Давайте потанцуем

Взглянув на себя в карманное зеркальце и обновив помаду на губах, она откинула в сторону слегка выбившийся из прически локон и только после этого нажала пальцем с длинным заточенным ногтем на звонок его квартиры. Сквозь распахнутую шубу тедди виднелось сильно декольтированное шелковое платье, демонстрирующее отсутствие белья под ним. Улыбка самодовольства скользнула по ее лицу, а фигура приняла самую соблазнительную позу. Быть эффектной она умела. С того момента как давняя подруга прислала ей фото Сидни в больнице и упомянула о кольце, Элиза не находила себе места. Вязкая надежда окутывала ее с головы до ног в плотный кокон. Он тлел из-за прежних чувств к ней! И эта идея ей очень нравилась. Ибо из всех мужчин, что были у нее после Сидни Паркера, никто не вел себя с ней как с принцессой. После громкого развода с мужем, который был старше ее на целых 23 года, Элиза частично выпала из того круга, в котором вращалась последние 6 лет: ты не можешь казаться респектабельной и серьезной, если в твоих разговорах нет заботы об экологии, а в инстаграме нет фотографий щекастых детей. Ценности нынче были в моде. Вернуть себе утраченное положение и безусловное внимание в прессе было необходимо для нее, как воздух. Без вспышек фотоаппаратов и узнавания на улице она чувствовала себя брошенной и забытой. И когда в светской хронике все реже стали появляться ее фотографии, при том же количестве посещаемых ею событий в год, она почти болезненно начала воспринимать собственную никчемность. Для нее жизнь строилась на трех китах: деньги, обожание и влияние. И степень успешности замерялась лишь наличием всех трех составляющих в жизни: или ты получишь все это, или жизнь не имеет смысла. И с воспитанным многолетними тренировками спортивным азартом она с головой окуналась в планы по достижению целей, рассматривая каждый новый вызов в жизни как возможность заполучить приз. Два первых компонента условно счастливой жизни были для нее доступны, но вот последним она могла обладать лишь будучи замужем за известным и влиятельным человеком. Значит всего лишь нужно было срочно счастливо выйти замуж! И вот оно готовое решение! Все сходилось! Маленькая черная коробочка так похожая на ту, что она восторженно сжимала 10 лет назад. Отделение доктора Фукса, известного в спортивных кругах ортопеда, о врачебных способностях которого ходили легенды. Ведь если мужчина хочет сделать предложение о замужестве своей возлюбленной, он непременно падает на одно колено, так? Но если этот мужчина ранее травмированный спортсмен, он просто обязан посоветоваться с лечащим врачом и убедиться, что это будет безопасно. Усталый, печальный и болезненный вид Сидни в приемном отделении словно кричал Элизе о том, что этот парень все еще тоскует по ней и изо всех сил пытается набраться храбрости и сделать ей повторное предложение на вечере в Сандитоне. Что ж, так и быть. Она пойдет ему навстречу и поможет ускорить процесс. План родился очень быстро. Дата вылета была перенесена на 2 дня раньше. И посвятив среду и четверг процедурам по уходу за собой в четверг вечером Элиза во всеоружии стояла на пороге квартиры бывшего возлюбленного. Бутылка ее любимого шампанского, дорогого не только в плане цены, но и в плане их общих воспоминаний, покоилась в ее левой руке, когда она, как образец кошачьей грации, встала в дверном проеме. Однако уже прошло довольно много времени, что даже хромой мужчина мог дважды спуститься и подняться со второго этажа квартиры и открыть дверь, но дверь по-прежнему никто не открывал. Недовольно сморщившись, Элиза еще несколько раз подряд нетерпеливо нажала на звонок. Ответа не последовало, а бутылка шампанского уже отягощала ее руку. Гнев нарастал, и агрессивная блондинка постучала и даже пару раз пнула дверь квартиры. Планы рушились. Она не привыкла ждать! Сидни Паркер уже ее расстраивал! Как этот неблагодарный мужчина посмел так себя вести с ней? Она продумала отличный план, в котором именно она должна была оставить его сегодня в распаленном состоянии и, сославшись на