Одержимость

      Последующие дни Архонт раскидывал своих Адептов по всему Ли Юэ и приближенным землям, дабы обезопасить свои территории во время отсутствия. Возможно, в этой войне не было критичным потеря самих земель и даже простых смертных, однако сам правитель был уверен: чем больше он правит, тем больше внушает страх мелким Божкам.       В то время Алатусу снились самые разные кошмары. Хотя, кошмарами их назвать, пожалуй, было бы слишком громко. Ему снились лица когда-то убитых им людей. Эти блуждающие души в темноте периодически поглядывали на него, однако никогда не стремились заговорить с ним или же что-то сделать. В какой-то момент юноша начал считать, что они попросту бездушные куклы. Быть может, его чувство вины перед другими людьми стало материальным, решившим преследовать его во снах. Сказать точно практически невозможно. Помимо этих самых видений он почти ничего больше не наблюдал.       Он проснулся и беспристрастно пялился в потолок. Сегодня, как и было обещано хозяином, они встретятся с другим Архонтом. Довольно волнительное и, возможно, даже опасное событие. Однако все мысли юноши были заняты совершенно другим. Он потянулся к своей груди и приложил кулак, ощущая сбитое биение сердца. «Как жаль, он и сегодня мне не приснился», — с некой грустью размышлял парень.       Незнакомец все чаще и чаще всплывал в его воспоминаниях. С тех пор, как они встречались в его сне, прошло уже достаточно долгое время. И это тянущееся время без него, такое долгое и тяжелое, бременем оседало на его душе. Он тосковал. По тем ли ощущениям, что испытывал? Возможно, именно по ним. Ему самостоятельно было как никогда сложно разобраться в собственных чувствах. Он закрывал глаза и все старался представить обличие того, кого желал увидеть. Блестящие волосы, длинные, заплетенные в косичку, какой-то легкий костюм и да… эта мягкая улыбка. Алатус все никак не мог вспомнить цвет его глаз. «Как же глупо мечтать о встрече с тем, кого даже не существует».       Но тосковал юноша не только из-за него. Ему хотелось снова вернуться в родной дом. Пусть, последний его визит был неприятным. Пусть, слова его близких людей до сих пор вонзали фантомные уколы в грудь, он все равно любил их. Резко в голове всплыло лицо младшей сестры. Он не знал, считают ли она и родители его монстром, однако что-то, такое невидимое, заставляло его верить в самое лучшее. Быть может, они волнуются за него? Это же совершенно нормально, что его крепкая и дружная семья не отослала ни одного письма и ни разу не навестила его? Во всем виноват Архонт, которого они безумно боятся.       Некоторые вещи становятся в порядке вещей, когда Алатус находит им своеобразное оправдание.       Помнится, когда-то его семья была гораздо больше. Когда-то он хотел стать похожим на своего дедушку-путешественника, побывавшим в разных уголках Тейвата. Юношу завораживали рассказы о горах и морях. Его дедушка вырос с мечтой когда-нибудь увидеть снег, но тяжелая болезнь навсегда забрала ее. Алатус вспомнил, как сильно тогда кричала бабушка, обнимающаяся с такой же заплаканной и бессильной матерью. Младшая сестра тогда, кажется, ничего не понимала. Парень не знал, почему. Может, дело в том, что она сама никогда не стремилась общаться с дедушкой и не понимала, что та их встреча была последней.       Вскоре после смерти дедушки, умерла и бабушка. Ей стало совсем плохо после утери человека, которого она безумно любила. Юноша помнил, как приходил к надгробию своего дедушки и видел ее там. Она, обессиленная и явно не спавшая несколько ночей, говорила с погребенным под землей. Все причитала, что он слишком быстро и рано ушел. Что она до сих пор видит, как его лицо прямо на глазах стало синим и перестало дышать. Она не может уснуть без него, не понимает, как ей нужно двигаться и жить дальше. Бабушка однажды встала на колени и громко заревела. Она кричала лишь о том, чтобы он подождал ее, ведь они совсем скоро снова будут вместе.       