Поверь, ты будешь мной гордиться

Глубокая ночь и темнота. Не позволив организму окончательно погрузиться в царство снов, Микеле с трудом открыл глаза. Вся комната была в полумраке, и увидеть что-либо было довольно-таки тяжко. Тело было ватным, и, казалось, будто оно существует отдельно от затуманенного разума. Локонте свесил ноги с кровати и, прищурившись, присмотрелся к очертаниям стоявшего около окна мольберта. Именно эта вещь была виновницей третьей бессонной ночи. Микеланджело неохотно поднялся с постели и подошел к письменному столу. Помятые тетрадки, старые книги, шариковые ручки. Парень перебрал все вещи, небрежно откидывая ненужные в сторону и вытащил небольшую коробку размером с маленький словарь. Аккуратно сдув всю накопившуюся за несколько дней пыль, Локонте бережно приподнял крышку. Внутри коробочки хранились маленькие тюбики с краской и уже немного потрепавшиеся со временем кисточки. Итальянец подошел к одиноко стоявшему мольберту, и, оценивающе взглянув на свой рисунок, включил настольную лампу, направляя слабый свет прямо на полотно. К счастью Микеле, теперь вся комната принадлежала только ему, и он мог полностью наслаждаться свободным пространством своего собственного помещения. Обычный свет Локонте решил все-таки не включать, так как он прекрасно знал, что родители всегда были категорически против того, чтобы их сын рисовал ночью. Сегодня Микеланджело обязан был закончить картину, в обед нужно будет отвезти свою работу в институт, где и будет решаться дальнейшая судьба итальянца. Микеле отложил коробку с необходимыми принадлежностями в сторону и потихоньку вышел из комнаты. Конечно же, все в доме спали, не обращая внимания на проснувшегося парня. Локонте, пытаясь воспроизвести как можно меньше шума, беззвучно пробрался на кухню, внимательно присматриваясь к вещам в темноте. Открыв холодильник, он вытащил небольшой пакет зеленых яблок. Осмотревшись вокруг в поисках еды, Микеле нашел оставленный на столе уже порезанный батон, и, сжав в зубах пакет с яблоками, он взял в одну руку огромный кусок выпечки, а в другую два больших сочных апельсина. Пробравшись обратно в свою комнату, Микеланджело аккуратно прикрыл деревянную дверь, предательски издавшую жалобный скрип. Локонте кинул всю свою «добычу» на стул около мольберта и вытащил из выдвижного ящика маленький стаканчик и пару чистых альбомных листов. На улице уже понемногу начинало светать, хоть солнечный диск еще и не появился даже на уровне горизонта. Микеле с нетерпением открыл шуршащий пакет и достал самое большое зеленое яблоко. Яблоко выглядело аппетитно, и парень с удовольствием откусил приличный кусок, из-за чего длинная струя сочного фрукта выстрелила куда-то в сторону. Локонте лишь улыбнулся, продолжая жевать яблоко, и, взяв тюбик зеленого цвета и альбомный лист, выдавил зеленую краску. Птицы за окном потихоньку просыпались, начиная щебетать свою ежедневную утреннюю мелодию, и Микеле нравилось это. Казалось, будто сама природа помогает ему при создании этой картины. Локонте должен сегодня доделать ее любой ценой. На полотне был изображен старый дом, расположенный на самом деле где-то за городом. Микеланджело сделал зарисовку этого здания еще года три назад, случайно попав в незнакомое место. Дом, казалось, был расположен в зарослях различных деревьев, и ветки длинных растений понемногу вились вокруг стен. Микеле коснулся тонкой кисточкой полотна — на бумаге сразу появился небольшой мазок. Микеле провел линию по начерченному контуру, аккуратно вырисовывая деталь растения. Потихоньку картинка начинала оживать, приобретая краски реального мира. Иногда Локонте отвлекался на оставленные яблоки, которые потихоньку перемещались со стула в желудок голодного художника. Дверь неожиданно скрипнула. — Ты чего не спишь? — на