Жизнь — это пианино, которое состоит из черных и белых полос, но стоит помнить, что черные клавиши также создают музыку.
На красный бампер автомобиля падал снег, словно снежинки танцевали вальс. Они почти полностью укрыли лобовое стекло, когда Уилл Оукмен нажал на дворники.
Мужчина в песочном плаще сидел на водительском сидении и растирал плечи, в попытках согреться. Старый автомобиль тихо жужжал вентилятором, но упорно не согревал.
Радио невнятно выдало:
»… прямо перед Новым годом восточную часть острова ждёт вьюга… Многие жители окажутся заперты в домах, заметенные снегом…»
Уилл сделал звук тише. До праздников оставалась неделя, а он и не думал о подарках. Не потому, что у него никого не было, а потому, что у него с сыном была своего рода контртрадиция: они никогда не праздновали Новый год.
Это счастье досталось им лишь однажды, когда Марго была в Лондоне. Её муж тогда уехал к родителям, потому что его мать была тяжело больна, они сильно поссорились из-за этого и решили праздновать по-отдельности: Джон — в родителей, с Марго с Йеном — дома.
Только Джон на предусмотрен кое-чего — у его жены был любовник, Уилл. Он же был отцом их ребёнка, но это тоже было тайной.
Мальчишка был чернобровый, кудрявый, как мать, но кое-что досталось ему и от отца, настоящего, я имею в виду (Джон воспитал в нем только нахальство и страстное желание выделиться).
В ту новогоднюю ночь Йен узнал правду о своём отце и матери, хотя ему никто напрямую и не сказал, но все было как на ладони. Тогда же проявилась его способность.
Когда Уилл в очередной раз вышел покурить, Йен выскользнул к нему:
— Вы с мамой работаете вместе?
— Нет, я журналист.
— И вы пишете на печатных машинках с странными кнопками?
— Да. Как-нибудь покажу тебе, — мужчина мягко улыбнулся и махнул подбородком на свою машину, стоявшую прямо у дома
— Курить — это плохо.
— Люди делают много плохих вещей… Йен, ты не должен говорить своему отцу, что я был с вами сегодня. С твоей мамой.
— Почему вы скрываете все от отца?
— Ты и сам уже догадался, м? По тебе видно, что ты уже все знаешь… я люблю твою мать, она любит меня.
— Моя мама любит папу!
— Йен, в жизни все не так просто…
Мальчишка вскочил на ноги и слегка дернул рукой, как вдруг машина Оукмена отлетела на другую сторону улицы, а снежинки на секунду замерли в воздухе.
От теплых воспоминаний его разбудил хлопок двери. На заднее сидение села рыжая девушка и Арчибальд, они хихикали и странно поглядывали друг на друга.
— А где Йен?
— Он сказал, что хочет еще раз посмотреть на картину с овцой. Он вот-вот придет, — объяснил юноша и аккуратно взял в свои руки ладони девушки.
— В этом году гораздо холоднее, чем в прошлом… спасибо, — мягко улыбнулась рыжуля и попыталась прикоснуться губами к щеке Арчи, но тот поначалу отпрянул. Поцеловав, наконец, юношу, девушка попросила включить печку посильнее и стала растирать тощие коленки.
Знали бы они, что конкретно делал потерянный юноша в галерее. Оставив друзей на выходе из музея, он быстро пошел через толпящихся людей. Они все пришли сюда точно не за искусством, лишь за теплом. Йен же вернулся за холодом.
Картина, которая так его взволновала, не скапливала вокруг себя много людей, благодаря этому он мог встать достаточно близко, чтобы рассмотреть труп, изображенный на картине Августа Шенка «Страдание».
Эта несчастная овца, стоящая над остывшим телом своего ребенка… Йен слышал ее истошный вопль, чувствовал ее судорожное дыхание и ощущал хлопки крыльев скопившихся вокруг ворон. Эти падальщики хищно глядели на «спящего» козленка и перешептывались. Стоил овце уйти — они кинутся на мертвое тело и начнут рвать его. Пусть лучше порвут ее вместе с ним.
