Следующий день Итэр полностью посвятил поиску ингредиентов для обряда Сяо. Это было достаточно рутинно: ему часто поручали что-либо отыскать, принести, кого-то убить и тому подобное. Все время Паймон не переставала болтать под нос, хоть немного скрашивая длинный день. Путешественник задумался о том, как Сяо исчез в последнюю их встречу. Он избегал любых контактов и более, даже когда Итэр его искал, не появлялся. Не то чтобы это обижало, но ненароком парень чувствовал некое волнение или стыд за, наверное, слишком необдуманное и манипулятивное действие. Впрочем, узнать о Сяо было куда важнее, и путешественник старался не акцентировать на этом свое внимание.
Когда с добычей туманного цветка было покончено, Паймон и Итэр направились к святилищу, надеясь отыскать необходимые курильницу и лампы. Стоило им только подойти к месту, как они увидели вдали высокого мужчину, сложившего руки на своей груди. «Над горами и реками играют духи, пока смертные взмахивают веерами в минуты покоя», — тихо донеслось со стороны. Итэр совсем слабо усмехнулся, вдруг понимая, что за все путешествие «минут покоя» у него было совсем мало. Он заводил новые знакомства, друзей и союзников, однако ничего из этого так и не приближало к одной, но самой важной цели — найти драгоценную сестру. Он спас Мондштадт, но не получил ничего, кроме потертых листовок на стенах. Рыцари Орда Фавониус, заведующие городом, обещали покровительство, однако, если совсем уж откровенно, Итэр на них не надеялся в тяжелую минуту. Судить было рано, но путешественник не мог отделаться от мысли, что Люмин, пока он изучал мир, была совсем близко, на расстоянии вытянутой руки.
Сяо не исполняет желаний: он уже понял. Но, быть может, есть хоть малейший шанс, что он сможет помочь в будущем? Хотя и здесь Итэр лишь отрицательно мотает головой, потому что Адепт — защитник Ли Юэ. Однако что-то подсознательно тянуло к нему. Надежда ли, что его слова были ошибочны, и он все же сможет приблизить Итэра к цели? Или же дело было в совсем другом, более неочевидном для него.
— Прошу прощения, но… — прервала монолог мужчины Паймон.
— Мы хотели бы одолжить курильницу и лампы, — добавил Итэр.
— Ох, не каждый день это услышишь, — неизвестный подошел к ним. — Пришли в святилище не поклониться богам или Адептам, а забрать курильницу и лампы… — он засмеялся.
Итэр совсем незаметно нахмурился. Он не верил ни в высшие силы, ни в Архонтов, ни в Адептов: все они, конечно, были сильнее смертных и могли удивить своими возможностями, но едва ли настолько сильно отличались от него самого, чтобы поклоняться. Достаточно вспомнить Венти, и тут же приходит осознание, что все молитвы, которые дарят жители своему Архонту — не более чем подпитка сил. Только вот для чего? Какой в ней смысл, если те сокровенные мечты не сбываются. Люди многое хотят, Итэр не исключение, однако молиться для него… бесполезное действие.
— Мы понимаем, что это невежливо, но мы бы хотели одолжить их ненадолго, честно-честно, — попыталась убедить Паймон.
— Для «Странствия по снам», не так ли? — сразу догадался неизвестный человек, удивляя путешественников.
— Ого, откуда вы знаете?..
— Я провел в этом святилище больше времени, чем вы думаете. Возможно, в награду за преданность я получил крохотную часть знаний Адептов.
— Чего только не бывает! — восхитилась Паймон.
Кажется, перед Итэром стоял не человек, но он пока не был в этом уверен. Мужчина странно строил свои предложения, будто намекая, что прожил куда больше, чем простой человек, и знал горстку секретов, о которых так просто говорить не стоило.
— Впрочем, это неважно. Берите все, что вам нужно. Помочь сегодня кому-то — уже счастье, — он дружелюбно улыбнулся. — Не то чтобы они здесь очень нужны…
Путешественник не совсем понял, на что намекал мужчина, посмотревший в небо. Быть может, он имел ввиду, что более нет необходимости в использовании силы Адептов? Многие из них погибли во время войны и сейчас не осталось причин, по котором нужно было проводить такие обряды, как у Сяо.
— Вас что-то беспокоит? — ненавязчиво попытался утолить свой интерес Итэр.
