A Way Out

      В тот роковой день за месяц до того, как Вэнь Нин и молодой мастер Вэй вернулись в курганы, Вэнь Цин поняла, что пора. Один взгляд на руку ее брата, покрытую от кончиков пальцев до локтя засохшей кровью другого, заставил ее пересмотреть свои планы в отношении Лань Ванцзи.       Вэй Усянь был слишком отвлечен и переполнен беспокойством, чтобы заметить, как она соскользнула на опушку леса, чтобы дать сигнал. Он полетел в облака так же быстро, как и был выпущен, и направился к Гусу, а Вэнь Цин побежала обратно через деревья туда, где ее брат и Вэй Усянь все еще ждали.       Вэй Усянь расхаживал по пещере, бормоча себе под нос. Он планировал, что делать дальше, и Вэнь Цин знала, что у нее не так много времени. К счастью, из-за своего отвлеченного состояния Вэй Усянь не заметил, как она схватила и спрятала флакон с задней стороны своего рабочего места в своей мантии. Она взяла клочок бумаги, который тоже лежал там, те же самые клочки, которые она использовала, чтобы написать Лань Ванцзи, и отчаянно что-то записала. Флакон с черной жидкостью хлестал по стенкам контейнера, когда она двигалась, и она пыталась не паниковать. Она не могла рискнуть потерять ни капли. На подготовку ушли недели и несколько неудачных попыток, и все из-за небольшого шанса, что однажды это может понадобиться. Сегодня.       Все планирование, сокрытие и тяжелая работа в то время достигли своего апогея. Это стало реальностью на ее глазах. Она просто думала о том, что она могла бы сделать, чтобы отблагодарить Вэй Усяня за спасение их жизней, дав им второй шанс.       По ее мнению, суть ситуации заключалась в следующем: даже если она и ее люди не смогут выжить, Вэй Усяню придется.       Поскольку он жил среди них в Могильных курганах, все они знали, скольким он пожертвовал, чтобы спасти Вэней. Большинство из них были для него незнакомцами в ту ночь, но он относился к ним так же, как и к членам семьи. Он принял решение отдать большую часть своей жизни и комфорта ради них. Вэнь Цин знала, что это также означает, что любые будущие решения и трудности, с которыми он столкнется, будут результатом этого судьбоносного выбора. Именно так она сказала Лань Ванцзи, когда он согласился встретиться с ней в Илине.        — Умереть вместе с нами — пустая трата времени для Вэй Усяня. Он спас нас, и я не хочу, чтобы еще одна трагедия стала его смертным приговором, — сказала Вэнь Цин Лань Ванцзи, когда она держала в руках чашку горячего чая. — Вред для нас больше не должен причинять вред Вэй Усяню. Это меньшее, чем мы можем ему отплатить.       После неожиданного визита Лань Ванцзи на курганы она начала подозревать, что дружба между двумя мужчинами была более тесной, чем она ожидала. Все знали Хангуан Цзюня не только как человека с высокими моральными качествами, но и как человека, который держался на расстоянии. Фактически, она слышала истории о других практикующих, которые боялись его только из-за его ледяной личности. У нее тоже были предвзятые представления о том, что за человеком должен быть Второй Нефрит клана Лань, но они быстро запутались, когда она увидела, что А-Юань бежит к бабушке с руками, полными игрушек, которые он получил в качестве подарка. Она была потрясена, узнав, что эти подарки были от Лань Ванцзи, человека, которого Вэнь Юань встретил первый раз.       Вэнь Цин подробно описала их жизненную ситуацию, когда они пили чай. С того дня, как она нашла Вэй Усяня, когда бродила по улицам, до человека, которым был Вэй Усянь, когда он пытался построить для всех этих людей дома из ничего.       После того, как Второй Молодой Мастер Лань сказал тот небольшой факт, что хотел вернуть Вэй Усяня обратно в Гусу, план не занял много времени.       