Корни

Имя Кирисаки было Мия, но Джишин теперь отказывалась называть её иначе, кроме как Иуда. Мало того, что девушка была косвенно повинна в супернеловком ночном путешествии подруги, так ещё и теперь, когда утром Джишин проснулась не одна, а с забитыми соплями носом, температурой и адским першением и болью в горле, "подруга" собрала ей темно-красную спортивную сумку и выставила за порог, сказав езжать в общежитие магического колледжа и продуцировать бациллы там. Хошимия собиралась ей возразить, но зашлась длительным приступом такого кашля, что на глаза выступили слезы. Кто бы мог подумать, что презентация проекта в клубе кройки и шитья будет Кирисаки важнее подруги. - "И вообще, зараза к заразе не липнет," - думала Джишин, сидя в кровати и наблюдая за мельтешащим по комнате общежития Годжо. Сатору, которого никто, к слову, не звал, примчался к девушке, стоило ей, морщась от ломоты в мышцах, прилечь на кровать и коснуться головой подушки. Маг пришёл с пакетом, в котором оказалась чуть ли не вся аптека и Хошимия всë ждала, что за леденцами от боли в горле, он достанет ещё и продавца-фармацевта. - Как себя чувствуешь? - полным энтузиазма голосом спросил мужчина, раскладывая на столе всевозможные лекарства, которых хватило бы чтобы залечить школьницу до смерти. У Джишин начинали побаливать глаза и голова, но она не смогла бы точно сказать из-за болезни или из-за не в меру подвижного и шумного Годжо. Прочитав мысли девушки по её вишневым глазам с покрасневшими белками, Сатору рассмеялся. Болеющие подростки его забавляли. Хошимия вздохнула, но не слишком глубокого, чтобы не вызвать новый приступ кашля. Присутствие мага начинало надоедать. Неожиданно Джишин заметила, что мужчина достаёт из пакета тюбик с мазью для заживления ран. - "Зачем он ему?" - девушка непроизвольно нахмурилась, пытаясь разгадать причину столь странной покупки для мистера неуязвимости. - Это Сёко попросила купить, - невозмутимо ответил маг, разгадав сосредоточенный взгляд Хошимии, и сунул мазь обратно в пакет. - Понятно, - безразлично отозвалась Джишин и легла на кровать, натянув тонкое одеяло до подбородка. Действительно, какое девушке дело до того, что Годжо лжёт? - Тебе что-нибудь ещё нужно? - после короткой паузы спросил Сатору, подходя ближе и насмешливо улыбаясь - Могу вызвонить из Киото сама знаешь кого. Она тебя быстро поставит на ноги. - Ага, - недовольно пробурчала Хошимия - после её лечения я на ногах простою ровно столько, чтобы добраться до могилы. - Что верно, то верно, - рассмеялся мужчина и постучал пальцем по лбу подопечной - давай, вырабатывай иммунитет и поправляйся. - Идите уже, - устало прикрывая веки, сказала Джишин - я попытаюсь поспать. Годжо дважды (удивительно) повторять не пришлось и, стоило двери за ним закрыться, девушка открыла глаза, бессмысленно уставившись в потолок. Хошимия никогда не делала из болезни трагедию. Джишин смотрела на неё, как на малоприятную, но неизбежную часть жизни. Когда она впервые в сознательном возрасте заболела, то просто не понимала, что с ней происходит. Тогда, девочке никто не объяснил, что такое болезнь. Трясясь от лихорадки Хошимия не думала, что умирает. Ребёнок не знает о смерти, не осознаёт её. Джишин помнила только, что была ужасно растеряна, беспомощно дрожа в темном углу захламленной квартиры. Единственный раз когда Хошимии болезнь была не безразлична, а приятна, был, когда они с наставницей путешествовали по пустыне. После безумно холодной ночи, девочка заболела и тогда Рудо несла её весь путь на спине. Джишин было ужасно стыдно и в бреду она лепетала какие-то извинения. Однако чувство вины в ней больше вызывало даже не то, что она заболела и тем самым доставила хлопот, а то, что на спине наставницы было так надёжно и спокойно. От Рудо всегда исходил потусторонний холод, тогда пришедшейся девочке очень кстати, чтобы сбить температуру. Воспоминания о наставнице тоской накрыли разум Хошимии, затягивая в беспокойный, долгий сон.

* * *

Темнота душила Джишин, заставляя ворочаться в кровати, путаясь во влажном от пота одеяле. Ткань простыни и футболки неприятно скользила по чувствительной из-за болезни коже, отчего девушка морщилась и ерзала, пытаясь уменьшить это ощущение. Волосы липли к щекам, лбу и шеи, горевшим от жара. Во рту пересохло, но Хошимия не могла дышать через нос. - Бедная девочка... Сквозь сон Джишин слышит голос наставницы, всегда уверенный и спокойный. Девушка тянется к нему, но пространство вокруг неё словно потеряло ориентиры и Хошимия не может понять падает она или поднимается. Неожиданно холодные руки надавливают на плечи и опускают в кровать на холодные, мокрые простыни. Джишин хочется верить, что это ладони наставницы, но она уже проснулась. Открывать глаза было неприятно из-за скопившихся на ресницах корочек, коловших веки. Девушка понимала, что рядом наставницы не окажется, но она всë равно чувствовала, что была не одна. В слабом ночном свете Хошимия разглядела Мегуми, выжимавшего над небольшим тазиком тряпку. Фушигуро поймал взгляд Джишин и на его лице появилось выражение, которое девушка не смогла прочесть. Подросток выглядел, казалось, совсем безразлично, но в тёмных глазах промелькнуло сочувствие. Хотя, может, Хошимии просто показалось. - Спи, - негромко произнёс Мегуми, опуская тряпку на лоб Джишин. Девушка хотела спросить у него, что он тут делает, но вместо этого вновь провалилась в сон.

