Дар превосходства над собой.

      Усыпанные снегом холодные тела. Ветер окутывал мраком, пока оборотни безмолвно стояли напротив своих близких, друзей и родных. Матери и жёны, присев на холодную землю рядом с мёртвыми волками, поглаживали тех по густой, уже не такой шелковистой шкуре. Хосок вместе со своими помощниками провели несколько дней над погибшими в битве, зашивая для того, чтобы можно было целиком схоронить. Оборотней хоронили волками, и только волками, поскольку они покорились природе несколько тысяч лет назад, отдавая почтение и уважение лесу, его духу. Волк это и есть символ единства людей и природы, а дитя единства — оборотни. — Мы собрались здесь, чтобы попрощаться с нашими братьями и сёстрами, нашими жёнами, мужьями, друзьями и детьми, — начал вожак, перебив тишину, племя собралось в центре поселения, смотря прямо на своего главаря, — я говорю спасибо тем, кто принимал участие в этой войне, рискуя жизнью. Мы защищали наш дух, нашу память и традиции, и с большой горечью и гордостью могу сказать, что, жертвуя, отстояли свой дом. Отдав память и благодарность, проводим их в последний путь, — Сокджин подошёл к небольшой кучке с засохшими цветами, которые собирали омеги ещё летом далеко за пределами стаи.       В стае южных волков есть обычай, который всегда закрепляется цветами — символ слова. Если приглашаешь омегу на свидание — даришь ей букет ромашек, если предлагаешь руку и сердце — розы, детям дарят луговые цветы и травы, такие же невинные и милые. Но для захоронения использовали мак, который выращивали искусственно или собирали очень долго и далеко. В приоритете стоял всегда дикий цветок, поскольку пропитан природной энергией, так считалось у оборотней.       Люди подходили к куче с цветками, брали нужное количество и клали на ткань рядом с волком. Последние, кто клал цветок — самые близкие люди, закрепляли мак за ухом. После несколько альф заворачивали погибшего в ткань и относили недалеко от стаи, где уже были вскопаны трёхметровые ямы.       Тэхён стоял рядом с вожаком, обнимая за локоть и, облокотившись на плечо, плакал, Сокджин поглаживал его по голове, стараясь утешить. Некоторым альфам и омегам после битвы до сих пор больно передвигаться, поскольку хоронили волков практически через день, организм вовсе не успел восстановиться. После прощания трупы по одному стали относить в лес, а остальные возвращались в постель.       Запасы, сделанные ещё более двух недель назад, помогали компенсировать отсутствие рабочих сил сейчас, поскольку единственное, чем занимались оборотни — топили дома и баню для купания, ходили на процедуры к лекарю и лежали дома. После похорон Сокджин дал официальное заявление, что на охрану территории будут выходить только те, кто полностью восстановился, это всего лишь пара человек. Сейчас весь надзор осуществляли лучники. — Повернись, — Тэхён обрабатывал раны своего мужа, на которых лежали швы, — всё. — Спасибо, — вожак развернулся и обнял своего омегу, кладя руки на талию, несильно сжимая, — ты у меня такой заботливый.       Тэхён провел ладонью по лицу, делая своеобразный массаж, а после приподнялся на носочки и поцеловал альфу, растапливая лёд окончательно. Сокджин переместил руки с талии чуточку ниже, позволяя себе такую слабость после пережитых трудностей, растворяясь в любимом аромате мяты, выпуская свой запах коры дуба.       