Сожженный Принц

Ночь в Калимдоре никогда не была спокойной и безопасной. Это был суровый край, полный хищников, опасностей, как природных, так и созданных умелыми охотниками. В темноте среди холмов легко можно было нарваться на засаду гноллов, случайно наткнуться на гнездо совиных медведей, попасть в ловушку кентавров. Неопытный путешественник вряд ли продержался бы и несколько дней. Если он желал прожить как можно дольше, то с наступлением темноты ему следовало спрятаться куда-нибудь в пещеру, залезть под камень или укрыться в кустах и производить как можно меньше шума. О такой роскоши, как разведение костра и думать было нечего. Любой источник света для всех охотников на мили вокруг было ясным знаком – там есть кем поживиться. Но только не для орков. Для зеленокожего народа все эти трудности были привычным делом. Они никогда не чурались опасности и всегда были готовы встретить любого врага лицом к лицу. Большой лагерь орков был ярко освещен большими кострами, которые не только давали тепло и возможность хорошо прожарить мясо, но и бросали вызов всем недружелюбным жителям неизвестного континента. Сердцем лагеря было большое деревянное строение – дом вождя. Внутренние стены дома были обшиты шкурами зверей, на них висело орочье оружие и щиты, также на видном месте были разнообразные трофеи человеческого и гномьего происхождения. У одной из стен стоял грубо сделанный из цельного куска дерева стол, на котором лежал увесистый молот, череп тролля и многочисленные предметы обихода шамана. В центре на ковре из шкур сидел вождь и шаман орков – Тралл. Глаза его были закрыты, руки сложены на коленях, он медленно и глубоко дышал, медитируя. Его занимали мысли об Оракуле, который, по словам Кэрна, жил недалеко отсюда. У этого Оракула Тралл хотел узнать, какое будущее ждет орду. Он предпринял рискованный шаг, уведя свой народ из Лордерона на восток, через великое море и вечный шторм, который разметал флотилию орды. Он стоил оркам множества жизней, до сих пор не все кланы были собраны воедино и где-то на побережье могли оставаться выжившие, которых предстояло найти. Во время путешествия Тралл не раз задавался вопросом, не совершил ли он ошибку, доверившись этому… нет, не человеку. Может, этот старец и выглядел как обычный человеческий маг, но он явно был чем-то…большим. Иначе духи не были бы столь тверды в своем мнении, что Траллу следует слушаться этого незнакомца. Кроме того, не смотря на все трудности, орки, наконец, вырвались из резерваций и стали свободными. Теперь они могли начать строить жизнь заново, на новом континенте, где они, неожиданно для себя, обнаружили новых союзников в виде таурэнов, коренных жителей Калимдора, предложивших союз оркам, в благодарность за помощь Тралла. Мысли вождя были прерваны, когда в его комнату, довольно бесцеремонно вошел старый друг Тралла – Гром Адский крик. - Вождь, твой отряд собран и готов, цеппелины гоблинов также готовы к отлету, - сообщил орк. Тралл открыл глаза и посмотрел на старого друга. - Спасибо, Гром. Я отбываю немедленно, - Тралл поднялся на ноги и вышел из шатра, Гром следовал за ним. - Я до сих пор не могу поверить, что ты собираешься отправиться вглубь континента и оставить меня прозябать здесь! Кто сможет прикрыть твою спину в этих диких землях лучше, чем я?! - Все так, старый друг, - попытался вождь урезонить воинствующего орка. - Мы уже потеряли многих в этом путешествии. И одним духам известно, какие еще опасности ждут нас в будущем. Прежде всего, необходимо создать укрепленное поселение. И я хочу, чтобы ты лично занялся этим. А я отправлюсь на встречу с Оракулом. Медлить нельзя. - Значит, ты ставишь меня наблюдать за дровосеками?! Я что, в чем-то провинился перед тобой, что ты меня так наказываешь?! - Нисколько. Наоборот, если кто и знает, как создать лагерь, который штурмом не возьмет никакая армия, то это ты, Гром. У тебя больше всех военного опыта. И именно тебе я могу доверить вести дела, пока меня не будет. - Ладно, вождь. Будет сделано, как ты велишь. К тому времени, как ты вернешься, я тут выстрою настоящую крепость. Благо хоть леса в округе