Рекламная пауза

— Тогда я весь ваш, мистер Аккерман. Мозг Леви от одной этой фразы грозил превратиться в кашу. Он втянул воздух сквозь стиснутые зубы и, поелозив на распахнутом халате, который сбился под задницей, громко шепнул в трубку: — Только не смей молчать, Эрвин. — Пальцы правой руки на сухую гладили горячий ствол, проезжаясь по тонкой чувствительной коже. — Говори со мной. Хочу тебя… Эрвин резко выдохнул и снова скрипнул креслом. — …слышать. Ох, блядь, — Леви едва не подавился стоном. Ну чего он там, заснул, что ли? — Леви. — Такой родной голос шёлковой волной огладил слух, и Леви замер на миг. Эрвин был так далеко, но звучал так близко. Стоило закрыть глаза, утопив затылок в мягких подушках, и представить, что муж где-то здесь, прямо за его плечом, невыносимо соблазнительно дышит ему на ухо. — Ты уже трогаешь себя? «Ох, ебать, а что ещё я могу по-твоему делать?» — мысленно стал разоряться Леви, а вслух выдохнул короткое и сдавленное «да». — Хорошо… Ты бы знал, как я хочу видеть тебя, — Эрвин сглотнул и продолжил, понизив голос. — Когда ты завёден, но ещё не распалён до крайности. Ставлю свою кофейную заначку, что сейчас ты почти всё с себя скинул и едва-едва касаешься… Леви обвёл большим пальцем головку, ладонью левой руки стискивая смартфон крепче. Ладонь предательски потела, глянцевый пластик скользил в пальцах, пришлось и вовсе умостить телефон между плечом и щекой, склонив голову набок. Правая рука неспешно гладила полностью вставший член — Леви представлял, что это вовсе не его тонкая ручонка, а крупные тёплые пальцы Эрвина ласково притрагиваются к нему. Зажмурившись крепче, он представил ладонь Эрвина как наяву. Большая и широкая, с длинными пальцами, на среднем небольшая плоская мозоль, мизинец чуть кривоват и слегка отставлен в сторону. Леви фантазировал о том, как эта ладонь — знакомая до мелочей — по-свойски обнимает его член, двигаясь от корня, слегка мазнув по тёмным волоскам в паху, наверх к истекающей головке. Собрав пальцем смазку на верхушке, Леви попытался сделать скольжение влажным, получалось откровенно хреново. Он выматерился сквозь зубы, но Эрвин всё равно услышал. Усмехнулся и промолвил: — Леви, возьми пальцы в рот. Но глубоко не засовывай, просто оближи. От этого ёбаного голоса в животе ещё туже скрутился жаркий узел возбуждения. Но Леви безропотно подчинился, облизал указательный и средний пальцы. Он не втыкал, что там мужу пришло на ум, но надеялся, что тот не попросит Леви прямо сейчас оттрахать себя пальцами. Вот уж нахуй. Леви не улыбалось потом отмываться. Пусть летит сюда, в Японию, и выебет его как следует, раз так хочется. У Леви был твёрдый настрой поласкать себя под аккомпанемент мужниного дрочибельного голоса (надо, кстати, выяснить, вдруг он в юности сексом по телефону подрабатывал) и подремать ещё полчасика. Пальцы звучно выскользнули изо рта, и Леви поморщился от контраста влажной кожи и прохладного воздуха. Эрвин тут же ожил в трубке: — Вот так, молодец. Теперь коснись себя, только пальцами. Снизу вверх, медленно. Леви провёл влажными подушечками по горячей плоти, с наслаждением отмечая, насколько приятнее стало скольжение. Дыхание участилось, что Эрвин сразу же заметил и добавил: — Оближи всю ладонь. Как следует. Представь, что это делаю я. Под веками заплясали желтоватые круги, и Леви тихонько заскулил. Будто наяву он видел и чувствовал, как обжигающий и безгранично нежный язык широко оглаживает ладонь, обильно увлажняя