Африка

Кларк не знала, что именно заставило ее замолчать сам ответ как таковой или тот факт, что Лекса заглушила двигатель и повернулась, чтобы посмотреть на нее, прежде чем ответить. — Твоя… — начала повторять она. — Ну, она была моей женой, — добавила она. — Она умерла три года назад, — и вот огромный валун обрушился прямо на грудь Кларк. — Мне жаль, — голос у нее сорвался, Лекса поудобнее устроилась на сиденье, но больше на нее не смотрела. — Около четырех лет назад я начала очень важное расследование незаконного оборота наркотиков, импортируемых из Мексики, которые снабжали всю Западную Австралию, — начала рассказывать она. — Это был такой большой оборот, что мы сотрудничали с мексиканским и американским правительством. Мы продвинулись вперед и начали арестовывать их одного за другим. Наркобароны опасные люди, они начали охотиться не только на тех, кто мешал их торговле, но и на их семьи, — вздохнула она. — Они убили детей американского агента, который посадил в тюрьму двух больших шишек, они взорвали бомбу, в результате чего погибла вся семья главы следствия в Мексике, и чем больше мы арестовывали, тем более жестокими они становились. Я поняла, что мне нужно на какое-то время уехать из города, поэтому взяла жену и села в машину. В тот день шел сильный дождь, — Лекса прикусила губу, прежде чем продолжить. — Потеряв управление, мы врезались в ограждение. Со мной все было в порядке, только несколько царапин, но Костия…она умерла по дороге в больницу, — закончила она. У Кларк перехватило дыхание, она со страхом смотрела на Лексу, боясь, что она может сломаться в любую секунду. Теперь бред, связанный с ее сном, обрел смысл: той ночью она переживала самые болезненные моменты своей жизни. Она чувствовала ответственность за смерть жены. В спонтанном жесте Кларк положила руку на ее, все еще лежавшую на коробке передач, и Лекса посмотрела на нее. Впервые с тех пор, как она встретила ее, этот взгляд был беззащитным. — Твоя история полна боли и потерь, — начала Кларк, удивленная тем, насколько дрожит ее голос. — Тем не менее, ты здесь, в месте, где нужна, где даришь улыбку детям, потерявшим дом или семью. Возможно, ты никогда не задумывалась об этом, но это что-то необычное. — Какой бы бескорыстный поступок я не совершила, это не отменяет того факта, что я убила свою жену, — Лекса горько улыбнулась, отводя взгляд. И Кларк приподняла ее подбородок, заставляя снова взглянуть на нее. — Напротив, ты пыталась спасти ее! — сказала она. — Ты сделала все, что могла, это был несчастный случай, и ты не можешь вечно винить себя. Ты должна начать прощать себя, Лекса, шаг за шагом, — ее глаза были затуманены печалью, но ее взгляд был прикован к голубым глазам Кларк. — На словах все очень просто. — Нет, это не так, — Кларк покачала головой. — Это совсем не просто, ты не смогла спасти Костию, но сколько жизней ты спасла, посадив этих зверей за решетку? Сколько жизней ты спасаешь каждый день здесь своими действиями? Не смотри только на драмы своей жизни, боль сопровождает нас вечно и многому нас учит, но ты…ты делаешь необычные вещи и даже не подозреваешь об этом! Возможно ли, что Лекса не видит это? Шатенка показала искреннюю полуулыбку. — Думаю, пришло время насладиться этим днем по-настоящему, — наконец сказала она. — Поедем дальше? — Конечно, — Кларк улыбнулась ей, и Лекса завела мотор. По какой-то необъяснимой причине этот разговор помог облегчить ситуацию и рассеять смущение, что совершенно неестественно, учитывая интимность затронутых тем. Лекса ехала со спокойным выражением лица, напевая что-то себе под нос, пока ветер развевал ее темные волосы. Кларк, напротив, удивленно осматривалась, небольшая дорога, по которой они ехали, была окружена самой дикой саванной, и куда бы она ни посмотрела, ей было чем восхищаться. Они были погружены в природу. Они подъехали к большой акации, росшей прямо у дороги, и Лекса остановилась, снова выключив двигатель. Она открыла бардачок и взяла большой бинокль. — Итак, — сказала она. — Чтобы ты хотела увидеть? — Ты мой проводник, — ответила