***
Семь лет назад.
Не то чтобы Волков ненавидел пафосные ночные клубы, просто предпочитал им уютные бары со старым добрым роком и отличной выпивкой. Там можно было неспешно выпить и перетереть за жизнь со старым сослуживцем. Нахрена Дракону понадобилось тащить его в этот пафосный клуб? Они устроились за барной стойкой. Приходилось склоняться друг к другу чтобы не перекрикивать музыку. Дракон хоть и был старше его на десяток лет, знал все модные клубы в городе. Олег усмехнулся, скользнув взглядом по сослуживцу. Вадим явно красовался, напялив на себя вырвиглазную красную футболку абсолютно не скрывающую мускулистую грудь. Наёмник сверкал белозубой улыбкой, бесстыдно флиртуя с барменом, попутно подмигивая двум красоткам за соседним столиком. Дракону в принципе поебать о кого чесать свой член. Он даже к Олегу по началу пытался яйца подкатывать, правда огрёб пару раз и успокоился. Олег гомофобом не был, просто у него был принцип не трахаться с коллегами по работе. Волков искренне считал, что смешивать деловое и личное идея плохая. Да и ориентацию свою в отличии от Вадима предпочитал не афишировать. Олег давно понял, что пол не играет для него решающего значения в выборе партнёра. И всё-таки стоило признать, парни привлекали его намного больше. Меньше заморочек, да и ощущения от секса острее. У Волкова были фетиши, о которых он предпочитал не распространяться. Но Вадим все равно как-то просёк и периодически стебал его по этому поводу. Олега тянуло к застенчивым, не слишком опытным партнёрам. Проблемные, с которыми много возни, как едко комментировал его выбор Вадим. Он ловил особый кайф доставляя удовольствие девушкам и парням, видя как они раскрываются рядом с ним в сексуальном плане. — Тебе просто надо выпить и потрахаться, Поварешкин, — зубоскалит Дракон. — Ты только посмотри на это розововолосое чудо! Парень тебя уже глазами трахает минут пять. Видимо, набравшись храбрости парень направляется к ним. — Привет, красавчик! — томно улыбается розововолосое чудо, едва не навернувшись с барного стула, на который он пытался изящно приземлился. — Не против, если я присяду? Олег запоздало улыбается, предлагая выпить. Парень выглядит развязно. Обтягивающие рваные джинсы с низкой посадкой, фиолетовый кроп-топ подчеркивающий плоский живот, на лице и теле парня Волков разглядел как-то блестящую поебень, которая раздражающе мерцала в свете софитов. А потом посмотрел в глаза ярко-синие, как летнее небо. Парень нервно облизал чуть пухлые губы. Было в этом клубном мальчике что-то цепляющее. Правильные черты лица, мягкие вьющиеся волосы, стройное подтянутое тело. Парень был объективно очень красив. Олег поймал себя на мысли, что все эти брендовые шмотки смотрелись на нем дёшево. Розовое чудо звали Шурик. Через две минуты знакомства Волков почувствовал изящную ладонь на своем колене, которая нагло скользила выше по внутренней стороне бедра. Шурик смеялся, бесстыдно заигрывал с Олегом. «Откровенно напрашиваясь быть оттраханным прямо в туалете ночного клуба», — как бы наверняка прокомментировал Дракон. Через десять минут розововолосый парень бесстыдно ёрзал у него на коленях, обвивался руками вокруг его шеи, развязно целуя, под одобрительный смех Дракона. — Может к тебе? — томно спросил Шурик, игриво покусывая мочку уха. Олег заторможенно кивнул, вызывая такси. Его ещё никогда так откровенно не клеили. На улице коварный соблазнитель явно растерял своё красноречие, подозрительно шмыгая носом, благодарно кутаясь в небрежно накинутую на плечи кожанку Волкова. В такси ехали молча, парень всю дорогу бездумно пялится в окно. Ладно, возможно он просто не хочет палить свою ориентацию