чуть солоноватую от пота кожу. Игриво скользит между пальцами и тут же исчезает. Подрочить хотелось уже просто невыносимо. — Эрвин, блядь. Не молчи, ну же… — Сердито выдохнул Леви, закончив облизывать ладошку. В трубке раздался низкий бархатистый смешок. — Погладь себя полностью. Начни теперь сверху, с головки. Представь, как я наклоняюсь и беру её в рот, а всей ладонью глажу тебя. — Эрвин издал какой-то странный звук, втягивая воздух с силой. Глухо вжикнула ширинка. Сердце Леви забилось быстрее, кровь прилила к паху. — Обожаю держать в руке твой член — такой он ладный, красивый и… Эрвин на секунду притих, словно выжидая. Раздался шорох сдвигаемой ткани, и низкий стон облегчения. К гадалке не ходи — среди бела дня сидя в своём кабинете, Эрвин расстегнул штаны и теперь трогает себя, шепча Леви на ухо всякие пошлости. — Знаешь, Леви, о чём я думаю всегда, когда касаюсь тебя? — Мн-хм… — буркнул Леви, пытаясь сосредоточиться на ласке. Слюна уже испарилась, скользить снова стало не слишком удобно. Поэтому Леви потянулся к губам и, высунув кончик языка, прошёлся по ладони от кончиков пальцев аж до самого основания запястья. Жалко всё-таки, что смазку не захватил в дорогу. — О нашем первом свидании. Как будто это было вчера, — Эрвин мечтательно и горячо прошептал в трубку. — Ты меня тогда явно не на чай позвал. — Заткнись, — оборвал его Леви, жёстче оглаживая себя. — Хорош пиздеть. Я хочу кончить, мистер Смит. Что ты делаешь со мной? Говори давай. Эрвин помолчал. Леви вслушивался в его потяжелевшее дыхание, сквозь которое иногда пробивались тихие, краткие, но оттого чертовски чувственные стоны. Явно он уже возбудился не на шутку и если был сейчас здесь, то Леви бы блаженно лежал, уткнувшись носом в подушки, с удовольствием насаживаясь на член мужа. Так, тихо, спокойно! Скоро уже он вернётся, тогда всё будет. — Это мои слова, — наконец вымолвил Эрвин. Голос окрасился томной хрипотцой. Леви уже бессовестно тёк. Кончить хотелось охуенно сильно. Он сжал член у основания и стал дышать глубоко и размеренно. — Представь, что я рядом. Я ласкаю тебя именно так, как мы оба любим — ты так идеально помещаешься в мою ладонь, я могу и до яиц дотянуться. Чёрт… — В голос Эрвина просочилась досада. — Безумно хочу взять тебя в рот. С утра ты так пахнешь… Хочется смаковать тебя, облизывать как эскимо. Обожаю твой вкус. Да он в конец издевается? Леви рыкнул, грубо трогая себя, добираясь до поджавшейся мошонки. Мягко, но ощутимо оттянул её, подразнив средним пальцем нежное местечко между яичками и анусом. Ему уже хватало собственной смазки, чтобы беспрепятственно скользить по члену, отдаваясь ощущениям. Он представил, как жаркий рот Эрвина жадно, но вместе с тем нежно сосёт головку, и потянулся к сжатому анусу. Обвёл по кругу и тут же убрал пальцы, возвращаясь к члену. Эрвин в трубке бормотал ласково о том, как Леви горячо и сладко толкается в его, Эрвинов рот, а сам Леви уже жёстко и настойчиво дрочил себе, подводя к желанной разрядке. Левой рукой он потянулся к груди, пальцы пробежались по гладкой взмокшей коже, указательный и большой по очереди прихватили соски, слегка оттянули. Лёгкая болезненность отрезвила на миг, но глаза Леви не открыл. Пусть эта иллюзия побудет с ним подольше. Он серьёзно жалел, что с ним нет ни смазки, ни игрушки — просто до безумия хотелось войти в себя чем-то посущественнее пальца. Эрвин дышал на ухо тяжело, да так, что звук его дыхания пробирал до самых