Твоё самое страстное желание

Война — тот мир, в котором нет места жалости или добродетели. Война — те мгновения, когда люди не понимают, кто друг, а кто враг. Война — те дни, когда люди получают либо народных героев, либо злейших врагов, затаившихся в тени домов и деревьев. Именно таким было это время для Стива Роджерса. В одно мгновение ему пришлось решать: хочет ли он продолжать бороться за этот мир, в котором лжепатриотизма больше, чем воды в водоёмах планеты. И он не захотел. Проще переделать под себя весь мир, потихоньку, словно змея, пробираясь в самое его нутро. Так определённо проще, чем доказывать всем, рискуя жизнью, что вера в свою страну — это основа всего. Мир лишился того, кто мог бы зваться Капитаном Америка. А в тени, за спинами миллионов американцев, ГИДРА ликовала, отмечая рождение нового Стива Роджерса. И вот, прошла уже пара лет, как Стив стал одним из руководителей змеиной организации. И все эти два года над его ДНК колдовала местная прелестная блондинка-доктор. Она выделяла какие-то маркёры, работала, казалось, сутками, но не получала того результата, на который рассчитывала. Выделить сыворотку супер-солдата из крови Роджерса казалось чем-то запредельным. Задачу усложняло и то, что они со Стивом по непонятным причинам совершенно не ладили. Девушка однозначно нравилась Роджерсу в сексуальном плане, но она была слишком умна и полна сарказма. Такие не поддаются на один раз. А сложностей не хотелось. Так же и блондинка находила Стива весьма привлекательным. Учитывая, что она изучила его тело вдоль и поперёк за два года, она понимала о чём речь. Но чванливый Капитан слишком много на себя брал. Он показал своё самолюбие ещё в первую их встречу, и за два года даже не попытался изменить первое впечатление о себе. Каждый в штаб-квартире ГИДРЫ знал, что сводить этих двоих нос к носу стоит только при необходимости. Ибо, при таком раскладе, проблема того, что один из них убьёт другого, росла в геометрической прогрессии. Поэтому даже на совещания этих двоих приглашали в разное время. Проносило со «взрывом» лишь в те моменты, когда Капитан и доктор сталкивались у неё в кабинете. Стив понимал, что это необходимые процедуры, а девушка выполняет свою работу (благо, на это мозгов хватало). Блондинка же, в свою очередь, была так увлечена любимым делом, что даже забывала с кем именно она работает. А вот в один из таких рабочих вечеров их не пронесло. Девушку бросил жених, сославшись на то, что она работает слишком много для женщины, а должна была бы уже родить ему сына и перестать заниматься «этой медицинской бредятиной». Они сильно поссорились, и, как следствие, девушка добиралась до штаб-квартиры пешком под ливнем, глотая те слёзы, которые не смыли дождевые капли. Она была разбита и подавлена, игнорировала всех своих коллег просто потому, что не слышала их за собственными мыслями и рыданиями. Влетела к себе в кабинет и отбросила в сторону сумку, которая шлёпнулась с противным влажным чавканьем. Позволила себе всхлип, после чего закрыла рот двумя руками и разрыдалась. Давясь собственными эмоциями, она не услышала, как в дверь постучали, после чего её открыли. Тот, кто постучал, выдержал минуту тишины, после чего негромко прокашлялся. Блондинка одёрнула руки от лица и взглянула на вошедшего. — Капитан Роджерс, — хрипло произнесла она, а внутри ощутила пронизывающий холод. — Извините, я, видимо, заставила Вас ждать, — девушка засуетилась, собирая влажные распущенные волосы в низкий хвост. Движения были резкими и хаотичными, руки тряслись в истеричных припадках, а дыхание никак не приходило в норму. Всё это закончилось, когда мужские пальцы обхватили тонкие запястья. Стив, с несвойственной ему сдержанностью, опустил женские руки и сам собрал хвост, прочёсывая пряди пальцами. — Спасибо, но не стоило, — очнулась, наконец, блондинка и отшатнулась. — Думаю, сегодня я лишь отниму Ваше время, Капитан, если задержу здесь. Вы… можете идти. Увидимся в понедельник. — Что тебя так расстроило? — проигнорировав слова доктора, поинтересовался Стив. — Никогда не видел, чтоб ты так убивалась из-за чего-то. Это настораживает, — честное признание из уст этого человека для доктора было словно удар под дых. — Тебя это не касается, — ответила она грубее, чем хотела бы. — Либо закатай рукав и дай взять у тебя кровь, либо сразу же можешь идти отсюда, сегодня я не намерена мучать тебя. — Либо есть третий вариант: ты расскажешь