До ада и обратно

             — Добро пожаловать, прекрасные хозяйки, нян!       Их встречает мило улыбающаяся девушка в костюме горничной и с парой кошачьих ушей. Она распрямляется после поклона.       — О! Эно-чан, ты вернулась! Твой котёнок по тебе так соскучился, нян!       Джунко складывает ладони вместе и кладёт их под щёку.       — Айко, ты такая прелесть, — она протягивает руку. Девушка наклоняется. Джунко кладёт руку голову и начинает чесать. «Котёнок» начинает всамделишно мурчать.       У Анн дёргается бровь.       — Господи, что за кринж, — бормочет она под нос и закатывает глаза.       Джунко убирает руку.       — Звиняй, Айко, много дел. Мой обычный столик свободен?       Девушка, продолжая мурлыкать, кивает.       — Конечно, нян! Как мы могли не придержать столик для вас, хозяйка, нян! — она подмигивает Анн.       Джунко и Анн садятся за крайний угловой столик — как раз что-то навроде укромного местечка, которое немного в стороне от основной части посетителей. Но не сказать, чтобы их так много. Джунко проверяет время в мобильном.       — Ну, у нас ещё минут десять. Чёрт, Ангел Муку — это жесть, конечно. Муку ещё быстрее умеет, чем я, конечно. Ну, звиняйте, не пинайте пианиста.       — Вам что-то надо, нян?       — Да, клубничный тортик, чашку чёрного чая, горку панкейков со сгущёнкой. Пока хватит.       — Будет исполнено, нян! — Айко кланяется. Затем поворачивается на Анн и склоняется прямо к ней, за счёт чего её не очень маленькое декольте начинает просвечивать. Кажется, это крепкий такой четвёртый, а то и пятый размер. Побольше чем у Джунко.       — А вам что, прекрасная хозяйка, нян?       — А… можно мне для начала меню?       Айко кивает, после чего отходит за ним. Анн оглядывается по сторонам.       — Значит, это твоя слабость, да? Честно, — она смотрит Джунко в глаза. — Я предпочитаю сама подчинять, нежели… — она делает неопределённый жест рукой. — Пользоваться служебным положением, назовём это так. Выглядит кринжово, если честно.       Джунко жадно провожает взглядом задницы официанток. Анн щёлкает у той перед носом.       — Я думала, ты любишь Макото.       — Любоваться прекрасным и любить Макото — это разные вещи, Така, — важно поднимает палец Джунко, продолжая бегать взглядом. — И вообще, — она поворачивается на Анн. — Отстань, мой кинк, что хочу, то и делаю. Что такого в том, чтобы любить кошек?       Айко возвращается с меню и кладёт его перед Анн. Та тут же на него накидывается. На её лице, по мере изучения, появляется всё более и более широкая улыбка, напоминающая оскал маньяка.       — Так-так-так, ну-ка. М-м…       — Я угощаю, — с какой-то долей безнадёжности произносит Джунко.       Анн хлопает в ладоши и умиляется.       — Ты такая прелесть иногда, принцесса! Ну, когда ты не сучка. Так, — Анн тыкает пальцем в меню. — Можно для начала двойную порцию самых больших клубничных блинчиков с карамельным фраппучино? Для начала.       — Ну разумеется, нян!       Как только еда оказывается на столе, она тут же начинает исчезать, точно бы проваливаясь в бездонную бездну. Анн счастливо улыбается, как будто бы час назад она вообще не дрожала от страха, участвовала в безумных покатушках и всё это со своим злейшим врагом (соперницей). Она хихикает и облизывает губы.       — Ладушки, ты почти прощена за все те беды, которые причинила сегодня. Я согласна на любую другую поездку, если она закончится таким ужином. Сладкое — мои хлеб и масло!       Джунко молчаливо провожает взглядом ту гору еду, которая исчезает в недрах Анн. И да — те блинчики были всего лишь для разогрева. Сама Джунко ещё не прикончила даже тортик, что говорить о панкейках.       — Знаешь, ты и Муку — просто две чёртовы проглотки. Ты ведь ещё и не полнеешь, да?       Анн счастливо улыбается и кивает.       — Угу!       Джунко тяжело вздыхает.       — Вот что вы за люди, что она, что ты. Я завидую.       