Кларк, глядя на нее. — Полагаюсь на твои знания. Лекса несколько секунд вглядывалась в растительность через бинокль. На ее лице ничего нельзя было прочитать, и, когда Лекса почувствовала на себе пристальный взгляд блондинки, она повернулась и посмотрела на нее с лукавой улыбкой. — Позволь мне познакомить тебя с Африкой, — сказала она. — Как ты уже заметила, в этой машине нет крыши, — она сдержала смех, когда Кларк закатила глаза. — Да ладно? — Это означает, что если какое-то животное приблизится к нам, мы будем беззащитны, — продолжила она. — Так что я просто предупреждаю, животные часто подходят близко, — добавила она. Кларк забеспокоилась. — Итак, я должна паниковать? — спросила она, и Лекса покачала головой. — Просто нужно сохранять спокойствие и не делать резких движений, как тогда с твоим другом бегемотом, — объяснила она. — Да ладно, сколько существует реальных шансов, что животное подойдет слишком близко к нам? — блондинка скептически хмыкнула, и Лекса улыбнулась, словно ждала именно этого вопроса. — Скажем так, — начала она. — Леопард находится менее чем в шести метрах от нас, — Кларк тут же напряглась и начала отчаянно оглядываться, как будто животное в любой момент могло прыгнуть в машину. — Ты издеваешься надо мной, да? — спросила она, стараясь сохранять спокойствие. Но улыбка Лексы была хитрой. — Ты не туда смотришь, — сказала она ей. — Он прямо над нами. Кларк подняла голову и не могла поверить своим глазам. Там действительно лежал леопард, высоко на дереве, под которым они стояли, спокойно спал, свесив лапы. — О боже, — прошептала она, поднеся руки ко рту. — Как ты его увидела? — шатенка тоже подняла голову, наблюдая за животным. — Я заметила его до того, как мы остановились, — ответила она. — Он прекрасен, — теперь Кларк не боялась. Она не знала, успокаивало ли ее присутствие Лексы, державшей контроль над ситуацией, которая, напротив, была решительно непредсказуемой. Они наблюдали за большой кошкой, отдыхающей в тени, и потом шатенка привлекла ее внимание. — Кларк, — прошептала она. — Смотри. Кларк проследила за взглядом Лексы. В нескольких метрах от джипа проходило стадо слонов, их было не меньше двадцати. Она не могла не улыбнуться. — Я обожала их, в детстве, — невольно сказала она. Лекса указала на слона, ведущего группу. — Это матриарх, она ведет стаю, — сказала она ей. — Она ведет их на поляну недалеко отсюда, где они смогут поесть. Когда она умрет, ее семья сможет найти свой путь, опираясь на другую доминирующую слониху в стаде. Кларк повернулась и с удивлением посмотрела на нее. Не только из-за количества только что полученной информации, но и из-за нежности, с которой она рассказала ей об этом. — Откуда ты все это знаешь? — спросила она. — Я изучала, — ответила она. — Мне нравится узнавать что-то о животных, с которыми я могла бы столкнуться во время моих поездок. — Ты часто одна гуляешь по саванне? — Гораздо чаще, чем ты думаешь, — Лекса рассмеялась. — Каждое воскресенье. — А когда ты исчезаешь из деревни посреди ночи, куда ты идешь? — Кларк не знала, почему спросила об этом. Лекса выгнула бровь. — Ты, правда, думаешь, что я открою тебе все свои секреты? — риторически спросила она. — Ну, я пыталась. Они провели первую часть утра, катаясь по африканской саванне, среди зеленых захватывающих пейзажей, среди стай зебр, макак, прыгающих с дерева на дерево, между болтовней и смехом. Можно ли чувствовать себя хорошо, просто сидя в машине в глуши, поедая свежие фрукты и рассказывая истории из жизни? За эти часы Кларк несколько раз спрашивала себя об этом. Задавалась этим вопросом, когда они мчались сквозь высокую траву, и волосы Лексы были повсюду. Задавалась этим вопросом, когда Лекса обернулась и впилась в нее своими чертовски зелеными глазами, словно хотела предупредить ее о том, что вот- вот должно произойти, а затем переключилась на четвертую передачу и внезапно ускорилась. Впереди была большая лужа. Сотни розовых фламинго искали пищу среди грязи на дне, прежде чем Лекса налетела на них, и Кларк крепко ухватилась за края сиденья. И это был розовый