мне, что у тебя случилось, — Роджерс зачем-то снял футболку, подходя ближе. — Или что? Что ты мне сделаешь, Роджерс? — с вызовом и усталостью в голосе спросила девушка. — Например, разложу тебя на твоём столе, — ещё ближе, почти над ухом. — И что? Трахнешь меня? Не слишком ли низко для тебя? — злость брала верх над разумом. — Знаешь, — Стив стоит вплотную к её спине, — я ведь могу, — огромная ладонь ложится на женскую шею, прижимая её к мужскому торсу. — Я могу взять тебя в этом кабинете. У той стены, или на кушетке. Грубо, жёстко, подводя к краю и не давая кончить до тех пор, пока ты не расскажешь мне, — пальцы сжимают шею, а ощущение, словно удавка затягивается. — Хотя что-то мне подсказывает, что ты не будешь сильно против, да? — Проверишь? — шипит, словно змея, цепляясь за руку Стива. — Проверю, — поцелуй в шею, больше похожий на укус, провоцирует зарождение стона где-то в груди. — Проверю всё: и насколько ты будешь против, — целует в угол нижней челюсти, — и насколько ты влажная, — в шею, — и насколько ты ненавидишь меня, — в нижнюю часть шею, — и как быстро ты расколешься, выдавая мне, кому нужно сломать позвоночник, — в плечо поверх тонкой рубашки и грубой армейской куртки. Предрассудки? Нет, не слышали. Сейчас Роджерса обуяла ярость. Он так рьяно оберегал эту миниатюрную блондинку не для того, чтобы сейчас смотреть на её слёзы. Он упорно загонял в угол всех, кто желал эту женщину, не для того, чтобы она в истерике билась в закрытом кабинете. Он не для того наступал на горло своей гордости, соглашаясь на абсолютно не пересекающиеся графики, чтоб какой-то урод заставил её плакать. Он не мог знать наверняка, что плачет она из-за мужчины. Но интуиция упорно шептала о том, что виновник именно особь мужского пола. И сейчас главной целью Капитана было заставить женщину в его руках забыться. И у него выходило. Она прекратила пререкаться, ноги её подкосились, и она сильнее ухватилась за его руку, всё ещё покоящуюся на её шее. Её желания сейчас шли вразрез со здравым смыслом, который махнул белым платочком и укатил на Багамы. — Мне повторить вопрос? — с шеи рука перекочевала на талию, второй рукой Стив шлёпнул блондинку по заднице, подталкивая её ближе к рабочему столу. — Что тебя так расстроило? — в ответ он услышал лишь вздох, кажется, вперемешку с глухим стоном. — Мой… ох, — Роджерс буквально впечатал доктора животом в стол. — Стив, — простонала она, когда почувствовала властные пальцы в своих волосах. — Ну же, милая? — прошелестел бархатистый голос над ухом. — Просто расскажи, и ты получишь свой оргазм, — прикусил мочку. Капитан слышал тяжёлое дыхание девушки, одной рукой удерживал её голову над столом, не давая подняться, ногой развёл колени в стороны, а второй рукой коснулся внутренней поверхности бедра, задирая юбку. — Кто тебя обидел? — терпеливо продолжает спрашивать Стив, надавливая ребром ладони между половых губ сквозь бельё. — Мой жених, — вскрикнула блондинка, пытаясь свести ноги. — Что? — мужчина был уверен, что его нечем ошарашить. Однако, как оказалось, очень ошибся. — Бывший жених, — пояснила девушка, кое-как успокоив дыхание. — Тогда тебе стоит о нём забыть, — пальцы с загрубевшей кожей сдвигают хлопковую ткань в сторону, и ровно в этот момент он слышит чёткое «нет». — Что-что? — обманчиво-ласково уточняет Капитан. — Руки, Роджерс. Ты не засунешь в меня свои пальцы, пока я не буду уверена в том, что ты не занесёшь мне какую-нибудь инфекцию, — даже в момент, когда она уже вот-вот кончит, доктор не переставала быть доктором. — Не волнуйся, милая, я мою руки каждый раз в приёмной твоего кабинета перед визитом к тебе, — тихо смеётся мужчина и медленно вводит палец во влагалище. Как же сладки были её стоны. Как же приятно было наблюдать движения её бёдер навстречу его пальцам. Как же в ней было много всего, чего хотелось бы изучить до конца. Например, как она кончает. И с это мыслью Роджерс медленно вытаскивает один палец, добавляет к нему второй и резко толкает их внутрь, после чего делает ещё пару поступательных движений полусогнутыми пальцами и слышит, как из подсохших губок раздаётся громкий стон. Мышцы начинают сокращаться, колени сильнее подгибаются, а руки сминают какие-то бумажки на столе. Дождавшись, пока блондинка немного придёт в себя, Стив аккуратно развернул её к себе лицом, поправил юбку, посадил на стол и коснулся её щеки. — А теперь поговорим о нашей взаимной ненависти?