Эта картина еще часто преследовала мальчика во снах, иногда он просыпался и просто начинал безмолвно плакать из-за несправедливости жизни. Саму же бабушку похоронили рядом, как она того и просила.       После этого Алатус уже был довольно замкнутым ребенком, а через несколько лет началась война между Архонтами. Он холодной рукой провел по своим глазам, стряхивая подступившую влагу. Люди умирают. Наверняка, у убитых им людей тоже были собственные семьи или же друзья. В конце концов, дальние родственники, жившие в других деревнях. Или же те, кто отправился на передовую? Юноша выдохнул и заставил себя подняться.       Если он не поторопится, то его нетерпеливый хозяин сам придет в мелкую комнатушку. Алатус все выдерживал эту мысль, но как только подошел к зеркалу, замер еще на некоторое время. Жизнь и правда несправедлива. Он мог вылечить сломанную руку за какую-то неделю, но его шрамы, которые были оставлены Архонтом, кажется, никогда не исчезнут. Причем, дело не только во внешнем проявлении: в голове юноши уже давно было нечто надломленное, что вряд ли когда-нибудь сможет затянуться, как какая-то рана. Постепенно в нем начала зарождаться ненависть, обращенная к телу, к нему самому, и он совершенно не понимал, как с ней нужно бороться.       Уже собравшийся выйти из комнаты, он наткнулся на чью-то широкую грудь. Подняв взгляд, он встретился со знакомыми глазами. По его телу пробежался животный ужас, заставивший его глаза прослезиться. Холодный пот скатился по нахмуренному лбу, однако стоявший в дверях Архонт только снисходительно улыбался и положил свою громадную руку на испуганного юношу. Алатус весь съежился, и его ноги, будто рефлекторно, опустились на колени. Немигающие черные глаза радостно заблестели. — Собирайся, — приказал Архонт и тут же оставил трясущегося юношу одного.

***

      Хозяин выбрал самый непримечательный способ передвижения, обосновывая это тем, что его отсутствие будет держаться в строжайшем секрете ото всех людей и существ, особенно из других государств. Лишь немногие в его узком окружении знали, что его тронное место осталось без присмотра, однако еще меньше знали, куда и зачем он решил уехать. Многие шли на передовую под предлогом «так нужно», обосновывающееся ослаблением позиций на фронте. Такая легенда была достаточно реальной, поэтому лишь немногие высказали свой интерес, почему великий Архонт принимает позицию обороны, в то время как может гораздо больше? Подобным смельчакам резко заткнули рты. Не просто за глупые мысли, а за тем, чтобы не распространять лишнюю шумиху среди других людей и нелюдей. Едва ли любая информация, слухи или пустые предположения, просочатся, как у его страны настанет черная полоса.       Алатус сидел как на иголках напротив своего хозяина. Он не издавал ни звука на протяжении всей поездки, проглатывал слюну настолько тихо, насколько это было в принципе возможно. Он решил полностью «слиться» с твердой сидушкой, только бы Архонт глядел на него все реже, а в лучшем случае, совершенно забыл бы про существование незадачливого мальчонки. Сам же мужчина прекрасно замечал душевные порывы своего слуги, однако ни пугать, ни смешиться над ним не собирался. У него было, над чем подумать все это время.       На данный момент Архонты все чаще затевали битвы друг с другом. Разумеется, то были не слишком талантливые и сильные бойцы, однако, объединившись, они могли доставить значительные хлопоты. Также некие неизвестные ныне Архонты (или даже Архонт?) старались вторгнуться в его земли. Известно лишь то, что им кто-то помогает со стороны, возможно, какой-то нейтралитет? Но и это было странно: если этот самый «нейтралитет» не претендует на какие-либо земли или же на Сердце Бога после окончания войны, то зачем ему в принципе помогать кому-либо? Мир ради мира? Звучит смешно.       