перед водителем. Олег уже начинает думать, что Шурик передумал и решил слиться в последний момент. Впрочем, парень быстро развеивает сомнения наёмника, заметно оживляется выскакивая из такси, демонстрируя явное нетерпением и энтузиазм. Лифт привычно не работает. — Блять, — тихо ругается Волков, поднимаясь по тёмной лестнице. — Долго ещё? — томно выдыхает Шурик, недвусмысленно привалившись к его плечу. Пока они поднимались на пятый этаж, парень успел обслюнявить его ухо, и неловко пытался запустить шаловливые ручки в штаны. — Терпи до квартиры, — тихо рыкнул Волков, пытаясь попасть в темноте ключом в замочную скважину. Парень полез целоваться прямо в коридоре, пьяно смеясь и прижимаясь к нему своим костлявым телом. Олег запустил руки под жалкую пародию на футболку, скользя ладонями по плоскому животу и выпирающим рёбрам. «Совсем худой. Сидит на чём-то? Да нет, на торчка вроде не похож, — Волков с подозрением осмотрел синие глаза случайного любовника, невзначай провел ладонью по локтевому сгибу, — Вечно голодный студент? Покормить бы нормально.» Первые сомнения в опытности розововолосого парня закрылись ещё тогда. Целовался Шурик так себе, слишком торопливо и слюняво, пару раз столкнувшись носом с Олегом. Неумело, но с огоньком. «Как подростки на выпускном, — мысленно хохотнул наёмник. — Ничего, научим. Дурное дело не хитрое.» — У тебя есть что-нибудь выпить? — спрашивает парень, стараясь выровнять сбившееся дыхание. Смотрит на него поплывшим взглядом. — Текила есть. Они проходят в зал где Волков приносит бутылку текилы, шоты, лимон и нехитрую закуску. Шурик вырывает бутылку из рук Олега, как-то отчаянно хлещет текилу прямо из горла. — Эй, притормози. Я думаю тебе уже хватит. — осторожно начинает Олег. Шурик обессиленно падает на диван, закрывая лицо руками. Следующие полчаса Волков проводит охуевая, успокаивая своего несостоявшегося любовника. Шурик громко шмыгает носом и тихо воет в подставленное плечо. Охуенно потрахались, блять! Олег невесело усмехается, осторожно поглаживая розововолосое чудо между лопаток. Весь остаток вечера Волков слушал историю первой несчастной любви. Шура нарушил первое правило гея: никогда не влюбляйся в натурала. Из сбивчивого рассказа прерываемого горькими всхлипами Олег понял, что парень был безнадежно влюблен в своего друга детства. Парень как и сам Волков в детдоме вырос. Со Славой с детства не разлей вода были, он его мелкого от местной шпаны защищал. И вообще по рассказам просто мировой парень. Вот только о нежных чувствах лучшего друга ни сном ни духом. А Шурик эту дружбу слишком боялся разрушить. Ревновал друга к девчонкам, на других парней даже не смотрел. Сдвинут был на своем Славике конкретно. После выпуска из детдома Слава из его жизни никуда не делся, помогал устроиться, даже жили сначала вместе. Шура всё ещё не терял слабую надежду, что его друг хотя бы немножко бисексуален. А на днях Слава радостно сообщил, что женится и приглашает Шуру стать шафером на своей свадьбе. Видимо, Шурик решил бороться с безответной любовью жёстко и радикально, а именно заявиться в клуб, напиться и переспать с первым встречным. «Отличный план, надежный как швейцарские часы», — невесело усмехается Олег, парню очень повезло, что он нарвался на него, а не каких-то отмороженных ублюдков. Через несколько часов парню предсказуемо поплохело. Олег сочувственно держал розовые волосы пока Шурик обнимался с белым другом. После запихнул парня в душ чтобы немного протрезвел. Вручил полотенце и чистые вещи и отправил спать предварительно заставил выпить стакан воды с алкозельцером. Иначе кого-то ждет явно незабываемое утро. Волков устало вздохнул укладывая слабо сопротивляющееся тело спать. А сам с чувством выполненного гражданского долга отправился досыпать на диван.***
