***
Последний и как правило самый скучный урок лился медленно и плавно, утягивая за собой силы и терпение. Особенно долго длилась последняя минута. Аделина, несмотря на любовь к учёбе, начала незаметно для учителя складывать вещи в портфель. Всё равно широкая спина Баджи её прекрасно закрывала. И вот послышался долгожданный звонок. Наша пара сразу встала со своих мест, одновременно прощаясь с учителем. Когда они вышли из кабинета, им навстречу выбежал Чифую, такой же замученный и уставший. — Видимо не только у нас был тяжёлый день… — с улыбкой произнесла Аделина, поправляя волосы на шее. — Да, нас сегодня сильно замучили… Может сходим в лапшичную? А то в животе дыра, так есть хочется. — на данный момент Мацуно выглядел как маленький котёнок, которого обязательно нужно покормить. — Без проблем, я сама очень проголодалась. — русоволосая без всякой мороки взяла обоих парней под локоть и с лёгкостью направила к выходу из здания. Только через секунду, когда лёгкий ветер затрепал длинные волосы, Аделина резко остановилась и разинула рот. — это… Джером… Через секунду улыбка в 32 зуба озарила девичье лицо. Она, словно маленький ребёнок побежала к старшему брату, русую голову которого невозможно не заметить. Кареглазая, словно молния понеслась по дорожке, тем самым привлекая к себе внимание других. Но на любопытные взгляды было насрать. Высоко прыгнув, девушка повисла на шее старшего брата. — Почему не предупредил, что приедешь?! — сквозь добрый смех произнесла Аделина, оторвавшись от брата. Русые волосы Джерома волнистые как всегда, а улыбка была пропитана таким дружелюбием, которая не свойственна многим людям. — И я тебя очень рад видеть, сестрёнка. — сказал юноша, потрепав кареглазую по голове. А после взгляд холодных глаз прошёлся по парням, которые медленно подходили. — Эм… Так мне же нужно вас представить… — прошептала Аделина с задумчивым голосом, но улыбка быстро украсила милое лицо. — Джером, это Баджи, мой парень и Чифую, наш очень хороший друг. Ребята, а это мой старший сводный брат, Джером! Взгляд Кейске прошёлся по русоволосому. Брюнет явно охерел от того, насколько они похожи. Только разница в росте уж очень велика. Джером примерно достигал двух метров, грубо говоря, шкаф. В свою очередь кареглазый начал всматриваться в Баджи, замечая за ним некую дерзость, наглость и силу. Уже давно Джером хотел взглянуть на человека, который столько времени и поддержки вкладывает в его сестру. — Мне очень приятно познакомиться с Вами. — произнёс брюнет с такой уверенностью и бесстрашием. Это вызвало у Джерома задумчивую улыбку. — И мне с Вами Кейске Баджи, но теперь прошу простить, я украду свою сестру на несколько часов. — на этих словах Джером захотел взять Аделину и запихнуть в машину. Только младшая сестра решила сделать по-другому, сначала она попрощалась с Баджи, нежно поцеловав в щёку, потом с блондином, чьё имя русоволосый не запомнил. Эти прощания не длились так долго, но старшему из братьев Адъенти было невыносимо на это смотреть. И только когда оба оказались в чёрном автомобиле, Джером спокойно выдохнул. — Как дела в школе? — с улыбкой спросил молодой человек, внимательно следя за дорогой. — Отлично. Только уроки оказались намного легче, чем я предполагала. — Аделина посмотрела на заднее сидение, которое было буквально завалено подарками. — А это что? — Дома посмотришь, я долго парился и решил скупить тебе всё… — русоволосый снова задумался. Останавливаясь на светофоре, который безжалостно горел красным, Джером взглянул на сестру, примечая насколько сильно она изменилась за год. Но после его внимательный взор упал на шею. «Это тональный крем?» задумался кареглазый, его внутренний демон начинал выходить из под контроля. Он не мог оторвать взгляда от этой шеи, вглядываясь в этот немного светлый тон и чуть видную капельку пота, стекающую ниже скулы. — Джером, уже давно зелёный горит. С тобой всё хорошо? — обеспокоенный голос вернул доброго парня на место, Адъенти улыбнулся и снова посмотрел на дорогу. — Я забронировал столик в одном ресторане… Только мы туда сможем поехать вечером, ты сейчас голодна? — спросил старший брат, стараясь не смотреть на Аделину. — Честно, я очень сильно хочу есть… — Тогда заедем в отель, в котором я остановился, там прекрасные повара. — сказал Джером ласковым голосом, после чего включил музыку на всю громкость. Так они шутили, смеялись и ехали до заветного отеля, где можно было спокойно наполнить желудок вкусной едой.***