вихрь, они летели отовсюду, а толстые колеса разбрызгивали воду, и гул фламинго наполнил воздух. Она даже стала меньше бояться, когда увидела веселое выражение лица женщины за рулем. Воскресенье в Трикру было днем отдыха, большинство добровольцев пользовались возможностью поспать подольше, развлечься или просто заняться какой-либо групповой деятельностью, которой некогда было заняться в течение недели из-за работы. Был полдень, когда Рейвен постучала в дверь Ани. — Открыто, — услышала она. Нахмурившись, она вошла внутрь. — Это мог бы быть Финн, пришедший тебя избить, — сказала она, закрывая за собой дверь. Рейвен услышала, как она смеется в подушку, Аня лежала на животе с закрытыми глазами в одной майке. — Проклятье, у меня действительно чешутся руки, жаль, что это всего лишь ты, — ответила она. Рейвен ущипнула ее за бок, присаживаясь на край кровати. — Ты случайно не видела Кларк сегодня утром? — спросила она ее. — Моя информация имеет цену, — пробормотала она с закрытыми глазами. Однако она открыла их, когда почувствовала, что другая залезла на кровать и, обняв, прижалась к ней. Она заговорила, опасно приблизившись к ее левому уху. — Ты знаешь, где Кларк? — спросила она, снова вызывая мурашки на шее другой. — Она рано утром уехала с Лексой, — ответила она. — С Лексой? Правда? — Мммм… — Аня почувствовала, как губы Рейвен прижались к ее уху в нежном поцелуе. Затем она убрала ее волосы и поцеловала между лопатками. — Ты даже не поздоровалась со мной, — прошептала Рейвен. — Ты злишься? — Аня ухитрилась развернуться на месте, не давая ей потерять равновесие. Теперь она лежала под ней. — Очень, — Рейвен звучала не очень убедительно. Она не сопротивлялась, когда Аня схватила ее за футболку и притянула к себе, оказавшись в нескольких сантиметрах от ее лица. — Я вижу, — поддразнила ее Аня. — Ты заслуживаешь наказания, — в миллиметре от ее лица заговорила Рейвен и провела рукой по ее ароматным волосам. Руки другой безмятежно блуждали по ее телу. — Напомни мне, чтобы я и завтра не поздоровалась с тобой, — сказала она, поглаживая ее спину. И еще один стон властно вырвался наружу, когда Рейвен укусила ее за ключицу. Руки Ани скользнули вниз и сжали ее ягодицы. В этот раз застонала Рейвен. — Думаю, что лучше закрыть дверь на ключ, — сказала инженер. — Зачем? — дразнила ее Аня. Рейвен наклонилась к ее уху. — Затем, что я хочу заняться с тобой любовью, — прошептала она и почувствовала, как перехватило дыхание у другой. Это был первый раз, когда они по-настоящему остались одни с тех пор, как поцеловались несколько недель назад. И Рейвен потребовалась секунда, чтобы добраться до двери и повернуть ключ. Не успела она повернуться, как Аня оказалась за ее спиной, обхватив ее бедра. — Могу я поцелуем пожелать тебе доброе утро? — спросила она. Рейвен улыбнулась ей в губы. — Время самое подходящее, — успела сказать она, прежде чем губы Ани заставили ее замолчать. Аня сразу же углубила этот поцелуй, нашла ее язык, позволив их вкусам смешаться. Она вздохнула, создавая невидимые узоры. Она взяла Рейвен на руки, словно та ничего не весила, пошла к кровати и села. Другая стянула с нее темную майку, и, положив руку ей на грудь, заставила ее лечь. Аня смотрела на нее, ее грудь быстро поднималась и опускалась, она видела ее покрасневшие щеки, ее томный взгляд, пропитанный благоговением. Рейвен оставила поцелуй на ее губах, потом опустилась на подбородок, на шею. Когда руки Рейвен были заменены губами, женщина застонала и приподнялась, чтобы стянуть с нее футболку. И Рейвен, воспользовавшись ее удобным положением, щелкнула застежкой лифчика. Она нежно опустила лямки по плечам Ани и посмотрела ей в глаза, прежде чем бросить его на пол. Только тогда ее теплые руки легли на ее груди, сжав их. Она услышала стон, который чуть не лишил ее рассудка. — Рейвен. Ане хватило одного движения, чтобы расстегнуть лифчик другой, и он тоже оказался на полу. Она посмотрела на девушку в своих руках, прежде чем наклониться и позволить своему языку вызвать реакцию, которая не заставила себя долго ждать. — Боже