ранний утренний отъезд, покинуть его квартиру не позднее двух часов ночи, любезно согласившись присоединиться к нему в машине в утренней поездке в курортный городок на южном побережье. Но, может быть, Сидни уже отбыл в Сандитон, не дожидаясь утра? Еще пару раз нажав на звонок и пнув дверь его квартиры, Элиза снова нервно пригладила волосы, гордо вскинула голову и оставив бутылку у двери модельной походкой направилась к лифтам. Что ж, она хотела упростить ему задачу. Но Сидни Паркер был таким упрямым! Но завтра вечером она определенно поставит его на колени! --- Спустя час после возникновения на пороге призрака из прошлого черный Range Rover остановился у гаражных ворот. Припарковав машину в подземном гараже и выгрузив багаж Джорджианы, Сидни молчаливо направился к лифтам. Закатив багаж в лифт и освободив руки, он, прежде чем нажать на нужный ему этаж, извлек телефон и проверил статус звонков и сообщений. Телефон молчал. Сообщений не было. Заряд был на отметке 78%. Мобильная связь и интернет на максимальном уровне. И все же, казалось, он был чем-то озадачен настолько, что Джорджиане самой пришлось отправить лифт на 3 этаж. Почувствовав движение лифта Сидни смущенно сунул телефон в карман и пустил в сторону Джорджианы благодарную улыбку. Она не была виновата в его неудаче, но может принять его плохое настроение на свой счет. Это было последнее, чего он хотел в этот день, поэтому он твердо решил быть собранным и дружелюбным. Когда дверь лифта открылась он жестом пригласил ее проследовать вперед, и лишь после этого вышел сам, опуская два чемодана на мягкий ворс ковра. В тот момент он задавался вопросом, нужно ли было поднимать весь этот багаж сейчас, если завтра утром его снова нужно будет спускать вниз, отправляясь в путь? Мысли отчаянно цеплялись за рациональные вещи. Он не успел озвучить свой вопрос, ибо взгляд его зацепил тревожную бутылку шампанского у двери квартиры. Особый сорт винограда, поставляемый из региона Шампань, был достаточной характеристикой для определения качества напитка, на которое ориентировался его старший брат Том при выборе напитков для собственной свадьбы. В тот памятный день Сидни, будучи еще несовершеннолетним влюбленным дураком, умыкнул одну бутылку, чтобы устроить свидание на крыше отеля со своей тогдашней партнершей, а после той ночи, любимой девушкой. С тех пор любой совместный повод для радости они с Элизой непременно отмечали именно этим шампанским. И после расставания Сидни еще довольно долго не мог смотреть на эту марку на полках винных бутиков. Сейчас ситуация была иной, и он совсем не думал об Элизе. Но все же наличие именно этой бутылки на пороге уязвляло его самолюбие, словно крича о том, что он вообще не способен выстроить нормальные отношения с девушкой. — Этого мне еще только не хватало! — проворчал он, кивая Джорджиане в сторону бутылки. — Убери это с глаз моих! Радушная улыбка осветила юную подопечную. — А что такого? Это хорошее шампанское. У вас новый жилец на этаже? Не припомню, чтобы кто-то из твоих соседей когда-либо был в городе на Рождество. Стрельнув на девушку сердитым взглядом, Сидни небрежно взял бутылку из рук Джорджианы и, недолго думая, прогулялся в другой конец коридора, оставляя бутылку у двери нового соседа. А после, натянуто улыбнувшись, отпер дверь своей квартиры, устало, словно побитый пес, возвращаясь в свою обитель. Лишь там, за порогом, где можно было снять свои внутренние доспехи и расслабиться, он безвольно прислонился к стене и произнес печальным голосом, старательно пряча взгляд от подопечной: — Прости. Это любимое шампанское Элизы. Значит она была здесь в мое отсутствие. И мне сейчас совсем не до нее. — Что? Эта стерва снова посмела лезть в твою жизнь? Да я сама сейчас запихаю ей эту бутылку в глотку! — И Джорджиана решительно направилась в сторону двери. — Стоп, Джорджиана. Она того не стоит. Кроме того, мы же не хотим лишать мистера Льюиса, праздника? — А ты уверен, что это безопасно для него? — уже смягчившись спросила ДжиДжи. — Я имею в виду, бутылка точно не отравлена? От