JONGHYUN - 엘리베이터 Elevator
***
Сохён устало волочит ноги по паркету в сторону столовой. Нет сил нормально идти, нет сил нормально одеться, нет сил нормально поесть. Нет сил ни на что. Нет желания ни на что. Только тотальная всеохватывающая и изматывающая ежедневная усталость. Так теперь выглядит каждый день с того чудовищного вечера, когда произошло что-то, выходящее за рамки её понимания. Да, неправильности в их отношениях были, это она все-таки почувствовала, но они были мелкими, несущественными, как они могли привести к такому исходу – неясно. Мозг последние дни судорожно генерирует способы решения проблемы, но ни один до сих пор не помог, и нейроны крутят вхолостую, бесполезно выматывая, высасывая, выдирая последние капли жизни из организма. Она была неправа, сказав те слова. Факт. Способ решения: извиниться. Успех: 0/10. Сокджин не берет трубку, не отвечает на сообщения, прячется в подсобку, когда она приходит в кофейню. Она, конечно, знает, где он живёт, но это вряд ли будет хорошей идеей, заявиться к нему домой без разрешения. Выход? Продолжать гнуть ту же линию. Обида мальчика не может быть такой сильной, нужно дать ему немного времени – и он успокоится. Ведь по сути ничего серьёзного между ними не случилось, просто маленькая ссора. Он одумается, она сможет извиниться, и он её простит. И всё будет как раньше. Всё будет прекрасно. Нет, не будет. Что-то в душе подсказывает, что она упускает какой-то важный момент, но никак не получается уловить какой именно. Голова гоняет мысли по кругу, не давая никакого более-менее удовлетворительного результата. Спросить совета – не у кого, попросить помощи – тоже. Сохён совершенно одинока в своем несчастье, в своём белоснежном пустом доме. Светлые холодные стены давят. Белые глянцевые поверхности вокруг раздражают. Стерильная гнетущая тишина угнетает. В пятницу у Джису вечеринка. Все одногруппники пойдут. Опять, наверное, напьются все, будут сотни размытых сторис, десятки компрометирующих фото и пара недель обсуждений всем курсом «удавшегося» вечера. Как глупо. Глупо и бессмысленно так растрачивать ценное время и своё здоровье. Вечер пятницы лучше потратить на учёбу. Чего-то добиться можно только целеустремленными действиями, упорным трудом. А все эти развлечения – не принесут пользы, не добавят успешности. А успех – то, к чему нужно стремиться. Успешных людей уважают, их ценят, их… любят. Разве можно полюбить пьяного второкурсника, не удержавшего в себе содержимое желудка, или полуголую девицу, пляшущую на столе, с долгами за два семестра и нулевыми шансами утроиться в жизни? Очевидно же, что нет. А вот Сохён все уважают, она лучшая студентка на курсе, гордость университета. Профессора пророчат ей большое будущее и хорошую карьеру. Родители очень гордятся ею. Они писали ей об этом в электронном письме в позапрошлом месяце. В пятницу у Джису вечеринка. Все одногруппники пойдут. В пятницу у Сохён – библиотека. Больше никто не ходит в библиотеку по пятницам. Обычные люди, когда им плохо, наверно, зовут друзей на помощь. С выпивкой, сладкими пирожными, просмотром фильмов – по вкусу того, кому требуется помощь – и обязательно рыданиями в дружеское плечо. Страдающего подбадривают, он проливает горькие слезы, и со слезами уходит боль и приходит решение проблемы. Наверно. Сохён не знает, как такое может помогать. Слёзы – довольно бесполезная трата времени и сил. Но сейчас хочется именно их, а как назло в глазах – пустыня Сахара во время засухи. Песчаные бури режут по роговице, это больно, но живительной влаги как не было, так и нет. Это оттого, что нет дружеского плеча, или оттого, что она не умеет плакать? Окей, гугл: польза слёз. «Плакать полезно с точки зрения физиологии, ведь слёзы улучшают чёткость зрения и выводят из организма вредные токсины. Например, через слёзные железы тело избавляется от пролактина, который образуется в результате стрессов и негативных эмоций. Плач не даёт развиться пассивной агрессии и депрессии, а также способствует развитию эмпатии». Спасибо, гугл. Полезно, только поздно. Всё, что могло развиться пассивного и депрессивного – оно уже. Теперь надо как-то обратно. Знать бы, как. Налево за кухней библиотека со стеллажами под потолок. В ней полно умных книг. Они в самом деле всегда выручали, всегда подсказывали, как поступать в той или иной ситуации. А теперь помочь не могут. Умные книги и бизнес-тренеры не учат вас, что делать, если больна