предостаточно. - Спасибо старый друг, - Тралл по-дружески сжал плечо Адского Крика. - Крепость сейчас именно то, что нам понадобится. Духи подсказывают, что надвигается страшная буря войны, но я не знаю, откуда она придет и во что она обойдется нашему народу. Поэтому мне так необходимо переговорить с Оракулом. Тралл и еще несколько орков из его личной охраны забрались на борт цеппелина. Он рассудил что, наблюдая сверху, у них будет больше шансов наткнуться уцелевшие отряды орков и направить их в ставку Орды. Отряд воздушных аппаратов поднялся в воздух и отправился на север. Гром с тоской смотрел им вслед, пока ночная мгла не поглотила их. Он был рожден, чтобы разрушать крепости, а не строить их. Но Тралл был прав, мало кто знал, как надо построить укрепление, которое трудно захватить лучше, чем тот, кто всю жизнь этими захватами занимался. - Но как же это будет скучно. Даже нормальной драки не дождешься! - сокрушался Гром, отправляясь в свой шатер. С утра будет много работы. *** Несмотря на середину зимы, погода в Даларане была теплой, сухой и приятной. Что было не удивительно, в городе волшебников нужная температура и влажность воздуха поддерживалась магией. Здесь очень многое было завязано на магии. Пурпурный город сам по себе был одним огромным памятником магическому искусству, построенный эльфийскими магами, с помощью магии и для магов. Величественные шпили, один выше другого, увенчанные магическими кристаллами, собиравшими энергию солнца днем и луны ночью, устремлялись ввысь, к небу, бросая вызов любым ограничениям. Среди высотных зданий летали грифоны и посыльные голуби. По широким улицам, покрытыми каменной плиткой сновали школяры и архивариусы, молодые волшебники с горящими взглядами и гордые, неторопливые маги, умудренные годами. Даже сам воздух был пропитан духом волшебства, исследования и любопытства с ноткой опасности, что так манит пытливый ум. Еще с раннего детства, когда отец Джайны – адмирал Даэлин Праудмур, впервые привез ее в Даларан, она обожала смотреть на вид города откуда-нибудь с высоты. Эти виды завораживали и вдохновляли ее. Город постоянно менялся и рос, и каждый год она видела немного другой Даларан. Но сейчас впервые она не чувствовала прежнего восторга от созерцания этой картины. Раз за разом ее мысли переносились далеко на север, в провинцию Лордерона Нордмаунт, где Артас сейчас вел осаду города. Она боялась. И боялась не столько за его безопасность, в том, что он сможет о себе позаботиться, она не сомневалась. Она больше боялась того, что он может сделать, будучи в таком состоянии. Она не любила об этом думать, но Стратхольм ожесточил Артаса. Это было неудивительно, ведь он всегда заботился о людях под своим командованием и этим снискал уважение среди простых солдат. Та катастрофа и последовавшее за ней «Очищение» требовали тяжелых решений, и Артас все это взвалил на себя. А у каждого решения своя цена. За все приходится платить. Джайна, будучи волшебницей, знала это лучше многих. И принц тоже платил за спасение Лордерона. Она это видела, и страшилась этого. Для нее стало делом чести сделать все, чтобы не дать Артасу соскользнуть во тьму, которая таилась за каждым подобным шагом. Чести, и других, куда более сильных чувств. Одна только необходимость подавлять бунт в своей стране для него была еще одним тяжелым ударом. Но, когда появилась угроза новой вспышки чумы, Джайну охватил ужас. Трудно было предсказать, что может случиться, но та жестокость, с которой Артас зачистил ту деревню, живо напомнила Джайне о недавних событиях. Когда все закончилось, и она увидела его лицо, ей показалось, что он был похож на человека, отдавшего все силы чтобы выловить в комнате мышей, только для того, чтобы обнаружить, что часть из них переселилась в другую комнату, и теперь всерьез раздумывающего решить проблему радикально – спалив весь дом. Вместе с Утером, ей удалось успокоить бывшего паладина, не позволив ему поддаться своим страхам и ненависти. Джайна собиралась повсюду быть с ним, не отходя ни на шаг, поддерживая его и помогая справиться с трудностями, но Артас заставил ее ехать в Даларан следить за