Шурик осторожно выползает на кухню на запах свежесваренного кофе и и горячего завтрака. Парень молчит, уплетая за обе щеки горячие бутерброды. Ест быстро, словно боится что отнимут, сразу видно что детдомовский. Пока он спал Волков успел пробить парня по своим каналам. «Александр Вознесенский. 19 лет. Студент первого курса, поступил на дизайнера современной одежды. Вырос в питерском детдоме.» Олег невольно наблюдает за неудавшимся любовником. Хотелось рассмотреть его при свете дня. Без кричащих шмоток и глиттера Волкову он нравится намного больше. Сонный и растрепанный, домашний. Сидящий на его кухне, в его футболке. Шура забрался на стул с ногами, нервно отдергивая футболку, которая явно была ему великовата. Поджимал замерзшие на ногах пальцы. Шура искоса бросал на Олега заинтересованные взгляды, когда думал что мужчина его не видит. — Я все испортил, да? — спросил Шурик кусая губы. — Нет, вовсе нет. — бархатно смеётся наёмник. — Ну напился, с кем не бывает. От лекции на тему, что пить с незнакомыми мужиками в клубе и ехать к ним домой идея плохая, Волков предпочитает воздержался. Все таки Мальвине очень повезло, что он встретил Олега, а не нарвался на каких-нибудь отморозков. — Думаю, мы начали не с того. — уже серьёзно продолжает Олег. — Я бы хотел узнать тебя, нормально пообщаться, если ты всё ещё хочешь конечно. Шурик просиял, лучезарно улыбаясь, предлагая обменяться телефонами и стараясь выяснить, в каких социальных сетях он зависает. Олег даже предложил подвести его в институт. Шурик ещё успевал на две последние пары. Волков не ожидал, но розововолосый парень и правда его чем-то зацепил. А потом все как то само закрутилось. Уютные кафе, долгие прогулки, выставки современных художников где тусили студенты. Шурик оказался живым и интересным, трындел без умолка, громко смеялся, радовался, словно ребёнок, самым простым вещам. Он напоминал Волкову сгусток вечно кипящей энергии. Оказывается Вознесенский знал все интересные места в городе и с радостью таскал Олега за собой. Олег осознал, что упустил целый пласт своей жизни. Отвалился на первом курсе, потом армия, работа наёмником. С Шуриком он словно снова смог вернуться в беззаботное время, прикоснуться к той жизни, которая у него могла бы быть, сделай он другой выбор. Впервые за долгое время Олег чувствовал себя живым, нормальным.***
Олег никуда не спешил. Оказалось, что Шура ничего сложнее поцелуев в жизни не пробовал, а вся его напускная смелость в клубе была продиктована алкоголем и отчаянием. Съезжаются они также довольно быстро. В постели Шурик оказался нежным и отзывчивым, жадным до ласки. Горячим и импульсивным. По началу стеснительный и пугающийся собственной бурной реакции через пару недель Шурик сам буквально набрасывался на Олега ещё в коридоре, утаскивая в спальню, кухню, на мягкий диванчик в гостиной. А ещё он был очень тактильным. Шурик просто обожал обниматься, льнул к Волкову всем телом, сладко засыпал в коконе из его сильных рук. Крутился рядом, словно шкодливый котёнок, не упуская возможность, погладить, потрогать, поцеловать. А Олег… Олег даже не догадывался, как сильно ему не хватало простого человеческого тепла. За долги годы в детдоме он просто привык, смирился с терзающем тактильным голодом.***