мой, — Рейвен громко застонала, когда почувствовала, как зубы любовницы сжались на ее соске. Она чувствовала свое возбуждение даже сквозь шорты и, прежде чем потерять ясность мышления, она вывернулась из этого положения и одним движением позволила трусикам Ани соскользнуть вниз. Она пригласила ее снова лечь, и тоже сняла оставшуюся одежду. Она опустилась на нее и поцеловала, а женщина со вздохом прижала ее к себе. Ее руки долго блуждали по стройному телу, пальцы скользили по груди, по животу, по бедрам. Она медленно приподнялась, жаждая это тела, и ее рука, коснувшись внутренней части бедра, двинулась к центру ее удовольствия. Аня была мокрой. И Рейвен едва шевельнулась, вызвав у нее еще один стон. Она провела пальцами по всей ее длине, коснулась больших губ, и чем ниже она опускалась, тем выше, казалось, поднималась температура тела. Она вошла в нее с необычайной простотой, и звук, который последовал за ним, показался ей музыкой. — Рейвен, — Аня еще шире раздвинула ноги, и она воспользовалась моментом, чтобы исследовать ее светящиеся стены. Рейвен почувствовала, как она извивается и прижимается к ней. Она прислонилась лбом ко лбу Ани и посмотрела на нее. — Если бы мне сказали, я бы никогда в это не поверила, — сказала она срывающимся голосом, начиная двигаться внутри нее. — Рейвен, — повторила она. И каждый стон, каждая мольба были искусством. Это была женщина, которую еще недавно она рассматривала как нечто неприступное, совершенно несовместимое с ней, и которая сейчас…стонала под ней. Она добавила еще один палец, и Аня стала громче. — Посмотри на меня, — прошептала Рейвен. И она открыла глаза. Только когда Рейвен почувствовала, как ее стенки сжались, она ускорила свои движения, собираясь прижать большим пальцем там, где Аня была наиболее чувствительна. — О мой… — Аня громко застонала, закрыла глаза, а ее тело извивалось в агонии оргазма. Рейвен не останавливалась, пока последний прилив удовольствия не покинул тело другой, а затем рухнула на нее, улыбаясь. — Вау, — простонала она, словно только что коснулась неба. Аня позволила только поцеловать себя в лоб, прежде чем поменять позу, накрыв Рейвен своим телом. Она нежно раздвинула ей ноги и с почтением начала целовать внутреннюю часть ее бедра. Рейвен не думала, что когда-нибудь в своей жизни увидит, что кто-то посвятит себя ей с такой самоотдачей, но ей с трудом удалось сформулировать мысль, которая тут же ускользнула от нее: губы Ани только что прижались к ее центру. Она вздрогнула, но это было ничто по сравнению с реакцией, которая вспыхнула, когда Аня провела языком. — Аня, — взмолилась она. И женщина поудобнее устроилась между ее ног и принялась лизать все, что могло предложить ей это тело. Рейвен никогда не чувствовала ничего подобного и, почти не осознавая, начала двигать бедрами, пытаясь усилить этот контакт. Чем больше она извивалась, тем сильнее Аня зарывалась лицом ей между ног. Ее язык двигался все быстрее. — Аня-я-я, — каждое ее движение сопровождалось стоном. Она закричала от удовольствия, когда почувствовала, как два пальца с силой проникли в нее. Оргазм охватил ее, и она растворилась в нем. Она думала, что он никогда не закончится. Она зарылась рукой в волосы Ани, толкая ее глубже, и, когда почувствовала, как ее нос прижался к центру ее удовольствия, кончила во второй раз. Она безудержно выкрикивала ее имя, еще сильнее прижимаясь к ней. Прошли бесконечные минуты, прежде чем мышцы расслабились. Только тогда она упала в изнеможении. Аня забралась на нее и нежно улыбнулась, прежде чем поцеловать. Рейвен прижала ее к груди, уткнувшись лицом в ее волосы. Они заснули, даже не заметив этого. Закат раскрасил саванну невероятными красками, которыми можно было любоваться и из деревни, они делали природу вокруг них еще более волшебной, чем днем. Кларк и Лекса все еще были в машине, медленно двигаясь, наслаждаясь зрелищем, которое длинные тени деревьев и камней дарили миру. Они молчали, но никого из них это не волновало. Тишину нарушил выстрел, прогремевший не так далеко. Блондинка начала оглядываться по