поиском лекарства от чумы. Она боялась покидать его, но он дал ей обещание не делать ничего серьезного, если только не возникнет крайняя необходимость. В ответ она обещала регулярно писать Артасу письма и заставила его пообещать делать то же самое. Наконец, она отвернулась от окна и снова обратилась к не начатому письму, раздумывая, что написать и как поддержать Артаса, будучи за сотни миль от него. В дверь робко постучались: - Госпожа Джайна, госпожа Джайна, - раздался приглушенный детский голос. Она сразу поняла, кто пришел. Сделав быстрое движение рукой, она заставила дверь открыться, повернулась в ее сторону и тепло улыбнулась вошедшей девочке. Селеста за эти полгода подросла, стала ходить прямо и даже с зачатками гордости, понимая, сколь повезло ей стать фрейлиной самой чародейки Праудмур. С ее по-детски милым и красивым личиком немного контрастировали не по-детски умные глаза. Когда Джайна только начала обучать Селесту чтению и письму, она приятно удивилась тому, сколь быстро и легко девочка заучивала новое. Был ли то природный дар или жестокая жизнь на улице была тем точильным камнем, что «заострил» ее ум, этого волшебница не знала. Но всего за полгода девочка научилась вполне сносно читать и уже более-менее разборчиво писала буквы. И это притом, что до того у нее вообще не было образования. Для себя волшебница решила вырастить из Селесты настоящую благородную девицу, взять которую в жены не погнушается и иной дворянин. - Да, Селеста, что случилось? - У меня для вас сообщение от архимага, госпожа. Господин Антонидас ожидает вас в Аметистовой башне, говорит у него важные новости касательно ваших исследований. Джайна тут же поднялась со стула и принялась собираться. Когда тебя вызывает глава Кирин Тора, заставлять себя ждать - не слишком мудрый поступок. Более того, если уж сам Антонидас сказал, что у него важные вести, то это должно быть что-то архиважное. Старого мага чародейка нашла у одного из огромных балконов в нижней части Аметистовой башни – центра всей магической жизни Даларана. - Приветствую вас, учитель, - поздоровалась она, низко кланяясь. Антонидас довольно разгладил свою длинную, ухоженную бороду. - Не нужно формальностей, девочка. Мы не на званном обеде. Я знаю, сколь важны для тебя любые новости касательно поиска решения проблемы с чумой и решил лично тебе сообщить, что нашим алхимикам удалось совершить немалый прорыв. Очевидно, они смогли найти формулу для подавления развития инфекции в организме и даже ее уничтожения на начальной стадии. Вот, в этом свитке записи результатов тестов, - маг достал из глубин своих многочисленных одежд свиток и передал его волшебнице. Та немедленно открыла его и принялась читать. - Это же прекрасно! - возликовала Джайна. Она была готова кинуться на шею к своему учителю от радости и зацеловать его, и лишь понимание, что вокруг люди и что он глава Кирин Тора ее удержало. Этих вестей она ждала еще со времен Стратхольма. Теперь ей будет, чем обрадовать Артаса. Может, хотя бы эта светлая весть поможет его метящейся душе немного успокоиться. - Ну, ну. Не гони грифона, - осадил ее Антонидас. - Ты же сама прекрасно знаешь, что только кошки быстро родятся. Предстоят еще испытания, проверки, налаживание производства… - Я знаю, знаю, но самое главное, что лекарство, все-таки нашли. Пусть это первый шаг, но он сделан, - Джайна чувствовала себя, как юная девица, которая только что сдала свой первый в жизни магический экзамен. А вот лицо верховного чародея немного помрачнело. - И все же, боюсь, мне придется добавить ложку дегтя в бочонок меда, - волшебница перестала улыбаться как девушка, которой любимый предложил руку и сердце, и серьезно посмотрела на старого мага. - Согласно вестям, что приходят из Лордерона, в Совете Серебряной Длани намечается раскол. Вот что получаешь, когда допускаешь рубак со стальными мускулами и молитвами вместо мозгов до принятия решений. Утер, как один из немногих, у кого есть хотя бы зачатки разума в голове, пытается уладить дело миром и убедить паладинов поддержать принца. Но чуть ли не половина этих истуканов настолько закостенели в своих