Шинобу в Аду

Солнце не успевает спрятаться за горизонт, как в комнату нетерпеливо стучат. От этого шума девушка лениво открывает глаза, просыпаясь, и безучастно смотрит в потолок. Сегодня она убьет этого ублюдка или(и) умрет пытаясь. — Госпожа Кочо, Вам пора просыпаться, иначе мы не успеем подготовиться к свадебной церемонии. — Голос за дверью, буквально умоляет дать разрешения войти. Шинобу молчит, словно оттягивая неизбежное, интересно на долго у них хватит терпения? Хватает еще на пару умоляющих возгласов и приступов громких стуков. Потом девушки заходят и одаривают уже давно проснувшуюся невесту недовольным взглядом. Служанки громко причитают и ведут её в ванну, там они проводят практически час. — Какой запах предпочитаете? — колбочки с аромамаслами выстроены в ряд, давая невесте принюхаться и выбрать, но Шинобу даже не смотрит: — Мне нравится запах глицинии — Но ведь господин Доума, терпеть не может этот цветок… — Не переживай, он полюбит этот запах так же сильно, как и меня — Кочо обнаружила иммунитет к этому цветку, когда готовила особый чай для служанок. Наверное он выработался потому что когда Шинобу была человеком, она употребляла яд из глицинии. От количества людей в комнате становится душно и прислужницы открывают окно впуская в комнату ночной ветерок. Белое свадебное кимоно одевают в четыре руки, серебряный узор переливается в свете свечей. — Господин Доума, сам выбирал ткань, вам нравится? — Кочо улыбается в ответ, не в силах произнести хоть слова. Перед глазами висит утикакэ (красное кимоно), в которое её переоденут на банкет. “Еще можно передумать” — эти мысли словно не принадлежат Кочо, но продолжают навязчиво лезть в голову — “зачем умирать, ради мести за человека которого даже толком вспомнить не можешь”. Шинобу прикрывает глаза, позволяя нарисовать положенный для такого случая макияж. — "Никто, не придет на помощь. Ты умрешь в одиночестве всеми позабытая” — в голове возникает образ Музана, легче представить что это проделки демонической сущности, чем трусость. — “А если к тебе на помощь придет только Канао? Она погибнет из-за твоего письма” — Кочо открывает глаза, в надежде, что так образ Музана исчезнет. Но он словно отпечатывается на сетчатке, смотрит вместе с ней в зеркало и продолжает нашептывать: — “Поступила бы ты так, если бы была человеком?” — пальцы с силой сжимают белую ткань кимоно, прислужницы замечая это и безобидно подшучивают, насчет волнений перед свадьбой. А Кочо лишь молчит и улыбается. Когда приготовления подходят к концу в комнате остаются только две прислужницы, они прикрепляют к мари оби* маленький меч в ножнах и веер. Последняя деталь, на голову как корону водружают цуно какуси*. — Ах, госпожа Кочо, вы прек… — закончить прислужница не успевает. В окно, влетает мужчина, Шинобу пересекается с голубыми глазами, и в следующий момент закрывает девушкам рты, прежде чем те заголосят о помощи. — Это мой брат, он пришел на свадьбу — Кочо улыбается глядя то на одну, то на другую прислугу. Ладони медленно отстраняются от губ, в любой момент готовая вновь заткнуть их. — А вы похожи — замечает одна из девушек — форма носа одинаковая, наверное от отца, да? На долю секунды они замирают всматриваясь в лицо “родственника”, впервые замечая такое сходства в друг друге. — Да, наверное — улыбка становится натянутой, Гию совершенно не собирается поддерживать светскую беседу, но девушки не замолкают: — Вы наверное очень рады, что Ваша сестра выходит замуж за такого доброго и достойного человека, как господин Доума? — Нет — лица прислужниц слегка вытягиваются и девушки подозрительно переглядываются, чертов охотник даже не пытается как-то сгладить ситуацию. — Я его единственная сестра, наверное просто не хочет отдавать меня незнакомому мужчине — на такой простой ответ раздается смех и причитания на заботливых братьев. Они поддерживают разговор еще пару минут прежде чем Кочо наконец произносит: — Можете не беспокоиться брат проводит меня к Доуме — на такое ответить нечего и они наконец отпускают их. Стоит выйти в коридор как Шинобу решительно заходит в соседнюю комнату, где для неё организована лаборатория. — Отвернитесь мне надо переодеться — Гию послушно разворачиваться лицом к стене, впрочем, от взгляда не ускользает то насколько он напряжен, и рука на рукояти катаны. Поворачиваться к демону спиной, отнюдь не лучшая идея. Кочо пытается выбраться из многослойного кимоно, но только сильнее в нем запутывается и голос словно над ухом шепчет: — “Запомни внимательнее лицо своего друга, он станет жертвой твоего эгоизма. Сколько людей еще должно погибнуть, чтобы ты утолила жажду мести, Шинобу?” — белая ткань стягивается, как кандалы, не давая выпутаться. Движения становятся торопливыми и небрежными, но это делает ситуацию только хуже. Краем глаза она улавливает шевеления и когда разворачивается, сталкивается с ожидающим взглядом. — Я немного запуталась — он на ходу достает катану, пересекает небольшое расстояние и четким движением прорезает ткань. Одеяние спадает с плеч оставляя на ней только нижнее кимоно. Охотник стоит настолько близко что она кожей ощущает жар его тела. — Почему Вы пришли? — в ответ тишина, только крепкие руки тянуться к её лицу и сердце предательски пропускает удар, но он лишь аккуратно снимает с головы цуно какуси. — Нам пора уходить — бабочка не отводит взгляда в попытках отыскать в себе хоть малейший отголосок