сторонам. — Не волнуйся, это просто дробовик, — сказала Лекса, чувствуя ее беспокойство. — Иногда смотрители заповедника стреляют транквилизаторами, чтобы успокоить животных. — Зачем? — спросила она и Лекса посмотрела на нее. — Давай выясним, — улыбнулась она, резко повернув влево и съезжая с тропы. Она ехала, как будто точно знала, откуда прогремел выстрел, но Кларк все еще была удивлена, когда увидела большой пикап, припаркованный посреди зелени. Они подъехали к нему, и Лекса остановилась, а затем выскочила из машины. — Лекса, если мы умрем, пытаясь узнать откуда стреляли… — начала она, следуя за ней, но другая разразилась смехом. — Мы не умрем, — сказала она, пробираясь сквозь высокую траву. Блондинка не без труда последовала за ней, и широко раскрыла рот, когда они оказались перед огромным жирафом, лежащим на земле, и двумя людьми, склонившимися над ним. Это были мужчина и женщина. Их заметила женщина, выкладывая содержимое сумки. — Привет, Лекса, — поздоровалась она. — Привет, Найла, — Лекса улыбнулась. — Мерфи, что вы здесь делаете? — Делаем грязную работу, конечно же, — ответил он. — Ты привела подругу! — женщина с улыбкой посмотрела на Кларк. — Это Кларк, — сказала Лекса. — Кларк, это Найла и Мерфи, рейнджеры заповедника. — Очень приятно, — Кларк кивнула и посмотрела на огромное животное, которое медленно дышало, жираф был неподвижен, но оставался в сознании. — Что с ним? — спросила шатенка, показывая на жирафа. — С ней все в порядке, она просто очень беременна, — объяснила Найла. — Должны были прислать ветеринара, чтобы сделать УЗИ. Она не ела несколько дней, и мы хотели бы проверить состояние детеныша, но никто не приехал, поэтому у нас есть эта машина, и мы пытаемся понять, как ею пользоваться. Кларк бросила мимолетный взгляд на сумку. — Можно? — спросила она, показывая на содержимое. Найла посмотрела на нее своими карими глазами. — Конечно, — сказала она. Девушка включила экран и взяла УЗИ, затем осторожно поместила его на живот животного и начала двигать им в поисках матки и ее содержимого. Она нажала нескольких кнопок, которые заставили картинки на экране меняться, пока не получила то, что хотела. Три пары глаз смотрели на нее, и чего-то ждали. — Вот! — наконец воскликнула она. Она указала на экран, где очертания плода были хорошо различимы. Она включила микрофоны, и воздух наполнил ритмичный барабанный бой. — Это…? — Найла широко раскрыла глаза. — Сердцебиение малыша, — Кларк улыбнулась. — Ровное, значит, с ним все в порядке. Легкие формируются, это последние органы, которые приобретают автономию, но малыш сформирован идеально, мне не кажется, что плод страдает. Я бы сказала, что он родится через пару недель или около того, — заключила она. Только тогда она отвела взгляд от экрана и встретилась с глазами Лексы, которые смотрели на нее с… гордостью? С удивлением? Она улыбнулась ей как-то по-новому, как никогда прежде не улыбалась. Она не смотрела ни на экран, ни на жирафа, казалось, она смотрела только на нее. — Эй, Лекса, где ты ее прятала все это время? — спросила Найла, намекая на Кларк. — Я тоже задаюсь этим вопросом, — улыбка Лексы стала шире, и Кларк покраснела. — Ты должна привозить ее чаще, — настаивала женщина. Только тогда шатенка посмотрела на нее. — Договорились, — сказала она. Кларк вернула оборудование на место и провела рукой по животу жирафа, все еще находящегося под действием успокоительного. Она почувствовала, как малыш пошевелился. Для нее было естественным взять руку Лексы и поднести ее именно туда, где была ее рука, прижав ее к шерсти млекопитающего. Когда Лекса почувствовала, как малыш шевелится, ее глаза наполнились удивлением. — Не каждый день можно почувствовать такое, — сказала она. И она была права, это был волшебный момент, и его трудно выразить словами. — Я бы с радостью осталась, но нам нужно ехать, пока не стемнело, — объявила рейнджер. Девушки переглянулись. — Нам тоже пора, — сказала Лекса, вставая на ноги. Кларк тоже встала. — Кларк, спасибо за помощь, — улыбнулась женщина, протягивая руку, и Кларк пожала ее. — Вам