Ты — мой наркотик

      Проснувшись рано утром, Чуя тихонько встал и, одевшись, покинул квартиру Дазая. Не зная куда себя деть и чем занять, чтобы не думать о сложившейся ситуации, Накахара отправился в порт и постарался полностью погрузиться в работу. Через пару часов в офис мафии приехал Дазай и похоже, что ему доложили о том, что Чуя на работе, поэтому он сразу же отправился в кабинет своего зама.       — Чууя, вникаешь в работу? — войдя к рыжему без стука, с порога спросил Осаму.       — Ну чё тебе надо? — зло спросил Накахара, отрываясь от изучения каких-то документов.       — Да так, просто хотел узнать, чем ты занимаешься. — Шатен подошёл к Чуе и чмокнул его в щёку, за что тут же получил по роже.       — Съебись отсюда, Скумбрия! — прошипел рыжий, подрываясь со своего места.       — Ты, как всегда в своём репертуаре, вешалка для шляп! — обиженно сказал Дазай, пытаясь встать после удара и потирая ушибленный зад.       — Чё? — Чуя навис над шатеном, сжимая кулаки и всё же, не удержавшись, снова ударил Осаму по роже.       — Ты заебал, слизняк! — не выдержал Дазай. — Сколько можно меня бить? — с этими словами, шатен схватил рыжего за руку и резко дёрнул его на себя, от чего Чуя, не удержавшись на ногах, свалился прямо в его его объятья.       — Отпусти, сволочь! — орал Накахара, но Дазай и не думал его слушать. Вместо этого, он крепче сжал рыжего в своих объятьях и впился в его губы поцелуем, тут же почувствовав боль в нижней губе, которую Чуя прокусил. Видимо, решив избрать другую тактику, шатен прокусил губу рыжего в ответ, так же до крови, после чего перевернул его на спину и оказался на нём сверху, придавив своим телом к полу. Накахара пытался отбиваться или сбросить с себя Осаму, но шатен был тяжелее и сделать этого ему не удалось.       Дазай начал срывать с рыжего одежду, не заботясь о её сохранности, ощущая стояк любовника, несмотря на неординарную ситуацию и протесты последнего, вновь приникая к его устам, целуя и кусая их, ощущая боль на собственных губах.       — Чууя, прости, но я не взял смазку, — прошептал шатен в губы рыжего.       — Тем хуже для тебя! — изловчившись, Чуя перевернул любовника на спину, больно стукнув его головой об пол, и так же как минуту назад шатен срывал с него одежду, он начал срывать её с Осаму.       Освободив от неё Дазая, Чуя сбросил остатки своей и раздвинув ноги шатена, смочив свой член слюной, грубо вошёл в любовника, даже не утруждаясь растяжкой. Почему он это сделал? Потому что был зол и снова хотел Осаму, потому что, он всегда его хотел, и это ужасно бесило. Когда-то, совсем в другой жизни, Чуя не сделал этого, хотя Дазай был согласен вытерпеть всё, только бы рыжий его простил, но сейчас он совсем потерял контроль над собой и впервые в жизни ему хотелось причинить человеку боль, и он испытывал от этого кайф, так же впервые в жизни. Резко войдя в шатена одним толчком, Чуя сразу же начал двигаться, прекрасно понимая, что причиняет этим ему боль, но Осаму не сопротивлялся, он терпел и даже глядя на его лицо, рыжий не мог сказать больно ему или нет. Но ему было больно, конечно, шатен ненавидел боль, но он считал, что Чуя, после такого будет чувствовать себя виноватым, а это было Дазаю только на руку. Чуя трахал его минут десять, хотя мог кончить и раньше, но специально решил помучить шатена, а когда разрядка пришла, он вышел из Осаму и откатился а сторону.       — Что ты сейчас чувствуешь? —вдруг заговорил Дазай. — Несмотря ни на что, я тебя люблю.       — Да пошёл ты! Ты знал, всё знал.— Чуя попытался встать, но Осаму обнял его, притягивая к себе не давая этого сделать.       — Иди ты на хуй! — Оттолкнув шатена, рыжий вскочил на ноги и начал довольно быстро одеваться, а когда справился с этой задачей, рванул из своего собственного кабинета и офиса мафии прочь, не оглядываясь.       