Вэй Усянь однажды рискнул всем, чтобы помочь им, не было никакой гарантии, что он переживет это снова. Если такая ситуация должна была произойти, Вэнь Цин должена была подать сигнал, чтобы предупредить Лань Ванцзи, сообщить ему, что пора. Чтобы дать ему время прибыть в Илин, а также вернуть Вэй Усяня обратно в Гусу, чтобы он не просыпался и не создавал больше проблем, ей потребовалась смесь, которая не только удерживала бы его в бессознательном состоянии в течение длительного периода времени, но и подавляла бы любые духовные способности.       В то время Лань Ванцзи не знал о состоянии пропавшего золотого ядра Вэй Усяня, поэтому она не стала поправлять его, дав понять, что в этом нет необходимости. Лань Ванцзи боялся, что длительное пребывание в бессознательном состоянии может нанести еще больший вред его телу сейчас, когда он практиковал демоническое совершенствование. Следовательно, каждая часть Вэй Усяня должна была оставаться бездействующей в течение этого времени, за исключением его жизненно важных органов, чтобы он не мог потерять контроль над своим телом и чтобы ничто, в свою очередь, не взяло его под свой контроль.       Вэнь Цин подумал, что недостающая часть головоломки заключалась в том, как не только удержать Вэй Усяня в Облачных Глубинах, но и сделать так, чтобы он оставался незамеченным. Лань Ванцзи молча размышлял несколько минут. Существовали различные типы защиты, и он это хорошо знал. Многие находились в Облачных Глубинах, но он никогда не встречал чар, созданных для одного конкретного человека. Они могли установить чары, из которых только Лань Ванцзи мог выходить и входить, но он никогда не пробовал делать это, и Вэнь Цин упомянула, что, возможно, они могут быть уязвимы для тех, кто принадлежит к роду Лань. В конце концов, все они разделяли одинаковую энергию. Они не могли рисковать Лань Сиченем или, что хуже всего, Лань Цижэнем, которые обнаружив местонахождение Вэй Усяня.       Они не планировали держать его там вечно, но Лань Ванцзи настоял на том, чтобы ему оставалось решать, как сохранить Вэй Усянь в безопасности после этого. Он сказал, что Вэнь Цин достаточно беспокоилась о другом и что это не было чем-то, в чем они были уверены, что вообще могло произойти или было необходимо. Это была всего лишь мера выигрыша времени для гипотетически наихудшего сценария. Не зная, нужен ли такой план.       Когда они собирались покинуть таверну, Лань Ванцзи внезапно спросил об А-Юань.       Вэнь Цин запнулась, она не думала об этом, не позволяя себе этого.        — Он Вэнь, скорее всего, его ждет та же участь, что и всех нас.       Лань Ванцзи возразил — Он ребенок. Он знает о Вэнь Жохане?       Вэнь Цин покачала головой — Думаю, нет, нет. Но… В таком плане я не понимаю, как любой Вэнь может это пережить. Один раз нас уже приговорили к смертной казни; мы не сможем выжить, если что-то случится снова. — Она старалась говорить тихо и не оглядываться ни на кого. Если бы другие знали, что культиватор Вэней сидит среди них в этот момент… Она говорила тихо.        — Простите меня, — сказал Лань Ванцзи, — если это возможно, возможно, мы сможем… использовать… А-Юаня и спасти их обоих.       Вэнь Цин не поверила своим ушам. Репутация Хангуан Цзюня действительно была идеальной, он всегда был на стороне справедливости. Он встречался с Вэнь Юанем только однажды, но во время обсуждения того, как осуществить одну из самых рискованных попыток спасения, которую когда-либо знал мир совершенствования, он настоял на спасении и невинного малыша. Она знала, что Вэй Усянь сказал бы то же самое. Наконец дошло до того, как между двумя молодыми людьми сложилась такая связь, несмотря на то, что они были полярными противоположностями.       Она глубоко вздохнула — Второй молодой мастер Лань. Теперь я чувствую, что могу доверить вам не только жизнь Вэй Усяня, но теперь я знаю, что вы постараетесь спасти А-Юань, мой долг — поделиться с вами некоторой информацией о молодом мастере Вэе. Это может повлиять на зелье, которое мы выберем, и на созданные вами планы.       