Ты — мой наркотик

      Проснувшись утром, Дазай вызвал машину с охраной и пошёл умываться. Пока ждал машину, решил заварить кофе, а через минуту к нему вышел заспанный рыжик, потирая глаза.       — Кофе будешь? — спросил шатен, на что Чуя кивнул и тоже пошёл умываться.       Выйдя из ванной, рыжий снова прошёл на кухню и взял в руки одну из чашек. Выпили кофе в полной тишине, не сводя друг с друга глаз. Через пару минут зазвонил телефон Дазая, это был один из охранников, и он сообщил, что машина уже подъехала.       — Мне на работу пора, — сказал Дазай, вставая со стула, а проходя мимо Чуи наклонился к нему и чмокнул его в щёку.       — Дазай, — проговорил Накахара, схватив его за руку и неотрывно глядя в глаза цвета виски. Вообще-то, он хотел сказать, что то, что произошло между ними ночью было ошибкой и, это ничего не меняет или что-то в этом роде, но почему-то не смог выдавить из себя больше ни слова.       — Что? — спросил Осаму, не разрывая взгляда и не убирая руки.       — Ничего. Пока.       — Пока.       Чуя отпустил руку шатена, и Осаму ушёл, захлопнув за собой дверь, а Накахара тоже начал собираться на работу, мыслями постоянно возвращаясь к прошлой ночи. Осаму был какой-то другой. Таким покорным, Чуя ещё ни разу его не видел за всё время их знакомства. Что это могло значить? Он говорил правду о своих чувствах или вёл какую-то свою игру? Хотя пойти на то, на что пошёл Дазай ради Чуи, только для того, чтобы воплотить какой-то непонятный план в жизнь, это было весьма сомнительно. Дазай нашёл бы иной способ для достижения своих целей, какими бы они ни были. Может, Осаму и правда любит его?       Приехав в агентство, Чуя занялся бумажной рутинной работой и не заметил, как время перевалило за полдень. Йосано Акико вместе с Куникидой отправились с утра на задание, а потом в офис агентства ворвался разъярённый Доппо и сообщил о стычке с Портовой Мафией.       — Они появились неожиданно и обстреляли нас, их было человек 20, человек 5–7 мы убили с Акико, а потом меня чем-то ударили по голове, а Йосано похитили. Я был в сознании, но голова шла кругом, я не смог догнать их. Меня не добили только потому что появилась полиция, и они поспешили убраться.       — Это была Портовая Мафия? — задал вопрос рыжий.       — Да, это были они, — ответил Куникида.       — Я разберусь, — сказал Чуя, вставая со своего места и проходя к выходу из офиса.       — Чуя, подожди, я с тобой! — крикнул ему во след Куникида. — Кенджи, Танидзаки, вы тоже идёте с нами.       — Нет, — Чуя остановился и покачал головой. — Я пойду один. Никто из вас не должен предпринимать никаких действий. Я сам её вытащу.       — Ты уверен?       — Он справится, — произнёс Рампо, отправляя в рот очередную печеньку.       Дазай сидел за столом в своём рабочем кабинете, когда ему позвонили и сообщили, что в порту видели Накахару, и он идёт по направлению к офису мафии.       — Пропустить, в бой не вступать, — распорядился Осаму и сбросил вызов. — Ох, Чуя, принесла тебя нелёгкая так не вовремя.       Конечно, Осаму знал для чего здесь рыжий и знал, что он потребует от него отпустить Акико.       Минут через пять дверь в кабинет распахнулась, и в него влетел разъярённый Накахара, который тут же с порога начал орать:       — Какого хуя, Скумбрия?! Отпусти Акико!       — А когда просят, говорят: пожалуйста. Да и с какой стати мне это делать? — Дазай откинулся на спинку стула, сцепив руки в замок и закинув их за голову.       Чуя подошёл к Дазаю ближе.       — Это был твой приказ?       — Ну что ты? Твоя Акико вместе с Доппо вступили в бой с моими людьми, и Йосано попала в плен. Кстати, они убили семерых наших бойцов, но тебе, наверное, об этом известно?       — Известно. И тем не менее ты должен её отпустить. Портовые первыми атаковали сотрудников агентства, если ты не знал. Куникида с Акико лишь защищались.       — А если я откажусь?       — Тогда мне придётся всё здесь разнести, вытаскивая её.       — Чууя, а ты не много на себя берёшь? Один ты не справишься со всеми, даже применив порчу, у нас ведь тоже есть один эспер, способный применять сингулярность, если ты не забыл. К тому же потом ты свалишься без сил, и сам попадёшь в плен. Вот что мне тогда с тобой делать? От меня потребуют тебя казнить за предательство и прочие грехи против мафии, но как я смогу принять это решение? Ты ставишь меня в очень затруднительное положение уже одним своим появлением здесь.       — Дазай, давай договоримся по хорошему, — предложил Чуя, присаживаясь на край стола рядом с Осаму и наклоняясь к лицу шатена. — Ты ведь не откажешь мне в такой мелочи? Ну что тебе стоит? Зачем тебе Акико?       — Ну, мне-то она без надобности, — улыбнувшись, сказал Дазай, глядя в лазурные глаза. — Бойцы захватили её, как врага убившего наших людей, и они жаждут мести.       — Но ты же не допустишь этого, правда? — Чуя склонился к самому уху шатена и обвёл языком ушную раковину, после чего затянул в рот мочку и начал её посасывать. Осаму от удовольствия застонал, чувствуя, как в нём поднимается желание.       Обдавая шею шатена горячим дыханием, Чуя сместился губами ниже, проводя языком по шее, дразня и оставляя влажную дорожку на ней. Оставив на шее засос, рыжий оторвался от нее, лизнув языком Осаму в губы, после чего накрыл их своими, зарываясь пальцами в каштановые кудри и углубил поцелуй.       Когда он закончился, Дазай спросил:       — Чуя, по твоему это честно?       — Что именно?       — Я про твои методы. Ты самым бессовестным образом пользуешься ситуацией в своих целях, зная о моих чувствах к тебе.       — У меня был прекрасный учитель-манипулятор хренов, — усмехнулся рыжий.       — Приходи в шесть, Верлена и Акутагаву я отправлю на задание, с остальными тоже решу. Освободишь свою Акико, но только попробуй кого-нибудь убить!       — Не волнуйся, все останутся живы.       — Чууя, вся эта ситуация меня напрягает. У нас с агентством развязана война, я не могу каждый раз отпускать пленников ради тебя. Это в первый и в последний раз. Я отдам приказ своим людям не затевать драку с агентством, если на них не нападут. Советую тебе тоже донести эту информацию до своих коллег.       — Я донесу, не переживай. Иди сюда. — Чуя обнял Осаму и снова его поцеловал, затем эсперы переместились на диван.       — Дверь, — произнёс шатен, и Чуя, отстранившись от него, закрыл замок гравитацией.       Губы парней снова встретились и слились в страстном поцелуе, а языки сплелись в диком безудержном танце. Через пару минут, одежда любовников валялась на полу бесформенной грудой. Руки оглаживали и ласкали тела друг друга, в то время, как губы не могли насытиться поцелуями.       Наконец, Чуя оторвался от губ шатена и принялся целовать его шею, от чего Осаму застонал, запрокидывая голову назад и полностью отдаваясь ласке возлюбленного. Повалив Осаму на диван, рыжий целовал его плечи и грудь, продолжая блуждать руками по стройному, подтянутому телу без бинтов, так как они валялись на полу, поверх сброшенной одежды. Лёгкими движениями пальцев, Чуя пробежался по плечам и груди шатена, в то время, как его язык обводил по кругу возбуждённый сосок. Дазай застонал, выгибаясь и впиваясь пальцами в плечи рыжего, который затянул в рот его левый сосок и начал посасывать, проделав то же самое с правым, Чуя наклонился к своей одежде и извлёк откуда-то из кармана куртки баночку лубриканта, которую Осаму забыл у него и упаковку презервативов.       Надев презерватив на свой член, рыжий смазал анус партнёра лубрикантом, и сел на диван, потянув Осаму на себя так, что он оказался сверху на нём, в позе наездника. Направив свой член одной рукой так, чтобы он упёрся в колечко мышц, и обхватив шатена за бёдра руками, Чуя медленно, но с силой опустил Осаму на свой орган, погружаясь внутрь до конца и непроизвольно застонав от удовольствия. Дазай приподнялся на члене и снова опустился на него, тоже застонав, ощутив, как орган любовника попал по простате, вызывая в нём непередаваемые ощущения, при этом шатен обхватил рыжего руками за плечи. Опять приподнявшись и опустившись на ствол, Осаму снова не смог сдержать стона, Чуя помогал ему, удерживая руками за бедра и направляя, а так же задавая нужный темп, временами вскидывая бёдра вверх. Хотя вскоре шатен сам ускорился, всё быстрее двигаясь вверх и вниз и всё резче опускаясь на член, а Чуя переместился руками выше, обнимая шатена, оглаживая его спину и прижимаясь своей грудью к его, так же не в силах сдерживать стонов. Их разгорячённые тела, блестели от капелек пота, а сердца бились в унисон друг другу, хотя и довольно часто. Осаму слегка сбавил темп, так как ноги начали уставать, и Чуя предложил ему сменить позицию.       Поставив шатена на колени на диван так, чтобы он руками упирался в спинку, Накахара снова воспользовался смазкой и, приставив крупную головку члена ко входу в анус, резко толкнулся в любовника, одновременно с этим, надавливая ему рукой на поясницу, заставляя прогнуться в спине. Немного подавшись назад, Чуя снова резко толкнулся в Осаму, срывая с его губ очередной стон. Чуя очень быстро начал наращивать темп, удерживая любовника одной рукой за бедро, а второй за плечо, при каждом толчке в него, двигая шатена на себя, заставляя сильнее насадиться на член. Дыхание обоих парней было сбивчивым, а сердцебиение учащённым, они оба приближались к пику наслаждения. С каждым толчком в него Чуи, Осаму ощущал, как пламя, которое рыжий разжёг в нём становится всё сильнее, желая поглотить его полностью без остатка. Не контролируя себя от этих непередаваемых ощущений, Осаму стонал и вскрикивал, при каждом толчке, двигая бёдрами навстречу рыжику, насаживаясь сам на его член. Чувствуя, как дрожь начинает бить его тело, шатен простонал имя рыжика, ощущая всё новые и новые толчки в себе, с криком излился на диван, а Чуя толкнувшись в него ещё несколько раз, так же кончил и хоть и старался сделать это тихо, всё же не смог сдержать криков.       