чувств к этому человеку. Воспоминание можно отложить на потом, она должна сконцентрироваться на отмщении, если позволить себе хоть секунду замешкаться, это приведет к погибели. Они выбегают в коридор, и Шинобу нужно несколько мгновений, чтобы приноровиться к скорости Столпа, он слишком медленный: — Как много людей с Вами пришло? — Гию косит взгляд и молчит. Он не доверяет ей, для этого конечно есть основания, но приглушенное чувство раздражение, вырывается наружу: — Если Вы уже пришли меня спасать, то немного доверия не помешает — пальцы Шинобу отмеряют расстояние чуть меньше сантиметра. Столп воды переводит взгляд на коридор, продолжая игнорировать любые попытки завязать разговор. Нет, смысла любезничать с демоном, если она сорвется до принятия лекарства, придется отсечь ей голову. И лучше в этот момент не думать о Кочо как о товарище и она всё ещё не помнит его. За все время девушка так и не обратилась к нему по имени. Резкий женский крик боли разрывает ночную тишину и парочка не сговариваясь бежит на голос. В огромном банкетном зале украшенном для проведения церемонии, только что завершилась битва и от запаха крови кружится голова. — Шинобу-тян, ты прекрасна. Я тут немного поиграл с твоими гостями — Доума перекидывает с одной руки в другую кабанью голову. У его ног крутятся маленькие ледяные копии, а чуть поодаль два окровавленных тела. Девушка с заколкой бабочкой на голове и парень с голым торсом. Демонические чувства обостряются до предела, клыки начинают выпирать, а взгляд становится звериным. Гию без слов понимает, что будет дальше, катана быстро выскальзывает из ножен в попытке разрезать тонкую шею, но девушка без особого труда уклоняется. — “Черт, не успеваю” — ему не надо быть быстрее всех, достаточно быть быстрее Кочо. Но даже будучи Столпом, девушка была одной из самых быстрых, в теле демона у него просто не было шансов. Шинобу оказывается напротив с окровавленными телами в мгновения ока, всё существо кричит о желании чужой плоти. Слюна тонкой струйкой стекает по подбородку, но тело замирает напротив превозмогая рефлексы. Перед глазами встает суровая Канаэ с расставленными в защитном жесте руками: — Возьми себя в руки, Шинобу — привычный ласковый голос полон решимости и гнева. Такой образ сестры работает хуже сильного удара и лучше бы истребитель отрубил ей голову. Канаэ всегда верила, что демоны могут быть лучше и они уживутся в мире. Что за чушь? Но страх лишиться благосклонности сестры хуже смерти, голода и тело само разворачивается заслоняя раненых охотников собой, повторяя жест сестры. Доума удивлен и восхищен, это можно распознать только по одному взгляду от которого леденеет все нутро. Глухой звук аплодисментов пронзает как копья, не ради его одобрения она борется с сущностью внутри себя. — Шинобу-тян, ты в силах себя контролировать даже в такой ситуации! Это поистине достойно восхищения, только вот эти гости не приглашены — за спиной ощущается резкий холод и бывший истребитель в один момент накрывает тела павших воинов своим, но ледяные копья растворяются в воздухе не долетая до цели. Доума не собирается её убивать, он убежден что любит и пока есть возможность будет сохранять девушки жизнь. — Ты мешаешь — ледяная лоза окутывают запястья разрезая белую кожу, окрашивая дощатый пол в алый. За те минуты форы, Танджиро и Гию перехватывают тела раненых товарищей унося прочь с поля боя. Маленькие копии атакуют заставляя оставшихся охотников уйти в глухую оборону. Шинобу извивается в плену в попытках вырваться и помочь, но через рык боли получается только предупредить: — Не вдыхайте ледяной туман — Подожди пару минут, милая Шинобу-тян. Я скоро закончу и мы продолжим. — Доума не относится к борьбе серьёзно и от этого ощущение безнадежности захватывает целиком. Им не победить Вторую из высших лун. Образ Канаэ опять встает перед внутренним взором, тонкие ладони обнимаю лицо притягивая к себе: — “Без тебя они погибнут, прошу не дай этому произойти”. — Кочо слышит почти звериный крик, позже понимая что он её собственный и оковы растворяются от яда крови как кислота. — Ты владеешь магией крови, не хорошо такое скрывать от своего жениха — стремительными движениями она оказывается рядом и наносит удар в живот заставляя демона отлететь в другой конец комнаты. — Ты стала быстрее — следующим ударом она целиться в голову, но он останавливает веером, одним ударом заставляя крутануться вокруг своей оси и ощутить резкую боль в ноге. Сломана. Доума не останавливается и следующим ударом ломает пару ребер. Падая на колени, прижимая руку к сломанным ребрам, она загибается в кашле не в состоянии стереть кровь, что стекает по губам. — Скольких девушек ты съел в этом месяце? — вопрос настолько неожиданный, что заставляет луну всерьез задумать. — Может чуть больше десяти — и улыбка на губах девушки подобно открытию врат в сам Ад. — Значит скоро подействует — тело демона начинает распадаться, как гнилая плоть после долгого захоронения. Он тает, но успевает оказаться достаточно близко, чтобы решительным ударом попытаться снести голову с плеч. Шинобу улыбается, прикрывая глаза: — “Пока смерть не разлучит нас, ведь так?” — глупая мысль перед смертью, но она была готова к этому. мари оби - широкий пояс цуно какуси - согласно поверьям японцев у каждой женщины есть своеобразные рожки ревности, которые во время церемонии принято покрывать специальной «шляпкой»