды на мировом катке, конкуренция, и много других проблем. Никаких прогнозов ей не давали, звёздного возвращения не предрекали, поэтому вариант был только один — самомотивация и пахота. То, что не убивает, делает нас сильнее? Хорошая цитата для оправдания собственного мазохизма. Семь часов утра в Санкт-Петербурге. В пригородной квартирке кипит чайник, на улице всё ещё темно, и унылые одинокие фонари освещают стаявший снег. Зима, некоторым временем до финала Гран-При в Сочи. Время совсем раннее, а Даша, уже накрасившись своим привычным оттенком — лёгкими штрихами подчеркнув брови, подкрасила пухлые губы светлым бардовым блеском и аккуратно, почти незаметно приподняла тушью ресницы, порхала по своей пригородной квартирке, слушая кипение чайника. Пшеничные афро-косы, завязанные по утру в хвост мягко шевелились за спиной, шевелится у столешницы спортивная небольшая фигура блондинки и шебуршит пакет с хлопьями. То и дело гремят полки на подвешенных к стене шкафчиках, готовится завтрак, тёплый свет обогревает прохладный мрак кухни. На улице холодно, а дома можно погреться у обогревателя до выхода, и даже в лёгкой белой футболке не замёрзнешь. Правда, недавно отопление выключили так на неделю где-то, но этот леденящий ужас уже, слава богу, позади… Россия. Тишину прерывает звонок из планшета. Его использовали не так часто, поэтому загоревшаяся заставка была без каких-то особенных обоев. Стояли самые обычные по умолчанию. Протяжная мелодия, уведомляющая о входящем из skype заканчивается нажатием пальца на кнопку «принять» и на экране очерчивается изображение сонного мужского лица. — Кри-ис, привет, — приветствует друга по ту сторону трубки, девушка. — Ты сегодня отдыхал? Так поздно из сети вышел… хорошо себя чувствуешь? И в одном из ноутбуков швейцарской Женевы тоже, появляется изображение — обаятельной, нежно улыбающейся девушки. С бледной кожей, с небольшим носиком интересной формы и пшеницей на плечах. — Доброе утро… я вчера задержался на тренировке. Финал Гран-При никого не щадит, — блондин устало зевает. Он бы с удовольствием отдохнул ещё часок-другой… и весь его сонный, помятый вид был весьма убедительной демонстрацией своего желания. Но нарушить маленькую скромную традицию утреннего созвона Крис не мог. — Оу. Ах, извини, Дашенька. Мне можно об этом говорить? Сколько у тебя времени?.. Выглядишь очень бодрой. — Нет-нет, всё в порядке, — шутливо отмахивается Даша. — Я уже смирилась к тому что это этот сезон прошёл мимо меня. Ну и по мне тоже. В Питере сейчас около восьми где-то. Ты не выспался? Могу попробовать отвлечь тебя разговором, — хихикает блондинка, с удивительной проворностью для такой рани, стуча ножиком по деревянной доске. Она конечно шутила — забалтывать людей это специальность Милы. Пусть Крис отдохнёт ещё недолго. — Уверен, что всё в порядке? Мы можем созвониться вечером. — М-м, всё хорошо. Я раскачаюсь скоро… надеюсь. Иначе Джозефф меня с катка прогонит, — и Джакометти снова зевает. — Вот бы и мне немножко твоей бодрости… с тобой всё будет хорошо к концу дня?.. — Он тоже так умеет? — искренне удивляется Даша. — Да, я уже привыкла к новому темпу жизни, всё в полном порядке. И завязывается разговор: ленивый, утренний, тёплый. Новый, и случайно вспоминается момент, когда Виктор случайно познакомил четырнадцати летнюю девочку Дашу с девятнадцатилетним Крисом. Скоро пройдёт уже четыре года. Четыре года звонков из России в Швейцарию и наоборот, полусонному «спокойной ночи» перед сном, фотографий Бао в мессенджере и Дашиных фотоотчётов. Четыре года пережитых в разных часовых поясах, вместе волнений и ночей, тёплых объятий и радости при редких встречах. — Витя тогда точно не думал, что всё так завяжется. Как всегда, последовал одной из своих неожиданных мыслей и вот. Такое ощущение, что мы знакомы вечность, — смеётся девушка. — Да уж, Виктор, вообще, такой человек, который не очень много думает о последствиях, — довольно журчит Джакометти, выползая из спальни, пока Даша уже легко витала по своей кухоньке. — Поделишься секретом своей бодрости? Я был уверен, что русские зимой еле из кровати вылезают… — Крис, в России всё не НАСТОЛЬКО плохо, как ты думаешь, — Крис опять превращает Россию в страну — кошмар, и Белорусская снова не сдерживает смех. Камера швейцарца дрожит, локация меняется на кухонную. Мурчит белый пуховой кот и щёлкает электрический чайник. — Мне сегодня пришло уведомление, что посылка пришла на почту. Если останутся силы, порадуй себя сегодня вечером. Не буду портить сюрприз, но я уверен, что тебе понравится. К слову, почта России всегда так долго везёт посылки? — недоумевая от работы транспортных служб матушки Руси, спрашивает Крис. — Ой, да. Она любит, — продолжая стучать ножиком, чтобы сделать себе фруктовый салат, вспоминает Даша, говоря, что обязательно забежит за сюрпризом, но приятный разговор о жизни прерывает звонок её телефона. — Опять Володя звонит… но я сейчас вообще не в силах выяснять отношения. Напишу ему на промежутки между тренировкой. — Потом расскажи, к чему придёте, хорошо? Если он будет доставлять тебе проблемы, то не забудь, что есть тот, кто может с ним поговорить, — понимающе напоминает Крис, а сам думает, кто в такую рань звонит для разборок вообще. — Обязательно, — Даша улыбается. — Кстати, у тебя новый гудок? Очень приятный. Кажется, чем-то очень знакомым, — Джакометти быстро сминает разговор о виновнике торжества и затевает новый. О первой попавшейся в голову вещи. не сильно оригинальной. Эта дружба многое значила для них обоих. У каждого были свои отношения, своя жизнь, планы, но и Крис, и Даша на могли уткнуться в подушку, не услышав заветное ‘сладких снов’ перед тем, как заснуть. Только вот было тут и одно ‘но’ — Джакометти, в последнее время, стал невольно закипать при упоминании второй половинки своей сердечной подруге. Причины на это было две. Первая — парень Даши был полным идиотом, а вторая — желание медленно стирало из глаз образ ‘замечательной подруги’, меняло черты и взгляды. Даже во время тренировок, когда думать не получается ни о чём, Крис стал задумываться о приятном, нежном голосе в своем телефоне. И о том, что её драгоценное время тратит кое-кто недалёкий… Приятную, домашнюю беседу снова прерывает телефонный звонок, как бы напоминающий о том, что пора собираться по делам. — Не перетруждайся сегодня и не забудь о фотоотчёте. — хотелось ещё добавить «между делом расстанься со своим молодым человеком», но потребность Кристофф запил глотком чая. Он, в прочем, мог ещё немного понежиться дома. — И ты тоже обязательно береги себя, осталось совсем немного. С нетерпением жду финала.