— Не переживай за меня. Просто бери все, что тебе нужно.
«Вот так просто?» — невольно удивился путешественник.
Паймон сразу же принялась выбирать курильницу. Они невольно заметили, что она была куда в лучшем состоянии, чем само святилище. Почему? Путешественник осмотрел ветхое здание и не мог понять, ведь многие люди же, наверняка, молятся Адептам, чтобы их желания исполнились. Быть может, он в чем-то заблуждался?
— Теперь нам нужно найти лампы созвездия, верно? — напомнила проводница.
Путешественник устало вздохнул. Он порадовался, что перед этим нанял повозку с рабочей силой, иначе один точно не справился бы. Они сразу же переместили все необходимое в грузовой транспорт, и не осталось ничего, кроме как сказать неизвестному мужчине «спасибо». Но они вошли в святилище и не увидели его, только разрушенный пол и стены. Паймон сразу же задумалась:
— Где же он? Только что был здесь…
Итэр увидел посреди комнаты возвышающуюся статуэтку, отдаленно похожую на птицу. Он подошел поближе и вздрогнул, когда услышал голос, эхом раздающийся в его разуме:
— Не думал, что вы еще вспомните обо мне, когда заберете все, что вам было нужно, — кажется, он обращался и к Паймон.
Проводница сразу же начала озираться, выискивая обладателя необычного голоса. Однако сам путешественник понял, что с ним говорил дух, видимо, заключенный в статуе напротив.
— Моя форма прекратила существование спустя тысячу лет. Вы видели лишь иллюзию, созданную с помощью особой техники Адептов «Стойкость смертных». После того, как вы забрали необходимые предметы для ритуала, моя форма стала недоступной.
Итэр кивнул на его слова, понимая, что не ошибся: перед ним был не кто иной, как призрак. Статуя назвала его домыслы «линией, разделяющей Адептов и Призраков». Путешественник снова задумался, но теперь уже о знакомом Защитнике Якса. Был ли Сяо точно так же отделен от мира живых? Звучало немного странно, ведь он спокойно мог взаимодействовать во внешнем мире. Голова Итэра слегка загудела от переизбытка вопросов, которых он не понимал.
— Среди Якс я был самым младшим. Властелин камня даровал мне имя: «Бронзовый Воробей». Однако мне не хватило сил и я был убит на поле боя.
«Сяо — сильнейший и единственный выживший Якса. Так значит, его душа все еще пребывает здесь…» — наконец понял Итэр.
— Сегодня день моей смерти, — Паймон тихо ахнула на его слова. — Моим последним желанием было увидеть современный Ли Юэ, поэтому я осмелился провести здесь ритуал. Кстати, вас отправил сюда «Охотник на демонов», верно?
— Вы его знаете, не так ли? — проводница завела руки за спину, смыкая их.
— Я чувствую на вас его ауру… И его тяжелую карму. Эх… — голос погрустнел, — спустя тысячелетия он все еще несет свои страдания. Мне очень стыдно.
Итэр понимал, что Сяо скрывает в своих ярких глазах душераздирающую горечь, однако не знал, какие страдания он испытывал в прошлом и, уж тем более, сейчас. Он видел момент, когда он надевал маску и до сих пор ужасался тому, с каким холодным и отстраненным выражением лица он принимал боль. Стыдно ли младшему Яксу за то, что он не смог в свое время достойно защитить Ли Юэ, оставляя Сяо одного справляться с происходимым? Итэр ничего не знал, и эта неизвестность постепенно убивала и скребла кошками по сердцу. Хотелось понять Сяо. Итэр был готов помочь тому, кто от этого так яро отказывался, но кто очень в том нуждался.
— Не говори так, Бронзовый Воробей, — лицо Паймон опечалилось, — ты отдал жизнь, защищая Ли Юэ.
— Жизнь бесценна. Но по сравнению с тем, что приходится терпеть «Охотнику на демонов», моя смерть всего лишь неудобство.
«Разве есть что-то ужаснее гибели?» — неловко подумал Итэр. — «Разве что жизнь в мечтах о смерти».
— Бронзовый Воробей… — с жалостью протянула проводница.
— Ха-ха, простите, в день смерти трудно не загрустить.