Олег старается не брать долгие контракты, адреналин и близость смерти больше не кажутся таким притягательным, когда ему есть к кому возвращаться. И от этого наёмник чувствует странное тепло где-то в районе самого сердца. В их маленькой уютной квартире царит творческий беспорядок, пахнет красками и карандашами. Шурик вечно таскает домой причудливые дизайнерские вещи, авангардные картины, и прочие странные штуки. Они даже собаку завели. Щенка золотистого ретривера. Когда-то в детстве у Олега была такая собака, Шурику он конечно об этом никогда не рассказывал, но парень как-то интуитивно угадал с подарком. Нашёл щенка у волонтёров, боялся, что его парень сердиться будет. А Волков его расцеловал на радостях и от души ржал, глядя на истерзанные новые тапки.***
Это происходит где-то через год. Дракон и Джесс как-то случайно оказываются проездом в Питере. Олег в случайности не верит, впрочем что у них за дела не спрашивает, профессиональная этика. Зато приглашает за город на выходные. Волков снимает коттедж у озера, подальше от чужих глаз. Погода для Питера выдалась на редкость тёплой. Вадик быстро скидывает кожаную куртку, оставаясь в вырвиглазной красной майке и брюках, и довольно скалясь, демонстрирует Олегу свежую татуировку. Волков закатывает глаза, готовит мясо и овощи на гриле. — Ты не представляешь, как я соскучился по твоей жратве, Поварёшкин. — довольно рокочет Вадим, накрывая рукой его плечо. — Тебе лишь бы пожрать, Вад. Джесс о чём-то щебечет в шезлонге с Шуриком, отпивая холодный мартини. Вознесенский что-то оживленно рассказывает, забавно размахивая руками. Олег мысленно усмехается, быстро же они с наёмницей нашли общий язык. Пушок радостно носится по траве, гоняя бабочек и кузнечиков. Джесс приходит в восторг узнав, что Вознесенский учится на дизайнера. После обеда знойная испанка тащит его по магазинам, предварительно прихватив новый джип Вадика. Дракон молча кидает ключи, прекрасно зная, что спорить с Джесс себе дороже. Шурик виновато улыбается, повисает на шее Олега, обещая вернутся к ужину. Глаза Вознесенского шкодно горят, наконец-то кто-то по достоинству оценит таланты будущего стилиста. Волков в отличие от шебутного Шурика, шоппинг терпеть не мог.***
— Завязывай с этим, Волк. — говорит Дракон, как только за джипом закрываются ворота. Сморит без прилипчивой бесящей ухмылки, и привычного шутовства. От этого цепкого, холодного взгляда пробирает до костей. — Вся это любовь-морковь, белый домик с собачкой, серьёзно? Всё это для нормальных людей, Поварёшкин. Не для таких ублюдков как мы. Мальчик конечно конфетка, но это для его же блага. — Тогда ради чего всё это? Зачем мне все эти деньги, если не порадовать близкого человека и сорваться на выходные в Испанию? Или купить нам дом, которого у нас никогда не было? Все эти бешеные деньги с контрактов полная херня, если тебе не с кем разделить это, понимаешь. Если тебе не к кому возвращаться. Меня никогда не интересовал безликий секс, Вад. Не для меня все это. — Так ты его действительно любишь что ли? — устало выдыхает Дракон, сморит на него с каким-то несвойственным ему сочувствием. — Рано или поздно тебе придется сказать мальчишке правду. — Он знает. — холодно бросает Волков, — Что я военный, участвую в спасательных операциях за границей. Его всё устраивает. Вад невнятно хмыкает. Это не было ложью, но и не отражало картину целиком. То что Олег является наёмником экстра класса, мальчишке знать не обязательно. — Ты не учёл все риски, Поварёшкин. — невнятно говорит Вад, — дело конечно твоё. Вечером Джесс весело крутится перед Драконом, демонстрируя новую коллекцию платьев. Вадим определённо оценил летящий сарафан с алыми розами, идеально подчёркивающий пышные формы испанки, открывающий манящую грудь. Волков молча отсалютовал бокалом, предпочитая не думать, какую цель наёмница в нём собирается соблазнить. Вознесенский счастливо улыбался рядом, прижимаясь к его теплому боку.***
