Неконтролируемое падение

Следующей ночью Цзышу проснулся от звука молнии, разрывающей небо, но ни грома ни зарницы не было. Он тут же понял, что это за звук. Посланник в черном. Именно так — не профессор Шэнь, а Посланник в черном упал в его сады. Шиди тоже проснулся, но не мог понять, что произошло, ведь он не слышал раньше этот звук. Лао Вэнь вопросительно посмотрел на Цзышу. — Шиди, — тот сжал его руку, — обещай не вмешиваться. Что бы ни было — не вмешивайся. И молчи. Молчи ради моей жизни. Понял? Вэнь Кэсин хотел бы оспорить этот приказ, но видя, что А-Сюй всерьез напуган, не решился и лишь кивнул. Впрочем, это никого не обмануло, Цзышу понимал, что Лао Вэнь увяжется за ним, надеялся лишь на то, что тот будет молчать и не встревать. Цзышу был в штанах и робе, схватив верхнее ханьфу он словно ветер вылетел из спальни. На полпути пришлось приостановиться чтобы натянуть одежду. Он выбежал в сад. Под яркой луной фигура в черном капюшоне и плаще, длинным изогнутым мечом в широком замахе с оборотом рубила драгоценные деревья. Три уже пали до его прихода и четвертое на его глазах. — Шэн Вэй! — в крике Цзышу не было злости лишь боль. — Что ты делаешь?.. — почти про себя спросил он. Но Посланник в черном услышал, хищно обернувшись, он уставился на человека. — Удивлены? Я позволил себе сделать что хотел!!! — последнее слово прозвучало как гром, и Цзышу невольно прикрыл глаза, пытаясь оценить размер бедствия, понять, насколько Шэнь Вэй сейчас вменяем. — Вы выплеснули свою боль, — без эмоций произнес Цзышу. — Нет… Если бы всё было так просто… Это вы ему сказали?! — и он шагнул вперед, наставив меч прямо в грудь Цзышу. К счастью между ними было еще несколько шагов. — Нет, — спокойно ответил Цзышу. — Значит, ваш шиди!!! — снова громогласно крикнул Посланник в черном. — Нет, — все так же твердо и спокойно ответил Цзышу. И разъяренный бессмертный взмахнул мечом, срубая еще одно дерево. — Не лгите мне! — это была скорее мольба, чем угроза. Цзышу отрицательно качнул головой, без лишних слов. Но тут подоспел Лао Вэнь, конечно же, ожидаемо увязавшийся за своим А-Сюем. Посланник в черном махнул мечом в его сторону вызывая волну, неосознанно желая отогнать его. Лао Вэнь упал, и Цзышу тут же шагнул в сторону, становясь между ними загораживая своего шиди. Посланнику это было словно соль на рану, он снова рубанул мечом срезая как тростник молодое цветущее деревце. — Довольно! — с болью и укором отозвался Цзышу. — Довольно. Довольно… — Почему?! — полный ярости крик. — Почему так жестоко?! За что?! — фигуру в черном скрутило, будто от сильной боли. У Цзышу не было на это ответа. Лао Вэнь тихонько подобрался к Цзышу, и тот безотчетно завел его за спину, сжав руку, безмолвно приказывая молчать. Посланник в чёрном обернулся… Красивый как небожитель и бесстрашно-спокойный мужчина прятал за спину своего шиди, свою родственную душу, и тот, будучи выше ростом, выглядывал из-за плеча, как перепуганный ребенок. Почему у них есть это? Почему они есть друг у друга? Почему им можно, а ему нельзя? Стон боли снова разнесся по саду одновременно со свистом летящего клинка. Цзышу не был бы мастером, если бы не видел еще на замахе, что меч полетит не в него, но шиди испугался и завалил его на бок. Они вдвоем оказались на земле, а клинок расщепил ствол дерева. Но в следующее мгновение меч вернулся в руку хозяина, и черное облако окутало фигуру. Со звуком падающей молнии, Посланник исчез из сада. — А-Сюй?.. — прошептал Лао Вэнь. Цзышу обернулся к нему и насмешливо посмотрел — внешне он оставался спокойным, но внутри его била мелкая дрожь. — Лао Вэнь, — произнес он со своей интонацией, до сих пор вгонявшей шиди в краску. — А-Сюй! — возмущенно крикнул Вэнь Кэсин. — Эта обосрака чуть не убила нас! — Чего ты кричишь? Все по расписанию. Мы против бессмертного — бессмертный против нас. Не прошло и пяти лет. В этот раз мы куда легче отделались, не считаешь? — и он боднул шиди плечом. — Обделались, — буркнул Кэсин и засмеялся, выпуская страх. А Цзышу наоборот при внешней беззаботности и расслабленности погружался в тревогу. Получается, возможно, из-за его вопроса, кое-кто сделал шаг, и Юньлань узнал об… ограничении и последствиях и как-то резко ответил профессору на его чувства. Настолько резко, что несколько прекрасных деревьев поплатились собой. Ну да… Это максимум жестокости, которую Шэнь Вэй позволил бы себе даже в полном беспамятстве. Цзышу и Кэсин уже никуда не торопясь возвращались к поместью, когда Лао Вэнь игриво стукнул своего А-Сюя. Цзышу даже сразу не понял, чего это он, но искрящиеся глаза шиди напомнили, что любой стресс и страх этот мальчишка снимает в постели. Цзышу не принял игры, а обнял, словно сковывая, связывая. — А-Сюй… — недовольно протянул Лао Вэнь. — Я старый, больной человек, — начал свою песню Цзышу, — среди ночи бегаю в сад. Ты смерти моей хочешь? — Да, — глядя невинными глазами, ответил Кэсин, — маленькой такой смерти. Цзышу тепло улыбнулся, тугой узел тревоги внутри чуть ослаб, но своего решения он не изменил. Ранним утром следующего дня, Цзышу вышел из портала в коридоре университета, как и в прошлые разы, за несколько шагов до кабинета профессора Шэня. Подойдя к двери, он прислушался — внутри звучали голоса, в том числе и вполне спокойный голос профессора. Кивнув самому себе, Цзышу отошел к окну и принялся грызть семечки, любуясь зеленой лужайкой перед корпусом. Довольно скоро люди из кабинета начали выходить, и последним вышел Шэнь Вэй. Он в нерешительности замер, глядя на Цзышу, и тот протянул ему пакетик с семечками. Шэнь Вэй скривился как от боли и мотнул головой, мол, «Что?». Цзышу на это поднял руку в успокаивающем жесте, собрал с подоконника шелуху от семечек и, состроив притворно злое выражение лица, сделал шаг вперед и бросил шелуху в лицо профессору, та опала, как конфетти. — Так лучше? — переспросил Цзышу. Шэнь Вэй только прикрыл глаза. Он стоял, разрываемый самыми разными чувствами, и Цзышу сделал еще шаг, заключая Шэнь Вэя в объятия. — Я боялся, что вас отравили… Рад, что вы уже в норме, — прошептал Цзышу на ухо. — Почему? — прошептал профессор, — Почему вы так… Цзышу отстранился, не давая закончить фразу. — Я пойду… Мне уже пора. Лао Вэнь не знает, кто вчера приходил… Пусть так и останется. Цзышу, подавшись вперед, заглянул в глаза, и профессор согласно кивнул. Довольно улыбнувшись, хозяин поместья Четырех сезонов сделал несколько шагов и скрылся в портале. А Шэнь Вэй, глядя ему вслед, тихо спросил: — Почему ты?