Она отпивает чая. Анн косится на горку толстых панкейков.       — Можно я твои панкейки возьму?       — Да пожалуйста, меня не тянет.       — Ты такая прелесть, Джун-чан!       У Джунко дёргается глаз.       — Верните мне Такасучку.       — И ты такая бука!       — Но я рада, что тебе нравится моё место.       — А то ж!       Минут через десять или пятнадцать с того момента, как они пришли (Джунко не следила за временем, лень), на пороге появляется девушка, которая вертит головой по сторонам, точно бы кого-то ищет. Для волеболистки она мелковата, шатенка с короткими волосами и рыжей прядью. Она находит взглядом Анн и тут же подходит к их столику.       — Анн-чан? Это ты? А вы, — она переводит взгляд на Джунко. — Эношима… сан, да?       Кажется, она не уверена, что ей делать. Анн улыбается и жестами предлагает ей сесть. Мей садится, хотя видно, что ей неуютно.       — Рада тебя видеть, Мей-чан! Нам нужно много чего обсудить потом, но пока мы хотим кое о чём тебя спросить, если ты не против.       Джунко лениво пьёт чай, пока её глаза изучают Мей. Действие стимуляторов продлится ещё довольно долго (а уж какие там будут побочные эффекты, мама мия), но пока они работают — её разум действует куда быстрее и эффективнее, чем у обычного человека — это ещё учитывая, что за её мозгами в обычном состоянии не все поспевают.       Мей выглядит как одна из тех послушных тихонь, всё по методичке Камошиды, если бы у него была такая. И ничего такого в её внешности нет, но Джунко буквально видит на ней следы насилия. Её сломали, над её женственностью надругались и теперь на её личности уродливым шрамом лежит этот след. Джунко сама не уверена, почему и на каком основании она делает такие выводы, но она чувствует злость. Возможно, в ней говорит воспитание Эрики — её попытки привить лажовой ей какие-то зачатки морали и принципов. Возможно — сочувствие к тому, кто испытал похожий опыт и ломку. В любом случае, Джунко не даёт эмоциям контролировать себя, а только тепло улыбается, держа маску дружелюбия.       — Будьте нашим гостем, Мей-сан.       Джунко достаёт микрофон и устанавливает его на стол. Мей с интересом смотрит на него, потом на Анн, потом на Джунко.       — Прежде чем мы начнём, в соответствии с законами этой страны, я должна объяснить правила. Это официальное расследование, поэтому вас будут называть «Девушка А». Нас же вы можете называть «Госпожа Э» и «Госпожа Т».       Голос Джунко меняется. Даже без её особых усилий он становится взрослее и начинает напоминать всех тех скучающих полицейских, мужчин и женщин, которые её допрашивали в самые разные годы её жизни. Чёрт, да её допрашивали больше, чем иных преступников! Как она только не закончила в тюрьме для малолетних, м-м? Впрочем, она знает ответ: она просто не попалась. Даже Сае и говнодракон, когда затащили её и Муку в ту подземную камеру допросов, не имели на них реальных улик. Впрочем, это не помешало бы им состряпать дело — полномочий у них хватало.       «Ничего, Шидо, сочтёмся», — мстительно думает Джунко, продолжая говорить:       —…собственно, это те правила, которым вы должны следовать. Напомню вам, что мы действуем здесь от лица Нииджима Сае-сае. Сама она присутствовать не смогла, занятой человек, но она была бы не против, поверьте. Принимаете ли вы условия, которые я озвучила, Мей-сан?       Мей неуверенно смотрит на Анн. Та улыбается и кивает.       — Мы собираемся покончить с этим уродом. Раз и навсегда, — в её голосе слышен чистейший гнев. — Он не собирается останавливаться, поэтому мы его заставим. Поэтому, пожалуйста, Мей-чан, — Анн встаёт с места и склоняется в поклоне. — Поверь мне. Я тоже даю показания и я знаю достаточно о Нииджиме Сае, чтобы верить в то, что она засадит урода за решётку до скончания века.       Губы Мей трогает улыбка.       — Долго же до тебя доходило.       