догмах, что не видят дальше собственного молитвенника! Особенно старается этот фанатик Ортар, которого подзуживает змея-архиепископ! - Но зачем им это? В такие времена нам наоборот единство важно как никогда! - Политика, девочка моя. Все это политика. Увы, желание влиять на других, решать за них, заставлять их, порой, настолько сильно в разумных существах, что способно извратить даже самый благородный разум. Они не понимают, что зелье не приготовишь, не растворив нужных ингредиентов. - И все же я верю, что разум возобладает, тем более что Утер прекрасный переговорщик. - Мне бы твою уверенность, девочка. Но мое старое сердце чует, что близится буря, страшная буря. Кто знает, чем все обернется. - Чтобы нас не ждало, мы будем к этому готовы. У вас есть еще ко мне дела, учитель? - Нет, дорогая моя. Больше никаких. Будем надеяться, что твоя вера в Утера оправдается. А теперь, оставь своего старого учителя в одиночестве, брось все свои изыскания и блестящие перспективы стать великой чародейкой и беги к своему принцу, играющему в солдатики, - ворчливо пошутил Антонидас, пытаясь выглядеть оскорбленным, но Джайна слишком давно его знала. - Благодарю вас за все, учитель. Не сомневайтесь, я не посрамлю вас и ваше учение перед властителями Лордерона, - она поклонилась архимагу на прощание и поспешила в свою комнату. - Я никогда и не сомневался в тебе, дитя, - устало подумал старый волшебник, с грустной улыбкой смотря вслед удаляющейся протеже. В своей комнате Джайна первым делом села за свой письменный стол, попросила Селесту принести охлажденного вина и принялась писать письмо: - Дорогой Артас. Надеюсь, ты будешь в добром здравии, когда это письмо дойдет до тебя. У меня есть потрясающие новости, которые, несомненно, обрадуют тебя. Нам, наконец, удалось совершить прорыв в исследовании чумы и создать первые образцы лекарства. Конечно, предстоит еще немало проверок и тестов, но… Джайна писала письмо еще с полчаса, пытаясь правильно подобрать слова, чтобы произвести максимальный эффект и как следует приободрить Артаса. Она специально опустила негативные моменты о расколе в среде паладинов. Вести об этих неприятностях все равно достигнут его рано или поздно. А сейчас, как считала Джайна, ему нужны были светлые моменты, дарующие надежду и уверенность, и она считала своим долгом дать ему как можно больше поводов для радости. *** Барон Эдигейл задумчиво расхаживал в своем кабинете в крепости Вудстока. Уже неделю его город находился в блокаде. Причем именно в блокаде. Откровенно говоря, он надеялся, что Артас возьмет город в осаду. Тогда бы он смог сразу мобилизовать всех, кто мог бы держать оружие, воодушевить людей показать им осадные орудия врага. Но принц оказался хитрее, чем барон рассчитывал. Вместо открытой агрессии он просто блокировал все дороги, ведущие из Вудстока и начал засылать парламентариев, предлагая найти мирный выход из ситуации. Но барон не собирался выставлять себя дураком, поддаваться на сладкие речи этого тирана и сдавать город на разорение без боя. Полученные доклады от его следопытов говорили ясно, что люди Артаса уничтожали селения, принадлежавшие ему безо всякой причины, прикрываясь чумой. Доклады сообщали, что Артас лично участвовал в зачистках, этот демонопоклонник должен был держать Эдигейла за полного идиота, если после всего совершенного, он рассчитывал, что барон поверит хоть одному его слову. Барон был так поглощен в свои мысли, что не заметил, как в кабинет вошел придворный маг. - Ваши люди собраны, барон. Осталось лишь провести последний инструктаж, - сообщил старик с бледной кожей в пурпурном балахоне, расшитом золотыми узорами. Хоркету не нравился этот чародей. Было в нем что-то…недоброе. После трагической гибели паладина Унгара Непреклонного, старого друга рода Эдигейлов, который был советником барона, его первый помощник, Анфиас, предложил кандидатуру этого мага, Бракиаса, говоря, что он будет крайне полезен для их планов. Анфиасу в вопросах подбора людей барон доверял безоговорочно. У его помощника был дар находить нужных и умелых людей, будь то хороший повар, тренер для личной гвардии или