— Тяжелая картина… — раздалось рядом тихо. — Вы художник?
Юноша вздрогнул и посмотрел на стоявшую рядом девушку. Это была Александра. Она, скинув на плечи длинную шубку, любопытно и по-детски глядела на Йена. Из-под челки ее взгляд становился робким и пытливым.
— Вообще-то я журналист, — ответил он, подняв один уголок рта.
— А я учусь на журналистике. Как думаете, получится?
— Я далеко не писатель, но у меня вышло.…Как твое имя?
— Алекс. А твое? — Йен представился ей. — Ты работаешь в каком-нибудь журнале?
— В газете. Как тебе эта картина?
— Трогательная.… На самом деле я не к картине подошла, мне просто показалось, что ты плачешь.
Его глаза и правда, были красными, а мешки под глазами слегка щекотало, покалывало, но слезы не выходили наружу. Он бы мог расплакаться прямо тут, среди музея, но не хотел. Не потому, что боялся осуждения, а потому что сил плакать уже не было.
***
Ее глаза остались теми же, хотя волосы стали короче, а челка теперь падала на ее круглые щеки. Тогда они проболтали целый час, прежде чем у нее зазвонил телефон, и ей пришлось уйти.
— Мы виделись тогда в музее… — проговорила тихо девушка. — Проходите. Фред, разогрей чайник.
Через пару минут в гостиной на стол поставили три чашки чая и одну чашку кофе, которую потребовал Йен. Девушка наконец потупила взгляд и ответила на главный вопрос Фреда: «Когда это черт возьми было?»
— Я тогда рассталась со своим бывшим. Я сильно опоздала на свидание… а он такого не любил. Мы поссорились прямо в среди улицы и разошлись.
— Так вот кто тебе тогда названивал…а как университет?
— Меня вышвырнули буквально через две недели. За прогулы.
— Жаль. Устроил бы тебя к нам, — Йен глотнул горячий кофе и обаятельно улыбнулся, сидя против света из окна. В этом месте его скулы особенно подчёркивались падающим светом.
— Так Мистер Оукмен твой отец? Вы совсем не похожи. Я бы скорее подумала, что он отец твоего… друга.
Йен и Арчи изобразил мучеников. Ни одному их них не симпатизировала эта тема. Дело было в том, что Йен принципиально вёл себя не так, как бы хотелось его отцу, а Арчи вёл себя слишком воспитанно, по крайней мере не при Йене, из-за элементарного воспитания.
— Меня полжизни воспитывали другой мужчина, поэтому тут нет ничего удивительного, — процедил наконец Йен и сделал крупный глоток. — Кто был этот рыжик на крыльце?
Чёрные глазки гостей перешли на Фреда, а затем на девушку, ожидая чёткого ответа. Его дал мальчишка:
— Это бывший Алекс.
— Милые у вас отношения, раз ты биту приготовила.
— Вы же пришли из-за пожара… мы тогда увиделись впервые за полгода и он хотел все вернуть… Фред пытался его прогнать, но тут их что-то толкнула и они оба упали на пол. Тогда я не стала терять минуты и замахнулась битой на Зака. Я со школы занималась крикетом, так что бита была со мной всегда… так вот я замахнулась на него и тут внезапно бита в моих руках вспыхнула, я почти обожгла руки! Затем загорелась и квартира. Может у меня галлюцинации, но… огонь точно возник из воздуха. Никаких спичек, сигарет, зажигалок, просто среди бела дня все загорелось.
Арчи задумчиво потёр подбородок и откинулся на спинку дивана, Йен взглянул на него, ожидая вердикта. Через пару минут раздумий первый юноша кивнул головой и сказал:
— Мы вынуждены рассказать вам одну тайну. Но вы никому не должны об этом говорить, ни одной живой душе. Если об этом узнают лишние люди — нам всем сотрут память.