Алатус заметил сосредоточенный взгляд хозяина на себе и пробился противными мурашками. После мужчина тяжело вздохнул, но это было все, что он сделал. Юноше не было комфортно сидеть с ним в таком маленьком пространстве, однако ничего поделать не мог. Он пялился в окно, стараясь каким-то образом отвлечься от назойливых мыслей. Разные пейзажи мелькали перед глазами, но он так и не смог по достоинству оценить их красоту.       Архонт же тем временем все еще пребывал в длительных думах. Он по своей натуре властный и независимый, поэтому к приглашению Архонта Снежной Бури отнесся довольно-таки скептически, пусть они и были давними «друзьями». Его натура не хотела принимать помощь или оказывать ее другим, но головой он прекрасно понимал: без союзников он остается в неведении. За информацию он готов заплатить и, пожалуй, достаточно много, однако даже не мог представить, что потребует от него другой правитель. Если они заключат соглашение, окупится ли оно для самого Архонта, желавшего лишь приобретения бескрайней силы, признания и независимости? Он прекрасно знал Архонта Снежной Бури, который даже когда-то помог ему, рассказав сокровенные секреты становления Адептов. Если с него потребуют возврат долга, ему придется его вернуть. Это и больше всего раздражало.       Когда мысли отпустили Архонта, он невольно взглянул на мальчонка, который в это время восторженно наблюдал что-то в окне. Его лицо было таким сияющим и удивленным, что мужчина невольно залюбовался такой сменой эмоций. Ему всегда нравилось лицо его слуги и еще больше нравился блеск в его глазах, который он все так намеревался изуродовать. — На что смотришь? — твердо проговорил он.       Испуганный громким голосом Алатус тут же стушевался и спокойно сел, сменив со своего лица выражение восторженности на напряжение. У него плохо выходило «держать» на себе маску спокойствия и незаинтересованности, однако то ли любопытство, то ли страх заставили его ответить на вопрос: — Что это? — он указал на окно. — А, — будто бы Архонт отвечал на что-то до безумия простое, — это снег. Ты его никогда не видел? — усмехнулся он. — Снег? — вторил ему Алатус и снова перевел взгляд на окно.       Безграничные земли, практически без деревьев или любой другой растительности, были покрыты белоснежным ковром. На него падали какие-то маленькие крупинки, почти незаметные поодиночке, но вместе они представляли собой нечто, похожее на дождь. Только в отличие от дождя они падали так неторопливо, кружились в воздухе, и мягко оседали друг на друга. Алатус понял, почему его дедушка так мечтал увидеть снег, это, наверное, в его представлении было чудом природы, не иначе. Ведь в его родных землях никогда не было заморозков, только осень, весна и лето.       Архонт приказал остановить карету. Наверное, он сам и не знал, действительно ли он остановил ее из-за лишней осторожности, дабы быть еще незаметнее, или же из-за своего глупого мальчишки, у которого так трепетала душа перед видом проявления природы.       Алатус осторожно вышел и первое, что он сделал — прикоснулся к такому странному снегу. Холодный. Он бы сказал, очень холодный. И мокрый. Он мял его до тех пор, пока кончики пальцев не стало колоть из-за обморожения. Юноша скинул слепивший шарик на землю и всматривался в свою ладонь, которая осталась влажной после снега. Позже он поднял голову и смотрел в безграничное небо, пытаясь найти источник падающего «белого дождя». — То, что ты видишь, называется снежинками. Они образуются из облаков, — увидев недоумение, начал пояснять Архонт, как маленькому ребенку.       