Ровно через два месяца вернувшись домой с очередного контракта Олег находит своего парня мёртвым. Волков молча собирает группу. Утро на питерском кладбище выдалась туманом и сырым. «Место красивое, тихое, отстранено думает Волков, — Шурику бы понравилось.» Олег не знает, сколько простоял здесь, вдыхая горький сигаретный дым. Волков всё ещё не может поверить, что его больше нет. — Мы найдём этих уродов, из-под земли достанем. — на плечо Волкова опускается тяжелая рука Вадима. Джесс раскрывает зонт, над головой командира отряда, проклиная питерскую погоду, шепчет что-то подозрительно похожее на испанскую молитву. Через два дня Вад скидывает ему адрес неприметного склада в промзоне. Олег не любит пытки, предпочитая ликвидировать цели быстро, без лишней грязи. Застрелить, перерезать горло. Волков убивал хладнокровно, не получая от процесса садистского удовольствия. Вадик же был отбитым психопатом. Мог спокойно слой за слоем сдирать кожу, напевая под нос Леди Гагу. Дракон мог расколоть любые цели. Обычно Олег не любил смотреть как Дракон работает, слишком грязно, на его взгляд. Но не в этот раз. Дракон свое дело знает, работает красиво, не даёт ублюдкам откинутся от болевого шока. Держит в сознании, продлевая мучительную агонию, заставляя буквально сходить с ума от ужаса и боли. Срезает веки, не давая закрыть глаза. Ставит капельницы, ласково обещая продолжить утром. За складом курят молча, одну сигарету на двоих. Волков отстранённо думает, что пыточные таланы Вада очень высоко оценили бы в средневековье.***
— Каждый наёмник носит в своём сердце кладбище любимых, — непривычно тихо говорит Джесс, пока парни избавляются от трупов. — Все мы кого-то потеряли, Олег. Именно поэтому нам нельзя любить. «А кого потеряла ты?» — невысказанный вопрос так и повисает в воздухе между ними. У Олега нет никакого морального права его задавать. Родригес молча протягивает ему старую, выцвевшую фотографию. С фотографии на него смотрит красивая девушка с тёплыми глазами и открытой улыбкой. Кудрявая девчушка, забавно щурится от солнца, жмется к девушке, обнимая загорелыми ручками. Волков с трудом узнает в малявке Джесс. — Мартина, моя старшая сестра. Она заменила мне мать, когда её не стало. Мартина всегда была очень светлым и добрым человеком. Никому не делала зла. Работала в интернате для особенных детей. Но это не спасло её от мести наркокартеля, чьего главу я ликвидировала. Она так и не узнала, кем я стала. Думала, что я работаю секретаршей посла. Я просто не смогла ей сказать. — тихо признаётся наёмница.***
На следующий день Олег связывается с Игроком и подписывает контракт на ближайшие три года. Вад одобрительно хмыкает. Вылетают через две недели. Этого времени как раз хватает, чтобы продать квартиру. Волков просто не мог оставаться там, где каждая вещь напоминает ему о Шурике, как они были счастливы. Больше у него нет дома. До вылета кантуется у Дракона. — Это будет настоящая мясорубка, Поварёшкин. — усмехается Вад. Глаза его блестят с привычным садистким азартом. — Знаю. Потому и согласился. — парирует Волков. Олег уверен, что принял правильное решение, в песках Сирии, где каждый день может стать последним, у него просто не останется времени для скорби. Волков покидает холодный Питер с тяжёлым сердцем, выжженный и опустошённый. "Возможно, Дракон и Джесс были правы, - думает Волков, - никаких постоянных связей, никаких привязанностей." Никогда больше, обещает себе Олег. Где-то через год наёмник понимает, что секс с коллегами на адреналине после зачистки не самая плохая вещь. Только где-то в районе самого сердца медленно разрастается тёмная пустота.