***

Вечером того же дня, когда Лао Вэнь уехал в Долину, лорд Чжоу, не находя себе места в опустевшем доме, насобирал успокаивающих трав, которые хороши были свежими — их следовало оставлять возле себя или растирать в руках листик-веточку. Половину он оставил у себя, а вторую положил в небольшую корзинку и отправил в портал к профессору, приложив записку, как ими пользоваться. Поздней ночью, когда он уже почти уснул, пришел сигнал от талисманов, сообщая, что на территории поместья появился чужой, а через несколько минут кто-то подошел к двери, и Цзышу открыл, застав визитера врасплох. — Профессор?.. Что-то случилось? — немного удивившись, спросил он. Тот замялся, но потом с извиняющейся улыбкой произнес. — Я хотел оставить это под дверью, — у него в руках был небольшой сверток, — Простите за беспокойство, лорд Чжоу, мне следовало подождать до утра. — Проходите, — просто сказал Цзышу и пошире открыл дверь. — Но господин Вэнь… — Его нет, — со вздохом ответил Цзышу, — уехал по делам. Проходите, я заварю чай. — Лорд Чжоу, я хочу извиниться, — произнес Шэнь Вэй, входя. — Не надо, — Цзышу попросил так, что профессор не нашел в себе силы настаивать. — А что вы хотели мне подбросить? — с улыбкой спросил Цзышу, отвлекаясь от чайника. — Это свиток… «Поэзия дружбы». Цзышу улыбнулся. — Я абсолютно равнодушен к поэзии. Видите, как хорошо, что я вас застал и пригласил — теперь ваш дар не пропадет, вы сможете прочитать мне эти стихи. Шэнь Вэй хотел сказать, что лорд Чжоу напрасно старается выдать себя за ограниченного вояку, но передумал. — Прочитаю, — кивнул он. И действительно, когда Цзышу налил им чай, профессор развернул свиток и принялся неспешно читать, останавливаясь, чтобы отдать должное чаю, и чтобы слушатель оценил красоту строк. Цзышу слушал и молчал, и профессор понимал, что тот обдумывает каждый стих, но не так как ценитель поэзии, а словно примеряя на себя — возможно ли такое, правда ли это. Когда Шэнь Вэй закончил — сборник был совсем небольшой — Цзышу с поклоном протянул руки, чтобы принять подарок. — Спасибо, профессор Шэнь, это действительно щедрый дар, — произнес он, и Шэнь Вэй расцвел в улыбке от этой скупой искренности. — Лорд Чжоу, ваш дар неизмеримо больше, я его не заслуживаю. Цзышу выставил ладони, останавливая профессора, ему действительно было неловко это слышать. — Уже поздно, — произнес он, — расположитесь в гостевой комнате? Я б не хотел, чтобы вы уходили в дождь. За стенами действительно моросил летний дождик, Шэнь Вэй мог бы перенестись домой хоть с места, где сидел, но не хотел. — Спасибо, я воспользуюсь вашим гостеприимством.