Юноша ничего не ответил, лишь легонько кивнул и последовал за ушедшим вперед мужчиной. Подумалось, что у его хозяина слишком хорошее настроение, раз он принялся пояснять, откуда берется лед, какие на вид снежинки симметричные, и почему после них остается вода. Алатус слушал вдумчиво, потому что ему действительно было интересно. Он неторопливо шел по тропинке, пока не увидел впереди длинную лестницу изо льда, которая вела в своеобразный замок на вершине горы — именно таких размеров было то, что он видел.       Архонт видимо нахмурился. Наверное, из-за того, что до сих пор они не встретили никого. Если бы Архонт Снежной Бури желал ему зла, то точно кого-то отправил как минимум на разведку, но мужчина не чувствовал чужого присутствия, и это только сильнее настораживало. Впрочем, лишняя паранойя была ему не к лицу. — К слову, — обратился Архонт к своему слуге, — это, — он указал на снег, — можно есть.       Их взгляды встретились. Алатус понял, что его хозяин не шутил. Он не имел ввиду, что снег действительно можно есть, он имел ввиду, что он хочет, чтобы парень его съел. И даже если он попытается оговориться, мол, не голоден, сам хозяин ему попросту не поверит. Как может быть не голоден тот, кто совсем недавно убил человека, проходя мимо в столовой, чтобы восполнить пустующий запас снов?       Юноше пришлось опуститься. Он все еще смотрел в темные глаза своего хозяина и находил в них трепетное ожидание представления. Псина обязана развлекать тех, кто о ней заботится, иначе ее выкинут на улицу. Вот и Алатус, взяв дрожащей рукой снег, приподнес его ко рту, но даже не успел открыть потрескавшиеся губы: его голову резко толкнули в снег. Попытавшись посмотреть на Архонта, он лишь увидел подошву массивной обуви, что продолжала втаптывать его в огромный сугроб. — Жри, Алатус. Ты же голоден? — и новый удар ногой по затылку, выбивший звезды в глазах парня.       Пару горячих слез упали на снег, но не растопили его. Он плакал и смешивал свои слезы со снегом на губах. Он действительно его ел. Было холодно. Просто безвкусно и холодно. Челюсть сводило. Когда Архонт удовлетворил свое бешеное желание поиздеваться над мальчонкой, он пошел дальше по лестнице, не дожидаясь закашлявшегося Алатуса. Парень встал и смотрел на опечаток собственного лица на земле, выплевывая остатки грязного снега изо рта. Падающие снежинки таяли на его лице и, попадая в глаза, прятали жгучие слезы.       Когда они прибыли, перед ними сразу возникли несколько человек, облаченных в своеобразные шубы. Разумеется, Архонт Снежной Бури прекрасно знал о предстоящем визите, но откуда они могли знать точное время прибытия, если это нигде не было обговорено? Вопросов много, но ответов так мало. Без лишних слов они отвели гостей прямиком к их повелителю. Алатус не успел насмотреться на просторы ледяного дворца, как тут же оказался в обыкновенной комнате, со столиком и диваном, ничем не примечательным. Его удивленный взгляд снова заставил хозяина пояснить, что это простая разновидность силы Адептов.       К ним вышла высокая, черноволосая женщина с короткими волосами. Да, как же Архонт давно не видел ее. Истинная повелительница Крио Элемента, та самая Архонт Снежной Бури, которая действительно была одной из древнейших. Многие слагали о ней песни, кто-то даже верил, что она уже владеет Сердцем Бога, и эта война — всего лишь развлечение для нее. Но лишь мужчина знал, что то были простые слухи, ничего не имеющие с реальностью. Она элегантно присела напротив своих гостей и, улыбнувшись, наконец-то заговорила со своим давним другом. — Я рада тебя видеть, — она закинула ногу на ногу. — Кажется, дела у тебя идут не ахти. — О чем ты, Эос? — раздраженно ответил Архонт. — Я знаю, кто пытается отнять у тебя земли. Более того, я знаю его союзников. И еще кое-что, — она обратила внимание на Алатуса, неловко и тихо сидящего рядом с Архонтом, — у меня есть путь, позволяющий пройти испытание «небес». Как ты понимаешь, Селестия во время войны более не принимает ни смертных, ни