Хосок впервые за несколько суток со спокойной душой поднимается наверх, сразу же падая на постель. Весь быт сейчас был на Чонхо, потому что лекарь около пятнадцати часов в сутки тратит на больных, не всегда успевает поесть: то зашить кого-то нужно, у кого-то эти швы развязались, третьему перевязку, другому отвар или укол. — Привет, Чонхо, — в дверном проёме оказался Чимин, — Хосок дома? — Привет, он сейчас спит, его лучше не беспокоить, что-то хотел? — Намджун с Чонгуком, им нужно сделать перевязку. Мне помочь? Я всё равно освободился. — Если не сложно, Чимин, я буду сильно благодарен, — Чонхо отошёл от шкафа с продуктами, поскольку двое детей, и их нужно кормить. Он прошёл в соседнюю комнату, в которой находился письменный стол с кучей бумаг, много ампул, ящиков с бинтами, откуда и вынул маленький рулон, а после отдал в руки омеге вместе с мазями и настойкой.       Проходя в помещение, Чимин скинул с себя пальто, укладывая на диван, и направился на второй этаж. — Привет. — Чимин? Привет, — Намджун приподнялся с кровати, откладывая книгу, — я давно тебя не видел. — Хосок сейчас отдыхает, я могу сделать тебе перевязку? — Да, конечно, — не успел омега и слова молвить, как альфа снял футболку, показывая во всей красе своё тело, на котором было много ссадин и ушибов, одна из крупных ран находилась сбоку. Чимин немного засмущался при таком виде. Крепкие мышцы страдали от ушибов, но всё ещё такие сильные.       Омега достал вату, обмакивая её жидкостью, а после приставил к ране. Намджун зашипел, но не дёрнулся, стискивая зубы. Чимин дунул на царапины. Очень мило. Когда младший разбирался с грудной клеткой, он провёл пальцами по коже, вызывая мурашки. Всё-таки Намджун притягательный, очень. Хотелось поцеловать и прижаться к каждому кусочку его тела. — Чимин. — Да? — Омега поднял голову. — Я так хочу поцеловать тебя сейчас, — прошептал альфа, притягивая за талию.       Омега положил вату на стол, освобождая руки и сразу кладя их на плечи, потянувшись вверх. Намджун намёк понял, опуская руки чуть ниже, подхватывая, и без особых усилий поднял омегу, сравнивая уровень. Тот сразу же обвил ногами торс мужчины. Альфа провел языком по щекам и подбородку, облизывая и немного прикусывая, а после остановился на мягких губах, таких приятных и единственных. Чимин прижался ещё ближе, томно выдыхая прямо в поцелуй, углубляясь всё больше. Намджун от нетерпения сжал ладони на ягодицах парня, улавливая стон напротив. — Чимин, нам нужно прекратить сейчас, я могу не сдержаться, — мужчина оторвался, смотря куда-то вниз. — Джуни, — протянул младший, — я бы не хотел чтобы это заканчивалось, — а после потянулся вновь.       Намджун не мог даже устоять на ногах от такого прилива возбуждения. Чимин был слишком соблазнительным со своими мягкими ногами и вкусными губами, выделял аромат смородины, перенося куда-то в лето, когда за окном метель. Внизу начало тянуть, и альфа развернулся в сторону кровати, укладывая юношу, нависая сверху. Запах ели смешался со смородиной, словно лес, дремучий и просторный. Это было идеально, как в сказке. Для истинных запахи друг друга будто наркотик — даже течка и гон не сравнится с обыкновенным сексом истинных. Но встретить такое очень редко, потому считается ценной вещью. — Что ты делаешь? — Чимин поднял голову, когда альфа стал спускаться поцелуями ниже, оставляя мокрые места, — о, нет.       Намджун почуял самый вкусный и приятный запах, потому поцеловал ключицы, шею, обвёл языком рёбра и живот, зубами снял штаны, сталкиваясь с резким ароматом. Он прижался к паху вплотную носом, вдыхая. Выглядело очень странно со стороны, но сейчас некоторые действия оборотень не контролирует. — Бо-о-же, — протянул Чимин, когда с него слетело и нижнее белье, а головки члена коснулось что-то тёплое, — Ты сейчас меня убьёшь. — Ты очень вкусный, — альфа мазнул языком по ягодицам, собирая стекающую природную смазку, — особенно тут.       