То, что он сейчас ощущал, ему совсем не нравилось: это было чувство вины и злость на себя и на Скумбрию, этот придурок знал о том, что так произойдёт, Накахара в этом не сомневался, он просто не выдержал и отыгрался на шатене за все.       Выйдя из высотки, Чуя направился к своей машине, но потом передумал и вызвал такси, поскольку решил отправиться в бар. Он понимал что сейчас нажрётся и все опять повторится, и он снова будет в запое, ему этого не очень хотелось, но и думать постоянно о том, что случилось, он не желал, а мысли сами так и лезли в голову; если он выпьет, ему будет легче и чувство вины не будет его одолевать. По крайней мере, не так сильно, как в этот момент. Алкоголь, как последнее утешительное средство, и он должен был помочь, хотя бы сегодня, а завтра, возможно, ему станет легче.       Подъехав к бару, эспер расплатился с таксистом и вылез из машины. Направившись к питейному заведению, в какой то момент рыжий почувствовал странную слабость во всём теле, усталость, как после применения порчи и упал на одно колено, а потом и вовсе свалился на землю и вырубился.       После того что случилось в кабинете Чуи, Дазай не видел рыжего, хотя он его искал, хотел объяснить, что ничего страшного не произошло, и он не в обиде. Хотел сказать, что понимает, что Чуя просто сорвался, и он на него за это совсем не злится, но Осаму нигде так и не нашёл возлюбленного. Прошел день, затем второй, шатен начал волноваться за рыжего. Он чувствовал, что Чуя пропал не просто так, не из-за того, что произошло вчера, и не из-за чувства вины или нежелания видеть его рожу. Интуиция никогда не подводила Дазая, и сейчас она говорила ему о том, что Чую нужно срочно искать, с ним приключилась беда. Конечно, Осаму звонил Накахаре, но рыжий был недоступен, пробив телефона по геолокации, шатен обнаружил его в каком-то мусорном баке в центре города. Осаму отдал приказ своим людям искать Чую по всей Йокогаме. Просмотрев видео записи с камер в порту, Дазай понял, что рыжий уехал на такси, взяв в руки телефон, шатен позвонил знакомому из полиции и попросил его пробить информацию о владельце машины, продиктовав полицейскому её номер. Вскоре знакомый Дазая ему перезвонил, сообщив фамилию и адрес владельца автомобиля. Конечно, Осаму мог узнать всё это и через службу такси, но чтобы это сделать, нужно было туда ехать и, возможно, пришлось бы пытать директора, поэтому он решил, что через знакомого из полиции, узнает всё, что ему нужно, гораздо быстрее.       — Чуя… Я обязательно тебя найду, ты только держись, — проговорил шатен и, взяв с собой несколько человек мафиози, отправился к таксисту домой.       Приехав по адресу и постучав в дверь, Осаму вместе со своими подчинёнными дождался, пока ему откроют, а когда это произошло, сразу прошёл в квартиру, не дожидаясь приглашения.        — Вы подвозили вот этого парня два дня назад? — внимательно посмотрев в глаза мужчины, спросил шатен, тыча ему под нос фото Чуи.       — Да, а с ним что-то случилось? — спросил тёмно-русый, сероглазый мужчина ростом чуть ниже Дазая, сантиметров на пять, на вид ему было лет 25–27.       — Случилось, после того, как вы его отвезли куда-то, он исчез, вы не видели что с ним произошло, после того как он вышел из машины, и где вы его высадили вообще?       Парень заметно занервничал, от Дазая это не ускользнуло, и он понял, что тот точно что-то знает.        — В…видел, тот, кого вы ищите, вышел из машины и направился в бар, но потом ему стало плохо. Он упал на землю и почти сразу после этого испарился, я даже понять ничего не успел… и помочь каким-либо образом тем более. Он просто исчез.       — Что? — вскричал шатен, на какие-то секунды потеряв над собой контроль, но продолжая смотреть в глаза таксисту, пытаясь понять, всю ли правду тот говорит или что-то скрывает. — Как? Просто испарился?       — Я и сам ничего не понял… Но так и было, я не знаю что произошло, это случилось очень быстро.       — Видели ли вы ещё кого-то неподалёку в тот момент?       — Да, — задумчиво проговорил парень. — Рядом с баром был какой-то человек, в смешном клоунском наряде и шляпе, а после того, как исчез парень, которого вы ищите, он тоже куда-то пропал.       — Я понял, спасибо за информацию, вы нам помогли.— Осаму стало ясно, кто стоит за похищением Чуи, из слов таксиста, он понял, что рыжика похитил Гоголь, а значит к этому причастен и Фёдор, но зачем им Чуя? Пытался понять Дазай, чего хочет Федор от Накахары? Наверное, он не в курсе, что Чуя уничтожил страницу и хочет до неё добраться любым способом.       Выйдя из квартиры, а после и из дома, Осаму направился к машине, когда все мафиози погрузились внутрь, автомобиль тронулся с места.       — Домой, — сказал Осаму водителю, а когда машина остановилась возле его подъезда, выходя из неё вместе с несколькими охранниками, он бросил водителю: — Ждите.       В квартиру Осаму вошёл один, а пройдя на кухню, снял шкафчик со стены, который прикрывал тайник, порывшись рукой в соседнем и нажав на скрытую кнопку-рычаг, он открыл к нему доступ; введя цифровой код, Дазай отворил дверцу сейфа и извлек из него флешку. Вставив ее в ноутбук и скопировав часть данных с нее на другую флешку, шатен положил исходник обратно и, закрыв сейф, повесил шкафчик на место, после чего покинул квартиру.       Сев в машину, он назвал водителю адрес и, воспользовавшись телефоном, набрал номер Анго.       — Я жду тебя возле твоей работы, дело срочное, — проговорил он в трубку и вышел из машины, так как автомобиль подъехал к правительственному учереждению, где работал Сакагучи.       Минут через 10 Анго вышел к Дазаю и, пожав ему руку, сказал:       — Привет, что случилось?       — Пропал мой зам, я знаю что ты можешь помочь его найти, — сказал Дазай, теребя в руках флешку, так как на ней был компромат на Анго, но угрожать бывшему другу сходу не хотелось, и он надеялся на то, что ему не придётся этого делать.       — С чего ты взял, что я могу тебе в этом помочь? — поинтересовался Сакагучи.       — Анго, я знаю, что люди из правительства отслеживают перемещения лабораторных экспериментов, таких как Чуя и Верлен. И не пытайся убедить меня в обратном. Я прошу тебя помочь, в память о нашей дружбе.       — Хорошо, — неожиданно согласился Анго. — Я помогу тебе, как только выясню, где находится объект А5158, позвоню.       — Спасибо, Анго, — поблагодарил Дазай и, сев в машину, отправился в порт.              Рыжий очнулся в полной темноте, прикованный к какой-то металлической трубе, сначала он не мог понять, что произошло и чувствовал себя просто отвратительно, как физически, так и морально. Попытавшись освободиться при помощи способности, Накахара обнаружил, что она не работает. Посидев так какое-то время и прокручивая в памяти произошедшие события, Чуя поморщился, вспомнив о том, что он сделал с Дазаем. Накахара неприемлил насилия в сексе, поэтому его сейчас терзало чувство вины за то, что произошло, хотя, с другой стороны, Осаму ведь сам нарывался, причём давно, да и против особо он не был. Ведь если бы он не захотел, вряд ли бы рыжему удалось его изнасиловать, но шатен не сопротивлялся. Однако Чуя всё равно ненавидел себя за то, что он сделал и за то, что испытывал кайф именно от того, что причинял боль шатену. Осаму, конечно, это заслужил, и он позволил Чуе сделать это с собой, несмотря на то, что всегда ненавидел боль, но он терпел черт возьми! Чуя знал, насколько это может быть больно и знал, что шатен испытывал. Сделав это с Осаму, рыжий чувствовал, что отомстил ему, в какой-то степени, но осознание этого не облегчало его состояния и душевных мук. И проклятые чувства к наглой бинтовоной скумбрии никуда не делись; и легче ему не стало, а скорее наоборот. По своей природе, Накахара ведь не был жестоким человеком, он не любил причинять людям боль и старался избегать этого, по возможности; у него не было садистских наклонностей, как у Осаму, и он никогда не пытал людей, если можно было этого избежать. Да, он убивал, но старался лишать жизни своих жертв мгновенно.       