костей. — Хочешь кончить на моем члене? — Раздался внезапный вопрос. Леви закатил глаза, не открывая их, и цыкнул. Ещё бы, блядь! — Эрвин… Сука, — процедил Леви, снова ущипнув сосок и продолжая грубовато и крепко дрочить. — Естественно. Сплю, блядь, и вижу как ты меня ебёшь. Не сыпь соль на рану, а? Грёбаный Смит рассмеялся. Глухой и низкий смех вызвал у Леви сладкую дрожь во всём теле. — Рад слышать. Я бы сейчас… — Эрвин сбился, явно оттягивая подступающий пик наслаждения. Подышал и добавил: — Я бы сейчас лёг позади тебя, и пока ласкал рукой, вылизал бы с огромным удовольствием… Леви замер в предвкушении. — …твои ушки. — Что, блядь, ты несёшь? Снова смешок — нежный и ласковый. Леви мысленно цыкнул, не отрицая, впрочем, что такие телячьи нежности ему безумно приятны. — Ушки, Леви. У тебя очень соблазнительные уши. Маленькие, такой красивой, изящной формы. Когда ты возбуждён донельзя, ушки так красиво краснеют. Так трогательно. — Последнюю фразу Эрвин буквально простонал в трубку. Леви аж вздрогнул, представив, как здоровенный горячий, весь твёрдый и возбуждённый Эрвин лежит за его спиной, надрачивает ему своей большой лапой, а его губы и язык бережно и невинно касаются его ушной раковины. Леви чувствовал, как его кроет от неизбежной близости оргазма. — Эрвин… — Голос подводил Леви, срываясь на стон. — Я сейчас кончу. Не молчи, прошу. — Я тоже, Леви… — Эрвин дышал с присвистом, сидение под ним еле слышно поскрипывало. Леви вообразил на секунду, как соблазнительно и бесстыдно муж раскинулся в своём кожаном кресле и чёткими экономными движениями подводит себя к разрядке. Как красиво скользит в его ладони большой член с покрасневшей от возбуждения головкой, как нежная крайняя плоть обхватывает влажный кончик, а затем, под бережным натиском большого пальца, сдвигается вниз, открывая блестящую от смазки головку. Рот наполнился слюной, рука сделала пару резких и настойчивых движений, и Леви, хватая ртом воздух, обильно кончил себе в ладонь. Шея противно затекла от неудобного наклона, но шевелиться не хотелось. Телефон сполз на подушку рядом со щекой Леви, и он лениво перевёл звонок на громкую связь. Эрвин догнал его через несколько мгновений, тихо выстонав имя мужа напоследок. Леви улыбнулся, представляя себе выражение лица Эрвина. После оргазма он выглядел невероятно юным и слегка растерянным. Таким нежным и невинным, что хотелось его тотчас же заобнимать. Сперма неприятно остывала на ладони, стягивая кожу, и Леви, поморщившись, обтёр руку прямо об халат. Насрать, если честно. Ему сейчас было просто охуенно — он классно кончил, слушая, как со вкусом дрочит его муж. Сейчас можно просто поваляться в послеоргазменной неге, представляя, что Эрвин тут же, под боком, только руку протяни. Но мечтам о совместном расслабоне не суждено было сбыться. В дверь что есть дури заколотили. Леви нехотя разлепил глаза и что-то проворчал, явно нецензурное. На что Эрвин снисходительно усмехнулся, но ничего не сказал. «Поебать», — подумал Леви и снова прикрыл глаза. На дверь обрушилась ещё одна серия ударов, а следом раздался преувеличенно бодрый голос Ханджи Зоэ: — Ле-ва-си-чек! Ле-е-е-ви! Проснись и пой! Леви мигом подобрался — от былой расслабленности не осталось и следа. — Да ёбаный ты в рот! — рявкнул он так громко, что Эрвин в трубке крякнул от неожиданности. — Ответ неверный, — фыркнул Эрвин, шурша салфеткой. — Тц! Никакого, блядь, покоя… Кажется, эту командировку в Цукубу Леви запомнит надолго.