Джунко поднимает бровь. Кажется, в этой девочке ещё остался огонёк борьбы. Сарказм, как последняя линия обороны для того, кого слишком долго обижали?       — Что ж, не то чтобы он мог мне как-то повредить сейчас. Я помогу вам. Я помогу тебе, Анн. — Она кивает Джунко. — Спрашивайте.       Джунко нажимает по кнопке записи.       — Девушка А. Подтверждаете ли вы, что эта запись была сделана вами добровольно и к вам не применяли насилие или угрозы, чтобы заставить вас сделать эту запись?       Она дожидается ответа от Мей. Кивает.       — Девушка А, мы просим вас дать наиболее полные и правдивые показания о преступлениях человека, которого вы прекрасно знаете — Камошиды Сугуру, вашего бывшего учителя физкультуры в академии Шуджин. Мы также просим вас назвать точную дату, если вы помните, когда случилось то или иное нарушение закона. Мы просим вас начать.       Джунко мысленно хихикает и аплодирует своему голосу и интонациям: она крута, вон, звучит почти как реальный прокурор. Или следователь. Или коп. Эх, ей бы сейчас ещё и костюмчик подходящий, а то сидит какое-то чучело неформальное. Хм, кстати, а ведь у неё есть в Кризисе кабинет и гардеробная… Так, надо завалиться, без вариантов. Переодеться бы не мешало — запах пороха, пота и гари — явно не лучший парфюм для двух прекрасных дам-детективов.              — Мы благодарим вас за сотрудничество, Девушка А.       Джунко выключает запись вместе со своим режимом прокурора.       — Мей-сан, позвольте вам сказать.       — Да? — девушка встаёт из-за стола.       Джунко и Анн делают то же самое.       — То, что с вами случилось — непростительно. Но поверьте нам: справедливость восторжествует. Говорю вам от лица Нииджимы Сае-сан!       Она машет рукой, наблюдая за тем, как бывшая волейболистка покидает кафе. Иногда то, что в этом месте так мало клиентов — его лучшее качество, можно поговорить в приватной обстановке. Но Джунко уже давно забила на попытки заставить Кризис приносить хоть какую-то прибыль, а не убытки. Пусть об этом голова теперь болит о Паофу, он же у неё отжал все бизнесы. «Девочкам твоего возраста таким незаконно и рано заниматься». Да-да, да-да. Интересно, у него мозги не сварятся, когда он попытается разобраться, как это всё работает? Ей, например, для этого нужна Муку с её абсолютной памятью.       Анн, кстати, не подкачала на допросе и вообще настолько естественно в это влилась, словно бы она бы она тайком по ночам занимается работой частного детектива. Да и вообще их дуэт, на удивление, очень слаженно сработал.       Джунко смотрит на Анн, затем делится кое-какими из своих мыслей:       — Как смотришь на то, чтобы раздобыть реальную ксиву прокурора и переодеться в официальную одежду? У меня есть пару знакомых на подделке документов. Конечно, это деньги и время. Ну и, определённые риски, не без того. Кстати, отличная работа, Анн, — Джунко показывает палец вверх.       — Ты тоже, Джунко. Но мне кажется, это перебор — реальное удостоверение. В таком деле важно то, как ты выглядишь, а не кто ты на самом деле. Выгляди как уверенный в себе взрослый и никто и не подумает задавать тебе неудобные вопросы.       Джунко кивает, соглашаясь с чужой мудростью. Иронично, утром бы она за это же кого-нибудь бы убила. Как всё быстро меняется, а.       — Но вот переодеться я бы не отказалась, кстати, — Анн зевает. — Знаешь, типа мы на задании, но в штатском, чтобы не пугать всех своим слишком официальным внешним видом.       Джунко пожимает плечами.       — Да, ты права. Пошли тогда ко мне в кабинет.       — Кабинет? — Анн заинтересованно смотрит на Джунко. — Какой ещё кабинет?       — Мой личный кабинет с диванчиком, душем и гардеробом. Я вот, например, думаю сполоснуться. А ты?       — О, ну разумеется! — Анн принюхивается к себе и морщится. — После всего, что пережила за сегодня? Я просто хочу смыть с себя запах Шибуи. Давай, веди!       — Ага.              