***
Антон просидел в кафе до пяти утра. При этом, он несколько раз выходил и закуривал очередную сигарету. А ещё Шастун выпил четыре чашки кофе. Допив последнюю чашку, парень положил на стол чаевые: большую сумму. — Тут больше денег, чем надо, просто это такое извинения за то, что вы тут были до пяти из-за меня. — Не надо, забери, это наша работа. Мы круглосуточные и так, и так. — Да нет, всё-таки, извините. Спасибо, до свидания. — Тебе спасибо, заходи ещё. Парень вышёл из заведения, вдыхая лёгкий утренний воздух, так приятно. Он до сих пор был опустошен, спать хотелось… Ложиться уже нельзя, иначе в школу он не проснётся. Подходя к дому, Шастун напрягся, но там его встретила тишина и ничего больше. Подросток плюхнулся на кровать и посмотрел на руку, а затем на точилку, лежащую на столе. — Я же закончил с этим. О чём я думаю? — парень тряхнул головой, но мысль не покинула его. — Надо отвлечься. Антон. Балкон. Сигаретный дым… Эх, в пачке осталась одна сигарета, надо купить новую. Он пытался отвлечься, вроде бы получилось. Под конец у него начала кружиться голова, парень вышел с балкона и, сам того не ожидая начал падать, в глазах потемнело.***
Шатен почувствовал тупую боль в висках и, кое-как открыв глаза, понял, что лежит на полу. Он опять потерял ощущение времени. Встать было невозможно, всё тело ломило: нехило так упал. Парень лежал на полу где-то ещё минут тридцать. Когда боль немного ушла, он принял сидячее положение, выплёвывая очередные маты. Антон достал телефон. 15:21 23 сообщения от: Димон 23 сообщения от: Психолог (Арсений) 15 сообщения от: Ира Кузнецова 14 сообщения от: Сергей Ему было слишком лень всем отвечать, но Антон в то же время приофигел. Прочитав сообщение всех друзей и психолога, он ничего не отвечал. У Серёжи было что-то типа угроз: если не ответишь, я убью тебя. А у Димки было что-то слёзно-милое: блять, Тох, что там у тебя? Давай я приеду? Отбросив телефон, мальчик посмотрел вокруг. А что за кровь рядом с ним? Шастун быстро тронул нос, голову, и только затем посмотрел на палец: в темноте там виднелось что-то красное. Запёкшаяся кровь. Он не знал точно, отчего упал в обморок. Но предположений была уйма: он практически не ел, много курил… Организм ослаб. При вставании появилось небольшое головокружение. Антон на мгновение испугался, что вновь грохнется в обморок, но обошлось. Быстро налив воды и закинув в рот две таблетки, парень залпом выпил. Должно помочь. Парень пошёл в спальню и сразу лёг, свернувшись комочком. В дверь начали стучаться. Он кого-то звал? Антон проигнорировал и это. Пролетело ещё несколько часов. Шастун, кое-как встав, так и не смог заглянуть в глазок двери и просто открыл её. На пороге стоял тот, кого Антон точно не расчитывать там увидеть. Арсений Сергеевич. Блять. Первые секунды Арсений выглядел злым, но когда мужчина оглядел потрепанного и очень уставшего парня, он изменил выражение лица. Мальчишка-то сам не свой, это точно. — Почему на сообщения не отвечал? Ты хоть понимаешь, как тут все начали волноваться? Что с тобой? — Волнуются за бесполезного парня? Не верю. Со мной всё хорошо. На сообщения не отвечал, так как времени не было. Что вам-то надо? — Какой же ты, гхм, — психолог, даже не спрашивая разрешения, вошёл и захлопнул дверь. — Ну вот ты зачем опять врёшь? — Я вру? Идите отсюда нахуй. — Неужели? С тобой не всё в порядке, — мужчина увидел на кухне какую-то красную лужицу. Быстро сняв обувь, он подошёл к ней, — Это что такое? — недовольное спросил брюнет, скрещивая руки на