Your dark eyes save my broken heart

      Нажимая иконку «присоединиться к конференции», Бен придвигается ближе к столу, приветливо махая уже подключившимся друзьям. Недавняя премьера «Тень и Кость» вызвала настоящий фурор у аудитории и критиков, заставляя сотни фанатов сметать с магазинных полок книжки новой фэнтези-франшизы по всему миру. И именно порадоваться успеху и обсудить дальнейшие планы на следующие сезоны было сегодня главной задачей на повестке дня.       Когда все радостные выкрики, беспорядочные поздравления затихают, а Фредди, чокнувшись с монитором, выпивает пару глотков красного полусладкого, Амита вдруг замечает, что чего-то явно не хватает на этом празднике жизни.       — Ребята, а никто не знает, где Т/и? Она же тоже должна была присутствовать. У неё что-то случилось? — Суман хмурит тёмные брови, и даже через экран компьютера видно, как её взгляд лихорадочно пробегается по столу, судорожно выискивая что-то дико нужное.       — Оу, не торопись никуда, — поспешно возражает Барнс, наблюдая, как девушка выуживает откуда-то из пространства вне камеры телефон и начинает быстро-быстро набирать номер или SMS. — Я с ней разговаривал сегодня, она извинялась и просила передать, что поздравляет всех нас. Но, к сожалению, не сможет сегодня присутствовать, потому что… — взгляд карих глаз отрывается от экрана куда-то влево всего на секунду, но все могут прекрасно видеть, что Бен еле подавляет улыбку, что так и норовит украсить его губы. — Потому что у неё какие-то дела: Т/и не уточняла, какие именно, — поспешно добавляет, когда ловит на себе ухмылку Картера.       — Надеюсь, ничего серьёзного, — озабоченно произносит режиссёр. Однако тут же, поправив очки на переносице, как ни в чём не бывало, спешит вернуть коллег в рабочее русло: — Тогда продолжим.       И снова рассуждения о новых образах, одежде и некоторых замечаниях к игре, которые в будущем надо будет неукоснительно исправить.       Все внимательно вслушиваются (или старательно делают вид – прогремевший успех явно не способствует серьёзному настрою), черкают пометки на каких-то клочках бумаги, а Барнс только ликует, что никто не прокомментировал его смущение и, скорее всего, не заметил, как движется его рука, оглаживая твоё колено.       Ты восседаешь на каштановом столе, чуть левее ноутбука, чтобы случайно не попасть в объектив, и улыбаешься Барнсу, что изо всех сил старается не отвлекаться на тебя и на то, как ты совершенно непринужденно, сидя в его рубашке с совершенно растрёпанными волосами, неторопливо поедаешь ложечкой персиковый йогурт, иногда протягивая ему, но тут же притягивая обратно и отправляя себе в рот вкусное лакомство.       Свет Солнца, попадающий в раскрытые окна, завораживающе играет с твоими волосам, заставляя переливаться оттенками темных и светлых цветов. Блестят в лучах, ослепляя и радуя глаз, топорщащиеся в самые разные стороны, как у одуванчика, пушистые пряди. И Бен готов наблюдать за этим целую вечность.       — Бенджамин, мы тебя не отвлекаем? У тебя там что-то интересное? — ехидный голос Картера вырывает из мыслей, и брюнет только отрицательно машет головой, сосредоточенно стараясь вникнуть в суть разговора, из которого не уловил ни сути, и не услышал ни звука.       — Не отвлекайся, — безмолвно заставляешь актера читать по губам. Грозишь пальчиком, перехватывая ложечку, и чуть ли не ойкаешь в голос, успевая вовремя прикрыть рот ладонью, когда проворные пальцы начинают щекотать тебя под самой коленной чашечкой, при этом надавливая на само колено большим пальцем, отчего становится крайне затруднительно выпутаться. Однако серебряный столовый прибор оглушительно соударяется с полом.       — С ним, явно что-то не в порядке, — фраза сценариста скорее предназначается касту актёров, которые, озорно улыбаясь, старательно делают вид, что не замечают странного поведения британца и шума на другой стороне. — Друг, если у тебя там кто-то есть, то, может, познакомишь?       — Нет у меня никого, — оставляет твою ногу в покое, начиная лениво поглаживать твое бедро, Барнс, а ты только откладываешь свой завтрак и накрываешь его ладонь своей, выводя незамысловатые закорючки на тыльной стороне. — Давайте продолжать, — беззаботный тон и вновь эта счастливая улыбка.       Спустя около часа всё заканчивается. Бен облегчённо произносит «Пока, ребятки» и отключается. Дожидается, когда окно компьютера погаснет, и вот уже ты оказываешься сидящей у него на коленях. Твои ноги упираются в спинку кресла по обеим сторонам от возлюбленного, а пальцы путаются в мягких прядях цвета воронова крыла.       — И не стыдно ли тебе?— мужские руки начинают медленно исследовать твою талию, проскальзывая под подол рубашки, прикасаясь к кромке белья, но не забираясь дальше. — Мало того, что сама не явилась, так и меня всё время отвлекала.       — Дайка подумать, — только делаешь вид и сразу же добавляешь: — нет! Абсолютно точно нет! Это ведь не я тебя вчера соблазнила и порвала всю твою одежду, что тебе не в чем было ехать домой.       — Ах ты, проказница! Куда ты там ехать собралась, тем более из нашего дома? — звонко смеёшься, от чего сразу же получаешь лёгкий шлепок по попе и губы, обрушивающиеся на твои в нежном, трепетном поцелуе.       Отрываешься от любимого, блаженно прикрывая глаза и немного ёрзаешь, пытаясь устроиться поудобней, а легкий вздох сверху служит наградой.       — Бен, а давай заберём ту картину, которую Багра показывала Алине в подземелье? — задумчиво тянешь, исследуя лопатку брюнета самыми подушечками, еле дотрагиваясь и проводя ноготками.       — Господи, зачем тебе ещё одна? — длинные пальцы играются с твоими волосами, крутя самые кончики и аккуратно, стараясь не дёрнуть, наматывая. — Ты ведь после съёмок «Дориана» чуть ли не насильно выклянчила одну*.       — Эй Барнс, ты ничего не попутал! — сжатый кулачок несильно прилетает в мужское плечо, на что британец только усмехается. — Ты сам вообще-то мне подарил её, когда мы только начали встречаться.       — А я и не спорю, малышка, — очередной сладкий поцелуй запечатывается на твоих губах.

***

      — Интересно, а что случилось с Т/и? Она, случайно, не заболела? — задумчиво тянет «Заклинательница Солнца», когда Барнс только оставляет друзей. — Вдруг что-то плохое произошло?       — Полагаю, единственное, что могло произойти – это неубедительная игра Ромео, из-за переизбытка эндорфинов в крови, из-за чего занавес секретности его личной жизни рухнул.       — Фредди, ты вообще о чём? — лёгкое непонимания застывает в глазах Амиты, от чего мужчина только таинственно улыбается, радуясь, что, похоже, он один заметил и смог разглядеть ваши совместные новые и давнишние фотографии, прикреплённые милыми магнитиками к холодильнику, что отсвечивал на заднем фоне.       А зная ваше нежелание посвящать кого бы то ни было в амурные дела, он только быстро отшучивается, тут же умело переводя разговор в более безопасное русло, и лишь на мгновение мечтательная мысль проскальзывает в его голове:       «Вот бы и мне найти такую девушку, на которую я буду смотреть также как и Бен смотрит на Т/и».