душа. Если вместо улыбки а-ля Дейл Карнеги у тебя оскал а-ля Джокер. Если вместо того, чтобы сказать всему новому «да», у тебя вырывается только «да не всё ли равно». Если Тони Роббинс призывает «действовать», а сил хватает только на то, чтоб не сдохнуть. Вдох. Выдох. Женщина выливает остатки кофе в раковину и идёт в гардеробную, чтобы кое-как одеться, вытащив первые попавшиеся юбку и блузку, и отправиться на работу. Ещё один день. Пятый день. Пятая попытка поговорить с Сокджином. Если достаточно долго вбивать неправильный пароль – компьютер согласится. Шестой день. Седьмой день. Небрежно торчащие волосы, опухшее лицо и круги под глазами. Бариста на автомате отрабатывает смену, берет рюкзак и выходит из кофейни. Не слышит громкого хлопка автомобильной двери, только быстрое «тук-тук-тук-тук» врывается в уставший мозг. Подняв голову на звук, резко отшатывается к стене, потому что это упрямые каблуки стучат по асфальту и несут свою столь же упрямую хозяйку прямо к нему. Уже. - Не уходи, Сокджин! - Я не хочу… - Сокджин, я прошу тебя! Выслушай меня! Прости меня, пожалуйста. Я тебя умоляю! Не сердись на меня. Не уходи, не оставляй меня вот так. Это невыносимо, Сокджин. Парень стоит, жмётся к кирпичной кладке спиной и судорожно мнёт прижатый к груди рюкзак. Он не видит Сохён, только слышит. Хотя она стоит прямо перед ним, его глаза упрямо смотрят в пол, ресницы быстро хлопают, а на каждую мольбу женщины его чёлка упрямо дергается из стороны в сторону. - Нет-нет-нет, - бормочет парень. - Послушай меня, пожалуйста! Не нужно никуда уходить, давай сделаем всё, как ты хочешь? Давай? Как ты хотел? Чтобы я попросила тебя переехать ко мне? Хорошо. Сокджин, давай ты переедешь ко мне, хочешь? Нам нужно жить вместе, ведь у нас уже… мм… долгие достаточно отношения, правда ведь? Это достаточный и серьезный повод, правда ведь? Давай, ты теперь подумаешь над моим предложением, хорошо? - Нет, - шепчет. - Что? - Нет, - твёрдо. - Что? Но почему? - Нет. - Да что я сделала не так в этот раз? Я сказала то, что ты хотел! - Ничего не изменилось. Ты сказала то, что я хотел, чтобы я сделал то, что хочешь ты. Прости, нуна, я пойду… - Да что с тобой не так? Я не понимаю тебя! «Что с тобой не так?» Если б только Сокджин знал. Он хочет, он действительно хочет, но – не может. Она говорит – и как бритвой по сердцу полощет. А он глупый, неопытный, он не умеет просчитывать, анализировать. Подсознание говорит: «Нам больно – бежим отсюда!» - и он бежит. Убегать – неправильно, но только умные люди могут сделать правильно. А их тут нет. Тут есть глупенькая упрямая девушка – 1 штука, глупенький гордый парень – 1 штука, влюбленность, замотанная в непонимание – 2 штуки. Incorrect password. Try again. Incorrect password. Try again. System Error. Сокджин уходит, Сохён возвращается обратно в машину. Она кладёт обе руки на руль и медленно выдыхает, глядя в одну точку впереди. Модель Кюблер-Росс: отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие неизбежного. Вот и время принять неизбежное. Так, как она хочет, в этот раз не будет.Blues Company – Over the City
***
Несколько дней смирения и апатии и в одно утро её взгляд падает на девушку-секретаря. - Юнна, зайди, пожалуйста. - Слушаю, госпожа Ким. - У меня немного личный вопрос, но у тебя ведь есть муж и сын? - Эмм…да. – Юнна немного смущается такому неожиданному вопросу, но открыто улыбается, подтверждая слова босса. - Тогда подскажи, что ты делаешь, если твой сын на тебя обижается? - Он же совсем малыш, госпожа Ким. Я обнимаю его и говорю, что очень люблю и через пять минут от обиды нет и следа! – смеётся девушка. - О, вот как. Тогда ладно. Спасибо, Юнна! – расстроенно бормочет Сохён. Секретарь кланяется и уже почти выходит из кабинета, но набравшись смелости, разворачивается. - Госпожа Ким, простите меня, пожалуйста. Возможно, это не моё дело, возможно я что-то понимаю неправильно, не сердитесь на мои дерзкие слова, но мне кажется, Вас интересовал другой вопрос. - Прости? - Вам нужно было спросить, что я делаю, если на меня обижается мой муж, госпожа Ким. Простите меня, пожалуйста, ещё раз. - О… - Простите… - девушка немного испуганно кланяется и пятится к двери. - Знаешь, ты почти права. Не стоит извиняться. Ты сейчас дала мне очень правильную подсказку. Только я всё-таки перефразирую, Юнна: что делает твой муж, если он тебя обидел? - Ммм, он дарит мне пионы, госпожа. Я очень их люблю, он знает об