нас, Богов, — она протянула ему руку, — но я понимаю, как сильно ты жаждешь получить силу через своего Адепта. — Что ты хочешь? — кратко ответил мужчина, на что взгляд девушки немного погрустнел. — Пойми, мне и правда неинтересна война. Я живу на свете гораздо дольше, чем даже ты себе можешь представить, — мужчина слегка кивнул словам Архонта Снежной бури, ведь она была именно той, кто «воспитывала» его до появления целых государств. Они, бесспорно, прошли долгий путь вдвоем, пока однажды судьба не повела их разными путями. — Мои предки долго оберегали Сал Виндагнир, Драконий Хребет, но я не могла спасти их. Но я могу спасти их секреты от чужих глаз. Вся цель моей жизни — поиск способа навсегда покрыть льдом эти земли и я, наконец, нашла этот способ. Все, что мне нужно: сбереги моих людей. Возьми их в Ли Юэ и дай им шанс на спокойную жизнь. И если ты получишь Сердце Бога, не позволь никогда вступить на Драконий Хребет ни единой душе. А я… совсем скоро я умру.       Алатус отшатнулся, когда после последних слов его хозяин резко подскочил, но позже, придя в себя, лишь устало сел обратно. Он протянул руку в ответ и, видимо, их союз был вовсе не миром, а заключением какой-то сделки, где, если честно, условия были просто до безумия просты. Вот так просто отдать драгоценнейшую информацию за жизни тысячи человек? Неудивительно, что Архонт с такой легкостью согласился. — Прежде, чем я выполню часть своей сделки, мне нужно кое-что сделать и убедиться, что ты сдержишь свое слово. Ты быстро сделал из него сильную оболочку, как я тебе и говорила, — она снова оценивающе наблюдала за Алатусом, — но все еще недостаточно. Об этом потом.       Эос начала свой длинный рассказ о неизвестном противнике. По ее словам она никогда не контактировала с ним и он снизошел как гром среди ясного неба. «Очень сильный Гео Архонт под именем Моракс», — именно так она отозвалась о том, кто все настоятельно пытается отобрать часть Ли Юэ. И вместе с ним были Архонты Соли и Пыли, мелкие и слабые божки, которые то и дело помогали самому Мораксу править уже захваченными землями. Они были слабыми, поэтому, если и выбирать какую-либо цель, то кого-то из них. Их смерть повлечет за собой утерю боевой мощи. По крайней мере, Эос так считала и всего лишь дала свой маленький совет старому другу, к которому тот прислушается или нет — еще неизвестно. Насчет какой-либо утечки информации у нее было свое предположение, что то были Боги Истока на стороне Гео Архонта, которые могли подчинять разум смертных и сеять «неразбериху».       После такого долгого вступления она приступила к тому, ради чего на самом деле Архонт и приехал. — Входи, — в комнату зашел невысокий тощий мужчина, прикрывающий свое лицо капюшоном. Алатус не смог различить его лица и, возможно, это было не просто из-за одежды, а какой-нибудь магии. — Бог Истока, Хронос, с помощью которого я сделаю из твоего смертного полноценного Адепта, — оповестила она.       Из-за последующего потока информации у юноши заболела голова. Эос, не переставая объяснять, проговаривала самую мелочь. Алатус совершенно ничего не понимал и едва ли мог представить, что такое Селестия, однако видел, как с каждым ее словом его хозяин возбуждается все больше. Юноша старался уловить ход мыслей Архонта Снежной Бури, ведь от этого зависела его дальнейшая судьба.       Чтобы стать настоящим Адептом, нужно было «вознестись» на Селестию и сделать это можно было только с помощью Бога Хроноса, однако каким именно образом — неясно. Парень запутался во всех этих условиях и едва ли мог понять, зачем накапливать сны в его теле и вместе с ними приобретать ненависть умерших людей. Получается, что все эти кошмары с проходящими людьми мимо — вовсе не его воображение? Они действительно существовали и, получается, даже остались разумными? Алатус вздрогнул. — И последнее. Хронос способен, скорее, не манипулировать временем, а видеть его. Наша принцесса обладала способностью предвидения, но Хронос гораздо могущественнее нее, поэтому… Мне нужно увидеть будущее Алатуса. Оно покажет, станет ли он Адептом, и будешь ли ты с ним рядом. — Почему нельзя увидеть мое будущее? — спросил Архонт. — Ты Архонт, борющийся за Сердце Бога, — вмешался в разговор до этого молчаливый Хронос. — Боги Селестии не позволят мне увидеть твое будущее.       