мастер по изготовлению ядов. Поэтому, когда Анфиас предложил услуги независимого мага, который мог дать хороший совет в связи с намечающимся бунтом, Эдигейл не стал особо расспрашивать и сразу согласился. И, хотя внешний вид мага вызывал беспокойство и желание оказаться подальше, сам чародей не раз доказывал свою эффективность, даже не прибегая к своей магии, весьма могущественной, по словам Анфиаса. Он обнаружил несколько грузов с зараженным зерном и смог выпытать из грузчиков, что они были подосланы в Вудсток по приказу Артаса, чтобы распространить чуму в поселении и создать повод для уничтожения города. Хоркет умело воспользовался этими случаями, устроив публичные признания и казни, чтобы переманить на свою сторону всех жителей города и окрестности. Теперь в городе у него был надежный тыл, и принцу-тирану нечего было и рассчитывать на то, чтобы подослать в город своих шпионов. Еще Бракиас сумел наладить в город поставки оружия и продовольствия. Через ворота почти ежедневно проходили повозки с большими ящиками. Часть из ни х вскрывалась и их содержимое распределялось среди солдат и граждан. Оставшаяся большая часть отправлялась в арсеналы в подземельях крепости-монастыря в центре города. Также маг прекрасно показал себя в деле получения информации. Именно он узнал от своих агентов в стане Артаса о предстоящих нападениях его людей на деревни и послал следопытов, чтобы те собрали доказательства. Бракиас прекрасно поработал в плане разоблачения действий Артаса и укрепления единства людей барона в их желании противостоять свихнувшемуся наследнику трона. Эти сведения тут же передавались другим благородным родам и паладинам, чтобы те знали о творящихся в Нордмаунте бесчинствах и смогли повлиять на короля. Последние сведения, полученные от агентов Бракиаса, позволили составить план, как резко улучшить ситуацию. Оказывается, Артас не стал устраивать осаду города попросту потому что у него не было при себе достаточных сил, чтобы ее организовать. При помощи ложных маневров бунтовщиков и пущенных агентами Бракиаса слухов об очагах чумы в разных концах провинции, они смогли заставить принца распылить свои силы. Да, сейчас к нему вовсю двигались крупные подкрепления во главе с этим прихвостнем тирана – Утером. Но им еще предстояло сюда добраться. И если нанести удар сейчас, когда его не ожидают, то можно будет снять блокаду с города. А уж если удаться застать врасплох и захватить самого Артаса… это будет просто шикарно. - Да, Бракиас. Я сейчас спущусь, - дал ответ барон, посмотрев через окно на темнеющее небо. Ночь обещала быть безлунной. Идеально для неожиданного нападения. Эдигейл спустился во внутренний двор, где уже был собран отряд его лучших воинов, они были одеты в выкрашенные белой краской доспехи, чтобы в ночи на фоне снега их были еще тяжелее засечь. Барон встал на помост, перед которым собрались его люди и заговорил: - Как вы знаете, наш город окружен силами принца-тирана. Он убивает всякого, кто пытается войти или выйти из Вудстока, будь это беженцы, торговцы или простые люди, не желавшие этой войны. Его солдаты - доморощенные садисты и убийцы, как и сам «принц», который отбирал их и натаскивал на кровь невинных еще с «Очищения». И теперь они пришли сюда, чтобы уничтожить наш родной Вудсток! Чтобы уничтожить нас всех, наши семьи, нашу честь! Мы не позволим этому случиться! Мы ударим первыми! И ударим прямо в прогнившее сердце королевства – по Артасу! Наши следопыты доложили, что он разбил лагерь на главной дороге. Мы ударим неожиданно, застанем врасплох этих ублюдков, которые только и знают, как резать женщин и детей и перебьем их, вместе с их дорогим «принцем»! Что скажете?! - воскликнул барон. Ответом ему был дружный одобряющий гвалт! Люди кричали, рукоплескали и подбадривали себя. Ведь сегодня ночью они совершат великое дело. Они будут драться за свои семьи, свой город. Они не позволят свихнувшемуся принцу резать их, как неугодный скот. Они покажут, на что способны люди, защищающие свой дом! Получив свои приказы, солдаты разбились на отряды и принялись тихо выходить из города, в наступившую ночную мглу.