Кивок. — Говорите пожалуйста.        — Я где-то читала… Возможно, вы этого не знаете, но… — она ​​нервно возилась, она никогда раньше не обсуждала такие вещи с таким высокопоставленным практикующим. своего золотого ядра. Во время своего исследования я обнаружил, что некоторыми талисманами можно манипулировать, чтобы воздействовать только на тех, у которых нет золотого ядра в качестве дополнительного уровня защиты. Изначально они использовались для защиты собственности от духов низкого уровня, вторгающихся, если культиватор отсутствовал, но теперь они перестали использоваться регулярно, когда кланы выросли… Другими словами, вы можете сделать так, чтобы люди без золотых ядер не могли ни входить, ни выходить… Итак, даже если Вэй Усянь обнаружит ваш способ входа и выхода, побег будет невозможен, пока чары остаются на месте.       Лань Ванцзи тупо уставился — Я не понимаю.       Вэнь Цин снова огляделась вокруг. В этот ранний час клиентов было немного, но она должна была убедиться, что ее никто не услышит, когда она рассказывала о событиях потери золотого ядра Вэй Усяня.

***

      Через несколько дней пришло письмо из Гусу. Бумага была простой, совершенно непримечательной на вид, и невозможно было отследить отправителя. Вэй Усянь и другие ухаживали за небольшим садом, который они все еще пытались вырастить, и не заметили, что Вэнь Цин спрятала бумаги в своей мантии, чтобы прочитать их, когда она останется одна. Внутри были два небольших свитка с подробными сведениями об ингредиентах и ​​инструкциями по приготовлению смеси, которую ей надо сделать. Первая смесь была создана для успокоения, вторая — для подавления способностей. На следующий день Вэнь Цин часами изучала бумаги, решая, как лучше его приготовить, несколько раз терпя неудачу, прежде чем, наконец, объединить их наилучшим образом, который, по ее мнению, мог бы избежать серьезных побочных эффектов.       Конечно, она не знала, каковы будут последствия — никто не знал. У нее не было бы возможности проверить, сработает ли это вообще, и как долго оно будет держать пациента в спящем состоянии. Первоначальный рецепт снотворного был разработан таким образом, чтобы пациент оставался без сознания не более трех дней. Она увеличила дозу несколько раз, чтобы убедиться, что она будет достаточно сильной. В конце концов, не было никакой гарантии, что все это попадет в Вэй Усяня, и в конце концов произойдут несчастные случаи. Ей нужно было убедиться, что он достаточно силен, чтобы духовный подавитель мог работать вместе с ним. Никогда в ее жизни медицина не была такой сложной или опасной.       В день смерти Цзинь Цзысюаня Вэнь Цин обязательно отметила внизу написанного ею письма, что она не уверена, как долго продлятся его последствия. Лань Ванцзи должен знать, что, хотя она и сделала все, что могла, нет никакой гарантии, что это сработает, если вообще сработает. Они не рассчитывали, что это сработает слишком хорошо.       Зелье пробивалось сквозь систему Вэй Усяня, Вэнь Цин наблюдала, как его лицо корчится от дискомфорта, его вены темнеют, пока оно пробиралось через кровоток, пока через несколько мгновений он не стал заметно расслабиться и вернуться к своему обычному цвету. Она вздохнула с облегчением и взяла его за запястье, чтобы убедиться, что он все еще дышит, что его сердцебиение стабильно, и немного подождала, чтобы убедиться, что он не извергнет его и не сделает смесь бесполезной. Когда она была удовлетворена состоянием своего пациента и ночное небо за пределами неба покрыло пейзаж синей черной дымкой, она положила свое поспешно написанное письмо под руку Вэй Усяня так, чтобы край торчал там, где Лань Ванцзи обнаружит его позже. . Он найдет ее объяснения вызванной комы Вэй Усяня, а также ответ на его просьбу относительно А-Юаня.