— Сотрут память? Вы что, люди в чёрном? — усмехнулась девушка, но увидим в серьёзные лица гостей улыбка опустилась.
— После стенки памяти вы можете даже не вспомнить, как дышать, поэтому вам стоит отнестись к этому серьёзно, — важно сказал Арчи, глядя то на одного, то на другого гостя.
— Что за бред? Это невозможно, — фыркнул Фредди с недоверием, эта интонация вызвала целую бурю эмоций у кофемана.
— Это на самом деле звучит неправдоподобно. Мы хотим доказательств.
— Что ж, ладно. Мы все равно хотели вам рассказать, отчего ж не показать, — надменно фыркнул Йен и махнул правой рукой, издавая изящный, лебединый жест, сливая мощь и изящество в единую волну.
Вдруг чашки, стоявшие на столике, стали двигаться вслед за пальцами юноши. Словно под одним из них была спрятана монета и было необходимо ее найти Чашки прошли по кругу, начертили собой звезду и встали по местам, как вдруг чашка с кофе прыгнула в руки к магу, и он сделал смачный глоток.
Девушка и парень переглянулись, в испуге косясь на гостей, вдруг Йен выпалил: «Ну же, пейте чай!» — и затем все три чашки прыгнули в руки к владельцам.
— Хотя нет, кажется, это чашка Алекс, — продолжил издевку маг и поменял местами чашки Арчи и Александры. — Достаточно доходчиво? Я еще много фокусов могу придумать.
Девушка кивнула:
— Так значит… это то, что вы хотели рассказать?
— Нет-нет-нет. Дело в том, что вероятнее всего один из вас троих — маг. Это нормально, что вы до этого могли не знать о своих силах, у многих даже чистых магов это происходит от 20 до 30 лет. У грязных же это может произойти под самую старость.
— Один из нас — виновник пожара? — удивилась девушка.
— Да. Поэтому мы отвезем вас в Розовый особняк и проверим.
— Ты им веришь? — шепнул Фред девушке, когда они уже собирали вещи.
— Он заставил чашки летать, ты видел это!
— Может он подмешал нам что-то. Или… еще что хуже! Быть не может, чтобы то, что они нам плетут — правда, Алекс!
— Есть один способ узнать. Пойдем с нами и посмотрим.
— Я не хочу идти за какими-то шарлатанами!
— Фредди, прошу тебя, одна я… Я не пойду с ними одна, поэтому я прошу тебя пойти со мной. И я не говорю это от того, что не хочу оставаться наедине с мужчинами. Ты сам знаешь, что я любого одолею. Если они говорят правду, то это перевернет весь наш мир, Фред. Пойдем.
— Только потому, что я не хочу оставлять тебя с ними наедине, — нехотя фыркнул мальчишка и взял крикетную биту с подпаленной на кончике, после чего протянул ее девушке.
Сказав «спасибо», Александра утрамбовала свои немногочисленные вещи в сумку и вместе с Фредом, который не стал утруждаться и брать слишком много вещей, вышли на улицу. Они должны были провести в неведомом особняке пару дней, как им сказали неизвестные гости.
— Так что же за Розовый особняк? — первым делом спросила девушка, увидев Йена и Арчибальда.
— Дом престарелых, — улыбнулся юноша.
— Это он так говорит. Все не так. Розовый особняк — это убежище для магов, которые не смогли ужиться среди людей или для тех, кто служит Высшему совету магии и магических искусств. Там есть и молодые маги (Арчи с укором взглянул на Йена).
— Высший совет магии…?
— Как Елизавета II… На самом деле Розовый особняк — не единственный, но вы принадлежите нашей части, поэтому мы везем вас именно туда. Есть еще три части: алая, самая главная; желтая, следующая по величине; и пурпурная, самая маленькая.
— Вы оба живете в Розовом особняке?
— Нет-нет-нет, только я. Йен недолюбливает его, а я вынужден жить там, потому что помогаю работе совета.