***

Коньки, спортивная одежда, термос и пластыри с мазью: всё это в сумку, и вперёд — работать. Так проходит каждое утро Даши, за исключением воскресного. Нет времени даже на то, чтобы съездить к родне съездить в Москву; иногда его хватает даже на нормальный ужин. А сегодня вообще график забит до самого вечера… а ещё и проблемы на личном. Жизнь прогнозирует не самый разговор об отношениях, будущем и ошибках друг друга. Даша заматывается в любимое персиковое пальто, запирает все предчувствия за дверью, выходя из парадно к своему такси. Ежедневный обряд — прыгнуть в тёплую машину с холодной улицы, проверить сообщения от младшеньких и отложив телефон в карман, прислушаться к звуку заведённого двигателя. Она живёт тут уже четыре года, а атмосфера утреннего Санкт-Петербурга всё ещё завораживает как впервые. И не то, чтобы Питер сильно отличался от Москвы, но было в этой морозной серости что-то совершенно особенное и другое. Белорусская задумывается о чём-то своём, не говоря с водителем… сонная атмосфера как будто говорила «потом» и первые оттенки бледно-розового рассвета озаряют небо, охватывая седой прохладой, где-то уже белеют полосы очнувшегося солнца, а через полтора часа машина, приехавшая из самого Выборга, останавливается к тренировочному клубу Фельцмана. — Витя? — вот так правда удивительная встреча. Выбравшись из такси блондинка окликивает по имени знакомую фигуру, чтобы убедиться в том, что это снеговик… чтобы Виктор приехал за час до тренировки? — Ты так рано сегодня. — Ой, Даша. Привет-привет. Не заметил тебя, — слабо улыбается мужчина в шарф, приобнимая подругу, но не решаясь из него выползать. Ну, ещё бы, холод такой. — В таком тумане очень плохо что-то видно, понимаю, — приветливо улыбнувшись в ответ, Белоруская подходит чуть ближе к Никифорову, чтобы позвать его внутрь. — Пойдём? — А-а, да-да, сейчас. Решу вопрос мировой важности только… — Бля… да что вы встали на дороге. Нравится вам задницы морозить? —кто-то здороваясь, толкнул Никифорова в бок и хлопнул дверьми. А, это Юрий. Русская фея, тоже Дашин товарищ по катку. Она на его повадки никак не реагировала, а вот Виктор наигранно заобижался. — Ну вот… и опять он. И всегда так. Весь настрой испортил, — разворчался Никифоров, будто не привыкший к пылкости юниора. — Юра, если будешь так много жалиться, морщины раньше времени появятся! Только закрытая дверь его уже не услышала. Зато услышала Даша, в тишине посочувствовав оскорбленному. — А что за вопросы, если не секрет? — Всемирно известный бренд духов просит меня представить их новую коллекцию в рекламе. Ну, подумаешь, — театрально ахает Никифоров. — Ладно, пойдём внутрь. И вправду холодно. — Кстати. Ты обычно раньше приезжаешь… — Витя делает паузу, как бы думая над тем, что могло быть причиной. — Как там у вас с Крисом дела? — Мы всё ещё друзья, — безукоризненно, но с акцентом, напоминает Белорусская, прыснув от такого быстрого вывода и снова опровергая слух о своих отношениях с другом. Почему-то ни его, ни Милу, никогда не останавливал факт её нынешних отношений. Не самых счастливых на данный момент, конечно, но всё равно. Хотя, тогда, проиграв свои первые серьёзные соревнования в шестнадцать лет, сейчас, Даша была рада, что смогла сделать это именно рядом с Крисом.