***

      Через несколько часов после того, как они прибыли в Облачные Глкбины, Лань Ванцзи, несмотря на свое истощение, был полон решимости установить защиту. Его тело дрожало, когда наружу текли последние остатки духовной энергии. Их долгое путешествие сказалось на себе. Безопасная транспортировка других была трудной, когда это нужно было сделать незаметно, а один человек находился в коме. Наконец, прибыв поздно вечером, он заставил свое тело удерживать его вместе, пока он конструировал обереги. Низ его обычно безупречно чистой белой мантии был забрызган грязью от того, что он нес мертвый груз, Вэй Усяня, через покрытое грязью кладбище, они волочились по полу, и его волосы небрежно выпадали из обычно нетронутой тиски. Он не знал, было ли это из-за состояния Вэй Усяня, но он чувствовал себя намного тяжелее, чем раньше, что только намного быстрее истощило Лань Ванцзи. Он некрасиво и непроизвольно потерял сознание на полу, как только защита была завершена.       Через несколько дней Лань Ванцзи с удивлением обнаружил, что Вэй Усянь все еще спит. Фактически, он не сдвинулся ни на дюйм с первого дня. Если бы не плавные подъемы и опускания его груди, Лань Ванцзи мог подумать, что он мертв. Он вытер лицо Вэй Усяня, руки, любую часть открытой кожи, не будучи слишком неподходящим, чтобы мужчина не чувствовал себя неловко и нечисто, пока его тело оправилось, прежде чем вернуться, чтобы учить учеников и заняться другими делами. Он старался не волноваться. Примерно каждые два часа он возвращался, чтобы проверить спящего, но ничего не менялось.       Через неделю Лань Ванцзи забеспокоился. Он просмотрел письмо, которое Вэнь Цин написал несколько раз, чтобы подтвердить, что это нормально, но это никак не уменьшило его беспокойство. Тем не менее, он сидел рядом со спящим и играл на гуцине, снова и снова играя лечебные ноты, надеясь, что это ускорит его пробуждение.       Две недели спустя, по-прежнему ничего не изменилось.       Вэй Усянь теперь носил белую мантию Гусулань вместо своей фирменной черной. Лань Ванцзи день или два размышлял, не следует ли купать спящего человека, но, будучи максимально рациональным, он не хотел, чтобы Вэй Усянь заразился какой-либо болезнью из-за нечистоты, особенно когда его тело находилось в подавленном состоянии. Итак, он искупал потерявшего сознание мужчину настолько быстро и тщательно, насколько это было возможно.       Он не смотрел ни на что, что могло бы считаться нарушением каких-либо границ. В конце концов, Вэй Усянь был без сознания. Что ж, он старался не смотреть… но к тому времени, когда это было на его лице, он горел горячим, и ему потребовался собственный холодный душ, чтобы остыть.       — Бесстыдно, — сказал он себе, как будто это что-то изменит.       Спустя неделю Лань Ванцзи проснулся, сидя на неудобном полу. Он решил не прятать Вэй Усяня в Цзинши, даже с поднятыми защитами это было слишком рискованно. Люди заметили бы что-то необычное. Вместо этого он выбрал пустые комнаты в нескольких шагах от своей собственной. Это была скромная спальня и небольшая комната для купания — в этой комнате нельзя было разместить ванну, как в других более крупных зданиях, поэтому ее держали отдельно, что, к сожалению, делало ее холодным местом из-за отсутствия системы отопления. Само жилое пространство было достаточно комфортным, несмотря на холодные купальные помещения. К счастью, это здание использовалось редко, если вообще использовалось. Первоначально он использовался для путешествующих гостей, если гостевые крылья Облачных Глубин были заполнены, но с тех пор прошли годы.       