спасибо, это было… приятно, — ответила она. — До скорого, ребята, — Лекса расплылась в улыбке. Вместе они пошли к джипу, пока рейнджеры собирали свои вещи, и, когда шатенка завела мотор, она повернулась, чтобы посмотреть на блондинку. На ее губах все еще играла кривая улыбка, и Кларк без вопросов наслаждалась этим. Молчание длилось недолго, звонок мобильного заставил их обеих подпрыгнуть. — Алло? — ответила она, даже не посмотрев, кто звонит. — Эй, милая, где ты пропадаешь? — это был голос Октавии. — Возвращаюсь в деревню, — ответила она. — Все в порядке? — спросила она. — Сегодня вечером мы празднуем день рождения Джаспера, — начала охранник. — Мы готовим небольшой фуршет у костра, вы с Лексой с нами? Когда Октавия задала вопрос, Лекса повернулась к Кларк. Вероятно, она слышала разговор. Кларк тоже посмотрела на нее. — Кто тебе сказал, что я с …? — Мы в деревне, Кларк, здесь у стен есть уши! — засмеялась Октавия, и Лекса закатила глаза. — Итак, вас ждать? Кларк посмотрела на Лексу и, увидев ее кивок, ответила. — Конечно, мы едем. — До скорого, — Октавия прервала разговор. — Нетрудно догадаться, кто там поющая птица, — начала Лекса. — Только Аня не спала, когда я стучала в твою дверь, — объяснила она. — Ну, кто-то заставил ее петь, — тон Кларк получился более озорным, чем она хотела, и другая рассмеялась. Их поездка продолжалась в тишине, и снова в приятной тишине. Они добрались до Трикру, когда уже почти стемнело, и, поставив джип, пешком двинулись к домикам. На полпути они услышали громкую музыку. Похоже, вечеринка уже началась. Они подошли через несколько минут, и никто из них не ожидал такой толпы и такого шума: стояло два длинных стола, заполненных всевозможной едой, на третьем столе были только разные напитки. Там были почти все добровольцы, за исключением Кейна и Индры. Беллами болтал с Аней и Рейвен, и, судя по их смеху, это было что-то очень забавное. Октавия потягивала пиво и оживленно разговаривала с Линкольном. Финн и Джаспер выбирали плейлист: мобильный телефон был подключен к большому усилителю, который создавал весь этот шум. Электрогитара была подключена к другому усилителю, и Монти бренчал в такт музыке, сидя на земле, а Харпер смотрела на него с восхищением. — Я умираю с голоду, — объявила Лекса. — Пойду принесу что-нибудь поесть. — Кларк, наконец-то! — Октавия подошла к ней. — Как все прошло? — нараспев спросила она, наблюдая, как шатенка подходит к столу. — Мы катались по саванне, — ответила она. — Это было великолепно! Конечно, Кларк ничего не рассказала. Она не рассказала ни о важном и откровенном разговоре, который случился у нее с Лексой в начале их поездки, ни о приятном молчании, которое наступило вскоре после этого. Она не рассказала ни о чувстве, которое вызвало у нее прикосновение к руке Лексы, ни о дрожи, охватившей ее, когда она так смотрела на нее. Ей нужно было во всем разобраться, но, конечно, это было не подходящее время и не подходящее место. Вечеринка началась в считанные минуты, вскоре после этого Лекса вернулась с двумя тарелками с едой и поставила одну на колени Кларк, которая тем временем сидела и болтала с Октавией, Рейвен и Аней, и когда еда была съедена, настало время для алкоголя. Пиво хлынуло рекой, скрасило вечер и подняло настроение. Но вскоре стал распространяться знаменитый ликер Монти. После третьего шота, Кларк почувствовала, как у нее кружится голова. Однако она действительно была в хорошем настроении. Этот день не мог быть лучше, она оправилась от этой крайней дозы позитива только тогда, когда Рейвен прервала свою болтовню с Лексой, чтобы поговорить с ней. — Пожалуйста, Кларк, выбери приличную песню на этом телефон и забери его из рук Финна, иначе моя головная боль будет мучить всех вас всю неделю. — Не думаю, что тебе понравится мой вкус, — Кларк встала и улыбнулась. — Все лучше, чем это дерьмо, — Лекса и Аня рассмеялись, а блондинка подошла к усилителю, на котором лежал мобильный телефон. Она просмотрела десятки названий песен, и, прочитав название одной из своих любимых, повернулась к Монти. — Могу я