***

— Белорусская, ты, ЧТО, этот дурацкий тулуп впервые в жизни делаешь? — орёт тренер. Если Яков останавливает тебя прямо посередине программы — пора приготовиться к серьёзной взбучке. Подозвав к себе несчастную фигуристку, Фельцман долго и настырно высказывал ей всё, что думает о результатах проката. — Ты понимаешь, что такими прыжками тебе до ИСУ как до марса?! Будешь прыгать пока не вдолбишь в себя этот каскад. — Поняла, исправлюсь. Спасибо! — Белорусская снова уезжает обратно. — Твоё ‘спасибо’ в место тебя кататься на будет, — грубо ворчит Фельцман и тренировка продолжается. — Иди уже и прыгай. Неприятная, но уже совсем привычная фигуристам Спортивного, реальность фигурного катания. Раннее зимнее утро. Только недавно закончилась долгая северная ночь, и серый город превратился в один унылый неуютный сугроб. Блёклые стены домов погрязли в белизне и стали выглядеть ещё более печально обычного; на катке играла музыка, дымила свежестью чистая прохладная гладь, в зале скрипели коньками сонные фигуристы… Холодно, светло, огромные потолки. Пахнет утренним волнением волнения, сырости, пластыря и нескорого возвращения домой. Рядом тренируется всемирно известная звезда, а на обед в столовой борщ. Эстетика России. — Яков сегодня не с той ноги встал, — усмехается Бабичева, отвлекаясь от разминки перед скорым выходом на лёд. — Да он по ощущениям каждый раз с неё не просто встаёт. Он падает, — огрызается Плисецкий, наблюдая за ситуацией, которую скоро проецируют и на его катание. — Юрий, займись делом! — Яков, известный на весь каток своим отменным слухом, орёт на подопечного. Пощады не будет никому. — Пха-ха, лёгок на помине. Видимо у него не только голосовые связки нечеловеческие. Слух тоже… — похлопав младшего по плечу, Мила пытается не засмеяться над его злостью. Юра озлобленно шипит и проталкиваясь через подругу, нетерпеливо сбрасывает с коньков защиту, с силой вдалбливая её в бортик и резко срывается на каток. — СТАРЫЙ ХРЫЧ, У МЕНЯ БЫЛО ЕЩЁ ТРИ МИНУТЫ СВОБОДНОГО ВРЕМЕНИ!