этом. А ещё просит прощения и обещает никогда больше так не поступать, говорит, что я – его самая большая ценность и ничто в мире не стоит того, чтобы меня потерять. Он у меня такой романтик, госпожа Ким. - Это действительно очень романтично. А…были ли такие случаи, что он на тебя…ммм… давил? Пользуясь своим положением, например, я даже не знаю, как правильно объяснить… - Сохён сбивается с мысли и смотрит на секретаря в надежде, что та поняла, что она хотела донести. Юнна некоторое время молчит, уже немного жалея, что опрометчиво захотела помочь боссу. Она прекрасно понимает, о чём та спрашивает. Самые болтливые сотрудники давно разнесли новости об отношениях их замкнутой строгой начальницы и молодого красивого бариста и не упустили возможности перемыть им все косточки. Проблема была очевидна всем с самого начала и прогнозы паре давали крайне неутешительные. Но молоденькая и добросердечная Юнна искренне переживала за свою госпожу и от всего сердца верила в лучший исход. Поэтому несмотря на бесцеремонность и бестактность, на чересчур личный характер вопроса, она всё же решает ответить. Ким Сохён всегда была добра к ней, а сейчас, когда на начальнице который день лица нет, возможно, её помощь будет важна. - Мой муж из семьи, в которой сильно привержены традициям, - негромко начинает рассказывать девушка. - Когда мы только поженились, он заявил мне, что я больше не должна работать, ведь теперь моё место в доме, а моя роль – вести хозяйство и растить детишек, как положено правильной женщине. Знаете, госпожа, я тогда была очень обижена. Совсем не знала, что мне делать, плакала днями. Я люблю свою работу, люблю общаться с людьми, мне важно знать, что я вношу какой-то вклад в общество. И возможно, скажи он об этом иначе, мне было бы не так горько. Например, если бы он обсудил это со мной заранее, объяснил, как ему это важно, сказал, что понимает меня и мы постараемся найти компромисс. Но он просто поставил меня перед фактом и не оставил мне выбора. Ведь было бы очень глупо разводиться, понимаете, по такой причине. Меня бы осудили и его и мои родственники, да и друзья приняли бы за сумасшедшую, ведь он хорошо зарабатывает, зачем мне эта работа. И я просто потерялась, жила как на автомате с ужасной болью в груди. - И как вы исправили ситуацию? – В тихом голосе Сохён звучит надежда. - Мой муж хороший человек и очень любит меня. Он понял, что что-то не так и поговорил со мной. Сначала пытался доказать мне, что я неправа и быть домохозяйкой – это прекрасная доля. Но потом отступил. Я уверила его, что понимаю, как это для него важно, но без работы я зачахну. Он сказал, что если это так, то он уступит мне. Для меня это вопрос счастья, а для него лишь вопрос традиций. Он сказал, что сможет пережить это, на то он и мужчина, чтобы быть сильнее. Я ещё больше полюбила его после этого, госпожа. Некоторое время они молчат. Сохён пытается осмыслить полученную информацию, наконец приходит к интересному выводу и поднимает глаза на смущенную секретаршу. - Знаешь, спасибо, Юнна. Твой ответ мне помог. И прости меня ещё раз за такие расспросы. - Я надеюсь, это поможет Вам, госпожа Ким. - Да, спасибо тебе. Можешь идти, не буду больше тебя отвлекать. - Госпожа Ким? – вновь оборачивается на выходе Юнна. - Да? - Всё будет хорошо, я уверена. Девушка, откланявшись, уходит, а Сохён улыбается, глядя в пустоту. Нужно думать, как Сокджин – не головой, а сердцем. Ну и дурацкие идеи подкидывает ей сердце. Она улыбается шире.BTS - Outro: House of Cards
***
Сокджин эти дни не находит себе места. Он так старательно отвоёвывал право жить в своей квартире, но теперь эта пустая квартира тяготит его. Сохён не звонит больше, не приезжает и не пытается заставить его передумать. Он с одной стороны рад, с другой – потерян, и в отсутствие источника раздражения пытается осмыслить, что же именно его раздражало. Ему было больно, да. Но теперь ему тоже больно. Не может быть так, что больно постоянно. Ему нужно подумать, попытаться из своих маленьких кривых кусочков небогатого жизненного опыта сконструировать решение ситуации. Он теперь, кажется, уверен, что её нужно решать. Хоть это и очень страшно, принимать решения, но он чувствует – так надо. Он не маленький, не ведомый, нет. Теперь нужно доказывать это не истериками и побегами, а делом. Ему нужно постараться придумать такой вариант, который устроил бы обоих, раз у Сохён этого не получилось. Нужно думать, как