Призрак зачитал стихи и, кажется, совсем исчез. Паймон приложила маленькую ручку к сердцу, надеясь, что кто-то еще помнит Якса по имени Бронзовый Воробей. Ее примеру последовал и Итэр, но его сердце совсем тихо ударяло в грудь. Он сочувствовал погибшему Адепту, правда, не в той степени, в которой это делала его эмпатийная и чувствительная подруга. Ему нравилась доброта проводницы, потому что он сам совершенно неуклюже ее выражал.
— Пойдем, нам пора, — она развернулась.
Перед уходом Итэр снова обернулся, полностью оглядывая старую статую. Пускай Паймон и надеется, что есть кто-то, хранивший память о младшем Яксе, но на деле все было по-другому. Заброшенное святилище показывало, что не было бы тех, кто ухаживал бы за этим местом. Не было и тех, кто приходил бы сюда, чтобы помолиться. Бронзовый Воробей — просто далекое воспоминание, о котором нынешние жители Ли Юэ давно уже позабыли. Адепт хотел увидеть современное устройство мира и, наверняка, сильно расстроился, когда понял, что стал никому не нужен спустя тысячу лет. Ему не хотелось так просто покидать место, которое он любил до той степени, что отдал свою жизнь. «Вот что его беспокоило», — Итэр вздохнул и направился к загруженной повозке.
Они сели и начали неторопливо ехать в назначенное место. Из-за перегруза двигались они слишком медленно. По пути Итэр сидел, облокотившись о деревянную стену, и смотрел на свою подругу, вытирающую подступившие слезы платочком. Он сложил руки на груди и откинул голову, пытаясь немного расслабиться. С кем бы они не разговаривали, все твердили одно и то же: «Сяо страдает». И у него возник очередной, странный вопрос: «А было ли что-то еще?». Все они сочувствуют и жалеют, но никто не говорит о том, чего бы Сяо хотел бы от жизни. Итэр знает, Защитник Якса выполняет свой долг, испытывает боль, а еще у него тяжелое прошлое и на этом, пожалуй, все. Ничего из этого не отвечает на вопрос: «А кто же Сяо?». Путешественник понимает, что у каждого живого существа есть свои мечты, желания, амбиции, черты характера и индивидуальное поведение. Он был совсем близко к Адепту, но не смог бы сказать точно, какой тот на самом деле.
Они прибыли как раз к вечеру. Итэр поднял свою голову и увидел возвышающуюся фигуру Охотника на Демонов. Он столкнулся с ним взглядом, но на этот раз Адепт не поворачивал свою голову в сторону. Путешественник немного успокоился, думая, что Сяо привык к нему. На самом же деле, мысли его были не совсем верные: Защитник Якса снова принял таблетки, чтобы не потерять контроль. Возможно, он и разглядел в Итэре самостоятельную личность, но образ, стоявший перед глазами, никак не хотел его отпускать.
— Вы собрали предметы для ритуала? — спросил Сяо после того, как Итэр поблагодарил рабочих и подошел к нему. — Курильница и лампа будто специально сделаны для Искусства Адепта. Откуда они у вас?..
— От Яксы по имени Бронзовый Воробей.
— А еще он передает тебе привет, — радостно добавила Паймон.
Путешественник мгновенно повернулся к ней с расширенными глазами. Ему казалось, что призрак не хотел напоминать о своем существовании Сяо, но она все равно решила сказать это. Передать привет спустя тысячу лет после своей смерти? Итэр тяжело вздохнул, но ничего не сказал.
— Бронзовый Воробей, — Сяо задумался. — …Да, это в его духе.
Итэр не видел изменений на лице Сяо, но отчетливо различал потускневший блеск в его глазах. Тоска? Понимать скрытые эмоции Адепта оказалось куда сложнее.
— Я знал, что он не сможет расстаться с Ли Юэ… Надеюсь, теперешнее положение города его утешит.
«Кажется, Сяо не очень хорошо понимает его чувства или же просто не хочет говорить об этом», — Итэр искренне считал, что причина возвращения Бронзового Воробья была не только в том, чтобы посмотреть на современный Ли Юэ. Наверняка, ему не хотелось чувствовать себя забытым.
— Давайте начнем подготовку к ритуалу, — Адепт перевел тему.