Выйдя из шатена и стянув презерватив, Чуя развалился на диване, не в силах сейчас встать или одеться и уж тем-более, куда-то идти. У Осаму тоже совершенно не было сил, его ноги дрожали, и он рухнул на диван рядом с рыжиком, который зарылся пальцами в густую каштановую шевелюру. Спустя пятнадцать минут, эсперам всё же пришлось встать, вытереться влажными салфетками и одеться. До шести оставалось не так много времени, поэтому Чуе следовало сейчас покинуть порт, а Осаму, отдать необходимые распоряжения, дабы избежать случайных жертв среди мафиози.       Уходя, Чуя чмокнул Осаму в губы, сказав:       — Если хочешь, можешь зайти сегодня.       Осаму кивнул и взял в руки телефон для того, чтобы отдать необходимые распоряжения своим подчинённым.       Вечером Осаму приехал к Чуе, тот молча пропустил его в квартиру, а когда шатен разулся спросил:       — Ты что-нибудь будешь, может чай?       — Чай? — переспросил Дазай. — Нет, это, скорее, утренний напиток, я достал бутылку твоего любимого коллекционного вина Романи Конти.       — Вау... Ну, если так, проходи на кухню, — проговорил рыжий и достал два бокала из подвесного шкафчика. Откупорив вино и разлив его по бокалам, рыжий сделал несколько глотков из своего.       — Чууя... — Осаму тоже отхлебнул вина из бокала и продолжил: — Ты грязно сработал сегодня. Охраны было по минимуму, эсперов тоже вблизи не было, но без жертв не обошлось.       — Разве? — Чуя удивлённо приподнял левую бровь, снова прикладываясь к вину. — Я вроде бы старался никого не убить, как ты и просил.       — Плохо старался. Четырнадцать человек из портовых попали в больницу. Двое умерли по дороге в машине скорой помощи от внутренних повреждений, четверо находятся в тяжёлом состоянии при смерти. — Осаму сделал несколько глотков из бокала неотрывно глядя в лазурные глаза. — Какого чёрта, Чуя? Я пошёл тебе навстречу не для этого.       — Я не пытался их убить, — Чуя пожал плечами и, допив вино из бокала, поставил его на стол. — Это ты мне скажи, какого чёрта ты мне предъявляешь претензии, когда это тебя интересовала сохранность жизней твоих подчинённых?       — Когда не было смысла в их смерти. Но твои действия не пройдут без последствий. Завтра назначено собрание пяти глав, речь пойдёт о тебе. Они будут требовать твою голову, война между нашими организациями будет развязана окончательно. Если Совет примет решение о твоей ликвидации, я не смогу ничего сделать в этом случае. Да, решающее слово за мной, но ты же понимаешь, к чему это всё приведёт? — Осаму тоже допил вино и поставил бокал на стол, а Чуя его снова наполнил, а заодно и свой.       — Ты опасаешься бунта?       — Только его мне сейчас и не хватает. Внутренние междоусобицы ослабят мафию, и может случиться так, что организация перестанет существовать, по крайней мере, как единое целое, ещё и босса мне припомнят, ведь не все поверили нам тогда. Многие считают, что это мы с тобой избавились от Огая. — Осаму сделал глоток из бокала, затем продолжил: — Завтра я сообщу тебе о решении, которое будет принято на собрании, но будь осторожен, даже, если приказ о твоей ликвидации не будет принят, в мафии многие жаждут твоей крови теперь, и они могут действовать по собственной инициативе. В порту больше не появляйся. Если бы ты был со мной в мафии, ничего этого сейчас бы не происходило.       — Я не вернусь в мафию, это невозможно. У тебя есть Верлен и Акутагава, так же я думаю, что помимо них, у тебя найдётся немало сторонников.       — Только я не уверен на чьей стороне Верлен. Какие он цели преследует теперь? Он, вроде бы верен мне, но это же Верлен — Чёрный 12, с ним не может быть всё так однозначно и поэтому полностью доверять ему я не могу. Человек, а точнее — не человек, без привязанностей и чувств, и у него есть причины пойти против меня, если вспомнить прошлое.       — Ты совсем никому не доверяешь?       — Людей, кому я доверяю, можно пересчитать на пальцах одной руки и то пальцев окажется в два раза больше.       — Я тебя понял. Но, неужели ты за меня переживаешь? Или причина в том, что ты опасаешься переворота? — Чуя снова сделал несколько глотков вина и поставил бокал на стол, глядя в глаза цвета виски.       — Мне казалось, что ты понял, что именно меня беспокоит. — Осаму отхлебнул вина из своего бокала и тоже поставил его на стол.       — Да, понял. Но меня они не убьют, просто я им не по зубам. Так что, всё нормально, можешь отдать приказ о моей ликвидации, если опасаешься бунта.       — Не будь так самоуверен, ты не бессмертный, препарат, блокирующий силу эсперов можно распылить в воздухе, это не шприц и не дротик, который ты отобьёшь способностью, а если ещё Верлен пойдёт против тебя, ты подумал, чем это закончится?       — Да, это было бы скверно. Но вряд ли Верлен это сделает, он ведь меня братом считает.       — Его душа, состоящая из 2383 строк — потёмки. — Осаму снова взял бокал в руку и сделал несколько глотков вина.       — Как и моя, — заключил Чуя и тоже отпил вина из своего бокала.       — Нет, Чуя, ты не такой, как Верлен. Я хорошо тебя знаю. Мафия потеряла не просто почти половину своей мощи, а нечто гораздо большее в тот день, когда ты ушёл. Ты делал нашу организацию лучше, человечнее, что ли? Не зря ведь Коё хотела, чтобы ты стал боссом, ты был бы прекрасным боссом, Чуя, гораздо лучшим, чем я.       — Да ладно, не преувеличивай моих заслуг. Мафия — есть мафия, вряд ли стоит искать в её безобразном облике человечность, тем более в лице того, кто человеком не является. — Чуя снова сделал несколько глотков вина и поставил бокал на стол, а когда Дазай допил своё, рыжий снова наполнил бокалы.       — Если хочешь знать, я всегда тебя считал человеком больше чем кого-либо другого, я сам в гораздо меньшей степени человек, чем ты.       Чуя хмыкнул, задумавшись о словах Осаму и снова отпивая вино из бокала. А ведь правда, они с Дазаем всю жизнь враждовали, но при том, что Осаму знал правду о том, кто такой Чуя на самом деле, он никогда не шутил на эту тему, хотя мог бы использовать эти знания против рыжего для того, чтобы в очередной раз поиздеваться над ним. Раньше Накахара никогда не задавался вопросом, почему, имея такую информацию о своём враге, Дазай её никак против него не использовал, и сейчас он кажется начал понимать причину. Осаму его убедил в том, что он говорил правду о своих чувствах, теперь Чуя в этом не сомневался, но, что он сам чувствовал при этом? Накахара не мог ответить на этот вопрос однозначно. Ещё вчера он ненавидел Дазая всей душой и не мог его простить, но потом как-то всё резко закрутилось; они оказались в постели. И Чуя понял, что хочет Осаму, но было ли дело только в сексе или тут были примешаны какие-то чувства, рыжий не знал. Слишком мало времени прошло, а для того, чтобы разобраться в себе и в своих чувствах нужно его больше.       Допив вино и выкурив по две сигареты, парни отправились спать, а точнее — в спальню, но спать они, конечно, не собирались пока. Уснули под утро после того, как несколько раз занялись сексом, а утром Дазай снова вызвал охрану и отправился на работу.

***

      Пятеро глав, включая босса Портовой Мафии, собрались в конференц-зале за овальным столом. По приказу Осаму, Акутагава находился за дверью, в его ухо был вставлен передатчик, на тот случай, если обстановка в кабинете начнёт накаляться, чтобы он вовремя мог вмешаться. Когда Осаму стал боссом, он изменил некоторые правила, которые касались всех мафиози. Кроме его личной охраны в кабинет или в конференц-зал никто не имел право проносить оружие. Охрана, стоявшая с другой стороны двери, тщательно проверила каждого члена исполнительного комитета на наличие какого-либо оружия при входе. А способности эсперов, как известно, не могли причинить Дазаю какого-либо вреда. Однако проверка на наличие оружия не касалась самого босса Портовой Мафии. Таким образом, он хотел себя хоть как-то обезопасить от возможных предателей.       — Итак, — начал босс. — Этот Совет был созван по инициативе некоторых членов исполнительного комитета, как вам всем должно быть известно. Я вас слушаю, господа.       — Кх, кх, — прокашлялся Эйс. — Тогда я, пожалуй, начну.       — Давайте уже, а то мы устали ждать. — Дазай со скучающим видом откинулся на спинку стула и начал рассматривать свои ногти.       — Босс, я начну с того, что некий бывший член нашей организации, предавший мафию в своё время, так и не был наказан за предательство...       — Разве? — насмешливая улыбка тронула губы Осаму. — Будьте любезны, назовите имя этого подлеца.       — Да вам не хуже моего известно его имя, босс. Его зовут Чуя Накахара. И вы так и не отдали приказ о его ликвидации, уважаемый босс Портовой Мафии.       — Если не отдал, значит на то есть причины, — невозмутимо ответил Дазай, сверля ледяным взглядом Эйса, под которым тому даже стало холодно, и он непроизвольно поёжился.       — Позвольте узнать, какие, Дазай-сан? — задал вопрос Эйс.       — Не позволю. Я не обязан ставить кого бы то ни было в известность о своих планах и объяснять свои решения.       — Ну хорошо, допустим. Но ваш Накахара за то время, что находится во вражеской организации, уничтожил более полусотни бойцов Портовой Мафии, а вчера он освободил одного из наших врагов, при этом погибло шесть человек. Предлагаю казнить Накахару и выношу этот вопрос на голосование. Поднимите руки, кто за.       Руки подняли трое: сам Эйс, Мотоджиро Каджи и Цунэтомо Ямамото, последние двое эсперов были введены в исполнительный комитет после отъезда Коё и исчезновения Чуи.       — Как видите, босс, — продолжил Эйс, наивно полагая, что выиграл этот раунд, — за казнь Накахары проголосовало большинство, вы с Верленом против, я так понимаю?       Осаму ничего не ответил, но его молчание разрывало тишину похлеще любого другого, даже самого громкого и неожиданного звука. Верлен понимал, что это может означать, поэтому ответил и за себя, и за босса:              — Да, мы против.       Осаму вдруг встал со своего места и обошёл стол так, чтобы оказаться прямо напротив Эйса.       — Позволь спросить тебя, Эйс, кто дал тебе право начинать голосование?       — Но, я ведь исполнитель, любой исполнитель имеет право... — промямлил он, не выдерживая взгляда Дазая и отводя глаза в сторону.       — Имеет право внести предложение, но объявлять о начале голосования и тем более объявлять о его результатах, имеет право только босс. Или ты возомнил себя боссом, а Эйс?       — Я? Нет, я просто подумал, чего тянуть? Ведь вы, босс, точно не стали бы выносить этот вопрос на голосование.       — Поэтому ты решил, вынести его вместо меня?       — Да, решил! — заорал вдруг Эйс, услышав неодобрительный шепоток среди исполнителей. — От вас ждать, что вы прикажете ликвидировать Накахару бессмысленно, вы с ним заодно! И прошлого босса вы с ним убили вдвоём и всем об этом известно, только раньше вас все боялись, когда Накахара был здесь, но теперь его тут нет и я не боюсь больше говорить правду! Это вы убили босса и должны за это ответить! И вас и Накахару следует казнить за предательство! — вещал осмелевший эспер, а в это время в коридоре послышался какой-то подозрительный шум, выстрелы, затем стоны и крики. Эйс довольно улыбнулся, Верлен собирался встать и посмотреть, что там происходит, но Дазай остановил его взглядом. "Что там такое"? — пронёсся шёпот среди исполнителей и Каджи вместе с Ямамото поднялись со своих мест, чтобы проверить. Но голос Эйса остановил их: — Всё нормально, господа. Вернёмся к нашему делу. Я предлагаю вынести и этот вопрос на голосование. Кто за то, чтобы...       Но договорить Эйс не успел, так как говорить с дыркой в голове невозможно. Никто, кроме Верлена не заметил, как Дазай извлёк из под плаща пистолет и произвёл выстрел, после чего невозмутимо убрал ещё дымящийся Глок-19 обратно в кобуру и сел на своё место. Каджи с Ямамото переглянулись, Верлену же, казалось, было всё равно и на слова Эйса и на его убийство.       — Итак, — произнёс Дазай так, будто ничего особенного не произошло. — Вопрос о казни Накахары остается открытым. Предлагаю снова вынести его на голосование. Кто за то, чтобы казнить Накахару?       Никто не рискнул поднять руку.       — Кто против?       На этот раз руку поднял сам Дазай и Верлен.       — Решение принято. Казни не будет, — провозгласил Осаму. — Двое против, двое воздержались. Каджи, я вижу, что ты хочешь что-то сказать? Не стесняйся, мы тебя слушаем.              — Простите, босс, — заговорил Каджи. — Но зачем весь этот цирк с советом и исполнительным комитетом, если вы решаете всё единолично, не считаясь с мнением Совета?       — Ну почему же не считаясь? — задал вопрос Дазай. — Эйс был предателем и заговорщиком, который плел интриги и заговоры против главы организации. У него в нагрудном кармане лежит микропередатчик, всё, что здесь происходило, слышали его люди и когда Эйс произнёс кодовую фразу, его сторонники должны были ворваться в зал совещаний, убить меня и возвести на моё место Эйса. Его убийство было необходимой мерой и, можно сказать, казнью за предательство. Поищи передатчик, Каджи.       Мотоджиро подошёл к мёртвому Эйсу и обыскал его карманы. В одном из них, он и правда нашел мини устройство связи.       — А теперь выгляни в коридор, ты увидишь там заговорщиков, это в основном люди из его команды, подчинённые Эйса, с ошейниками на шеях, но есть и те, кто не был в его подчинении.       Каджи открыл дверь и увидел Акутагаву в окружении нескольких десятков изрезанных Расёмоном трупов в ошейниках и без них.       — Рюноске, зайди, — попросил Дазай, и Акутагава вошёл в кабинет. — Поскольку у нас освободилось одно место в исполнительном комитете, и поскольку совет ещё не разошёлся, я хочу вынести на голосование вопрос о принятии в исполком Рюноске Акутагавы, которого вы все хорошо знаете, если он не против, конечно. Рюноске, что скажешь? Согласен?       — Да, — кивнул Акутагава.       — Итак, голосуем. Кто за, поднимите руку.       Руку подняли все.       — Единогласно! — провозгласил Дазай. — Что ж, поздравляю, Рюноске, у тебя отныне прибавилось работы, но и зарплата выросла, что совсем неплохо, верно?       Акутагава ничего не ответил, лишь кивнул.       — Совет окончен, Акутагава, распорядись, чтобы тут прибрались: и в кабинете, и в коридоре.       — Хорошо, Дазай-сан.       Осаму вышел, остальные тоже покинули кабинет и пошли заниматься своими делами.       Вечером Дазай снова пришёл к Чуе.       — Ну и как всё прошло? — задал вопрос Накахара, разливая вино по бокалам.       — Как я и предполагал, за твою казнь проголосовало большинство: три против двоих, — ответил Осаму.       — И? Мне теперь стоит бояться? А может, лучше удариться в бега? — рыжий усмехнулся.       — Нет. Я всё уладил. Пришлось уровнять голоса.       — Каким образом?       — Пришлось грохнуть Эйса. — Осаму взял в руку свой бокал и сделал из него несколько глотков вина.       — Прямо на совете? — поинтересовался Чуя.       — Да. К тому же Эйс был зачинщиком бунта, захотел на моё место, придурок. Всё сложилось так, что я его вроде как казнил, за предательство и измену.       — Это в твоём стиле. — Накахара сделал несколько глотков из своего бокала и продолжил: — А что Верлен, поддержал тебя?       — На этот раз да.       — С чего ты вообще решил, что он может тебя предать? — Чуя снова отпил вина из бокала, а Осаму взял его за руку, глядя в небесно-голубые глаза.       — Я просто не исключаю такую вероятность. В моём нынешнем положении, кто угодно может предать. — Осаму сделал глоток из бокала, всё так же удерживая Чую за руку. — Мне пришлось ввести Рюноске в исполнительный комитет вместо Эйса. Рюноске единственный, кому я могу доверять на сто процентов.       — Что ж, это вполне разумный ход. Эйса давно нужно было убрать, он и в исполком-то попал заплатив кое-кому, чтобы его кандидатуру продвинули, все об этом знают.       — Верно. Причины не было избавиться от него, а вот сегодня появилась.       Проведя на кухне пару часов, попивая вино и обсуждая всякие мелочи, любовники отправились в спальню. Дазай предложил Чуе поменяться ролями, но Накахара отказался, сказав:       — Нет, Дазай, даже и не мечтай. Этого не будет.       — Чууя, ты что боишься? Я не сделаю тебе больно. — Осаму игриво куснул эспера за мочку уха.       — Нет, я не боюсь, что ты сделаешь мне больно, — серьёзно посмотрев в глаза цвета виски, проговорил рыжий. — Я знаю, что не сделаешь. Просто, я не хочу.       — Хорошо, как знаешь. — Осаму лёг на кровать, в ожидании, когда Чуя разденется, ну, а тот не заставил себя долго ждать.       Уснули они, как всегда под утро, удовлетворённые и обессиленные. На работу идти никому не нужно было, так как был выходной и впервые за то время, что они были вместе, им наконец-то удалось выспаться.              Чуя с Осаму встречались довольно часто, хотя и не каждый день в течении нескольких месяцев; бывали дни, когда у рыжего были какие-то дела или у Дазая, и тогда они проводили ночи по-отдельности.       Однажды утром, Чуя услышал, как в замке поворачивается ключ и, запаниковав, бросился в коридор, пытаясь закинуть в шкаф чужие вещи. Дверь отворилась, и в квартиру вошёл Дазай.       — Дазай? Что ты здесь делаешь в такое время? — задал вопрос Накахара, пожалев в этот момент о том, что дал когда-то Осаму ключ, хотя шатен и без ключа мог открыть дверь, да и являться в такую рань было не в его правилах.       — О-о-о-о-о! И это вместо приветствия? — Осаму распахнул дверцу шкафа и увидел женскую обувь и плащ, которые Накахара пытался там спрятать.       — Что ты... — возмутился рыжий, хотя понимал, что возмущаться нужно не ему.       Не обращая внимания на Чую, Осаму подошёл к двери в ванную комнату и постучал.       — Юан, выходи уже, нет смысла прятаться в ванной.       — Дазай! Что это значит? Ты следил за мной?       — С тобой мы позже поговорим. Юан, выходи, — повторил Дазай.       Дверь в ванную комнату открылась и оттуда вышла девушка с розовыми волосами, замотанная в полотенце.       — Ты же тот самый мафиози... — проговорила она, взглянув на Дазая.       — Точно. А тебе было запрещено возвращаться в Йокогаму, что ты здесь делаешь?       — Я приехала к Чуе.       — Понятно, но сейчас тебе лучше уйти.       