Поскольку тело Вэй Усяня все еще отказывалось просыпаться, Лань Ванцзи стал спать рядом с другом на случай, если случится что-то неожиданное. Это было чисто из соображений безопасности — и единственное, что было хуже для Лань Ванцзи и клана Лань, чем Вэй Усянь, обнаруженного в Облачных Глубинах, — это мертвый Вэй Усянь, обнаруженный глубоко внутри их комплекса.       Что разбудило Лань Ванцзи, так это стон и болезненный звук, почти как выпотрошенное животное. Это звучало так, как будто жертва ночной охоты была смертельно ранена и взывала о пощаде. Однако это было невозможно. Ни одно животное поблизости не издавало такого шума, он знал бы, что прожив здесь все эти годы.       Тем не менее он вскочил, чтобы выглянуть в окно. Как он и подозревал, ничего не видно. Он, должно быть, мечтал об этом. Утренний воздух окружал деревья снаружи белым туманом, небо медленно прояснялось и заливало нежным светом Лань Ванцзи, который стоял и смотрел. Он все еще был в своей внутренней мантии от сна, а его волосы были распущены. Свет также достиг тела Вэй Усяня и осветил капли пота, катящиеся по его лбу.       Он нахмурился.       Пот?!       Лань Ванцзи рванулся вперед, обхватив рукой подбородок Вэй Усяня, пока он изучал черты лица другого в тусклом свете. Это было правдой. Лицо Вэй Усяня покраснело, хотя оно не двигалось, пот стекал с его висков. Снова раздался прежний стон, но на этот раз Лань Ванцзи мог видеть, что он исходил из губ другого.       Наконец, через месяц действие зелья закончилось.       — Вэй Ин, — прошептал он, все еще не отпуская лица другого. — Вэй Ин… Ты проснулся?       Ответа не последовало, Вэй Усянь не издал ни звука и не пошевелился. Лань Ванцзи положил руку другому на лоб, несмотря на мокрый пот.       Легкая лихорадка.       Несмотря на неопрятный вид, он выскочил из комнаты и вскоре вернулся с тонким одеялом, которое заменило более толстое, покрывавшее Вэй Усянь. Он подождал, пока температура у другого немного упадет, прежде чем решил, что, может быть, лучше приготовить немного еды. Рабочие кухни не осмелились бы помешать Хангуан Цзюню есть, где он хотел. Он делал это последние несколько недель, чтобы поесть в личных покоях, наблюдая за Вэй Усянь, и всегда возвращал аккуратно сложенные тарелки вскоре после этого. Его брат и дядя считали, что он учится, и поощряли его продолжать, пока он хорошо учил учеников. Времена были странные, и у них были более серьезные проблемы, такие как вопрос о Усяне и его местонахождении. В те дни, когда он был утомлен тренировкой учеников, игрой в гуцинь для Вэй Усяня, а также выполнением последней просьбы Вэнь Цина, те, кто находился на кухне, незадолго до этого видели, как он возвращался за дополнительной едой. Он оставлял немного денег на их заботы и их секретность. Попытки Лань Ванцзи придерживаться правил своего клана уже давно были безнадежными.       В день пробуждения Вэй Усяня он поспешно принес еду обратно в жилые помещения и поставил ее рядом с кроватью, прежде чем понял, что почти не одет. Он натянул верхнюю мантию, но оставался растрепанным, и его кожа казалась довольно нечистой после того, как он вспотел, пробегая по Облачным убежищам. Он взглянул, чтобы убедиться, что Вэй Усянь не шевелится, прежде чем пойти купаться в соседнюю комнату.       