Кратко объяснив, что от путешественников требуется, Сяо на некоторое время отошел в сторону. Адепт скрылся за огромной каменной статуей в виде рыцаря и согнулся, прикладывая руку к своему рту. Он прокашлялся и увидел красные капли на ладони. Чуть приложив магической силы, Сяо прахом развеял жидкость, не оставляя следов. Он помнил о словах Гео Архонта, но никак не мог сократить потребление лекарства, считая его необходимым. Даже когда он чувствовал себя более или менее, все равно растворял горькие таблетки на языке. Сяо винил себя, продолжая делать своему организму хуже. То была уже психологическая зависимость: Адепт не доверял себе, боясь потерять контроль в любое мгновение.
Услышав голос Паймон, Адепт вернулся и встал, осматривая проделанную работу.
— Отлично. Мы подошли к важнейшему шагу «Странствия по снам»… Ритуал состоит из четырех частей: подношение благовоний, медитация, заклинание и выпуск стрел.
— Зачем так сложно?
Итэр приложил руку ко лбу, чуть стыдясь слов своей подруги. Порой она вела себя слишком по-детски.
— К таинству Адептов необходимо относиться со всей серьезностью. В противном случае душа того, кто проводит ритуал, покинет его тело навеки…
— Прости… — неловко сказала Паймон.
— Ты… — начал Итэр, ловля на себе изучающий взгляд, — достаточно доверяешь нам?
Сяо немного удивился, но тут же взял себя в руки. Доверие к смертным… приносило ему как страдания, так и нечто хорошее. Чувство надежды и умиротворения. Погибшая Тара оставила в нем частичку своего доброго сердца, поэтому спустя тысячи лет Сяо действительно хотел бы доверять людям. От таких путешественников, как Итэр и Паймон, он не чувствовал ничего опасного. Пускай сердце и болело, но он не позволял карме поглотить светлую сторону своей души. Сяо подсознательно хотел не бояться.
— Я в любое время могу прервать ритуал, — он опустил взгляд, прикрывшись длинной челкой. — Надеюсь, этого делать не придется.
Защитник Якса на этот раз рассказывал о том, что подразумевают между собой все четыре части ритуала. Итэр и Паймон внимательно слушали, дабы ненароком не ошибиться. Никто из них не хотел понести ответственность, если бы что-то пошло не так. Приходилось запоминать много информации в сжатые сроки. Хоть и Итэр еще держался, у маленькой подруги уже загудела голова.
— После этого мы выпустим в изваяния Якс по стреле, тем самым скрепляя договор, — закончил объяснение Адепт. — После этого появится душа человека.
— Хорошо, — решительно ответил Итэр. — Можешь рассчитывать на меня, — Якса хмыкнул и протянул благовония к путешественнику.
Паймон потянулась, чтобы тоже взять, но Сяо убрал свою руку и развернулся. Теперь один Итэр стоял в руках с кадильницей. Он принялся по наставлениям Сяо раскачивать ее вверх и вниз, разнося ароматный дым по местности. Он закрыл глаза и попытался медитировать. Паймон, моргнув, очнулась и поступила точно так же. Итэр не был силен в молитвах, но представить образ, где он преклонялся перед Властелином Камня, все-таки смог. Спустя некоторое время, Итэр открыл глаза и мутным взглядом посмотрел на туманный цветок. Голова немного закружилась от сильного запаха, из-за чего его мысли шли непоследовательно. Чуть вздрогнув от исходящего холода от цветка, он будто очнулся ото сна и громко крикнул в унисон с Паймон:
— Деваякса, принеси трех демонов!
После этого Итэр чуть отошел и достал длинный лук. Скопив энергию во взятой стреле, он выпустил ее в точно солнечное сплетение статуи, которое мигало меткой Якса. То же самое он проделал и со второй стрелой.
— Мы сделали точно так, как просил Сяо, — порадовалась Паймон, подлетая к путешественнику.
— Более или менее, — подошел со спины Адепт, оглянув статуи. Его голос был более хриплым, чем обычно. — Об остальном позабочусь я. Пока приготовьтесь «встретить» душу.
Итэр оглянул сжатые бледные губы Сяо, но его внимание тут же переключилось на сгустке бесцветной энергии, который вихрем возвышался перед ним. Он подошел и, когда ветер прекратился, перед ним предстала душа Звездохвата.
— Кто вы? Что с моим телом?.. Я летаю?
— Все потому, что ты уже мертв, — высказался путешественник, краем глаза замечая красноречивым взгляд Сяо.