— У вас там невозможно и дня в спокойствии прожить, постоянные пиры и праздники. Я же хочу тихо жить со своими котами и не отплясывать каждый день тарантеллу.
— Но отплясываешь ты ее отлично.
Йен закатил глаза и играючи толкнул Арчи в плечо, после чего гордой походкой направился дальше. Остановились они сравнительно скоро: перед ними был самый обыкновенный спуск в метро, на самой обыкновенной станции с самыми обыкновенными людьми. Магией тут и не пахло, даже не попахивало.
Арчи повернулся на своего друга:
— Может все же дойдем до будки?
— Нет. Я тебя на руках донесу, если будет надо, — при этих словах Йен достал из выглаженного пиджака фляжку и сунул ее в руки к Арчибальду.
— Чего мы остановились? — впервые за всю прогулку вмешался Фред. — Где ваш хваленный замок или как его…?
— Высматриваем платформу 9 и 3\4, — с сарказмом выдал Йен и взял под руку своего напарника. — Руку.
Он протянул свою изящную ладонь с пальцами-обрубками девушке, та не возражала. Фредди присоединился третьим и квартет опустился в муравьиную воронку. Потоки людей водопадами тянулись на дно этого ущелья.
Толкая проходящих, безликие люди больше всего задевали Арчи. Не потому, что он был с краю, а потому, что он был эмпатом. Его способность была уникальна, потому что она позволяла ему впитывать эмоции каждого человека, которого он коснулся рукой, он мог влиять на них так, как ему самому того хотелось и заставлять человека чувствовать что угодно, даже любовь. Но он страдал от своей уникальности: в толпе он был бесполезнее колпачка на засохшей ручке и терялся. Он ощущал каждого проходящего мимо, от гнева, разочарования, безразличия и до неимоверной радости.
— Арчи, сосредоточься на мне.
— Да знаю я! — выпалил юноша в ответ Йену и сплел их пальцы в замок.
Второй маг хмыкнул и, проверив ведомых людей, стал шептать что-то себе под нос. Он отчетливо повторял одну и ту же фразу: «Коралина стучится в потайную дверь». Как вдруг…
В нос ударил удушающий аромат персика и душистого цветения роз. Далеко зашелестела листва и зачирикали звонким перепевом пташки. Дремотное журчание воды серебрилось совсем рядом. Резкий вздох! Александра не могла поверить своим глазам: перед ней был коридор садового лабиринта, под потолком неба светилась свежая бирюза, а чуть ниже величественно и дружелюбно глядела крыша бархатного особняка.
Девушка задрала голову и увидела лапы дубов, которые укрывали лабиринт — на их ветвях висели обрывки лент, красного, желтого, пурпурного и розового цвета и мелькали желтые брюшки птиц.
— Больно-больно-больно! — воскликнул Фредди и попытался вырвать свою руку из хватки девушки.
— Прости!
Высвободившись, юноша потер тощее запястье и обернулся — за их спинами была только густая стена из плюща, а рядом с ней сидел Йен и брызгал необычайно чистой водой, которая, будто бы треугольники в оркестре, тихонько звенела от каждого всплеска. Арчи сидел, вернее сидя лежал у стены и судорожно дышал — приходил в сознание.
Александра изумилась:
— Что с ним?
— Потратил много магической энергии на свои приключения, — сказал Йен и вылил немного воды из фляжки в свою ладонь, после чего дал пару пощечин другу.
— Спящие красавицы, подъем!
Арчи мутно открыл свои черные глазки и аккуратно встал, не без помощи Йена, после чего оперся о его плечо и выпил из фляги пару больших глотков.
— Вот, отдай Коралине, — указал тот и отдал другу подарочный пакет, который все это время путешествовал с ними.
— Как бы ты не сдох, прежде чем я подарю его. Идем.
Йен перекинул руку друга через свою шею и повел по лабиринту по тропинке из белой гальки. Люди пошли вслед за «белыми кроликами» в неизвестность.
— Это невероятно…
— Ты еще не раз это скажешь, — улыбнулся Йен, когда они вышли из лабиринта.
