***
Всю ночь Антона колотила дрожь. Он не понимал, где находился, но стоило скинуть с себя одеяло, как холод сразу же окутывал его тело, после чего он возвращался назад. Но спустя время ему становилось жарко, и он просыпался каждые двадцать минут, не в состоянии уснуть спокойным сном. Веки были будто свинцовыми, горло жгло неприятным чувством рвоты, но вскоре ему надоело бессильно вертеться в кровати. Это не первый раз, когда бессонница преследует его. Он всё же сел в кровати, оглядываясь по сторонам и не понимая, куда всё-таки его занесло. Лунный свет освещал светлые стены, на которых весело несколько постеров со старыми фильмами. Антон пытался вспомнить их названия, но память никак не поддавалась. Нахмурившись, парень взглянул на рядом стоящую тумбочку, где стоял стакан с водой и таблетки, а также лежал его телефон. Он мигом опустошил стакан, чувствуя непонятную жажду. Телефон показывал три утра. Парень не спеша встал на ноги, понимая, что на нём была чужая одежда. И от этого стало тревожно. Кто-то привёз его к себе, переодел и уложил спать. И факт, что последним он помнил взгляд пронзительно голубых глаз, заставил его мигом засуетиться, собирая все свои вещи в надежде скорее покинуть это место. Он так и не нашёл свою рубашку, но, решив забить на это, тихим шагом подошёл к двери, прислушиваясь к звукам за ней. Никого. Облегчённо выдохнув, Антон открыл дверь, радуясь, что она не скрипит. Он сразу же вышел в коридор, обходя гостиную, чем-то похожую на его собственную, только более живую. Мелкие детали: сервиз на столе, разные картины на стенах, цветы на подоконнике и фотографии делали квартиру более живой. Но парень старался не задерживаться и сразу же начал искать свою обувь. Он всё ещё чувствовал лёгкое головокружение, но ему не привыкать. Его никогда не страшили последствия. Его никогда не страшила смерть. Всё, чего он боялся, так это то, что смерть — это не конец всему. Иногда Антон чувствовал себя будто в другом мире, в дали от всех. Но взгляды прохожих покрывали тело парня мурашками. Ему хотелось стать каплями дождя и исчезнуть при первых лучах солнца. Так сюрреалистично. Но почему-то в работах Дали было больше реализма абсурдности всего мира, чем у того же Ван Гога. Однако, как глупо их сравнивать. — Ну и куда ты? — сонный голос за спиной заставил Антона застыть, медленно поворачиваясь к брюнету. Он так и не нашёл обувь. А голубые глаза с неким осуждением следили за ним. Будто удав за кроликом. И Антон нервно сглотнул, пытаясь выглядеть более уверенным. — Домой, — отозвался. Повисла неловкая тишина. Арсений выглядел задумчивым, пока Антон пытался понять, должен ли он ещё хоть что-то сказать. Брюнет дал ясно понять, что для него это лишь забава. Так стоило ли сохранять эту ниточку, ведущую к непонятному общению? — Как насчет кофе? — предложил Арсений, а Антон удивлённо вскинул брови. Как, чёрт возьми, человек может так быстро меняться? — Думаю, я всё-таки лучше пойду домой… — Тебе с молоком или без? — перебил его Арсений, развернувшись и направившись в сторону кухни. Антон попытался открыть дверь, но та оказалась закрытой, и он безнадёжно поплёлся за брюнетом. Тот был слишком спокойным и это настораживало, но Антон не собирался первый завязывать диалог. Он уселся на подоконник, по-турецки скрестив ноги, и, немного прикрыв окно, достал пачку сигарет из кармана пиджака, который бросил на рядом стоящий стул. На нем всё ещё была одежда Арсения, которая практически висела на худом теле, оголяя часть ключиц. Парень ничем не смущаясь закурил, вглядываясь в ночной город. — Заболеешь, — послышалось рядом и Шастун, резко развернувшись, посмотрел на брюнета, который стоял всего лишь в метре от него, боком прислонившись к стене. Смотрел так внимательно, а Антон выдохнул дым, так же не спуская взгляда с брюнета. Вспомнил поцелуй, горячие губы… Его бросилось в дрожь. — А ты всегда так переменчив? — спросил он в ответ, а в ответ получил знакомую ехидную улыбку. Несколько секунд Арсений ещё стоял, оглядывая парня с головы до ног, после чего отстранился от стены, сделав шаг к нему и остановясь в почти вплотную. Сквозь сигаретный дым Антон мог ощущать запах кофе и персиков. Шампунь? Но тут рука Арсения потянулась к щеке парня и тот понял, что ему некуда бежать. Брюнет перекрыл все пути, заманив того в собственную клетку. Антон пытался скрыть некий страх, хоть он и подкатывал комом в горле. Почти невесомое прикосновение тёплой руки опалило его холодную кожу, оставив ожоги. Арсений наклонился, и Антон ещё больше вжался в стену, на которую опирался. Он забыл, как дышать, следя за каждым движением брюнета. Тот отстранил свою руку он чужой щеки и, резко подняв её к ручки окна, закрыл его, всё так же смотря на парня сверху вниз, и на его удивлённый взгляд лишь ответил: — Тебе холодно. Но отстраняться не спешил, и Антон пожалел о том, что сел на этот хренов подоконник. — Кто такая Алёна? — выпалил первое, что крутилось у него в мыслях, на что Арсений мгновенно застыл и уголки его губ опустились, а в глазах было что-то вроде сожаления и печали. Антон не мог полностью разобрать его эмоций. Слишком уж Арсений был хорошим актёром. Но это подействовало, ведь брюнет отстранился, отворачиваясь от парня и возвращаясь к приготовлению кофе. Антон выбросил недокуренную сигарету в пепельницу, что стояла рядом, после чего уставился на широкую спину соседа, но тот так на него больше и не посмотрел. — Не думаешь, что после вчерашнего ты должен мне хоть что-то на подобии объяснений? — интересуется Антон, понимая, что это его единственный шанс узнать хоть что-то. Он был втянут в непонятную игру не по собственному желанию, то хоть причину этого он должен был узнать. — А это что-то изменит? — голос Арсения был тусклым, еле достигшим слух Антона. Он достал две кружки и молоко из холодильника, всё так же не смотря на парня. — Это уже моё дело, — пожал плечом. Брюнет подошёл к парню, протягивая горячую кружку с кофе тому в руки. Сам же сел за стол, спиной облокотившись о спинку стула. — Хорошо, — выдохнул, после чего на его лице появился оскал. — Но я требую равноценный обмен. Антону это совсем не понравилось. Наглость соседа его просто выводила, но, сжав руки в кулаки и сделав глоток кофе, тем самым обжигая губы, поинтересовался: — И что же ты хочешь от меня? Столько яда и неприязни, что Антон и сам удивился, но Арсений даже не дрогнул. Его будто забавляла вся эта ситуация и реакция парня. Он наклонился вперёд, всё так же не пряча самодовольной улыбки, и спокойно произнёс: — С тебя свидание. И Антон завис, видя лишь надпись «ошибка 404» перед глазами. — Что? — всё-таки спросил, надеясь на слуховые галлюцинации. — Что? Нет, явно не галлюцинация, от чего Антон ещё больше запутался. Арсений явно забавляется. Нашёл новую игрушку в лице Антона, и парень это понимал. Даже не осуждал. Всё слишком очевидно, чтобы злиться. Арсений ничего не скрывал от него, давая парню выбор. Или это только очередная иллюзия? Антон понимал, что он поддался на это. — И зачем тебе это? — устало спросил светловолосый, хотя в душе уже смирился с собственным решением. Брюнет хмыкнул, сделав глоток кофе. Полчетвертого утра, а они ведут светскую беседу. — Я же обещал, что не оставлю тебя в этом одиночестве…***
Они лежали на диване, смотря какое-то шоу по телевизору. Антон вообще не понимал, о чём оно. Его взгляд каждую минуту устремлялся на Арсения, который, накрывшись пледом, устроился в другом углу. В какой-то момент парню просто стало скучно. В отличии от брюнета, в сон его не клонило, и, встав с дивана, он пошёл в сторону ванны. Мысли вновь возвращались, виня его во всем. Он думал, что свыкся. Пытался убедить себя, что его это не тревожит, но всё было тщетно. Всё, что ему удалось, это оттянуть неизбежное. Он устал. Он просто тупо устал. Включив холодную воду, парень с головой нагнулся в раковину, чувствуя, как ледяной холод покрывал его кожу, заставляя дрожать. Это помогало, хоть и ненадолго. Подняв взгляд на зеркало, он ужаснулся. Сейчас он и правда был похож на наркомана. Круги под глазами стали более яркими, мокрые волосы торчали во все стороны. Сев на унитаз, Антон прикрыл глаза. Кто-то скажет, сходи к врачу, проверься, но сама мысль об этом заставляла впасть в истерику. Антон верил — им не понять. Ему не выбраться из этого. Эти демоны всё, что у него осталось. Он не позволит им их забрать. Никому. Даже Арсению. В глаза бросается бритва и, не думая ни о чём, парень тянется к ней рукой. Это ли крайность? Страшно ли ему? Разум пуст. Даже когда он лезвием проводит по запястью и смотрит на капельки крови, что, сначала, крапивой заполняют его кожу. Боли нет. Ничего. Арсений так хотел поиграть? Антон даст ему эту возможность. Он позволит ему выиграть, но будет ли брюнет рад этому? Ещё один порез, более глубокий, и бритва, лезвие которой было в крови, падает на белый ковёр, оставляя маленькие красные пятна. Антон как зачарованный смотрит на всё это. Улыбается. Может, это всё наркотик и парень ещё находился на вечеринке? Но кровь так и не останавливалась, а в голове Антона только одна мысль: «Умрёт ли он сегодня?» Так ли люди представляют смерть суицидника? В туалете соседа с его же бритвой? Антона прорывает на смех, но по щекам катятся горячие слёзы. — Прости, отец, похоже, нам не суждено встретиться, — в пустоту прошептал парень. Ведь ему нет дороги в рай. Ему нет места нигде. Просто иногда так бывает. Просто иногда Бог ошибается. Но в это же мгновение дверь в ванную открылась и на него с удивлением уставились голубые глаза Арсения. — Блять. Антон забыл закрыть дверь.