— М-мертв?! Этого не может быть! Я только что был в «Ваншу»… А… Точно, — вдруг что-то понял мужчина, — это все потому, что я Адепт! Это сон! — и противно засмеялся.
— Он безнадежен, — закатила глаза Паймон.
— Во сне не может быть больно, — Итэр завуалированно предложил наказать человека.
— Сон Адепта священен! Что за наглость! — сразу же всполошился он.
Путешественнику хватило нескольких секунд, чтобы приблизиться и ударить противника под дых. Мужчина согнулся, и тогда Итэр схватил его руку и больно заломал, не давая сделать ни малейшего движения. Когда мужчина начал бить по земле, показывая, что он сдается, путешественник отступил. Звездохват еще долго хныкал и держал руки над головой, страшась снова пропустить удар.
— Теперь веришь? Тебе не следует больше прикидываться Адептом.
— Верю! Вы меня чуть не убили! — преувеличил обманщик. — Я больше никогда не буду так поступать, — он говорил, как подросток, которого отчитывала мать, — великие Адепты, прошу, пощадите меня!
До этого беспристрастный Сяо, наконец, подошел к виновнику. Итэр смотрел на Защитника Якса, ожидая его слов.
— Все это время ты изгонял демонов, но не уничтожал их, водил людей за нос и наплевательски относился ко всему живому, — его голос стал ниже. — Однажды ты пожнешь горькие плоды своего зла и безвозвратно падешь перед соблазном демонов.
В груди путешественника кольнуло. Даже сейчас Сяо говорил только о том, что прекрасно знал. В его глазах не было ни жалости, ни грусти, абсолютное ничего, которое пугало не меньше. Перед ним стоял обманщик, но все же человек. Адепт не давал надежды, говоря лишь то, что действительно могло напугать. Итэр подумал, что Сяо прекрасно знает, на какие струны человеческой души нужно надавить, чтобы заставить испытывать неподдельный страх.
— Кто вы?..
Паймон подлетела к Итэру, наблюдая за зрелищем и смеясь с того, как Защитник Якса напугал мужчину, из-за которого она ни раз раздражалась.
— Охотник на Демонов, — ответил вместо Сяо путешественник.
— Это правда?! — закричал в удивлении мужчина. — Никогда не думал, что повстречаю самого Охотника на Демонов!
— Вы знаете о Сяо? — спросила Паймон.
— Конечно! Я вырос на сказках об Охотнике на Демонов. Я собираю книги о Якса по сей день. Но с тех пор, как среди дедушкиных реликвий я нашел Печать согласия… я начал притворяться Адептом.
Неожиданно наказание полностью обернулось. Этот человек искренне восхищался Сяо и громко благодарил, что путешественники позволили увидеть Сяо воочию. Итэр и не думал, что Адепт, которого обычно боялись, мог быть настолько кому-то дорог. Мужчина повернулся к Защитнику Якса и с открытой, будто материальной искренностью дал клятву: он больше никогда не будет порочить имя Адептов и откажется от зла.
— Я запомню твою клятву. Ступай, — кратко ответил Сяо.
— Спасибо за все, что вы сделали для Ли Юэ! — дух исчез.
Паймон подошла и предложила вернуться в Постоялый Двор, чтобы лично поговорить со Звездохватом и вернуть Печать Согласия Сяо.
***
Путешественник подошел к Верр Голдет, спрашивая о лживом Адепте в маске, но получил только письмо. Читая его, Итэр понял, что, кажется, мужчина действительно встал на правильный путь, вернув все украденные деньги. Он оглядел стол и заметил Печать Согласия. В его руке она была похожа просто на маленькую и бесполезную деревяшку. Тихо выдохнув, он развернулся и подошел к столику, за которым сидел Сяо.
— А вот и ты! — Паймон явно была рада его видеть. Впрочем, путешественник разделял ее чувства. — Заберешь Печать обратно?
— Благодарю вас, — тихим голосом произнес Сяо.
Снова этот его взгляд. Итэр уже не раз видел его янтарные глаза, прикрытые тоской. Тусклые, без блеска и радости. Кажется, Адепт о чем-то грустил, но путешественник не спешил спрашивать, оставляя Печать на столе. В то же мгновение подошла официантка, спрашивая заказ.
— Одну жареную рыбу-тигр, пожалуйста, — ответил девушке Сяо.