Вся дружная атмосфера между братом и сестрой быстро разрушалась из-за одного предложения. — Может тебе лучше вернуться в Лондон? — с улыбкой пропел Джером, следя как Аделина доедает шоколадное пирожное. Оба сидели в большом номере, кроме них здесь никого не было. Дорогая мебель и огромная комната, создала пафосную атмосферу, которой девушка немного боялась. Точнее опасалась, будто что-то должно случиться. — Нет. Тогда смысл мне было тренироваться с пяти утра до шести вечера два года? — серьёзным и слишком взрослым тоном произнесла кареглазая. — Я понимаю тебя. Но мне не нравится, что ты в таком юном возрасте вступаешь в отношения. — говорил Джером с улыбкой, которая не сходила с его лица. Но глаза говорили «Не играй с огнём и повинуйся». Только Аделина не даст в обиду себя и своих близких, даже если угрозу будет представлять собственный брат. — Мои отношения это дело моё и моего молодого человека. Прошу не вмешивайся туда, куда тебя не просят. — Аделина оставила свой недоеденный десерт и приготовилась защищать своего любимого человека. Теперь девушка не была нежной и доброй, она готова была рвать и метать. Точно такое же состояние было у Джерома. — Когда моя младшая сестра встречается с непонятным человеком, то естественно, мне нужно влезть и вразумить эту наглую, но очень милую девочку. — голос из ласкового стал стальным и холодным. Но Аделина выдержала этот холод. Так её учил Джо, она не отступит в переговорах. — Не смей называть Баджи непонятным человеком… Если это повториться, то я буду говорить с тобой иначе. — эти слова вызвали у русоволосого дикую ухмылку. Его личный дьявол взял контроль над мозгом. — Дорогая Аделина, тебе всего лишь 14 лет, когда мне 24. Что обычный школьник сможет сделать против меня? — Не забывай, что за моей спиной стоят наши братья и отец. Кстати они знают о моих отношениях с Кейске и дали на них добро. — эти слова совершенно выбили кареглазого. Оказывается только он не знал об этом… Только он один… Как раз эта новость стала последней каплей. Глаза загорелись адским огнём, брови начали сдвигаться к центру, тем самым создавая грозные морщины на лбу. За секунду Адъенти взял столик, который их разделял, и кинул его в стену. С шумом деревянные обломки упали на пол, вместе с остатками десерта и тарелки, но девушка даже не вздрогнула от этого эмоционального порыва. Дальше Джером грубо взял сестру за руку и затащил в ванную комнату. Забрав маленькое полотенце, он намочил его тёплой водой. — Убери волосы с шеи. — кратко произнёс Джером, грозно подходя к сестре. Однако та игнорировала приближающую опасность и безразлично смотрела в его бешеные зрачки. С каждой секундой он заводился всё сильнее, Джером резко взял сестру за талию и посадил на длинную столешницу белого цвета. Скинув русые волосы с плеча сестры, он начал стирать косметику с шеи. Совсем скоро показались красные следы, засосы, которые оставил Кейске. После он отошёл от девушки и произнёс. — Я терпел, когда ты отказалась носить нашу фамилию. Терпел, когда ты забыла обо мне на год, даже не звонила мне так часто, как остальным братьям. Аделина, разве это не идиотизм? Разве можно так себя безрассудно вести?! И теперь ещё это… — молодой человек начал потухать, он резко замолчал, глаза перестали извергать искры огня. Единственное, что он сделал, так это взялся за голову, как при сильной головной боли. — Я не хотела тебе мешать… Мне постоянно говорили, что ты занят. На звонки ты мне не отвечал, что мне оставалось делать? Лететь в Италию, забыв про тренировки? Насчёт фамилии я объясняла много раз, я как и была Танай, так ей и останусь, это фамилия моей мамы, которую я ношу с рождения и не собираюсь бросать, как ненужную вещь. А идиотизм из нас проявляешь только ты. Может легче признать, что твоя младшая сестра растёт и всё, что происходит с ней, обычно для подросткового возраста… — Аделина говорила спокойно, как с маленьким ребёнком. Голова разрывалась, но появилось какое-то понимание. Своего брата кареглазая никогда не боялась, она вообще перестала кого-либо бояться. Просто он иногда срывается и волнуется за сестру. Вот как видела это русоволосая. Так что ей осталось только медленно слезть со столешницы и пройти в гостиную, чтобы забрать свою косметичку.***