После этих слов Бог Истока подошел вплотную к волнующемуся юноше и взял его за холодные руки, будто то был не простой смертной человек, а ходячий мертвец. Хронос сконцентрировался и, коснувшись чужого лба своим, провалился в сон вместе с Алатусом. Подорвавшийся Архонт был остановлен Эос, которая поспешила его успокоить.       Хронос сначала увидел прошлое мальчика. Он видел, как тот проходил подземелье Тайшаньфу, но лишь мелкими отрывками. Да, вот они идут целой группой. Теряют несколько человек из-за внезапного нападения. Умирают даже пару детей, в то время как сам Алатус сидит в укрытии и ждет, пока большинство перебьют. Когда остались лишь самые сильные люди, мальчик потихоньку начинает вылезать. Вместо того, чтобы последовать за ними, он лишь наблюдает. Противниками были Стражи Руин, самые примитивные, которые только могли быть. Они были настолько глупы, что, хоть и могли совладать с человеческой силой, на самом деле даже не улавливали звуков, лишь движение в поле зрения. Понявший это мальчик решил расчленить других мертвых детей и раскидывать их конечности как приманку. Хроносу тяжело было верить своим глазам, но теперь он понял, каким образом Алатус дошел до самого конца. Странно, но у него не было воспоминаний о том, куда подевались другие взрослые, будто их разделило…       Думать об этом было некогда. Пролетевшись дальше по осколкам воспоминаний, Бог Истока увидел моменты с хозяином. Картина глазами мальчика провоцировала тошноту в горле. Он видел и порки, видел и пытки, и изнасилование. Хронос не хотел чувствовать ту боль, что ощущал мальчик, однако иногда, в самые эмоциональные для Алатуса моменты, даже Богу становилось не по себе. Эос и Хронос не были злыми Богами и согласились помогать хозяину и парню из-за личных причин, но если бы только он только знал… А ведь, наверняка, Архонт Снежной Бури знала о его личности с самого начала.       На этот раз Хронос видел сны Алатуса. Однако он не понимал, что то — прошлое, а не будущее. Он видел человека с золотыми волосами вдалеке и думал лишь о том, что это и есть хозяин парня. В какой-то момент он даже начал видеть будущее, и в этом будущем мелькали самые разные неразборчивые картинки. Хронос, который тяжело контролировал свою силу, сначала увидел светящуюся демоническую маску непонятного происхождения, слышал крики людей, которые желали ему смерти. А потом снова этот длинноволосый человек с золотыми волосами. Он не мог различить его лица, но этой зацепки было достаточно, чтобы вернуться.       Придя в себя, Хронос обернулся на госпожу. Он хотел все ей рассказать, однако судьба древней цивилизации была уже не его заботой. Бог Истока все же решил не упоминать лишний раз о настоящей личности Архонта. — Ему можно доверять. Кажется, Алатус станет Адептом и получит… Артефакт. Также я видел его хозяина рядом…       Не успела Эос обрадоваться, как в комнату ворвались ее запыхавшиеся слуги. Они достали свернутое письмо и вместо того, чтобы отдать его госпоже, протянули гостю. Архонт с нечитаемым выражением лица принялся читать. Глаза быстро забегали по маленьким строчкам и, в конце концов, разъяренный мужчина разорвал листок на мелкие бумажки. — Алатус, мы возвращаемся, — зло прошипел Архонт, — на Ли Юэ напали.       Хронос взглянул на Эос, но та ничего не сказала и поспешила удалиться, выполнив часть своей сделки перед Богом Истока.