Лань Ванцзи был убежденным человеком. Он не проявлял страха или слабости. Он по большей части знал, что нужно делать и что правильно. Но, думая о том, что действие неизвестного препарата в теле Вэй Усяня, наконец, прекратилось, он не мог не беспокоиться о любых побочных эффектах. Месяца, проведенного без сознания, определенно было достаточно… Он надеялся, что Вэй Усянь скоро проснется, что он почувствует себя здоровым и даст Лань Ванцзи время, чтобы объяснить, что произошло. Вэй Усянь сначала рассердился бы, но он не мог ненавидеть Лань Ванцзи за то, что тот спас ему жизнь, верно? Он так много раз говорил ему, что хотел бы забрать его к Гусу, и что ж, это был не первый раз, когда он сделал что-то по инстинкту по отношению к другому мужчине.       Когда он вышел из купальни, он был потрясен, увидев, что Вэй Усянь стоит перед ним. Только он отличался от обычного Вэй Усяня. Обычно разговорчивый практикующий остановился перед ним и не сказал ни слова, даже когда увидел его.        — Вэй Ин, — сказал он в третий раз за день без ответа.       Только когда Вэй Усянь внезапно начал наклоняться в сторону. Лань Ванцзи схватил его за руки, удерживая, чтобы он не упал. Когда Вэй Усянь наконец, казалось, заметил, кто это, хватка Лань Ванцзи чуть усилилась. Зрачки Вэй Усяня были расширены, а глаза расфокусированы.       Однако лоб Вэй Усяня все еще был покрыт пеленой пота:        — Лань Чжань, ч-что ты здесь делаешь? — Вэй Усянь нахмурился, как будто был ранен.        — Ты проснулся, — ответил он, отмечая, насколько неустойчиво стоял человек на ногах. Похоже, он был в агонии, и ему, должно быть, не хватало энергии, чтобы востановиться достаточно быстро.        — Ешь, — приказал он, решив, что, как только Вэй Усянь неизбежно снова потеряет сознание, он должен быть достаточно безопасным, чтобы передать немного духовной энергии.

***

      — Вэй-        — Я сказал нет! У меня нет времени на это. Ты сам упал, поэтому я не прошу прощения за вашу травму! Я ухожу! — Крики Вэй Усяня гремели по комнате.       Лань Ванцзи схватился за плечо. Он почти не чувствовал боли, он был слишком сосредоточен на мужчине перед ним. Если он дотронется до двери — нет, он не хотел об этом думать. Сначала ему нужно было объяснить, что произошло. Лань Ванцзи никогда не находил слов, и он никогда не ожидал, что окажется в этой ситуации будет единственным, кто сможет ее объяснить. Он сжег первоначальные письма и планы вместе с Вэнь Цином вскоре после их получения, чтобы избавиться от любых доказательств, единственное, что у него осталось, было последним, которое не имело смысла ни для кого, кроме них.       Он посмотрел на Вэй Усяня. Пришло время раскрыться, он не мог подвергнуть его опасности.       С чего ему начать?       Когда он впервые посетил курганы?       Когда он встретил Вэнь Цин?       Или то, что он обнаружил в тот день, когда спас его? Как он очищал запекшуюся кровь с головы Вэй Усяня, следил за его дыханием и пульсом в течение нескольких дней, прежде чем напасть дерево в глубине леса с помощью Биченя, потому что казалось, что все это было напрасно. Он изо всех сил старался, Вэнь Цин и остальные полагались только на него, но Вэй Усянь не проснулся, не двинулся с места, не подавал никаких признаков того, что слышит Лань Ванцзи. Он уничтожил три дерева, пока их стволы не превратились в стружку, потому что он не мог не думать, что, возможно, он навсегда парализовал Вэй Усяня, и все потому, что он думал, что может помочь. Неужели он не мог помочь тем, о ком заботился? Его мать, Вэй Усянь, А-Юань тоже?        Он посмотрел на человека, которого ждал, беспокоясь неделями подряд, и не позволял плохим мыслям проявиться.        — Прошел месяц.