украсть это у тебя на пять минут? — спросила она, показывая на гитару. — Конечно, — он улыбнулся, расстегнул ремень и протянул ей инструмент вместе с медиатором. Кларк нажала на педаль, выбрав нужный ей звук, увеличила громкость другого усилителя и села, скрестив ноги. Потом заиграла музыка, и Кларк почувствовала вибрации под своей задницей. Она начала играть, и когда ее пальцы взяли первые ноты, она увидела, как Рейвен толкает Лексу. Почти все повернулись, чтобы посмотреть на нее. Now there's a backseat lover, Она из тех, с кем занимаются любовью на заднем сидении, That's always undercover Но по ней этого не скажешь. And we talk 'til my daddy say Мы болтаем, пока мой папочка не прервёт нас. Said you ain't seen nothing, 'til you're down on a muffin Она сказала: «Ты ничего не видел, пока не отлизал у меня». And there's sure to be a change in ways И я, конечно, исправился. Now there's a cheerleader, А потом у меня была девочка-чирлидер, Was a real young bleeder Настоящая молоденькая целочка, As far as I can reminisce Насколько я помню, But the best thing of loving, was her sister and her cousin Но слаще всего были её сестра и её кузина. And it started with a little kiss, like this! А началось всё с маленького поцелуя, как этот! Ее пальцы пробежали по грифу гитары, она играла в такт музыке, и, когда она позволила себе поднять взгляд, потому что Октавия закричала, подстрекая ее, она выделила взгляд Лексы среди других, удивленный, изумленный. Ее губы были приоткрыты в удивлении, которые сложились в улыбку, когда она поняла, что за ней наблюдают. Кларк тоже улыбнулась и продолжила играть, напевая себе под нос. See-saw swingin' with the boys in the school Играя в «туда-сюда-обратно» с мальчиками в школе, With your feet flyin' up in the air С ногами, задранными вверх, Singin' hey diddle-diddle with the kitty in the middle Напевая: «Поласкай-потискай милую киску», You be swingin' like you just didn't care Ты будешь кувыркаться, как будто тебе на всё плевать. So I took a big chance at the high school dance И вот на школьных танцах у меня появился великолепный шанс With a missy who was ready to play Замутить с девчонкой, которая готова была поиграть. Was it me she was foolin'? Неужели она вскружила мне голову? 'Cause she knew what she was doin' Потому что она знала, что она делала, Taught me how to walk this way Когда показала мне все ходы и выходы. She told me to Она сказала: Walk this way, talk this way «Иди сюда, скажи вот так: Ah, just give me a kiss «О, просто поцелуй меня!» Like this Вот так! Она закрыла глаза, играя наизусть гитарное соло. Маленькая группа собралась вокруг нее и усилителя. Большинство из них хлопали в ладоши в такт музыке и пели. И хотя она не поднимала глаз от гитары, она прекрасно знала, что Лекса смотрит на нее, она чувствовала, как обжигает ее взгляд. School girl sweetie with a classy kind of sassy Милая школьница с острым язычком Skirt climbing way up her knee И в юбочке до колен. It was three young ladies in the school gym locker В раздевалке спортзала было три девочки, And they find they were looking at me И они заметили меня, и стали на меня смотреть. I was high school loser, never made it with a lady Я был школьным неудачником, у меня никогда не было девушки, 'Til a boy told me something I missed Пока один парень не объяснил мне кое-что, чего я не замечал: That my next door neighbor, had a daughter had a favor Что дочка моей соседки ко мне неровно дышит, So I gave the girl a little kiss, like this И я поцеловал эту девочку, вот так. Она позволила себе поднять взгляд и улыбнулась. Она встретила эйфорическое выражение лица Октавии, которая подняла руки и покачивалась под музыку вместе с Рейвен. Она видела, как Беллами проглотил остаток пива и заставил остальных петь громче. Она видела, как изумрудные глаза Лексы задерживаются на движении ее рук, нажимающих на струны, затем снова поднимаются, чтобы встретиться с ее голубыми глазами. Даже она двигалась в такт. See-saw swingin' with the boys in the school Играя в «туда-сюда-обратно» с мальчиками в школе, With your feet flyin' up in the air С ногами, задранными вверх, Singin' hey diddle-diddle with the kitty in the middle Напевая: «Поласкай-потискай милую к*ску», You be swingin' like you just didn't care Ты будешь кувыркаться, как будто тебе на всё плевать. So I took a big chance at the high school dance И вот на школьных танцах у меня появился великолепный шанс With a missy who was ready to play Замутить с девчонкой, которая готова была поиграть. Was it me she was foolin'? Неужели она вскружила мне голову? 