Под прицелом веб-камеры

      Игорю тридцать пять, он уважаемый майор полиции и чрезвычайно популярная вебкам-модель. Девять лет эти два мира не сталкивались. До сего дня. Проверяя рабочую почту, его взгляд зацепился за письмо с необычным название «Оборотень в погонах». Обычно ему слали с пометкой «Кража», «Насилие» крайнее редко «Убийство». Внутренние дела не его профиль, но прежде чем переслать письмо дальше он решил посмотреть кого же обвиняют в коррупции. В письме был лишь архив и надпись «Очень горячие снимки, детка», по спине прошёл холодок от предчувствия полного пиздеца.       Скачал файл и открыл его. Даже по миниатюрам фотографий было понятно, что это скрины какого-то сайта. Открыв первую у Игоря волосы встали дыбом, это был скрин с начала его вчерашнего стрима. Нет, облаченный в кружева он выглядел очень горячо, да и арсенал игрушек перед ним был очень внушительный. Быстро закрыв пока никто не увидел фотографию, Игорь перебросил их на свой второй телефон и подчистил все следы. Удаляя всё так, чтобы без специальных программ нельзя было восстановить.       Спрятавшись в архиве, Гром начал рассматривать скрины. Вот он облизывает большой дилдо смотря на камеру, на следующем он демонстрирует, как его живот выпирает от новой игрушки. Как Гарик ни пытался найти хоть какую-то зацепку на отправителя, на ум никто не приходил, на всех скринах никнейм был тщательно замазан. Единственной зацепкой был лишь адрес почты откуда пришло письмо. Не было ни требований, ни угроз и это пугало больше всего. Если снимки станут достоянием участка с работой можно попрощаться.       «Да, черт с этой работой» — думал Игорь, но если от него отвернется дядя Фёдя, Дима и Юля он этого не переживёт. Фёдора Ивановича удар хватит от увлечений почти что сына, Диме будет противно общаться с таким «пидором» как он, а Юля непременно сделает грязный и скабрезный ролик на эту тему. Игорь слишком долго прятался, чтобы допустить мысль, что его примут таким какой он есть. Не имея другого выбора, Гром отправил письмо на е-мейл лишь с одним вопросом «Что я должен сделать?». Ответ пришел очень быстро как будто его письма ждали и знали, что он спросит.       «Здравствуй малыш.       Ты очень умный, но не очень осторожный. Я знаю, что молить не в твоём стиле и ты сразу переходишь к сути. Ты должен взять отпуск и купить всё необходимое по списку ниже. Закупись чем-нибудь долгоиграющим и отправляйся ждать меня у себя дома. Я приду сегодня и останусь на неопределённый срок. Ты должен будешь ждать меня готовым к сексу, смазанным и связанным. На глазах маска, кляп и скованный наручниками за спиной, наручники возьми на работе. Я знаю, что ты недавно купил секс-машину давай сразу её опробуем насадку выбери сам, когда я приду она должна будет работать на полную мощность. Прежде чем связать себя напиши мне.       Список: верёвка для шибари 3 штуки по 5 метров; смазку без запаха не менее 5 бутыльков от 200 мл; презервативы самые большие какие найдешь, думаю 3 упаковки по 36 штук нам хватит.       Твой новый Хозяин.»       Внутри всё сжималось от страха. Игорь знал, что должен был прекратить ещё тогда после первого стрима, да вовсе его не начинать. Но болезненная потребность в принятии его таким какой он есть, нежная забота от SugarDaddy69 и, пусть и извращенная, но поддержка от СучийËбарь помогли ни сломаться, ни впасть в депрессию и выпилиться, как это делали другие. За свою работу он видел не один десяток дел о парнях и девушках, что не выдерживали давления общества и родни. Такой идеальный для его психики мир рушился, эти два мира не должны были столкнуться до его смерти, а лучше и после неё. Хотелось просто забиться в угол и никогда оттуда не вылезать. У Гарика ушло не меньше часа, чтобы привести себя в божеский вид, чтобы не казался белым как простыня, чтобы руки и голос не дрожал.       Игорь смутно помнил как договаривался с Игнатом о том, чтобы он его прикрыл несуществующим отдыхом на Ладоге перед Прокопенко, как писал заявление на две недели законного отпуска, который не брал уже лет пять, и как закупался в магазинах. Вот он открывает дверь и входит в свою квартиру гружёный пакетами.       Оказавшись в родных стенах, Гром смог дать волю чувствам. Рухнул на колени и почти завыл белугой, от отчаяния, от боли внутри, от безысходности. Он снова ощущал себя двенадцатилетним ребёнком смотрящим на смерть отца. Снова нет выхода и опять он во всём виноват. Столько раз ему обещали превратить его жизнь в ад, но лучше его самого пока никто не справлялся.       Когда истерика немного отступила Игорь начал разбирать пакеты. В его голове не было привычных планов на варианты как выбраться. Не звучало привычное «думай», только честное осознание что кроме варианта как стать послушной секс-куклой у него нет и не будет. Он так долго ласкал себя по чужой указке и не знал, что с ним можно по-другому. Любить его самого, а не желать трахнуть и ничего большего.       Привычная подготовка вызывала лишь боль и отчаянье. Мерзкий голос внутри почти кричал «Радуйся! Радуйся! Тебя трахнуть по настоящему. Сегодня ты перестанешь быть девственником. Радуйся! Другого и быть не могло. Шлюху вроде тебя по любви не возьмут. Так что РАДУЙСЯ!!!». Осознание всей неправильности произошло слишком поздно. Когда Игорь уже лежал на небольшой кушетке, его ноги были пристегнуты к ножкам, а торс перетянут широким ремнём, на лице была плотная кожаная маска, во рту красный шарик. Руки за спиной были перемотаны лентами на запястьях, чтобы наручники не разодрали кожу. Самая маленькая насадка пока еще медленно двигалась внутри так идеально проходясь по простате. Всё что остаётся Грому это расслабиться и ждать своего нового хозяина.