Хоть и оборотень на часть состоит из инстинктов, но всё же понимал, что если прикоснётся или не дай Бог займётся сексом с несовершеннолетним омегой, то ему несдобровать. Поэтому, забив на себя, решил только удовлетворить парня, а с остальным разберётся наедине. Намджун провёл ладонями по внутренней части бёдер, немного раскрывая вид. Он застыл на пару секунд, наслаждаясь зрелищем. Если бы сейчас это увидел вожак — то разорвал бы в клочья. Но запах вроде не должен успеть смешаться, чтобы потом Сокджин учуял ель на мальчишке. Намджун провёл языком по длине члена, на что тот дёрнулся, а омега под ним застонал, вскидывая бёдра. Щёки Чимина краснели, с его губ слетали вздохи, тяжелее, чем что-либо, а снизу лилась смазка.       Альфа поцеловал ещё раз ягодицы, беря в рот орган, начиная быстро водить головой, принимая член. Он был небольшим, средних размеров, поэтому почти не было рвотного позыва, хотя альфа делал до этого подобное с омегами лишь пару раз. — Я сейчас умру, — Чимин забился в конвульсиях, ему явно нравилось происходящее. Близится оргазм, поэтому омега невольно ещё больше раздвигает ноги, кладя ладошки на кипенно белые волосы, двигая тазом и бёдрами, — блять, — омега сжимал простынь в ладони, откинув голову назад, немного стукнувшись об стену.       Намджун сжимал в руках бёдра парня, всё также отсасывая, продлевая оргазм, а после поднялся, проглотив всё без остатка. Чимин сам по себе меньше, член соответственно меньше, к тому же омега, спермы было не так много. Много смазки осталось на ягодицах, поэтому, покончив с одним делом, спустился ниже, чтобы слизать всё остальное. Чимин задрожал, сжимая простынь с чужим запахом, отворачиваясь вбок. Но старший не стал углубляться, лишь убрал всё. — Ты живой? — посмеялся альфа, подтягивая к себе за ноги омегу. — Не уверен, — Чимин лежал с закрытыми глазами всё ещё в раскрытой позе, его мало что смущало, на удивление.       Намджун ничего не стал говорить. Он подобрал одежду парня, одел и переложил лучше. После сам взял вату и лекарства, перемотав ногу и талию. Ладони с внутренней стороны побаливали, поскольку приходилось на битве пробегаться очень много по жёсткой мёрзлой земле. Возбуждение осталось, но запугивать младшего не хотелось. Он будет добиваться разрешения встречаться с Чимином у его родителей, но для начала нужно прижиться к стае, ведь их с Чонгуком ещё даже не приняли.       Прошло три месяца, как закончилась жестокая и кровожадная битва на территории южных волков. Уже все восстановились, и лесная рутина ворвалась в ежедневный повтор. Близилась середина весны, а значит скоро праздник Расцвета, а там и недалеко жертвоприношение Лесному Духу. — Доброе утро, — сказал Сокджин, войдя в дом лекаря на утреннем обходе, — всё хорошо? Как дети? — Доброе тебе, — выбежал лекарь из-за поворота на кухню, — дела идут отлично. — Это славно, Чонхо ещё спит? — Да, Джиён всю ночь плакала, вот и решил он всю ночь с ребёнком посидеть, пока мы с Мёнсо спали в другой комнате. — Заботливый у тебя муж, — улыбнулся Сокджин. — Неделя до праздника Расцвета, Сокджин, когда велеть будешь в поля идти? — Хосок поставил кастрюлю с водой в печь, чтобы приготовить потом завтрак. — Бегал я вчера туда, снег ещё не до конца оттаял, да лёд есть. Не к добру это, чтобы зима нехотя уходила. Но, надеюсь, будет всё хорошо и уже послезавтра пойдём собирать.       За всё время, что Намджун и Чонгук были в стае, восстановились быстрее обычных оборотней. Чонгук рассказывал о том, что умеет отлично стрелять из ружья или лука, отец давал хорошие уроки по молодости. Намджун же помогал с добычей припасов, так как мог донести втрое больше, чем остальные. Все рубили брёвна в лесу, складывая их в большие корзинки и несли на плечах, а Ким брал полноценные куски дерева и тащил в центр поселения. Омеги завороженно наблюдали за таким чудом, а альфы удивлялись и делали комплименты. Эволюция действительно сыграла в свою пользу, но не в пользу самого Намджуна. Да, он был быстрым и сильным, чуял лучше, даже Чимина из окна второго этажа, когда проходил мимо. Но всё же на этой территории климат ему был не особо приятен — альфа был горячее, чем другие, источал много тепла вокруг себя, потому очень много потел и постоянно испытывал жар, как и Чонгук.       