Сохён – не сердцем, а головой. Сидя на кровати в теплой флисовой пижаме с ангелочками и со стаканом горячего чая в руках, парень думает, сосредоточенно сведя брови к переносице. Стоя за кофемашиной в одном и том же черном свитере который день подряд, вдев в уши серьги, подаренные Сохён, он думает, напряженно кусая губы. Протирая листья антуриума и обрызгивая из пульверизатора орхидеи и одинокую диффенбахию, сняв майку в старых потёртых джинсах, Сокджин думает, деловито наморщив нос. Первая часть: сформулировать проблему. Самое сложное. Вопрос в том, есть ли у них отношения? Или в том, одинаково ли они к ним относятся? Вопрос в том, кто в их паре принимает решения? Или вопрос в том, как они их принимают? Является ли его бедность важным аспектом отношений? Или он преувеличивает? Отношения, наверно, у них есть. По крайней мере сейчас. Не стала бы женщина за ним бегать, если бы он был ей не нужен. Здесь стоит остановиться и принять этот факт, как данность. Сам Сокджин относится к отношениям очень серьёзно, он хотел бы, чтобы у них была настоящая любовь. Он, правда, ещё никогда не встречал в жизни таких идеальных отношений, о каких мечтал, но они возможны. Он в это верит. Важно ли ему, кто в отношениях будет главный? Наверное, нет. В целом, ему всегда нравилось положиться на Сохён. Она взрослее и умнее его, лучше разбирается во многих вопросах. Но теперь он уже знает, что не может допустить, чтобы всё полностью решали за него. Тогда стоит поговорить с ней и обсудить это. А вот что делать с чудовищной разницей в их социальных статусах, парень не представляет. Как минимум, ему нужно доучиться. Из-за смерти матери университет пришлось бросить, потому что нечем было платить за обучение. Полтора курса на факультете филологии – совсем ничего, денег, что он откладывает эти три года, еле хватит ещё на два семестра. Катастрофически мало. Безнадёжно. Если ты не родился с серебряной ложкой во рту, тебе никогда не догнать тех, кто впереди по праву рождения. Может, Сохён действительно это неважно? Определенно нужно поговорить. Вдвоём они смогут придумать верное решение. В одиночку он ощущает себя, как будто пытается сложить из букв Б, О, Л, Ь слово СЧАСТЬЕ – то ли букв не хватает, то ли буквы не те. Как же ему теперь заговорить с ней, если он сам убегал от неё так долго? Вдруг она больше не хочет его видеть и слышать? Сокджин идёт от остановки автобуса после работы и решает сегодня набрать её номер и предложить разговор. Нужно только собраться с силами, думает он и поднимает глаза, застывая на месте. Напротив его жилого комплекса стоит серебристая Вольво. Пустая. Он обходит автомобиль и настороженно смотрит по сторонам, входит в дом, поднимается по лестничной клетке на второй этаж и не верит своим глазам. Около дверей его квартиры с самым довольным видом стоит Сохён, опираясь на большой чемодан, такого же серебряного оттенка, как и её машина. - Пустишь? - Сохён… - Мы с тобой совсем забыли, Сокджин. - Забыли, нуна? О чём? - Подумай сам. Мы же оба взрослые самостоятельные люди, так? - Да, наверно… - парень судорожно пытается сообразить, что происходит. - Мы с тобой хотим жить вместе, так? - Да. Хотим, наверно. - Ну я-то точно хочу жить с тобой. – Несмотря на радостное лицо и уверенные заявления, сердце Сохён бьётся как сумасшедшее, руки дрожат и только диким усилием воли она держит голос твёрдым. – Надеюсь, ты тоже хочешь? - Да…хочу, - шепчет Сокджин. - Замечательно! – Девушке становится чуть легче: он всё ещё хочет быть с ней, всё ещё не потеряно, только бы согласился. – И у нас с тобой в наличии два жилья. Понимаешь, к чему я клоню? - Н-нет… - К тому, что зачем же мы, глупые, зациклились на одном моём доме? Тебя напрягает жить у меня, я поняла, но мне-то совершенно всё равно, где жить. Твоя квартира для тебя важна, а мой дом – это просто жилплощадь для меня. Ответ очевиден: мы будем жить у тебя! Нас же пока всего двое, нам не критичны квадратные метры, - на последних словах выдержка Сохён заканчивается и голос срывается, она почти умоляющим тоном задаёт свой последний вопрос. - Правда ведь, С-сокджин?.. - П-правда. Так и сделаем, нуна. Сокджин улыбается, хлопая мокрыми ресницами. Сохён чувствует, что щекам холодно, трогает лицо и удивлённо видит, как блестят от влаги ладони. «Я-то точно хочу жить с тобой». «Твоя квартира для тебя важна, я поняла». «Нас пока всего двое…». «Пока...двое». Password’s correct. You’re welcome!