Элизы чего угодно можно ожидать. Она довольно ядовита. — Веселье уже сквозило в ее голосе. — Нет, я не беспокоюсь. И тебе советую поступить точно также. Я совсем не думаю об Элизе сейчас. Это все в прошлом. Ей не достать меня. — И немного помолчав, он добавил. — Я отнесу чемоданы в твою комнату. Тебе нужны все вещи или один из чемоданов так и поедет завтра в Сандитон нетронутым? Нести наверх оба или один? — Один. Мне достаточно маленького. И да, ты прав. Завтра рано вставать. — Ответила она, примирительно глядя Сидни в лицо и стараясь не задевать вновь болезненную тему. Несмотря на, казалось бы, искренние слова Сидни о том, что он не думает об Элизе, Джорджиана не могла не заметить его подавленное и взволнованное состояние. Она налила в чайник воды и спустя 2 минуты, когда Сидни спустился вниз, задала невинный вопрос: — Хочешь чая? — Нет, спасибо. Я валюсь с ног от усталости. Да и завтра рано вставать. И… я боюсь у меня иссякли запасы твоего любимого печенья. Я не ожидал твоего приезда, — грустно улыбнулся он. — Ничего страшного, — ободряюще улыбнулась ДжиДжи. — Спокойной ночи, Сидни. — Спокойной ночи… — И он устало поплелся наверх в спальню, где проворочался без сна полтора часа, сверля усталыми глазами черный экран молчащего телефона. Когда во втором часу ночи Джорджиана спустилась в столовую за стаканом воды, она с удивлением увидела за столом взъерошенного Сидни. Освещенный голубым сиянием экрана телефона он сжимал в руке стакан виски со льдом, но не сделал ни глотка за все то время, пока она с лестницы наблюдала за ним в полном молчании. — Почему ты не спишь? — наконец решилась она прервать его одиночество. Он не ответил, а лишь выключил экран телефона и отвел взгляд в сторону. За окнами в этот час разливалось слабое свечение уличных фонарей, достигавшее высоты третьего этажа лишь в ограниченном количестве. И сквозь туманное отражение зимней ночи на него смотрел изможденный двойник с печальными глазами. — Я не могу, — просто ответил он и перевел на нее свой потухший взгляд. — Проблемы? Он настороженно взглянул на нее, оценивая, как далеко она может полоснуть его по сердцу своими вопросами, но все же кивнул. — Я могу чем-то помочь? — Нет, — выдохнул Сидни. — С этой ситуацией я должен разобраться сам. А делиться своими переживаниями, ты знаешь, я сейчас не готов. Слишком… слишком больно. Да, больно. Было больно смотреть на этого обычно активного, волевого и уверенного в себе человека, который был опорой ей самой последние несколько лет, и видеть его сейчас в столь плачевном состоянии. Он весь словно сжался в пространстве, и за опущенными плечами и поникшей головой она с удивлением читала его личную драму. Что могло произойти с ним за этот месяц? Джорджиане было ужасно любопытно, но женская мудрость и какой-то зарождающийся материнский инстинкт говорили ей, что не стоит сейчас тревожить его своими вопросами. — Ты знаешь, когда я была маленькой и приходила с занятий по футболу уставшей и разбитой, мама всегда готовила мне какао, — почти мечтательно произнесла она. — Этот напиток всегда успокаивал меня. Может и тебе поможет? Это явно лучше, чем то, что у тебя сейчас в стакане, — и она кивнула на нетронутый виски. — Может ты и права. Этого я сегодня еще точно делать не пробовал, — печально улыбнулся он, вставая и выливая в раковину содержимое бокала. Когда какао было готово, Джорджиана с озорной улыбкой бросила в кружки несколько кусочков зефира. — Нет ничего лучше, чем сахар в период девчачьих страданий! — Воскликнула она, ставя на стол 2 кружки. — Ну спасибо! Тогда почему в моей кружке тоже плавает это? — Потому что волшебство напитка работает только так! Пей! Тебе понравится. И он выпил, ощущая согревающее тепло и какую-то ностальгию по детству. А через 15 минут он уже был наверху и засыпал в своей постели, крепко сжимая под подушкой телефон. Его веки тяжелели, а хватка вокруг металлического корпуса постепенно ослабевала. И только образ прекрасной девушки с умными карими глазами, непослушными волосами и чудными изгибами не покидал его до утра.