И каждый день, когда все жители стаи направлялись купаться в тёплую баню — Ким и Чон вместо этого шли на родник, где вода уже остывшая. Был риск заболеть конечно, они же не монстры какие-то, а такие же оборотни, но делали всё с умом и не купались слишком долго. — Чимин, собирайся, мы тебя ждём, — сказал отец с первого этажа. — Отец, а можно я не пойду? — Что-то случилось? — Вожак поднялся на второй этаж, подходя к комнате сына. — Меня просто сегодня зовут гулять вечером на родник, я бы мог и там искупаться, — омега открыл дверь, смотря куда-то вниз неловко. — Не холодно тебе будет на роднике купаться? С кем ты туда собрался? Надолго? — Обсыпал его вопросами отец, но хорошо, что сзади отца появился папа. — Что за тиранский опрос ты устроил тут? — Тэхён сложил руки в бока, — у нашего сына может быть есть личная жизнь. Надо будет — всё сам тебе расскажет. Просто достаточно того, что мы знаем, с кем он там будет. — С Намджуном. — С кем? — одновременно ответили родители. Сокджин посмотрел на Тэхёна. — Сынок, ты ничего не перепутал, собираясь на родник-то с Северным волком? — Простите, я пойду с вами, — Чимин ничего не ответил, лишь стыдливо пряча взгляд где-то в полу, а после развернулся, чтобы взять полотенце и банные принадлежности. Но его остановили всё ещё удивлённые родители. — Эй-эй! Ну! Стоять, — вожак взял за плечи сына, — я тебе не запрещал идти, я за тебя переживаю. Мне лишь интересно стало, когда ты умудрился познакомиться с северным волком, который старше тебя на несколько лет? — Чимин лишь пожал плечами. — Дай я с ним поговорю, — вмешался Тэхён.       Сокджин опустил руки, потрепав по голове блондинистых волос младшего сына, а после развернулся в сторону лестницы и спустился на первый этаж. Тэхён зашёл в комнату омеги, садясь на кровать и мягко хлопая рядом одной рукой по покрывалу, приглашая присесть, а другой держал полотенце и одежду. — Чимин-и, милый мой, — начал папа, — мы никогда не будем против того, что ты заводишь новых друзей, знакомых или пару. Просто мы за тебя переживаем, понимаешь? — Омега кивнул, — И мы всегда хотим для тебя хорошего и лучшего альфу или омегу, который будет искренне тебе нравиться. Мы полностью поддержим любой твой выбор и никогда насильно тебя замуж не выдадим. Скажи мне по секрету, тебе этот Намджун нравится? Я обещаю ничего не рассказывать отцу.       Омега покраснел, отворачивая голову, а после кивнул. — У вас ничего не было? — Ну пап! Что за вопросы? — Чимин посмотрел в глаза папы, всё ещё сильнее краснея. Ведь было, если считать тот отсос у Намджуна дома ещё зимой и многочисленные поцелуи. Самое интересное, что альфа категорически отказывался заходить ещё дальше с Чимином, и даже прикасаться к себе там запрещал, только удовлетворял сам. — Я просто спрашиваю. Хорошо, сын, тебе восемнадцать, ты уже не маленький паренёк и сам можешь принимать взвешенные решения. Но только не торопись с этим, если он вправду тебе нравится, то сам выберешь его на праздник Расцвета. Вы можете дружить ещё год, я уверен, — Тэхён маячил указательным пальцем, — если он отражает твою любовь, то будет ждать столько, сколько захочет, — а Чимин бы сам с радостью имел бы что-то большее с Намджуном, вот только стесняется очень, — и ты сможешь его выбрать на следующий Расцвет. Твой отец уже принял решение принять в нашу стаю этих двух северных. Может, они смогут найти себе пару тут через неделю.       