пороге стоял сонный Пьетро, внимательно наблюдая за рисующим братом, который даже не повернулся, чтобы ответить на заданный вопрос. — У меня дела, — Микеле засунул небольшой кусок батона в рот. — В семь часов утра? В воскресенье? — Пьетро лениво зевнул и прошел в комнату, сев на стул, где совсем недавно лежали сочные яблоки. — Угу, — Микеланджело кивнул и, немного отойдя от картины, присмотрелся к своей работе. — Слушай, ты же знаешь, что родители против… — начал Пьетро, но тут же был перебит. — Я сказал, что я поступлю, — Микеле злобно сжал зубы и продолжил оживлять картину. Пьетро лишь глубоко вздохнул, понимая, что брата не переубедить, и отломил небольшой кусок батона, надеясь, что брат не будет против. А он и не был: Микеле был слишком увлечен процессом рисования и особо не обращал внимания на присутствующих в комнате. — И все же, — продолжал Пьетро, прожевывая батон, — сейчас мама с папой не знают, что ты задумал, но, если ты все-таки поступишь, как ты объяснишь все это? — Потом и подумаю, — Микеланджело закусил губу, стараясь аккуратно нарисовать тонкую деталь окна, — я больше нигде не собираюсь учиться. Пьетро лишь удивленно пожал плечами и подошел поближе к брату. — А когда ты закончишь? — Если ты будешь стоять над душой, то никогда, — Микеле оторвался от своего дела и посмотрел на любопытного мальчика, внимательно наблюдающего за длительным процессом. — Да и ладно, — недовольный Пьетро зачем-то забрал единственную еду, которая осталась у Микеланджело, и, развернувшись, покинул комнату, оставляя художника наедине с самим собой. *** — Итак, — старенький мужчина опустил очки и взглянул на лежащий перед ним лист бумаги, — Микеланджело? Локонте, весело подрыгивая ногами, кивнул. Он особо не боялся собеседования в институте, так как всегда был общительным и открытым по отношению ко всем людям. — Необычно, — мужчина удивленно выгнул бровь. — Вы не первый, кто мне это говорит, — Микеле скромно улыбнулся, заметив странную реакцию преподавателя. — И Вы хотите поступить на кафедру, специализирующейся на дизайне архитектуры и меблировки? Локонте еще раз положительно кивнул. — В какой школе Вы учились? — начал расспрашивать мужчина нового абитуриента. — Я много где учился, — Микеле потер руки и тихо добавил: — были небольшие проблемы. — Хорошо, покажите свой рисунок на творческий конкурс. Микеланджело с довольным выражением лица положил ватман на стол. — Краска еще не подсохла, так как закончил я шесть часов назад. Мужчина сильнее прижал очки, внимательно рассматривая принесенную работу. По его выражению лица невозможно было сказать: нравится ли ему или нет, оценивает ли он или нет. Ноль эмоций. Микеле замер, с нетерпением ожидая какой-либо реакции. — Неплохо, — мужчина отложил работу в сторону и взглянул на Локонте, — есть свой стиль. Мне это нравится. — И я прошел? — немного по-детски спросил Микеле, хлопая глазами. — Если честно, — мужчина снял очки и положил их на стол, — решение зависит не только от меня, — он немного подвигал пальцами рук, разминая затекающие конечности, и громко крикнул: — Следующий. Приходите завтра, Микеланджело. Списки будут на стенде. До свидания. — Спасибо, — счастливый Микеле мгновенно поднялся с места и радостно пожал руку мужчине, — до свидания! Дверь захлопнулась, и непоседливый итальянец покинул аудиторию. Мужчина лишь покачал головой, удивляясь молодому парню, и, так и не дождавшись следующего абитуриента, прошел в коридор. В помещении никого не было. Пустота. Микеланджело был последний, кто пришел на конкурс. Мужчина вернулся в кабинет и сел в мягкое кресло, закрывая глаза и наслаждаясь тишиной. А на столе все еще продолжали лежать недавно нарисованная картина и анкета, заполненная второпях Микеланджело Локонте — будущим студентом института искусств.