Напротив них оказалась небольшая площадь, где красовались изящные лавочки, вишни, яблони, а также фонтан с белыми бортиками, напоминающими волны и скульптурой, высеченной… словно бы из мягкого камня, настолько она была легка. Девушка, высеченная из мрамора, взмахивала руками, как будто удерживая водяную арку, которая поднималась над ее головой. Сквозь свинцовый свод воды проходили лучи жаркого солнца и переливались радугой. На поверхности воды плавали лилии и розовые лепестки тропического растения.
На бортике фонтана сидела девочка с длинными волосами, точно в полтора метра длиной и мочила свои ноги в кристальной воде. За ее спиной копошилось нечто красное — это была другая девочка, значительно старше, с алыми волосами, которые еле доходили до ее плечей, и заплетала ей пышную косу. Рядом с ними послушно сидела борзая собака и терпеливо ждала, но стоило ей заметить на горизонте прибывших магов, как она ринулась в их сторону, перепрыгивая через бортик фонтана и разбрызгивая воду. Девочки взвизгнули.
— Привет-привет, Фиби, — улыбнулся Йен собаке и усадил Арчи на край бортика — собака не стала терять ни минуты и стала смачно облизывать лицо Арчи, сопротивляться было бесполезно.
— Йен! — воскликнула красноволосая девочка и подбежала к магу, кидаясь ему на шею.
Ее имя было Коралин, ей было 15 лет, ростом она была невелика настолько, что юноше пришлось прилично согнуться, чтобы обнять ее. Отстранившись наконец, девочка забегала глазами по гостям, продолжая довольно улыбаться тому, кого она считала своим братом.
— Ты пропустил! Мой День рождения! — воскликнула она и ткнула своим беленьким пальчиком Йена в грудь.
— Я же не мог оставить без подарка следующую владелицу нашего дворца.
При этих словах Йен вручил Коралине подарок, она сразу же достала из пакета изумрудное платье с пышной юбкой. Девочка слегка захихикала и снова обняла своего дорого брата.
Щенячьи нежности кончились очень скоро: всему виной Фредди и Алекс (кто бы сомневался?). Естественно, люди никогда не видели парящую в воздухе воду, и они столпились у края одного из сводов, выходящих из бассейна. Недолго думая, Фред провел тонкой рукой сквозь арку и в тот же миг хрустальная вода волной рухнула вниз, обрызгивая всех вокруг. Коралина вскрикнула еще пуще прежнего и отбежала: «Нам запрещено рассказывать все приматам!»
— Что мы сделали?! — воскликнула Александра и испуганно огляделась.
В ту же секунду скульптура дрогнула и мягкий камень двинулся. Ее руки согнулись, а пальцы разделились. Женщина пригрозила пальцем Фреду и Алекс, после чего опустила руки к самой воде и резко вскинула наверх, поднимая из воды новую арку.
— Зачем вы их сюда привели?! — воскликнула Коралин, прижимая новое платье к груди.
— Оукмен указал… Надо переодеть Арчи.
Указанный юноша весь мокрый сидел на бортике. Он вскинул своими длинными волосами и аккуратно согнулся к самой воде, набирая в флягу еще воды.
— Сейчас… пойдем в мою комнату.
Набрав воды, квартет пошел дальше — в сам дворец. Белые стены с позолоченной лепниной, красные и пестрые ковры, тяжелые богемные шторы и далекая музыка. Пару раз мимо них пробегали женщины и мужчины с длинными локонами. Это была характерная черта каждого жителя этого места, короткими они были только у Коралины, Уилла Оукмена и пары, почти умреших стариков.
— Почему тут у все с длинными волосами? — спросила девушка, когда они поднялись уже на третий этаж.
— Старики верят, что в волосах содержится вся магия волшебника, — ответил Йен, проходя на этаж мимо бархатного пуфика.
— И вы? У вас тоже длинные волосы.