груди, грозно смотря на растерянного мальчишку. — Это, это... ну... я наливал себе сок томатный, да, и нечаянно разлил. — неуверенно произнёс парень, придумывая самую идиотскую отговорку на свете. Ну какой томантый сок? С дуба рухнул? — Сука, — мужчина ударил кулаком по столу, отчего юноша попятился назад. Стало реально страшно. — Прости, прости, я не сдержался. Какого хера ты мне опять врёшь? Можешь хоть что-нибудь правдивое сказать? Зачем ты постоянно врёшь? Я уверен, это неправда, тогда зачем ты продолжаешь это делать? — Арсений пристально смотрел на Антона. — Я... — что нахуй делать? — просто… Нет, я пы-т-таюсь, — заикаясь, говорил парень. — Антон, послушай, не бойся меня. Я ничего тебе не сделаю, я просто хочу слышать от тебя только правду. — Кому нужны мои проблемы? — выдавил мальчик. — Каждый человек сам в них вляпывается и не имеет права передавать груз другим. Арсений удивился. Неужели сейчас была правда? Это именно то, что он хотел услышать. Неожиданно. Неожиданно слышать правду от этого подростка, который буквально вечно говорит, что всё хорошо. — Я не заслуживаю помощи, мне проще в себе держать, чем говорить кому-то ещё. Я уже привык и уверен, что никому не интересны мои переживания, — Шастун всхлипнул. — Я хожу с улыбкой при всех, но вам не понять, как это тяжело: знать, что, когда ты придёшь домой, никого не будет рядом. Знать, что ты убиваешь себя изнутри. Знать, что всем плевать, — парень старался изо всех сил сдержать себя, но вот так как-то всё неожиданно вырвалось наружу. По щеке стекла слеза, и ему сразу стало стыдно. — Извините. Я не должен был этого говорить. Пожалуйста, простите, забудьте. Вы можете сейчас уйти, я серьёзно. Антон пошёл в свою комнату, даже не оборачиваясь, и закрыл дверь на замок. Арсений, отмерев, начал стучать и просил открыть дверь. — Антош? Ты не жалок, и это не стыдно. Ты очень устал держать свои чувства в себе, тебе... — стоит ли это говорить? — тебе нужна помощь. Хоть сейчас ты это понимаешь? — Зачем помощь-то? Я же живу, значит ещё держусь. — Когда сломанный канат держится в воздухе и снаружи выглядит целым, он в любую секунду может оборваться. Тебе требуется помощь. Открой сейчас же, иначе выбью эту дверь. — А знаете что? — Что? — Идите нахуй, Арсений Сергеевич, — пометка: если общаетесь с мальчишкой-спасателем в депрессии, знайте, что у него бывают частые перемены в настроении. — Аа-а, так значит, я ещё и гей? Ну раз на хуй... Извиняюсь, что нецензурно, — пытаясь разрядить обстановку, ответил мужчина. — А кто вы? Неужели натурал? Я в шоке с вас, как вы можете, — парень сам для себя изобразил удивлением и начал ходить по комнате. Почему-то Антону стало страшно, а ведь пару минут назад он ничего не чувствовал, кроме пустоты… А сейчас уже шутит. Сам уже не понимает и не контролирует своего поведения, а это страшно. Переменчивость, хули. — Поколение такое, что все мужики — геи, что-ли? — А вы думали натуралы? Я хуею с вас, Арсений Сергеевич, всё больше и больше. — Слушай ты, ахуенчик, дверь открывай. — А вы и не отрицали! Значит, вы гей? — Шастун слегка зажал губу зубами, он никогда ни с кем так откровенно не говорил, даже шуточно. — А ты? — тот самый вопрос. — Прикиньте гей, — бля-я… — Шутишь? — Нет, — сказал парень и, ничего не услышав в ответ, передумал откровенничать, — Да, шучу я, блять. Вы чё, ёбнулись? — Если честно, мне всё равно, Антош, — у мальчика пробежали мурашки. — Я просто хочу тебе помочь. Мне страшно за тебя, у тебя переменчивое настроение. — А мне страшно вас подпускать