Улыбаясь, сама не пойми с чего, Джунко поднимается по лестнице, вставляет ключ и открывает красную деревянную дверь. Проходит внутрь первой и оглядывается.       — Храни господь Айко, она прибралась тут после обыска. Заходи, тут всё хорошо.       Анн тоже заходит в комнату и оглядывается. Это небольшая классическая каморка на шесть татами в бежевом цвете (обои). Возле небольшого окошка посередине стоит рабочий стол с настольной лампой, по левую руку от него тянется шкаф-купе, видимо тот самый гардероб чёрного цвета. По правую руку — длинный красный кожаный диван без спинки и подлокотников. Где-то на углу видно небольшое огороженное пространство.       Джунко кивает на него.       — Душик, залезай, если надо. Я пока прикорну немного. Совсем не спала всю ночь.       — Бедняжка, — то ли ёрничает, то ли реально сочувствует Анн, всё с той же хитрой улыбкой.       Джунко отмахивается и идёт в сторону дивана, на который со всего размаху валится.       — Наше с Муку местечко. Пока не было своей хаты, жили тут. Помню, мы с ней постоянно дрались за то, кому какая часть дивана достанется, — её голос звучит сонно. Она прикрывает глаза.       Анн хмыкает.       — Кажется, кто-то привык получать всё в ходе борьбы.       Она начинает раздеваться.       — У тебя точно найдётся что-нибудь под меня?       Джунко лениво кивает.       — У нас с тобой похожие пропорции. Разве что ты похудее будешь.       — Да, задница у тебя больше.       — Лапы прочь от моей жопы!       Анн хихикает, пока стягивает лифчик.       — Ты точно уверена, что хочешь, чтобы мои нежные-нежные ручки оставили твою гордую задницу в одиночестве?       Джунко наклоняет голову влево и приоткрывает один глаз. Пьяно смотрит на Анн.       — Котик, для тебя — что угодно. Но не сегодня.       — Ко-отик. Что, мне тоже начать мяукать, как твои горничные?       Джунко складывает руки на груди с закрытыми глазами.       — Знаешь, а тебе бы пошло.       — Значит, иди нафиг.       Анн, мурлыча себе что-то под нос, вешает полотенце на крючок, после чего скрывается за створкой. Слышен шум воды. Джунко просто расслабляется, давая своему разуму минуты покоя — но не слишком, если она заснёт — это будет катастрофа. Да и не будет всё так просто — подступила головная боль — первый признак того, что скоро дерьмо Муку (стимуляторы) будут собирать с неё жатву. И чёрт, нужно вспоминать о том, что она католичка и начинать молиться. Где она там крестик сунула?       Анн выходит минут двадцать спустя, раслабленная и продолжающая мурчать под нос — но теперь ещё более довольно, чем раньше.       — Господи, как мне этого не хватало.       Она оборачивает тело полотенцем.       — Твоя очередь, принцесса. Я тут разберусь что по чём, спасибо.       Джунко лениво поднимается и, с закрытыми глазами, начинает раздеваться. Одежду она швыряет просто на пол.       — Если что — Айко может постирать.       — Нет уж, я как-нибудь сама.       Анн подходит к гардеробу, распахивает его дверь и утопает в нём с головой. Джунко тем временем сонно идёт до душа. Что удивительно, даже в таком состоянии она умудряется делать фирменную походку от бедра — кажется, сказываются годы привычки. Муку её пыталась научить ходить как она ходит, но ничего из этого не вышло — инстинкты профессиональной соблазнительницы трудно заменяются на такие же, но солдатские.       Пока Джунко моется, Анн радостно потирает руки.       — Да у тебя есть вкус, принцесса.       Она вытаскивает оттуда белую юбку и чёрный пиджак с чёрным галстуком. Прикладывает к телу, чтобы проверить размер.       — Да! — ухмыляется она. — Кажется, я сейчас в настроение для костюмчика «А ну выложил деньги на стол, кому я сказал!»       Она надевает все части комплекта. Несмотря на то, что он вроде выглядит как унисекс, кажется, это всё-таки женский наряд. Что-то очень элегантное и строгое в то же время. Анн возится с галстуком, то ослабляя, то затягивая узел, пока она не добивается достаточной казаульности во внешнем виде — она пользуется для этого зеркалом в полный рост, которое, по счастливой случайности, закреплено на внутренней стороне двери.       