'Cause she knew what she was doin' Потому что она знала, что она делала, Told me how to walk this way Когда показала мне все ходы и выходы. She told me to Она сказала: Walk this way, talk this way «Иди сюда, скажи вот так: Ah, just give me a kiss «О, просто поцелуй меня!» Вот и последнее соло, самое долгое и сложное. Но она столько раз играла его, что была уверена, что не ошиблась бы. Ее пальцы неистово бегали по грифу гитары. Она слышала, как ее маленькая аудитория громко хлопала ей. Она улыбалась, умудряясь тоже покачиваться в такт с гитарой. Like this Вот так! Последние замысловатые ноты, последние такты. И Трикру разразился такими оглушительными аплодисментами, что, несмотря на то, что из-за алкоголя она явно чувствовала себя раскованно, Кларк на мгновение смутилась. Лекса тоже хлопала, качая головой, не веря тому, что только что увидела. Когда Кларк положила гитару, Рейвен буквально набросилась на нее. — Вот это да, доктор Гриффин! — запела она. — Что ты еще от нас скрываешь? — Если я скажу, мне придется тебя убить, — ответила она, подмигнув ей. Был час ночи, когда последний доброволец покинул поляну: Октавия и Финн работали в ночную смену, Рейвен, Аня и Беллами убирали столы и собирали мусор. Монти и Харпер исчезли в середине ночи, а Линкольн вернулся в свое общежитие. Кларк сидела на самом большом бревне и смотрела, как Лекса тушит остатки костра сухой землей. — Доктор днем, рок-звезда ночью, да? — она вздрогнула, когда шатенка повернулась к ней. — Когда я училась в старшей школе, у меня была группа, мы выступали в некоторых пабах, — Кларк рассмеялась над собственными словами. Эти воспоминания казались такими далекими… — Признаюсь, я этого не ожидала, — Лекса встала, Кларк сделала тоже самое и направилась к своей комнате. — Ты, правда, думаешь, что я открою тебе все свои секреты? — пропела она. — Конечно, нет. Они подошли к комнате номер восемь, и Кларк посмотрела на Лексу, подыскивая нужные слова. — Сегодня был удивительный день, — сказала она ей. — Не только из-за саванны, фантастических пейзажей, животных или захватывающего заката…из-за всего. Надеюсь, мы сможем повторить это, потому что это было действительно здорово. Знаю, что это банально, но спасибо. Она пожала плечами, чувствуя себя неловко не из-за своих слов, а потому, что Лекса пристально смотрела на нее. — Поверь, Кларк, это я должна поблагодарить тебя, — улыбнулась она. — Ты ведь слышала Найлу? Похоже, у тебя есть поклонница…и не одна! — она засунула руки в карманы. — И до следующего воскресенья осталось всего шесть дней. Улыбка Кларк отразилась в улыбке Лексы. — Спокойной ночи, Лекса, — сказала она. — Добрых снов, Кларк, — шатенка подождала, пока за ней закроется дверь, и направилась в свою комнату. Она встретилась с Аней, только что вернувшейся из душа. На лице подруги мелькнула довольная улыбка. — Аня, нет. Я устала, — сказала она. — Хорошо, но завтра тебе придется объяснить мне, что это за идиотское выражение, — она положила руку ей на плечо. — И держу пари, это как-то связано с блондинкой, которой ты только что пожелала спокойной ночи, — шепотом добавила она. — Мы также поговорим о том, как пара сисек сделала из тебя худшего агента во всей Африке, — добавила Лекса. — У нее красивые сиськи, я согласна, но петь как проклятый попугай? Серьезно? Увидев, что Аня покраснела до корней волос, она насладилась своим моментом славы. — Спокойной ночи, Лекса, — только и сказала она. — По крайней мере, это было хорошо? — продолжила она и засмеялась, когда дверь в комнату Ани захлопнулась.