к себе, вы слишком многое узнали за последнее время. И... и вдруг вы будете использовать это против меня. Я буду вам очень благодарен, если… Давайте так, вы сейчас забудете то, что я вам наговорил, мы разойдёмся и будем делать вид, что нахуй не знаем друг друга. — Но тебе нужна помо... — не успел договорить Арсений за дверью, как его перебили. — Не нужна! — Почему ты так уверен в этом? — Потому, что пол года один справлялся как-то, потерял все надежды на эту вашу помощь, и теперь я справляюсь сам! Вы мне нафиг не нужны тут, Арсений Сергеевич. — Ты потерял все надежды на будущее, ты просто привык, смирился. Я же психолог, Антон. А психологи плохого не посоветуют, открой дверь. — Смотря какие, — произнёс парень и повернул замок, отходя от двери на пару метров. — Извините за бардак. — Твой дом, можешь делать, что хочешь. Выйдем прогуляться? — спросил мужчина, и Антон По-привычке неискренне улыбнулся. — Твоих друзей позовём? — даже наигранная улыбка сползла с губ. — Я не хочу гулять, — грустно вздохнул парень и закрыл глаза, опускаясь на кровать. Он просто не хотел перед друзьями притворяться, что всё хорошо, а психолог будто прочитал его мысли и ответил на них. — Ты не хочешь делать вид, что всё хорошо? — Как вы… — Не сложно заметить твои изменения в лице. Пойдём прогуляться без друзей, только со мной, ты можешь не притворяться, ведь я уже всё знаю. — Ну, не знаю. У вас других дел нет? Да вам же наскучило со мной уже быть. — Нет, не наскучило. — А мне, кажется, наскучило, — с собой или с ним? — Скоро тебе наскучит дома сидеть. Давай без лишних разговоров, пойдём на улицу, с тобой весело. Поверь, и за век с тобой не наскучит быть. Одевайся, я подожду на кухне. Антон надел облегающую чёрную рубашку, а сверху такое же пальто. Впервые не худи за... хер его знает сколько. Обмотав вокруг шеи шарф с интересными узорами, Шастун взял рюкзак и положил туда стандартный, заученный набор: «таблетки, вода, деньги, салфетки, бинты…» Выйдя из комнаты, юноша жестом показал Арсению, что готов идти.***
Они зашли в то кафе, в котором Антон недавно провёл ночь. Случайно получилось. Парень увидел знакомого официанта, они переглянулись, и официант мягко улыбнулся. Арсений и Антон сели за дальний столик, и к Антону сразу подошёл тот молодой человек. — Здравствуйте, Антон, всё в порядке? — спросил официант, невольно посмотрев на мужчину рядом, он нахмурился и перевёл взгляд обратно на парня. — Да, всё нормально. Можешь на ты. — Хорошо, что... — он снова взглянул на обоих, — будете... заказывать? Арсений посмотрел на Шастуна, а затем на официанта. — Мне кофе без молока, сливок и сахара и салат какой-нибудь, цезарь. Есть такой? — Да, есть, — зажато произнёс официант. Арсений и официант переглядывались так, будто оба хотят убить друг друга. Подростку слегка было неуютно. — Антон, а тебе? — ответа не последовало, лишь молчание. Официант потрепал юношу за плечо, и тот сразу отвлёкся от своих мыслей. — Извини, задумался. Мне кофе, со сливками, без сахара и всё, — протараторил парень. — Хорошо. Официант ушел на кухню, оставив их наедине. Арсений задавался вопросами, откуда? Черт возьми, Антона знает этот парень? — Я жду объяснений, — мужчина скрестил руки на груди, внимательно смотря на парня. Тот растерянно опустил голову и начал поддергивать браслеты. — Я... с ним познакомился здесь, в кафе. Ну как познакомился… в общем, знакомый, — пробубнил юноша и убрал свой взгляд с Арсения в окно. — Ладно. Но почему он не говорил про утро? Ты здесь был утром? — Ну да… был. До утра... тут. — До утра?! — удивлённо вскрикнул психолог. — А что? — Что же ты тут до утра делал? — Сидел. Мы можем перевести тему? — Антон не хотел больше говорить неправду преподавателю. Но, в то же время, он не хотел, чтобы мужчина узнал, что ему было одиноко и грустно, что сидел и жалел тут себя. Лучшим вариантом будем просто перевести тему. — Зачем? А если мне интересно? — Арсений, давай потом, — опустил формальности парень. — Мы же прогуляться вышли. — Хорошо. Им принесли заказ.***