* * *

- "Так, наверное, ощущается похмелье," - думала Хошимия, не шевелясь лёжа на кровати с закрытыми глазами. Она слышала пение птиц за окном, шелест листвы и чувствовала на коже солнечные лучи. А ещё, помимо вышеперечисленного, настолько трескучую и противную головную боль, что боялась пошевелиться. Как будто ей в виски напихали искореженных металлических пластин, царапающих теперь мозг. - "Хорошо, что ночь закончилась," - рассуждала Джишин, смутно помнившая как её лихорадило - "странно, что мне привиделось будто тут был Фушигуро. Да он бы ко мне после произошедшего прошлой ночью и на расстояние пушечного выстрела не подошёл." Девушка даже позволила себе лёгкую усмешку, как бы в подтверждение абсурдности своего сна. Полежав без движения ещё несколько минут и удостоверившись, что головная боль перешла из разряда "убейте меня" в разряд "убейте меня, если не поможет аспирин", она медленно открыла глаза и приподнялась на локтях. Комнату щедро заливал бледный утренний свет, выразительно подчёркивающий тёмные круги под глазами спящего Мегуми, чья голова покоилась на скрещённых руках на кровати Хошимии. - "Блин, у него наверное спина будет очень болеть потом," - с некоторым беспокойством подумала Джишин - "хорошо что хоть со стула не свалился..." Несколько секунд девушка просто смотрела на Фушигуро, а потом вытаращила глаза и поняла, что он - не прикроватная тумбочка и быть его здесь не должно. - "Может, болезнь поразила мозг и у меня галлюцинации?" - с надеждой подумала Хошимия. Неожиданно раздался тихий, деликатный стук в дверь. Джишин сразу поняла, кто за ней. - Входите, Нанами-сан, - позвала мага девушка. От звука её голоса и скрипа двери проснулся Мегуми, о котором Хошимия на миг успела позабыть. Парень приподнялся, сонно хлопая осоловелыми глазами, потом сел, явно ещё не до конца осознавая происходящее. Его чёрные волосы были смешно взлохмачены, а свободная серая кофта сильно помялась. - Доброе утро, ребята, - поздоровался мужчина, немного озадаченно посмотрев на Фушигуро. Заспанный парень, придерживаясь за спинку стула и усиленно моргая, чтобы проснуться, встал и вежливо поклонился старшему. - Здравствуйте, Нанами-сан. Годжо-сенсей попросил меня приглядеть за состоянием Хошимии. Ночью у неё ухудшилось самочувствие и я остался, но, по-видимому, уснул. Прошу прощения. - Ничего страшного, - покачал головой Кенто, проходя в комнату - я думаю, Джишин не обижается. - Нет, конечно, - поспешила подтвердить девушка - спасибо, что помог. - Вот и хорошо, - кивнул маг и достал из небольшого пакета контейнер - принёс тебе куриный бульон. Фушигуро-кун, разогреешь, если тебе не составит труда? - Разве не лучше было бы сварить ей рисовую кашу? - спросил проснувшийся наконец и удачно продравший глаза Мегуми. - Она её не любит, - пожал плечами Нанами - ни ложки съесть не заставишь. Парень взял контейнер и с чрезвычайным осуждением посмотрел на Хошимию. Во взгляде Джишин без труда прочла: "взрослая девчонка, а от каши нос воротишь, как ребёнок, позорище". Девушка просто отвела глаза, стараясь игнорировать присутствие Фушигуро. Вновь резко затрещала башка, отчего Хошимия стиснула зубы и поморщилась. - Болит голова, - заметил Кенто и посмотрел на импровизированный аптечный прилавок на столе - тебе надо выпить таблетку. - Боюсь, - вздохнула Джишин, опасливо коснувшись виска подушечками пальцев - тут поможет только гильотина. - Кстати, о казни, - вспомнил маг, открывая упаковку и наливая в стакан воды из кувшина - я зашёл вчера к Мии для воспитательной беседы, но, поверь, она сейчас выглядит немногим лучше тебя. - Я её заразила? - виновато спросила девушка, принимая стакан и таблетку. - Нет, - Нанами сел на стул рядом с кроватью - когда я пришёл Мия меня даже не заметила. Она с девочками, с которыми делает проект, по всем поверхностям разложила чертежи, ткани, выкройки и какой-то ещё инвентарь. Я мало что в этом понимаю. И, судя по их полубезумному виду и пустой миске, рядом с которой тоскливо крутился Бантик, они работали всю ночь и, полагаю, будут двигаться в том же темпе до дня сдачи. - Будет очень некрасиво, если я скажу, что так ей и надо? - подумав, спросила Хошимия. - Злорадствовать плохо, но в этот раз простительно, - сказал Кенто, едва заметно улыбнувшись одними уголками губ.