Анн делает высокий конский хвост, воспользовавшись одной из резинок, которые она нашла в ящичке. Кажется, у принцессы вполне себе нормальные интересы и вкусы — за вычетом части про кровь, убийства и взрывчатку. Бе!       Напоследок Анн делает селфи и тут же отсылает его Макото, внутренне предвкушая, как та будет смущаться, когда его увидит. К нему она прикрепляет следующее сообщение:       Эй, смотри, кто тут теперь босс! ;)       — Посмотрим, Макото, как тебе такое, — довольно потирает руки Анн.              Джунко заканчивает с душем быстрее, чисто потому, что, во-первых, привыкла всё делать быстро, а во-вторых — она любит ванны и бани, особенно горячие источники. Вот в них она готова залипать часами. Она тоже выходит наружу распаренная, берёт в руки полотенце и начинает обтирать волосы (чёрт, они же у неё короткие) и тело. Ничего не стеснясь, она просто вешает полотенце на крючок затем ищет Анн взглядом. Находит — та, прислонившись спиной к шкафу, изучающе смотрит на Джунко. Джунко отвечает тем же.       — Смотрю, ты уже приоделась.       — Ага. Чего ждать? Волосы бы феном подсушить только.       Джунко фыркает.       — За феном надо к Айко, если что.       — Да не, само просохнет.       — Твоё дело.       Молчание. Джунко ухмыляется.       — Знаешь, Анн.       — Чего?       — Я никогда не забираю назад свои слова.       — Ты о чём? — Анн заинтересованно приподнимает бровь.       — Ты богиня красоты, Анн. Честно, — Джунко вздыхает. — Может быть, я чертовски много работала ради того, чтобы хоть немного стать прекрасной. Но ты… — она качает головой. — У тебя столько естественной красоты и грации. Я завидую. Будь моя воля, — она водит взглядом по Анн. — Я бы тебя восхваляла и почитала, как настоящую богиню. Со всей моей сучьей страстью.       Анн хочется сказать что-то скабрезное, в духе их традиционных перепалок, но она молчит и внимательно слушает такое странное признание. Выражение её лица остаётся нечитаемым, как и всегда, когда она прячет свои настоящие чувства и эмоции. Она ведь тоже что-то начинает видеть в Джунко — помимо их такой яростной и горячей ненависти. Они… похожи, как бы невероятно это не звучало. И… Анн тоже наслаждается их временным перемирием.       Джунко шествует к шкафу.       — Думаю, я надену что попроще. Так.       Она вытаскивает набор белья, пару джинс, синюю джинсовую куртку и белую блузку. К ним добавляет белые гольфы.       — Буду я, значит, Lady in blue сегодня. Хм, поэтичненько.       Анн хихикает.       — Да, это подходит к твоему пораженческому настрою.       Джунко начинает одеваться.       — Ты мне до конца дней будешь припоминать сегодня, а?       — А ты как думала! Кто оступился раз…       Джунко поднимат голову и зловеще ухмыляется.       — А кто визжал как сучка на тех покатушках?       Анн надувается.       — Знаешь, твой стиль вождения — ни к чёрту!       — Могу дать порулить.       — Я посижу сзади, всё-таки.       Джунко довольно хмыкает, но ничего не говорит больше. Выпрямляется, затем изучает себя в зеркало.       — Если надо, можешь мейк сделать. Ну, мне лично лень.       Она расправляет воротник приглаживает волосы, которые торчат розово-рыжим ёжиком. Крутится вокруг своей оси и вглядывается. Хмурится, улыбается, делает грозное лицо. Наконец хмыкает.       — Чёрт, были бы сиськи меньше, была бы натуральная Эрика.       — Эрика?       — Забей. Ну, немного казуальнее, чем мне нравится, но сойдёт. Имею право на брюки с байком.       Анн никак не реагирует на действия Джунко, да даже на тот факт, что та продефилировала перед ней нагишом. Разве что похихикала с того, как Джунко покорчила рожи в зеркало.       — Ладно, выдвигаемся.       Анн кивает.       — Да, ничё так выглядишь. Погнали.