После ухода девушки Паймон повернулась к Итэру, удивляясь, что он не заказал миндальный тофу — она слышала, что это блюдо ему нравится еще тогда, когда они только прибыли в Постоялый Двор.
— Бронзовый Воробей любил есть жареную рыбу-тигр, — втиснулся в разговор Сяо. — Я хотел… — он разорвал зрительный контакт, — попробовать. «Штормом в море рыбу ловлю, бурей в горах зло убиваю», — произнес он те стихи, что зачитывал Бронзовый Воробей перед тем, как исчезнуть.
После долгого молчания Сяо, наконец, добавил:
— Вам что-то еще надо? Я привык есть в одиночестве.
— Пойдем, Паймон, — путешественник повел за собой проводницу, поспешив удалиться.
Адепт остался один. Он оперся о стол и провел холодными пальцами по вискам, убирая волосы с лица. В сердце что-то сдавливало и приносило неприятные ощущения. Перед ним поставили тарелку с едой и он, поблагодарив, принялся за трапезу. Сяо не мог сказать, что он любил еду смертных или что это блюдо было лучше, чем миндальный тофу. Однако он продолжал класть кусочек за кусочком на язык, думая о том, что этот же вкус когда-то ощущал его давний друг. Он не заметил, как по его щеке скатилась горячая слеза.
***
Итэр ждет. Стоит на балконе, смотрит вдаль и никуда не торопится. Он точно знает, что сегодня Адепт появится здесь: он был похож на того, кому нужно проветрить голову после тяжелого дня. Путешественник не мог позволить ему остаться одному после того, как видел тот печальный взгляд.
Его ожидания вскоре оправдались. Тихие шаги скрипели по полу. Итэр обернулся, но ужаснулся, потому что изо рта Сяо струилась кровь. Он подбежал и, схватив упавшего в обморок парня, первым делом с испугу начал его трясти и вытирать кровь с губ. Сяо почти сразу открыл глаза, но не признал перед собой Итэра. Он замотал головой и из его глаз плеснулись слезы. Он выставил перед грудью руки, чуть ли не крича, чтобы тот к нему не прикасался. Путешественник, поняв, что что-то было неладным, не отстранялся. Его теплые ладони коснулись щек Сяо и повернули голову ближе, заставляя Адепта заглянуть в золотые глаза.
— Сяо! Сяо! Прошу, очнись! — кричал он.
Итэр продолжал называть его по имени, смотря в стеклянные глаза. Разум Якса будто убирался прочь и снова возвращался, выдавая новый всплеск истерики. Постепенно слова путешественника начали доноситься до Адепта.
Защитник Якса вздрогнул.
Сяо.
Бывший хозяин никогда бы не назвал его этим именем. Он проморгался и закрыл губы, испуганно смотря в побледневшее и испуганное лицо напротив. Путешественник держал его в объятиях и обрывисто дышал из-за паники. Когда взгляд Сяо перестал быть мутным, Итэр радостно улыбнулся, растягивая губы. Адепт почувствовал странный, давно забытый трепет в своей груди. Эта улыбка… показалась слишком знакомой. Она была красивой и искренней, даже слишком.
— Итэр…
— Я так рад, — светлые глаза заслезились, — что ты узнал меня… Я очень испугался.
Сяо вздрогнул. Испугался? За него? Он непонимающе взглянул на него, а потом посмотрел на заляпанную в крови одежду. Адепт ахнул и оттолкнул прижимающего к себе парня, чтобы не испачкать. Но Итэр не позволил полностью уйти, крепко держа руку Защитника Якса в своей. Даже когда он довел его до своей комнаты, Итэр не собирался ее отпускать. Они долго стояли на проходе, будто чего-то ожидая. Сяо ждал, когда путешественник скроется, а Итэр — что он его пропустит и позволит остаться рядом. Однако ничего из этого не последовало, из-за чего Сяо, смотря в пол, смутился и выдернул руку.
Адепт, еще раз взглянув в золотые глаза, тихо поблагодарил. Он захлопнул дверь и сполз по стене, прикасаясь к лицу в том месте, где путешественник держал его своими теплыми руками. Он поднял взгляд в окно и ощутил чувство дежавю. Улыбка Итэра все еще стояла перед глазами, заставляя сердце биться быстрее и громче.
— Черт… — Сяо смахнул еще одну слезу, которая выдавала все его чувства, что он пытался заглушить в глубине сердца.