Джером медленно ехал по токийским улицам, иногда посматривая на младшую сестру, которая заснула на переднем сидении и сильно прижимала к себе школьную сумку. Спустя несколько минут русоволосый припарковался возле подъезда пятиэтажки. Тихо вздохнув, молодой человек протянул руку к спящему лицу, но в миллиметре от нежной кожи щеки остановился. Он убрал руку и только произнёс. — Мы приехали… — но юная особа не услышала этих слов, она никак не реагировала. Из-за чего Джером поступил как старший брат. Нежно потрепал сестру по макушке, приговаривая добрым голосом. — Подъём, соня, мы возле твоего дома… Следующую картину кареглазый запомнит на всю жизнь. Аделина немного зажмурилась, потом еле разлепила веки и непонимающим взглядом начала мотать головой, будто спрашивая «Где я? Верните меня в мягкую постель!». После она тихо зевнула, протёрла глаза и окончательно проснулась. — Мы так быстро приехали. — прошептала девушка, позабыв про свой рюкзак и оглядев подарки на заднем сидении. — А как мы это всё понесём? — Аделина говорила вполне отчётливо, но слов Джером совершенно не слышал. — Прости меня за моё поведение. Я наговорил много гадостей и повёл себя просто ужасно. — эти слова вылетели как пробка. Было не понятно жаль ли Джерому на самом деле, но он окончательно принял своё поражение. Сама девушка устало улыбнулась и сказала. — Со всеми бывает. — Значит мир? — русоволосый протянул мизинец в знак примирения. — Мир! — радостно произнесла Аделина, скрещивая свой мизинец с пальцем брата. После они еле дотащили разные, яркие, забинтованные и адски тяжёлые коробки до квартиры девушки. Они не знали когда встретятся в следующий раз, возможно, через год или два. Но Джером понимал, что больше не сможет остаться в Токио ещё хотя бы на час, иначе он совершит ошибку. Ошибку, которая разрушит всё к чертям.***
Аделина медленно выдохнула, когда чёрный автомобиль резко выехал из двора её дома. Кучка подарков лежала на диване, однако единственное, что ей нужно, это Баджи. Сейчас девушке было херово, как бы она не скрывала, но слова брата сильно резанули по сердцу. «Как он может называть его непонятным?» проносилось в голове из раза в раз. Так что наплевав на всё, Танай рванула к любимому. Она достаточно активно и резко поднялась по пожарной лестнице в его комнату и как только увидела брюнета, остановилась. Кейске видимо только вышел из душа. Чёрная футболка стала мокрой в районе плеч, угольные пряди водопадом спадали на спину, а румянец красиво лёг чуть выше его скул. Как только их взгляды встретились, Баджи улыбнулся, обнажая два маленьких клычка. — Как провела время с братом? — спросил Кейске. Но девушка проигнорировала вопрос. Её манил этот ласковый тон и тёплые руки. Больше не было смысла сдерживаться. Аделина рванулась к парню и заключила в такие крепкие объятия, что сам парень удивлённо вздохнул. — Ты же знаешь, что я тебя больше всех люблю! — прокричала русоволосая, словно маленький ребёнок. От этих слов юноша сильнее улыбнулся и крепче сжал кольцо рук на плечах Аделины. В свою очередь девушка сдерживала слёзы на глазах и держалась за Баджи, как за спасательную шлюпку, постоянно говоря — Люблю! Люблю! Люблю! — И я тебя, моё солнышко! Что-то случилось? — Кейске начал медленно поглаживать позвоночник девушки. — Ничего. Просто… Обними меня крепче и не отпускай. Я очень сильно соскучилась. — брюнет послушался девушку. Он сел в мягкое кресло, устраивая Аделину на своих коленях. И так они обнимались в полной тишине. Русоволосая охлаждала свою голову с помощью мокрых волос молодого человека, а тихое и ровное дыхание убаюкивало. «Кейске, ты навсегда останешься для меня самым лучшим…» пронеслось в девичей голове, перед тем как входная дверь в квартиру Баджи с грохотом распахнулась.