Мысль о том, что на празднике Намджун встретится с другой, более взрослой омегой, не давала покоя. Словно детская ревность. Но с другой стороны, он бы смирился с этим, ведь такому, как он, ещё в игры играть и учиться, а не с альфами детей заводить. Такой праздник нужен для взрослых. Хотя Чимин взрослый, на праздник можно выходить после того, как случилась первая течка и с разрешением родителей. Сокджин разрешил бы, Тэхён уверен. — Пообещай мне, что будешь уверен в своих решениях, и если будут какие-то проблемы, то позовёшь меня или отца, хорошо? — Чимин кивнул, — ну вот и отлично. Мы ушли, а ты собирайся, — Тэхён подошёл к окну, опираясь на подоконник руками, смотря боковым взглядом, — тебя уже ждут.       Спустя десять минут, как дом опустел, был лишь слышен треск брёвен в печке, небольшой ветер за окном. Чимин надел толстовку и штаны с кроссовками, выскакивая на улицу. В центре поселения на лавочке сидел Намджун с Чонгуком, держа в руках полотенца. Как только за омегой захлопнулась дверь, альфы встали и направились в его сторону, махая руками. — Привет, Чимин, — сказал брюнет. — Привет, — Намджун сразу же обнял омегу. — Привет всем.       Они направились в сторону родников, приближаясь, уже становилось холоднее. Намджун накинул на омегу полотенце, поскольку сейчас оно не понадобится. В руках у Чимина был плед, который он положит под себя. Альфы стали снимать одежду, на что Чимин смущённо смотрел куда-то в сторону, почти отворачиваясь, Чонгук на это лишь ухмыльнулся, оставляя нижнее бельё и всё остальное на пеньке, чтобы не намокло от ещё влажной весенней земли. — Идеально, — сказал Намджун, заходя по пояс в воду, а после нырнул.       Родник был очень большой и находился вдали от поселения. Он не принадлежал Южным волкам, растекаясь за пределами стаи, но никем не занят, значит на свободном посещении. Со скалы стекала холодная вода, это тающие ледники наверху, они стекали по уже источенным каменным дорожкам вниз в озеро глубиной около пяти метров. Затихли дневные птицы и послышались совы. Время ушло далеко за десять часов, а альфы всё также купались. — Не желаешь присоединиться? — Сказал Намджун, выплывая прямо к ногам омеги. — Нет, спасибо, — улыбнулся блондин, укутываясь получше в плед.       Родителям Чимин сказал, что тоже будет купаться, но на самом деле даже дотронуться не желает до ледяной воды. Сегодня он не работал, потому и не вспотел, так что без душа можно было одни сутки пережить. Сам омега сидел на пристани длинной два метра, недалеко от центра озера. Намджун подплыл к нему, прищурено смотря в упор, заставляя тело покрыться мурашками. Чонгук сразу же закатил глаза, ныряя ещё раз под воду. Вдруг быстрым движением Ким облокотился на обе руки за деревянный понтон и оказался на одном уровне с лицом омеги. Он поцеловал младшего, а после скрылся под водой, выплывая только через пятнадцать секунд. — Я провожу тебя до дома, — Намджун взял Чимина за руку на развилке тропинки, — увидимся дома, Гук. — Окей. Пока, Чимин-и. — Пока!       Альфа накинул на голову полотенце, поскольку волосы немного отрасли, и теперь не так быстро сохнут. Одной рукой вытирался, а второй держал за руку омегу, уже подходя к дому вожака. — Спасибо за вечер, — улыбнулся до ушей Чимин, разворачиваясь к Намджуну. — Это тебе спасибо, милашка, — альфа согнулся, ткнул указательным пальцем в щёку омеге, а после поцеловал в макушку, на что тот смутился, — беги домой, и спокойной ночи. — Спокойной ночи, Джун-и, — протянул уходящему к своему дому младший, заставляя всплывать воспоминаниям в голове Кима. — Джун-и, — пробубнил себе под нос блондин, улыбаясь под ноги.