***

Лезвия коньков, исписав застывший холст узором, оканчивают танец и в синие глаза возвращается время. Прядь тугого хвоста скатывается по плечу и Белорусская, постояв в финальной стойке своей программы несколько секунд, уезжает к Якову, чтобы выслушать его напутствие и сходит с катка, уходя к знакомым лицам: Юрий, Мила. Они, и все её по катку сейчас тренируются к финалу соревнований, а она творит во имя стен Спортивного. Они на большом льду — она на питерских шоу... и снова зазывает кого-нибудь из знакомых на своё выступление. — У меня остался лишний билет на сегодня. Никто не хочет занять местечко? — цепляя защиту на лезвия, Белорусская возвращается в круг знакомых лиц. — Советское шампанское, фигурное катание и джаз. — О, опять, — буркнул Юрий, "поздоровавшись", — … А. А что, Юрочка такое не ест? — невероятно удивившись, Бабичева засматривается на тучного тигра. — Карга, ты из какого цирка сбежала?.. — рычит Плисецкий, высунувшись из телефона и скалит зубы, не поняв шутки. — Я!? Это ведь ты, ты тигр! Нет? — охая, заводится спортсменка, ненарочно, но провоцируя приятеля на шутливую перебранку. — Ми-ил… — протяжно стонет Даша, понимая, что осталась без группы поддержки и как бы между строчек указывает на ту, кто был её единственной надеждой. — Ну, конечно, я пойду! Что ещё за ‘Ми-ил’! Почему я была не первой в списке приглашённых?! — О, ты опять бесплатно билеты раздаёшь, неужели промоутером подрабатываешь? — задорно смеётся Никифоров за спиной. Даша поддерживает шутку весёлой улыбкой. Она не считала нужным конкуренцию с собственными друзьями, всегда оставаясь вне любого соперничества, и может быть именно поэтому была ценным другом для каждого здесь. — Я пригласила кое-кого, но он сказал, что очень занят и не сможет прийти, — объясняется девушка, пожав плечами. — А-а… Он опять, — понимающе бормочет Мила. Виктор уже готовится слушать; очень он любит сплетни. Плисецкий коротко озирается, тоже явно уловив для себя какую-то интригу, но... Белорусская тайну так тайной и оставляет, а все рядом стоящие с разочарованием понимают, что ничего интересного не услышат. Юрий делает бывалый вид полного отсутствия всякого присутствия, а Никифоров мгновенно растеряв всё рвение и любвеобильность, с которой приготовился давать жизненные советы, ушёл на каток. Махнул чёлкой, отвернулся и даже не попрощался - вот тебе и чемпион: Виктору не нужна была информация и вещи, которые его не интриговали. — Ну да, — усмехается Даша, понимая в какой раз слышит это её подруга. — Ладно, пойдём… уже хочется поскорее узнать, что ему опять не понравилось, — вздыхает Мила, прекрасно понимая, что речь идёт о Дашином парне. — Юрочка, ты не расстраивайся! Через три года и ты сможешь легально шампанское пить. — ЧТ— — Пока-пока! — и Бабичева, довольная собой, выпрыгивает из зала. — Мил, ха-ха… Юра от тебя уже настрадался! — смеётся Даша. Кое-кто не изменяет своей традиции. И этого кое-кого надо отсюда поскорее увести, пока не случилось то, что случается обычно. — Кстати, Георгий сегодня не приходил?

***

Шесть часов работы, семь — если со сборами туда-сюда заканчиваются снова в такси. В голове играет музыка с проката, Мила сопит под боком; соревнования забирают столько сил, что и не заметишь, как уснёшь… Питерская зима за окном убаюкивает холодом печального города и монотонным звуком мотора. Надо настроиться… — Можно пожалуйста, что-нибудь немного повеселее? — хихикает Даша, нежно перебирая волосы подруги. Интересно, её возможно будет потом разбудить? Прогоняя зевоту, блондинка забирается в телефон, чтобы ответить Крису на парочку сообщений.

***

На самом деле, хотелось большего. Сидя перед подсвеченным жёлтыми лампочками зеркалом, Даша засматривается на своё отражение — на нём время от времени появлялись новые черты яркого красивого макияжа. Она отдавала всё, что в ней было каждому своему выступлению, умела привлечь харизмой новые взгляды и даже имела поклонников. И, в общем-то, зачем тогда большой спорт? Слава на отечественном катке не оставит успехи безвестными, и не нужны жертвы. Но незабытый мир, ослепивший софитным светом и поющие трибуны пленя когда-то, теперь не отпускали. Так безжалостно манили, влюбив в себя, а Даша поддавалась. Творческим людям вообще, очень тяжело сдаться, как бы тяжело не было. И хотя, думая о Сочи сейчас, Белорусская знала, что попасть туда, где пройдёт Гран-При, отнимающее всякое спокойствие предвкушением турнира, не было возможности ещё несколько дней назад, жизнь очень любила преподносить сюрпризы.