***
— Вот, я тут список набросал. — Александр ловит наёмника уже в дверях. Волков пялится на лист бумаги, на вопрос: «А что любые карандаши тебя не устроят?» Ворон только насмешливо закатывает глаза. Нужные карандаши находятся в художественном магазине. Немецкий набор из тридцати цветов обходится ему применено в три с половиной тысячи. За акварельные краски той же фирмы, специальные кисти и пару альбомов приходится заплатить примерно столь ко же. — Ребёнку для занятий в художественной школе берете? — обворожительно улыбается продавец-консультант, — не сомневайтесь, они самые лучшие. — Ребенку, да, — бормочет Волков, — заверните пожалуйста. Яркая блондинка безнадёжно флиртует с ним последние полчаса. В другое время он возможно повелся бы и пригласил девушку в кафе, но не сегодня.***
С другой личностью Разумовского Олег сталкивается через пару дней. Возвращаясь домой он замечает рыжего на диване в гостиной. Парень сидит в напряжённой сгорбленной позе, что-то увлеченно рисует в альбоме. Рыжие волосы закрывают половину лица. Олег останавливается посреди гостиной, молча наблюдая за таким непривычно притихшим Разумовским. В этот момент рыжий поднимает на него глаза, видимо почувствовав чужое присутствие. От неожиданности парень роняет альбом, неловко отползая в другой конец дивана. — Ну привет. — Олег осторожно присаживается на ковёр, подбирая рассыпавшиеся листы. Мельком взглянув на набросок наёмник с удивлением узнает собственный портрет. Суровое хмурые лицо, живые глаза, у парня определено талант. — Давай знакомиться, — максимально мягко говорит Олег. — Серёжа. Разумовский, — парень осторожно пожимает протянутую ладонь кончиками изящных пальцев. «Серёжа значит.» — Тебе что-нибудь еще нужно, Серёжа? — спрашивает Волков, — Кроме цветных карандашей. Что ты любишь? — Киндеры и газировку, — чуть слышно шелестит рыжий. Парень украдкой наблюдает за ним из-за завесы рыжих волос, нервно кусая губы. — Кофе, чай? — наугад спрашивает. — Какао, — чуть смелее отзывается Серёжа — с маршмеллоу. — А горячий шоколад? — Я никогда его не пробовал. — тихо признаётся Разумовский. — Хорошо. Сделаю тебе горячий шоколад. — заговорчески улыбается наёмник. — Спасибо, Олег. За всё. — чуть слышно бормочет Серёжа, очаровательно краснея. Волков направляется на кухню насвистывая под нос какую-то прилипчивую мелодию. Стоит ему переступить порог гостиной, как он застаёт полностью собранного Ворона. Александр активно стучит по клавишами, наверстывая упущенное время. — Уже познакомился с Тряпкой, Волчик? — язвительно тянет Ворон, отрываясь от монитора. — И как? Тряпка сначала всем нравится своей наивностью и беспомощностью. Серёжа привлекает хищников. Он просто ходячий магнит для неприятностей — голос Разумовского так и сочится ядом. — Но это не значит, что я позволю тебе его обижать. — в глазах Ворона блеснула сталь. — Да я и не собирался, — обескуражено произносит Волков. — Давай сюда, раз принес. — Птица нагло отбирает у него кружку с горячим шоколадным, демонстративно делая большой глоток. — Слишком приторно~ — насмешливо тянет Разумовский, облизывая губы. А после, откладывает кружку на стол, возвращаясь к работе, всем видом показывая, что разговор окончен.***
В следующий раз Волков видит Сережу, только через неделю. Вернувшись с работы, наскоро приняв душ, наёмник направляется на кухню чтобы приготовить ужин на двоих. Готовка поразительным образом успокаивала нервы и приводила мысли в порядок. — Ворон, лазанью будешь? — громко кричит Олег. Рыжий наверняка услышит, если конечно снова не нацепил свои огромные наушники. Не смотря на пристрастия Разумовского к фастфуду и всякой гадости типа чипсов его стряпню парень всегда уплетал с явным аппетитом и энтузиазмом. Тишина. Шаги за спиной, робкие осторожные. А после к нему сзади прижимается горячее, худощавое тело. Длинные, изящные руки, неловко обнимают поперёк груди, холодный нос утыкается где-то в районе лопаток. «Серёжа, значит», — Волков мысленно выдыхает, медленно расслабляясь. Как же он отвык от простого, человеческого тепла. — Спасибо, — тихо шепчет Серёжа, прижимаясь к широкой спине Олега. Отлипать он видимо не собирается. Затих, притаился, почти не дышит. Словно боится что на него сейчас накричат и прогонят. — За что? — оторопело спрашивает наёмник. Неосознанно накрывает хрупкую ладонь своей, поглаживает тонкие длинные пальцы. «Не боись, рыжик, солдат ребенка не обидит.» — Ты нас спас, — смущенно тараторит Серёжа. — Заботишься. Не злись на Ворона, ладно? Он правда не со зла. Он всегда обо мне заботился, по-своему конечно. А после Грома, он совсем бешеный стал. Он и раньше-то не особо людям доверял. — Мудак твой Гром. — в сердцах бросает Волков. — Нет. Игорь не такой. Он не виноват, что нас любит. — обречено добавляет Серёжа. — Никто нас не примет. — Он тебя подставил. — припечатывает Олег, — манипулировал, использовал в своих целях. Подверг опасности. Нечего его тут оправдывать. Волков разворачивает рыжего лицом к себе. Серёжа сморит на него пустыми глазами, и эта тишина громче пронзительного крика. Одинокой, отвергнутый, не понятный никем. Считающий, что не достоин ни любви ни хорошего отношения. «Кто же тебя так мозг то засрал?!», — но вместо этого с губ срывается совершено другое. — Я вас принимаю. — уверено говорит Олег, глядя в широко распахнутые глаза Разумовского. Серёжа утыкается носом в широкую грудь наёмника, даже плачет он не слышно, только плечи мелко подрагивают. Олег грустно улыбается. В детдоме никто не должен видеть твоих слёз. Нельзя показывать слабость, если не хочешь стать изгоем. Будут издеваться и избивать пока не утратишь способность плакать. Волков боролся с желанием сорваться на выходные в Дублин и ликвидировать Грома каким-нибудь изощрённым и мучительным способом. Ярость клокочет в груди, требуя выхода. Олег не понимает, как можно было обмануть это хрупкое доверие, растоптать искренние, настоящее чувства, подставить, предать. В этом мире, где так много грязи и все завязано на деньгах, так сложно найти что-то настоящее. Олег никогда бы так не поступил. «Не тебе осуждать Грома, — ядовито шепчет внутренний голос, — Не после того того, как Шурик погиб по твой вине. Ты не смог его защитить, Волк. Так чем же ты лучше Грома?» «Этого больше на повторится, — мысленно обещает Олег. — Больше у меня никто никого не отнимет». Он защитит Сережу и Ворона любой ценой.