Юан взглянула на Чую, и тот слегка кивнул головой. Девушка пошла в другую комнату, быстро оделась и ушла.       — Дазай! Какого хрена? Мы разве с тобой встречаемся?       — Конечно нет, Чуечка. Ты просто используешь наши отношения в своих интересах, когда тебе это удобно, а в остальном, ты совершенно свободный человек. — Несмотря на то, что Осаму говорил когда-то, что не будет больше освобождать ради Чуи пленников, рыжий уговаривал его пару раз это снова делать, правда пленники не являлись сотрудниками агентства, а были нужны ему по той или иной причине. Кроме того, чтобы скрыть этот факт, Осаму пришлось своими руками пристрелить нескольких мафиози и пару раз приходилось убивать недовольных и особо горячих, которые настаивали на казни Чуи. Да и вообще, Накахара нередко обращался к Дазаю за помощью, без стеснения используя их отношения в своих целях. Осаму навис над рыжим, прижав его к стене и прошептал на ухо: — Но ты видимо совсем позабыл кто я. Мне известно обо всех твоих шлюхах, с которыми ты таскался всё это время и о Юан, конечно, я тоже знал.       — Ты следил за мной? — Рыжий возмущённо оттолкнул от себя Дазая.       — Следил не я, а мои люди. Я всё ждал, когда ты одумаешься, и сам поймёшь, как выглядит твоё поведение со стороны, но, видимо, не судьба, как и нам с тобой быть вместе, несмотря на все мои старания. Ты изменился, стал расчётливым и продажным, торгуешь любовью для достижения цели, и мне порой кажется, что это не ты, не тот Чуя, которого я полюбил.— Дазай взял рыжего за руку и перевернув её ладонью вверх, опустил в неё ключи от квартиры. — Прощай.       Сказав это, Осаму покинул квартиру любовника, захлопнув за собой дверь. А Накахара выругался.       — Не тот Чуя, которого я полюбил, — передразнил Осаму рыжий. — Может это из-за тебя я изменился и стал другим? Я слишком долго жил под чужой личиной, притворяясь тем, кем не являюсь. Может, я и сам в это поверил?       Всё это не входило в планы Накахары. Ему действительно были выгодны отношения с Осаму, да и время с ним проводить было приятно, а иногда даже очень, но он боялся влюбиться, поэтому и встречался параллельно с другими девушками, а потом появилась Юан, его старая любовь, с которой у них были отношения, ещё со времён «Овец». Когда Дазай обманом и шантажом затащил его в мафию, Юан, как и прочие ребята из «Овец», вынуждена была покинуть Йокогаму, а недавно она вернулась и вроде, как всколыхнулись внутри старые чувства, правда они не были такими, как в прежние годы, но всё же...       Прошло две недели, Дазай больше не появлялся и не звонил, и Чуя даже начал скучать по шатену, ему не хватало его нежных рук и любящих глаз, и он даже подумывал о том, не пойти ли ему к Осаму самому и не попробовать ли наладить с ним отношения. Бывало Юан захаживала к нему, но Чуе она больше не была интересна, пока однажды она не прилетела к нему вся такая счастливая и не сообщила о своей беременности. Чуя не мог поверить в услышанное, они ведь всегда предохранялись, он вообще ни с кем не трахается без презерватива.       — Юан, мы предохранялись, ты не забыла?       — Чуя, на что ты намекаешь, что я тебя обманываю? — Юан обижено поджала губы. — Это ты не помнишь, наверное. Мы с тобой сильно напились, ты не мог надеть презерватив, он порвался, потом порвался ещё один, а потом ты сказал, что ну их на хрен, давай без них.       — А? — Чуя приподнял левую бровь. Он помнил ту ночь, когда порвался презерватив, но у него в запасе было ещё с десяток гандонов, зачем нужно было заниматься сексом без них? После того как презерватив порвался, Чуя вообще ничего не помнил, он даже не был уверен, что они с Юан в ту ночь трахались. Но кто его знает, он был в таком состоянии, надо ж было так напиться, ещё и травы с Юан накурились в ту ночь, наверное, потому он и не помнил ничего.       Новость о беременности подруги Чую совсем не обрадовала. Недавно он понял, что не хочет связывать с ней свою жизнь и собирался расстаться с Юан, а тут такая «радость». Хотя он всё же сомневался в том, его ли это ребёнок, поэтому решил, что когда малыш родится, он проведёт тест на отцовство. Юан совсем переселилась к Чуе, а через две недели, она пропала.       Не то, чтобы рыжий был опечален, но его беспокоило её исчезновение, если учесть её положение. Проведя небольшое расследование, Чуе удалось выяснить, что к исчезновению Юан, скорее всего, причастна Портовая Мафия.       Ворвавшись в кабинет Дазая, Чуя, как всегда, начал орать:       — Какого хрена, Скумбрия! Зачем портовые похитили Юан? Я требую, чтобы ты немедленно отпустил её!       — Вот как? — Осаму встал из-за стола и подошёл к рыжему, склонившись к его уху, он прошептал:— А кто ты такой, Чууя, чтобы что-то требовать?       — Послушай, ты! — Чуя схватил Осаму за ворот рубашки и оттолкнул его к стене. — Отпусти девушку, она беременна.       — Знаю. Жаль, что не от тебя, да, Чууя?       — Что ты сказал? — Накахара подлетел к Осаму и ударил его в челюсть, однако в следующее мгновенье почувствовал холодное дуло пистолета, упирающееся в его шею.       — Не вынуждай меня, Чуя. Я не хочу тебя убивать, но ведь ты знаешь, что рядом со мной гравитация не спасёт тебя от пули. Остынь.       Дверь в кабинет распахнулась, на пороге стоял запыхавшийся Хироцу.       — Дазай-сан, простите. Мы не успели сообщить вам, он всех вырубил.       — Ничего, Хироцу. Там Верлен должен быть в пыточной, попроси его, пусть доставит в мой кабинет Юан.       — Дазай-сан, но... — Хироцу непонимающе уставился на Осаму.       — Выполняй.       Хироцу удалился, а Дазай обратился к Чуе:       — Успокоился? Готов слушать?       — Да.       — Тебе лучше присесть.       Чуя не стал спорить, а сел на диван.       — Начнём с того, что беременна Юан не от тебя, хотя бы потому что она приехала в Йокогаму два месяца назад, а беременность у неё 20 недель. Но и тест ДНК показал, что ребёнок не твой. — Дазай достал из шкафа какую-то папку и кинул её Чуе, в руках он держал ещё одну, но передавать её рыжему не спешил, ожидая, пока тот ознакомится с содержимым первой папки.       Минуту спустя в дверь кабинета босса постучали.       — Войдите!       Вошёл Верлен, держа на руках бездыханное тело Юан, которое он бросил к ногам Чуи.       — Что? Вы убили её? — Рыжий подорвался с дивана и засветился красным, Дазай закатил глаза и покачал головой.       — Ознакомься с содержимым второй папки, и я уверен, что ты тоже убил бы её, если бы она ещё была жива. — Осаму кинул Чуе вторую папку. — Знаешь, Чуя, ты ведь детектив, это ты должен был навести о ней справки и выяснить кем она стала, прежде чем прыгать к этой шлюхе в постель. Мне снова пришлось делать за тебя работу.       Чуя открыл папку и начал читать. Там была вся информация о Юан с того момента, как она уехала из Йокогамы и до того дня, пока она не была схвачена Портовой Мафией.       С пятнадцати лет, после того, как покинула Йокогаму, Юан состояла в сообществе наёмных убийц, к этому сообществу за услугами часто обращались иностранные организации, в том числе и Орден Часовой Башни. Убийцы, состоящие в нём, были обучены убивать с одного удара и тут же исчезать после убийства, так, будто они не люди, а призраки. Часто к услугам «Чёрного Грифона» прибегали, если хотели уничтожить какую-либо организацию. Конечно, действовали такие убийцы не в открытую, а тайно, убирая, в первую очередь, руководящий состав по одному, ну, а затем и рядовых сотрудников, если потребуется.       — Как же ты её вычислил? — спросил Чуя у Дазая, отрываясь от чтения документов.       — За ней давно следили. Когда я узнал, что она в Йокогаме, где быть не должна, я приказал своим людям из разведки выяснить о ней всё, что можно. Юан совершила ошибку: приехав в Йокогаму, она связалась с тобой, вместо того, чтобы сразу выполнить задание и убить меня, тебя, глав исполкома, директора агентства и прочих. Полный список жертв, написанный её рукой, ты найдёшь на последней странице. Орден Часовой Башни нацелился на Йокогаму и Портовая Мафия, и агентство, ему как кость в горле. Они наняли её для того, чтобы она потихоньку устранила всех важных фигур из двух наших организаций. В прошлом году в Токио были уничтожены все главы Якудза, это их рук дело, «Чёрного Грифона». Что она хотела от тебя, остаётся только догадываться, возможно, ей нужно было, чтобы ты переписал на неё и её будущего отпрыска квартиру, прежде чем она избавилась бы от тебя. Потому и не спешила выполнять задание, чтобы не вызвать подозрений у тебя, если члены Портовой Мафии и агентства неожиданно стали бы погибать. Хотя это было очень глупо с её стороны, «Чёрному Грифону» стоило прислать в Йокогаму кого-то другого, чьё прошлое не связано с этим городом. Хотя она всё же решила действовать, её взяли при попытке меня устранить, но мы были готовы к этому, поэтому захватили её без труда. Кстати, что касается её беременности, то мы отдаём тебе её тело, можешь провести независимую экспертизу, если не веришь мне. Забирай документы и тело этой шлюхи и освободи штаб-квартиру мафии.       Чуя встал с дивана, применив способность, чтобы поднять тело Юан с пола, а Дазай добавил:       — Чууя, не врывайся больше ко мне, это для тебя плохо закончится. Ты меня понял?       — Вполне, — сказал эспер и вышел, следом за ним плыло тело Юан, окутанное красным свечением.       Разговор с Дазаем снова не получился, но Чуя решил перенести его на потом, сейчас были более насущные проблемы.