— У них тут принято осуждать тех, кто обрезает волосы слишком коротко, — с презрением сказал Йен. — Но Коралин они не трогают. Она дочь местной царицы — Марлены.
— Царицы? У вас тут все так… невероятно!
— Я же говорил.
Они зашли в просторную комнату с окнами, выходящими на теневую сторону: там красовался густой дубовый лес и озеро. Арчи прошел по своей комнате и снял пальто, а за ним и водолазку, оголяя крепкие и широкие плечи. Йен прошел вслед за ним и прошел к четырем креслам в углу комнаты, упал на одно из них, как на трон и достал из пиджака сигареты.
— Присаживайтесь, Синьора, Сеньоры, — улыбнулся Йен и одним взмахом пальца поставил кресла в идеальный круг. Когда гости уселись, Йен протянул Алекс и Фреду по сигарете.
— Я не курю… — сказала девушка.
— Плевать. Главное, чтобы вы их зажгли. Раз уж мы ищем огненного мага, то такой маленький огонек должен быть вам подвластен.
***
Когда золотистый закат ушел за горизонт и сухие ветви вишни за окном стали еле различимы, Арчи включил в комнате свет и заварил второй чайник Эрл Грея. Йен сидел на подоконнике и лениво глядел на пытающихся.
— Ничерта у меня не получается, — фыркнул Фредди и сменил сигарету на чашку чая.
— И у меня…
Девушка потянулась за чаем, но Арчи забрал ее чашку и мягко сказал:
— Вы оба, не увлекайтесь чаем. Если хотя бы один из вас человек, то ему от этого чая лучше не станет. Высокая концентрация магической энергии из воды вызовет рвоту, головные боли и может даже убить.
— И вы нас этим поили?!
— В маленьких количествах нет опасности, но мы выдули уже один чайник.
— Может сосредоточитесь на практике? Мне хочется скорее закончить с этим, — предложил Йен и слез с подоконника.
Тут девушка взялась за голову:
— Что-то мне и правда нехорошо…
— Для нее же найдется комната? — спросил Йен.
— Конечно. Пойдем, — Арчи встал и помог Александре встать, после чего повел ее в соседнюю комнату.
— Ну? А ты продолжай, — указал Йен, глядя на Фреда, после чего он нещадно стукнул по столу своей чашкой. Естественно, та была в полете.
— Устроим перерыв.
Фред встал, но тут же был оттолкнут обратно в кресло. Оно чуть было не опрокинулось, но Йен поставил кресло на место ногой, а затем взял сигарету Фреда, стал водить ей перед лицом юноши, приговаривая: «Что? Это непосильная задача для тебя, человека?»
— Йен, заканчивай…!
— А что? Твоя жизнь могла бы стать намного легче, будь ты магом (При этом Йен высокомерно вскинул подбородком и своим римским носом). Такая власть! Вам, жалким людишкам, непонятно, каково это! А вы еще считаете, что вы — властители вселенной. Ха! (он щелкнул пальцами) Нет. Знали бы вы, сколько в мире магов, которые могут щелкнуть пальцами и в соседней вселенной взорвется звезда! Что? Непонятно для твоего маленького мозга?
Йену удивительно легко давалась роль слизня: он лез в самое лицо к Фреду, выпучивал свои глаза с чертовщинкой. Его губы выплевывали яд так метко, что Фреду было просто некуда деться. Маг знал, как надо давить на психику.
— А тот парень? Он бы избил тебя, если бы не я! Он ведь не раз такое делал с тобой, я прав? О, точно, он использовал тебя как грушу для битья, потому что ревновал к Александре? Что ты так смотришь? Аха-ха-ха. Ты думаешь, так сложно догадаться? Я же попал в точку! Ты позволял ему себя избивать, потому что думал, что своей жертвой ты кого-то спасешь… Ты никого не спасешь, если будешь таким жалким. Ты и себя-то не можешь защитить. Ты просто жалок.
— Хватит! Пусти меня! — крикнул Фредди и стал вырываться, толкать его руками, ногами, как вдруг…