Мужчина и парень гуляли по парку. Было довольно холодно, а из-за ветра неприятно щипало лицо. Антон только сильней укутался шарфом. Да уж, погодка не из лучших. Но что поделать: конец питерской осени, люди давно не надеялись на хорошую погоду. Терпи, моя красавица. Арсений отписался друзьям Антона, что всё в порядке. Конечно, они задавали много вопросов: «почему он не отвечал?», «Что случилось?», «С ним всё нормально?». Сейчас они сели на лавочку. По дороге психолог купил Антону латте (да, ещё один кофе, но хоть не крепкий), а глупый ребёнок начал пихать ему деньги за напиток. Арсений отказывался, но пацан оставил попытки, только когда мужчина сказал, что это подарок. — Может всё же расскажешь про свои проблемы? Как у тебя в семье дела обстоят? Что-то я твоих родителей ни разу не видел. С ними всё в порядке? А ты сам как? — начал сыпать вопросами преподаватель. — Я не думаю, что так легко смогу вам рассказать всё. Ну вы же психолог... чё будет. Я же вас практически не знаю, — парнишка отпил кофе. — Не знаю, что вы можете сделать. У меня проблем-то, наверное, и нет… так, слегка. Я просто-напросто лишним вам голову забью. У каждого личные есть, а я вам ещё и чужие подкину, ну то есть мои, — как-то растерянно произнёс Антон. — Вот именно, что я психолог, Антон. Я не способен обидеть, проучить, наказывать человека. Я могу лишь помогать. Мне безразлично, сколько проблем у тебя, я готов с ними справиться. Для меня же важная сама мысль — помочь. Пойми, я всего лишь хочу помочь. — Вы потом будете сожалеть, что связались со мной. Я проблемный, Арсений Сергеевич. Необязательно мучиться со мной, я могу себе помочь, не беспомощный. Всё в порядке, правда, — Шастун улыбнулся, но выглядело это так, будто его заставили выдавить эту лыбу через "не хочу". — Ну вот зачем оправдываться? Я же всё знаю. Ты просто не хочешь забивать другого человека проблемами? Со мной, Антон, — мужчина обратился к мальчику, чтобы тот посмотрел на него, — со мной ты можешь быть настоящим. Не выдавливай улыбку, я знаю, насколько это тяжело для тебя. Пожалуйста, будь около меня настоящим. Не фальшивь, и не скрывайся под «всё в порядке». Я же знаю, что это — ложь. Ты рядом, и ты реально в полной безопасности со мной, можешь не бояться. Я плохого тебе не сделаю, тебя и так жизнь помучила. Белые полосы тоже приходят, так ведь? Просто не ври, говори всё, как есть. Ты мне плохо этим не сделаешь, обещаю. Я просто буду рад, что ты мне доверяешь, и попробую помочь всем, чем могу, — проговорил Арсений на одном дыхании всё четко и уверенно, без единой запинки. Кажется, он и впрямь был готов. Готов помочь. — Спасибо, что вы рядом… я думал про психологов совсем иначе. Но вы, такой… крутой. Ещё раз спасибо вам, — сказал мальчишка. Антон совсем неуверенно развёл руки в стороны, намекая на объятия. Увидев положительный ответ, мальчик с лёгкостью обнял тёплого мужчину. Арсений прижимал пацана к себе, не отпуская, он был рад, что позволяет мальчишке искренне радоваться... Возможно это начало изменений.