Чуя снова попытался активировать «Смутную Печаль», но у него ничего не выходило, сил совершенно не было, но способность не могла его подвести только по этой причине. Ему вкололи препарат блокирующий силы эсперов? Осмотрев свои руки, Чуя не заметил следов от уколов, хотя препарат могли вколоть и не в руку. Оглядевшись по сторонам и вглядываясь в темноту, Накахара понял, что находится в каком-то подвале. Откинув голову назад и согнув правую ногу в колене, он облокотился спиной о стену, решив просто подождать, когда действие препарата закончится, периодически пробуя активировать способность. Прошло несколько часов, но способность так и не работала. Чуя начинал нервничать, так как действие препарата уже должно было пройти, но оно не проходило, и это было очень странно.       «А если дело не в препарате? — думал Чуя. — Тогда в чём? Способность эспера? Неужели существует такой одарённый, который может блокировать силы на расстоянии? Это было бы очень скверно, выходит, что этот эспер сильнее Дазая. Хотя о чём это я? Дазай вряд ли будет меня искать, учитывая наши с ним отношения и сложившуюся ситуацию. Скорее всего, он подумает, что я просто не хочу его видеть и перекрываюсь. Итак, помочь мне здесь некому, поэтому следует рассчитывать только на себя».       На следующей день, ближе к вечеру, к Чуе пришли, способность эспера, кстати сказать, по-прежнему не работала. Когда гость спустился в подвал, в помещении загорелся свет, и рыжий увидел высокого брюнета в белой шапке ушанке.       «Фёдор Достоевский», — вспомнил эспер.       — Что тебе от меня надо? — спросил Накахара вслух.       — Так вот кто нарушил мои планы, — не отвечая на вопрос рыжего, с улыбкой произнёс Федя. — Это ведь ты спас Дазая! — Брюнет склонился к Чуе и прикоснулся к нему рукой, в этот момент, рыжий снова попробовал активировать способность, но у него ничего не вышло. Значит способность Достоевского тоже не работала, иначе Чуя был бы уже мёртв. Достоевский усмехнулся, сказав: — Не волнуйся, мой дар не работает так же, как и твой.       — Так значит, это способность эспера не позволяет применять мне свою? — спросил Накахара брюнета.       — Точно. Его зовут Михаил Лермонтов, и его дар намного сильнее, чем способность Дазая.       — И он всегда в активном режиме?       — Да-а, — протянул Достоевский, снова усмехнувшись.       — Чего ты хочешь?       — Мне нужна страница. Я знаю, что она была у тебя.       — Я вынужден тебя разочаровать, Фёдор, — проговорил рыжий. — Я уничтожил страницу в тот день, когда убил дракона.       — Если это правда, тогда ты мне больше не нужен, — сказав это, Достоевский взмахнул ножом, которого раньше в его руке не было, но тут произошло нечто странное. Здание вздрогнуло, его прошила разрушительная белая волна, уничтожив значительную его часть и Достоевский был отброшен куда-то вправо, так и не успев нанести удар, а Чуя вдруг смог активировать способность и освободился от оков.       Послышались шаги, кто-то спускался по лестнице в подвал и глянув в сторону лестницы, Чуя увидел Осаму.       — Способность Лермонтова сильнее способности Дазая, в этом ты прав, — проговорил рыжий, удерживая Достоевского Смутной Печалью. — Но с мозгами Осаму никто не сравнится и даже ты.       — Убей его, Чуя, — произнёс шатен, подходя к эсперу ближе.       — Хорошо, — ответил Накахара, но убить Фёдора он не успел, так как кто-то довольно сильно толкнул его в грудь, и Накахара отлетел от удара в сторону. Человека, который это сделал, он не успел рассмотреть, так как тот мгновенно исчез, а следом за ним пропал и Достоевский. — Куда он делся? — спросил Чуя, поднимаясь с пола и неотрывно глядя в карие омуты.       — Его Гоголь вытащил, — ответил Дазай, подходя к рыжему и накрывая его ладонь своей.       — Как ты нашёл меня так быстро? Знаешь, если бы ты не появился так вовремя...       — Знаю, — ответил Дазай, касаясь губ Чуи своими.       Тем не менее рыжий отстранился от шатена, оттолкнув его и произнёс:       — Это не значит, что я тебя простил.       — Чуя, ну хватит уже. Поехали домой.       — Я с тобой не поеду.       — Тогда поехали уничтожим базы Достоевского.       — У тебя есть Верлен, отправь его, в чем проблема?       — Чуя, ты не охренел? Верлен не сможет уничтожить четыре базы врага одновременно, а сделать это нужно именно одновременно. На одну базу я отправлю Верлена, на вторую — Акутагаву и Тигра, на третью пойдём мы, а на четвёртую — Каджи и Кое, с группой зачистки.       — Какого, ты их не уничтожил сразу, как говорил?       — Я собирался, но после того случая в кабинете, мне было не до этого, пытался залечить свой зад, а потом я вдруг понял, что тебя похитили, и так же понял, кто это сделал, если бы я их уничтожил, вряд ли бы мы с тобой сейчас разговаривали, Федор тебя просто убил бы из мести.       — Ох~ ну ни хуя себе! Спаситель херов явился! — Чуя приподнял левую бровь, и с ухмылкой взглянул на шатена — Может мне тебя еще и поблагодарить?       — Не надо благодарить, шляпка, — сказал Осаму с такой же ухмылкой — Но нам надо сделать свою работу.       — Хорошо, а порчу надо будет применять, — спросил Накахара и посмотрел на Дазая, который кивнул на его вопрос. — Только посмей меня притащить в свою квартиру!       Осаму приподнял левую бровь.        — Ладно, как скажешь.       — И в мою тоже не смей меня тащить!       Дазай приподнял и второю бровь       — Мм..? Ну договорились, но я понять не могу, тебя бросить там, на поле боя, одного?       Чуя ничего не ответил лишь фыркнул и, отвернувшись от Осаму, зашагал в сторону лестницы ведущей из подвала, а шатен пошёл следом за ним.       5 часов спустя...       Чуя открыл глаза, чувствуя на себе наглые клешни и тут же попытался сбросить их; клешни-то он сбросил, а привстав и оглядевшись по сторонам, не понял где находится и, вскинув брови, устало вздохнул, обстановка была незнакома. Он понял, что находится не в квартире Дазая и не в своей. Тогда где?       Осаму приподнялся на кровати, дотронувшись до плеча Накахары, развернул его к себе и потянулся к его губам, нагло впиваясь в них поцелуем.       Чуя раскрыл широко глаза, отталкивая наглую скумбрию, ударив её кулаком в грудь и кое-как встав с постели, злобно посмотрел на бинтовоного.       — Ты не ахуел?! Где мы черт возьми?! Я тебе говорил что бы ты меня никуда не тащил, бесишь!       — Чуя, ну больно! И ты сказал чтобы я тебя не вез к себе и к тебе, а про отель ты нечего не говорил, я что, должен был оставить тебя там?       — Да, должен был. Ты меня заебал уже!       — Надо было уточнять, чего ты хочешь, я не хотел тебя там оставлять, мало ли, выжил кто-то из врагов, он мог бы убить тебя.       Рыжий криво усмехнулся        — Когда тебя это волновать стало? Тебе же всегда было плевать, ты оставлял меня раньше, причём много раз после порчи, и не волновался за мою жизнь, вот убили бы меня пару лет назад, ты тогда об этом не думал?       — Честно сказать? Тогда мне было похуй на это, а сейчас нет.       — Что?! — Чуя не сдержался и сжав кулак, со всей дури въебал мумию по роже, а развернувшись, попытался уйти, но упал на пороге, прицепившись через него, лишь слегка приоткрыв дверь, к тому же он истратил последние силы на удар, и почувствовал себя совсем обессиленным.       Дазай встал на ноги, после удара и поднял Накахару на руки, после чего положил на кровать.       — Какой же ты глупенький, Чуя.       — Отъебись от меня, как же ты меня достал, сволочь, дай мне уйти, я вызову такси и уеду, просто отвали! Я не позволю больше тебе сделать этого с собой, я не хочу.       — Я же знаю, что хочешь, Чуя, не обманывай себя.       — Я не хочу, у меня нет сил и все болит, отпусти, сними себе шлюху и не докапывайся до меня, я тебя ненавижу и знать не желаю!       — Чуя, мне никто не нужен кроме тебя.       — А мне плевать, просто сделай хоть раз то, о чем я тебя прошу, отпусти меня и все, неужели это так сложно? — честно сказать, у Чуи уже не было сил упрямиться и спорить, он просто устал бороться с настырной Скумбрией.       Но Осаму будто не слышал рыжего, он стал целовать его лицо: губы, щеки, нос, шепча, что любит.       Чуя молча лежал на кровати, придавленный к ней телом шатена и, упираясь руками в его грудь, пытался оттолкнуть Дазая, а через какое-то время, тело снова стало его предавать, он уже ненавидел себя за то, что не может противостоять Осаму, за то, что его собственное тело так паскудно его предает, и опять все повторяется, уже в который раз.       Дазай потянулся рукой к ширинке на брюках Чуи, легко справившись с молнией и проникая рукой сразу в трусы, он обхватил ладонью возбуждённый член рыжего, оглаживая пальцами влажную головку, приспуская вниз крайнюю плоть и целуя любимого в губы. Дыхание Накахары стало учащённым, а сердце забилось быстрее. Не в силах больше противиться Осаму, Чуя проник руками под рубашку шатена, оглаживая его спину и ответил на поцелуй.       Отстранившись от любовника и вытащив руку из его трусов, Осаму быстро освободил его от одежды, сгорая от нетерпения и всепоглощающего желания. Чуя помог шатену снять его одежду вместе с бинтами и сам начал осыпать тело любовника поцелуями.       Повалив рыжика на спину, Осаму провёл ладонью по его щеке, неотрывно глядя в голубые озера и вновь накрывая губы любимого поцелуем, просовывая свой язык в рот Накахары и сплетаясь им с языком Чуи.       — Я люблю тебя, — прошептал Дазай на ухо парню, лежавшему под ним, обдавая его шею горячим дыханием, после того как поцелуй закончился.       Чуя ничего не ответил, хотя в этот момент ему хотелось сказать то же самое. Оглаживая плечи шатена, рыжий запрокинул голову назад, когда губы любовника коснулись его шеи и начали осыпать её поцелуями, спускаясь всё ниже и уже целуя грудь.       Пошарив рукой под подушкой, Дазай нащупал там смазку, которую он предусмотрительно туда положил несколько часов назад. Выдавив на пальцы немного прохладной субстанции, шатен смазал анус любовника лубрикантом и проник внутрь парня сначала одним пальцем, а вскоре двумя. Оба пальца вошли в рыжего достаточно легко, так как не так давно, шатен его трахал. Двигая пальцами внутри парня и массируя простату, Осаму ощущал, как она затвердевает, а дыхание рыжика ещё больше сбивается и сердце бьётся так, будто готово выскочить из груди. От всех этих действий, Чуя постанывал и иногда двигал бёдрами, пытаясь насадиться на пальцы сильнее. Добавив к двум пальцам третий, шатен протолкнул их глубже, сорвав очередной стон с губ рыжего и чувствуя его дрожь. Пальцы входили в тело Чуи довольно легко, и Осаму добавил к трём четвертый, срывая новый стон с губ парня под ним.       — Трахни меня, — молил Чуя, двигая бёдрами навстречу пальцам, вбирая их глубже в себя, не в силах сдерживать стоны.       — Скажи, что любишь меня и прощаешь, — попросил Осаму, проворачивая пальцы внутри рыжика и снова заставляя его стонать и дрожать всем телом.       — Сволочь!       — Скажи: любимая сволочь, — настаивал на своём Дазай, медленно двигая пальцами внутри рыжика, будто дразня.       Чуя молчал, и Дазай, протолкнув пальцы глубже, вновь провернул их, сорвав очередной стон с губ рыжего, а затем толкнулся в парня более резко, заставляя его стонать и выгибаться.       — Любимая сволочь! — всё-таки не выдержав, сдался Чуя, вновь двинув бёдрами, насаживаясь на пальцы.       — Прощаешь? — продолжив сладкую пытку, спросил шатен, целуя рыжика в губы.       — Да-а, — рвано выдохнул Чуя, когда поцелуй закончился и шатен, наконец, внял мольбам любовника и, вытащив из него пальцы, воспользовавшись смазкой, приставил головку твёрдого, как камень члена ко входу, толкнулся в рыжего, медленно проникая внутрь, раздвигая податливую плоть и заполняя любовника изнутри всего, без остатка, одновременно с этим накрывая его губы своими и заглушая стон.       Выждав некоторое время, Осаму подался назад, продолжая целовать Чую и снова толкаясь в него, оглаживая одной рукой его плечо, а вторую засунул под поясницу парня и двигал рыжего на себя, натягивая его на свой член и одновременно с этим вбиваясь в него. Снова подавшись назад, шатен опять толкнулся в рыжего, чувствуя, что попал по простате, от чего его любовник тихо вскрикнул.       — Люблю тебя, — прошептали его губы, после того, как он прервал поцелуй и снова толкнулся в парня, от чего тот снова вскрикнул.       — Резче, Осаму, — так же прошептал рыжик, двигая бёдрами навстречу толчкам, сам насаживаясь на член, не в силах сдерживать стонов. — Быстрее.       И шатен ускорился, толкаясь в Чую всё быстрее и резче, проникая в него всё глубже, заставляя любовника стонать и дрожать в своих руках. Комнату наполнили пошлые хлюпающие звуки и стоны уже обоих парней, когда Дазай входил в любовника, всё резче и глубже, вбивая разгорячённого и раскрасневшегося рыжика в постель, удерживая его за бёдра и натягивая на свой член. Чуя уже был на грани, пламя внутри него разрасталось и становилось всё сильнее, при каждом новом толчке любовника и попадании его органа по простате. Двигая навстречу шатену бёдрами, рыжий стонал всё громче, не в силах унять дрожь и бешеное сердцебиение. А потом его накрыло, и он с криками излился на свой живот, почти теряя сознание от крышесносного оргазма и раздирая спину шатена своими ногтями, всё ещё ощущая толчки внутри себя, и наслаждаясь стонами парня, который его трахал. Резко толкнувшись в Чую ещё несколько раз, шатен тоже кончил, с криками излившись в партнёра, обессиленно падая на него сверху, даже не в силах откатиться в сторону и пытаясь привести в норму сердцебиение и дыхание.       Несколько минут спустя Дазай всё-таки откатился с рыжего, понимая, что ему тяжело и притянул его к себе, обнимая и целуя. Через некоторое время Чуя всё же оттолкнул от себя Дазая и прошипел:       — Сволочь!       — Чууя, ты кое-что забыл, — весело проговорил Осаму, улыбаясь во все тридцать два зуба. — Ты забыл добавить, что я твоя любимая сволочь.       — Да пошёл!       — А ещё ты забыл, что простил меня.       — Никогда, слышишь, я никогда тебя не прощу!       — Как же с тобой сложно, Чуя, — устало вздохнул шатен и провёл рукой по груди рыжего, но тот поспешил откинуть его ладонь. — Долго ты собираешься мучить и меня, и себя? Ты ведь любишь меня, а я люблю тебя. Мы созданы друг для друга, и ты об этом знаешь. Почему мы не можем быть вместе и просто наслаждаться друг другом? Почему ты обоих нас истязаешь?       — Потому что я тебя ненавижу, — зло бросил рыжий. — Сколько раз я должен это повторить, прежде чем до тебя это дойдёт?       — Ты можешь упрямиться сколько угодно. Но я знаю правду, — проговорил Осаму, глядя в лазурные глаза. — Когда-нибудь ты сдашься, Чуя.       — Нет. Никогда! Дазай, у меня появилась прекрасная мысль.       — Какая? — Осаму приподнял левую бровь.       — Просто оставь меня в покое!       — Мне эта мысль не по душе. Я никогда не оставлю тебя в покое и не надейся. Если ты хочешь, чтобы я оставил тебя в покое, тебе придётся меня убить. По другому никак не получится.       Осаму снова притянул к себе рыжика, страстно целуя его в губы и оглаживая его плечи и спину, ощущая, как дыхание любовника сбивается, а сердце начинает биться чаще. Коснувшись рукой его члена, Осаму убедился в том, что Чуя снова его хочет и его это очень порадовало, ведь рыжик не мог противиться своему желанию, и когда они с Осаму оказывались в постели, он согласен был на всё.